Отшельник острова Сааремаа

Александр Долинин чувствовал необыкновенный душевный подъём – наконец-то начнётся настоящая жизнь, он отправится служить на настоящий военный корабль и будет нести службу на верность Царю и Отечеству. Огорчало лишь одно – расставание с друзьями, с которыми они сроднились за годы учёбы, а особенно с лучшим другом Алёшкой Малышевым. Они разъезжались в разные концы империи: Долинин отбывал служить в Рогервик, а его друг Алексей – на Каспийское море. Дело в том, что отец Алексея, капитан 1 ранга Михаил Константинович Малышев преставился несколько лет назад, а матушка Алексея очень тяготилась в чужом для неё Петербурге и страдала от сырого климата. Здоровье её очень подкосилось. Она жила здесь лишь ради мужа, а когда его не стало, уже ничто её здесь не держало. Родом она была из Баку, там остались её родственники и подруги детства. Она хотела вернуться туда. И поэтому Алексей, завершив учёбу, ради матушкиного здоровья и благополучия отправлялся служить в Каспийской военной флотилии.

– Это хорошее решение, – одобрил директор Морского корпуса вице-адмирал Карцев. – Там у нас противостояние с Персией и Турцией, да и Британская империя не дремлет. Все они заглядываются на Кавказ и бакинские нефтепромыслы. Нам надо усилять своё присутствие в Каспийском бассейне, чтобы никто и носа не смел туда сунуть.

Александру предстояло проститься не только с друзьями, но и с бабушками и дедушками. Его родители уже давно находились во Владивостоке, а в Петербурге жили их родители. Александр чувствовал себя ответственным за них, ведь они с каждым годом становились всё старше. Здоровья это им не прибавляло и кто-то должен был заботиться о них. Поскольку их дети уехали во Владивосток, то груз ответственности за них лёг на Сашу. Учась в Морском корпусе, он, как мог, поддерживал стариков, а теперь они должны были лишиться его поддержки. Это очень смущало его.

…Выпускник Морского кадетского корпуса[9 - В 1906 год Морской кадетский корпус был переименован в Морской корпус.], представитель морской офицерской династии Георгий Долинин однажды, идя по Невскому проспекту, увидел удивительно красивую девушку. Она куда-то шла одна, стуча каблучками и зябко пряча руки в муфточку. От неожиданного влечения к незнакомке он даже потерял дар речи на какое-то время, только шёл следом, собирая в уме все предлоги, чтобы можно было пойти с ней и проводить её туда, куда она шла. Правила пристойности не дозволяли знакомиться на улице и уж тем более нельзя было приличной девушке идти с незнакомым мужчиной, но ведь она уйдёт и они больше никогда не встретятся! И тогда Георгий собрал всё своё мужество и выпалил:

– Сударыня, вы так прекрасны и так молниеносно покорили моё сердце, что я пекусь о вашем благополучии и прошу разрешения проводить вас, дабы вас никто не обидел по дороге.

Девушка в ответ улыбнулась… Так познакомились родители Александра. Эту историю ему часто пересказывали в детстве, а он с удовольствием слушал. Елена, его мама, была в момент знакомства слушательницей Высших женских бестужевских курсов и торопилась на занятия.

Это было одно из первых женских учебных заведений в России, открытое в 1878 году[10 - Бестужевские курсы просуществовали до 1918 года.]. Названы они были по фамилии учредителя и первого директора профессора К. Р. Бестужева-Рюмина. Принимались сюда девицы по сословному принципу: дочери военных и гражданских чинов, купеческого и мещанского сословия, а также из религиозной среды.

Вначале было введено ограничение: принимали с 21 года, окончивших гимназию, затем без ограничения возраста. Для поступления нужно было подать прошение, метрику, аттестат зрелости и свидетельство о политической благонадёжности. Требовалось письменное разрешение родителей или опекунов, а также справка о наличии средств к существованию, так как обучение было платным.

Курсистки имели право жить дома или у родственников, съёмные квартиры исключались.

Курсы несколько раз меняли адрес, но когда юная Елена спешила на занятия, они находились на 10-й линии Васильевского острова. Там было несколько учебных корпусов и флигелей.

Сначала здесь учились три года, а с 1881 – четыре. Были словесно-историческое, физико-математическое отделения, а с 1906 года добавилось юридическое. При этом категорически запрещено было преподавать девицам физиологию человека и животных, естественную историю и гистологию. Потом всё же ввели ботанику, а с 1902 года – физиологию. Здесь преподавали лучшие профессора университета.