Жизнь с переводом

– Не бойся, я только посмотрю да вон, – он кивнул в сторону своих дружков, – пацанам покажу.

Федор достал телефон из кармана куртки и протянул его Колу. У того аж руки затряслись, отчего телефон чуть не выскользнул.

– Осторожно! – крикнул Федор.

– Не п…и, он уже мой! – Кол неприятно ощерился.

Крутя в руке аппарат, он, чуть подтанцовывая и мотая головой, вернулся к своим дружкам. Подойдя к брату, он первым делом похвастался незаконным приобретением.

– Крутой! Где схавал?

Кол кивнул в нашу сторону.

– У инвалида? Ты сбрендил?

Но тому было все равно, он играл кнопками и пытался кому-то позвонить.

Федор отдал мне портфель:

– На, держи! – Федор подъехал к своре, которая завороженно рассматривала телефон.

– Отдай! – обратился он к брату Кола, который держал в руке мобильный телефон.

– Ты на кого наехал, щегол?! – закричал брат Кола. Федор, намеренно или нет, действительно подножкой коляски наехал на него.

Он ударил Федора ногой по колену, удар получился сильным, я зажмурился и даже не мог представить, как мой друг смог выдержать столь неприятный удар. Коляска покачнулась, немного отъехала назад, но Федор не сдавался.

– Отдайте телефон, а то хуже будет! – процедил Федор.

– Хуже, ха-ха! – Кол засмеялся. – Ну и что ты мне сделаешь своими дохлыми культяпками… – Он снял с Федора вязаную шапку и бросил за парапет крыльца на асфальт. Я побежал за ней. Во мне все билось, я дрожал, а когда поднимался назад по лестнице, то ноги шли неохотно. До боли знакомое чувство. Я готов был орать, звать на помощь, вернуться за дверь школы, чтоб привлечь внимание учителей, побежать домой за родителями…

Но, пересилив себя, вернулся и протянул шапку Федору. Несмотря на нездоровый и уничижительный смех всей шайки над его беспомощностью, Федор не сдавался, пытаясь заехать коляской по ногам наших недоброжелателей. А если что-то у него получалось, те в ответ пинали его. Я не мог это вынести – заорал и замахнулся ранцем на брата Кола.

– Уроды, отстаньте от него!

– А это еще кто? – брат Кола немного отпрянул от меня, а когда мой портфель пролетел мимо его головы, пнул меня в живот. Я загнулся, стал задыхаться, упал на бетонное крыльцо. Последнее, что я увидел, как Кол берет за шиворот Федора и следом бросает на меня. В ушах загудело… Остальное я помнил смутно.

Федора подняли какие-то взрослые люди, меня тоже привели в чувство. Телефон тоже нашелся, он лежал на крыльце, а самих зачинщиков конфликта уже не было. Они исчезли. Затем подъехала мать Федора, отвезла нас домой. Федор молчал, он ничего не рассказывал ей, на все вопросы отвечал одно и то же: «Не помню». Она обратилась ко мне. Я тоже пролепетал ей что-то невнятное.