Женькин клад

– Да уж! – сказал счастливый Топтыжка. – Попутешествовал я: то вверх, то вниз со свистом… Спасибо вам всем, друзья, что спасли нас! Особенно тебе, Рыжик, и тебе, Непоседа! А то я уже чувствовал себя лепёшкой.

– А я, кажется, научился сегодня летать! – сказал радостно Непоседа. – Смотрите!

Он оттолкнулся от земли, захлопал уже окрепшими крыльями и уверенно полетел к родному гнезду.

Вся сила

Мама-медведица часто готовила медвежонку на завтрак вкусную кашу: гречневую, овсяную, пшённую, манную… Но малыш никогда её не доедал.

Папа-медведь ворчал:

– Всё надо съедать!

– Не хочу! Я уже наелся, – капризничал медвежонок.

– Доедай! – сердился папа.

– Не могу больше, – скулил Топтыжка и косился на маму.

Она его всегда защищала и говорила:

– Ну, не можешь, мой миленький, и не надо!

Но папа не унимался:

– «Не можешь!» А пять порций мороженого за раз съесть – можешь! У тебя ложка каши всегда остаётся на тарелке. Ты всю силу оставляешь! Вот однажды вспомнишь мои слова, когда тебе сил не хватит!

Но избалованный медвежонок убегал из-за стола и думал: «Вся сила на тарелке осталась… Ха-ха!.. Не может такого быть!.. Я и без последней ложки каши очень сильный!»

Так бы и не поверил Топтыжка папе, если бы не один случай…

Рядом с домиком медведей раскинулся глубокий овраг. Там малыши играли в прятки в кустах дикой малины, среди поваленных ураганом деревьев и огромных валунов, поросших мхом. В самой глубине оврага росла громадная ель, под которой была заброшенная барсучья нора. Корни старой ели давно обнажились от земли и походили на когтистую лапу сказочной птицы. И вот эта «лапа» сжимала в «когтях» огромный камень, нависший прямо над входом в нору. Камень хоть и крепко запутался в корнях, но с каждым годом дожди всё больше размывали под ним землю. Валун уже почти висел над норой, покачиваясь даже от сильного ветра. Все лесные жители называли этот камень Живым. И взрослые всегда предупреждали малышей, что лазить в нору опасно: когда-нибудь камень завалит выход! Но медвежонок Топтыжка, кабанчик Хрю-хрю, ёжик Колючка и бельчонок Рыжик не слушались и частенько в той норе прятались.

И вот однажды в жаркий день, когда вдалеке в небе повисли сине-серые облака, обещавшие грозу и ливень, зверята стали играть в прохладном овраге в прятки. Водить выпало Топтыжке.

– Хорошо! – согласился он, отвернулся к высокому дубу, на котором сидели две сороки, и проговорил: – Раз, два, три, четыре, пять – я иду искать! Кто не спрятался – я не виноват!

– Не виноват, не виноват! – затрещали сороки, которые всегда вмешивались в чужие игры и дела.

Тем временем бельчонок взобрался на дуб. Кабанчик убежал за упавшее дерево. А вот ёжик юркнул в нору у Живого камня.

Топтыжка только начал искать приятелей, как вдруг вдалеке сверкнула молния, грянул гром и полил сильный дождь. Но медвежонка не испугали ни молния, ни гром, ни ливень. Весь день был таким знойным и душным, что под прохладным дождём играть оказалось только лучше!

А дождь лил и лил как из ведра. И промокший до кончика хвостика Хрю-хрю стал жалобно похрюкивать за поваленным деревом. Медвежонок его тут же услышал.

– Ага, вот ты где! Выходи, я тебя нашёл! – радостно закричал Топтыжка и побежал к дубу: надо было дотронуться до ствола, когда кого-то находишь.

Пока Топтыжка стучал по стволу и кричал: «Тра-та-та! Я нашёл Хрю-хрю», бельчонок взобрался повыше на дерево, прыгая с ветки на ветку. Но медвежонок обернулся и заметил упавший жёлудь. Тогда он внимательно всмотрелся в густые дубовые ветки и заметил мелькнувшего в вышине Рыжика.

– Ага! Вот я и тебя, Рыжик, нашёл! Спускайся! – обрадовался медвежонок и снова постучал по стволу: – Тра-та-та-та-та! И Рыжика я нашёл!

А дождь всё не проходил. Вода уже хлынула в овраг ручьями, в один миг вымыла последнюю землю из-под корней столетней ели и стала заливать барсучью нору. Лежавший в когтистой «лапе» Живой камень сорвался вниз – бу-бух! – и нору завалил!

Зверята на это внимания не обратили. Они оглядывались по сторонам и гадали, где же спрятался Колючка. Но долго ломать голову не пришлось. «Помогите! Тону!» – послышалось из затопленной норы барсука.

– Ой! – пискнул бельчонок. – Это же Колючка зовёт на помощь!

– Ах! Его завалило Живым камнем! – взвизгнул Хрю-хрю. – А нору заливает водой!

– Надо его спасать! – воскликнул Топтыжка, и малыши втроём попытались сдвинуть тяжёлый камень.

Но не тут-то было! Громадный валун намертво перекрыл выход из норы, в которой тонул ёжик Колючка!

«Что же делать? Что?» – думал медвежонок, вспоминая, чему учил его папа. И вдруг – придумал и закричал:

– Хрю-хрю, Рыжик! Ищите крепкую палку! Поднимем камень рычагом!

Все бросились врассыпную, и скоро – с криком «Нашёл! Нашёл!» – кабанчик притащил большую берёзовую ветку.

Медвежонок тут же засунул её под камень, а под саму ветку подложил валявшийся рядом дубовый сук.

– Раз, два, три! – прорычал Топтыжка, и все дружно навалились на конец брёзовой ветки.

Камень дрогнул и немного приподнялся. Но сил не хватало! Казалось, всё напрасно: Колючка вот-вот захлебнётся! Но в этот миг с высокой сосны, стрекоча: «И мы чуть-чуть поможем!» – слетели две сороки и уселись на самый кончик палки. И этого «чуть-чуть» хватило, чтобы перевернуть рычагом валун!

Перепуганный ёжик тут же выбрался из страшной ловушки, и все радостно закричали:

– Ура! Мы спасли Колючку!

Хрю-хрю весело постукивал копытцами по Живому камню. Рыжик прыгал вокруг норы, стараясь распушить мокрый хвост. Сороки галдели и хлопали крыльями.

Только Топтыжка радовался молча. Он сел на откатившийся камень, перевёл дух и подумал: «Без сорок бы мы не справились! Не такой уж я, оказывается, и сильный. Правильно говорит папа: нельзя оставлять всю силу на тарелке!»

С тех пор медвежонок всегда доедал кашу. Ни крупинки не оставлял!

Мыльный пузырик

Мыльные пузыри, блестя на солнышке, разлетались над цветами по всему саду.

– Ох уж эти бестолковые красавчики! – говорили ромашки. – Покоя от них нет!

– Верно, – поддакивали розы, – такие красивые, но в глазах от них рябит!

– Да, разлетались тут, бездельники! Всем только мешают, – сказал душистый горошек.

Пузырям было обидно слышать о себе такие слова. Они надувались от обиды и очень скоро лопались.

– Вот ещё и мыльной пеной всех забрызгали! – не унимался горошек.