Коварство любви

– Я думал о том, как занервничал герцог, застав меня сегодня в обществе леди Каландры. Меня это позабавило.

Эти слова, казалось, совсем не убедили его кузена, наоборот, встревожили его еще больше.

– Да герцог из тебя печенку и легкие вытащит, если ты причинишь вред его сестре.

Бромвель искоса поглядел на собеседника:

– Неужели ты и правда считаешь, что я боюсь того, что Рошфор может со мной сделать?

– Нет, черт подери. Уверен, что нет. Но, честно говоря, я боюсь его так, что этого страха с лихвой хватит на двоих.

Граф улыбнулся:

– Не волнуйся понапрасну, Арчи, я не собираюсь вредить девушке. Совсем наоборот… – губы его растянулись в хитрой улыбке, – я намереваюсь вести себя с нею очень галантно.

Тилфорд чуть слышно застонал:

– Так я и знал. Ты все же что-то замышляешь. И это плохо кончится, помяни мои слова! Пожалуйста, Бром, давай просто уедем отсюда и обо всем забудем, а?

– Очень хорошо, – рассеянно отозвался граф, – я все равно уже увидел все, что хотел.

Он протянул руку к шторке, закрывающей окно, но вдруг резко подался вперед, высматривая что-то в темноте и одновременно делая предупреждающий жест рукой кузену.

– Нет, подожди-ка. Кто-то выходит из дома. Это женщина.

– Служанка? В такой час? – Заинтересовавшийся Арчибальд прильнул к окну со своей стороны. – Думаешь, у нее тайное свидание с каким-нибудь лакеем или…

– Черт подери! – тихо, но выразительно воскликнул Бромвель. – Это сама леди.

Он наблюдал за тем, как женщина накинула на голову капюшон плаща, чтобы скрыть лицо, и направилась вниз по улице. Выхватив из руки Арчибальда трость, граф открыл с ее помощью окошко над головой кучера и дал ему строгие указания.

Затем он откинулся на спинку сиденья и задвинул шторку на окне. Экипаж поехал вперед, следуя прямо за женской фигурой.

– Думаешь, это леди Каландра? – недоверчиво протянул Арчи. – Что бы ей здесь делать? Да еще одной? В такое-то время?

– Действительно, что? – повторил его кузен, задумчиво барабаня указательным пальцем по нижней губе.

Тилфорд отодвинул шторку и выглянул наружу:

– Мы ее обогнали.

– Знаю.

На следующей улице экипаж повернул направо и медленно остановился. Бромвель распахнул дверь и выбрался наружу.

– Бром! Что, по-твоему, ты сейчас делаешь? – спросил Арчи.

– Ну, я же не могу позволить леди одной ходить по городу в столь поздний час, – весело отозвался граф.

Коснувшись на прощание полей шляпы и улыбнувшись кузену, Бромвель закрыл дверцу и зашагал прочь.

Глава 4

Калли шла очень быстро, и шаги ее эхом разносились по безлюдной улице. Задумывая свой план, она и представить не могла, насколько темным и пустынным окажется ночной город. Тогда значимым для нее казалось лишь то обстоятельство, что никто не увидит, как бесстрашно она шествует по улице без сопровождения горничной или иной компаньонки. Сейчас же девушка осознала, что в обществе горничной чувствовала бы себя куда более уверенно.

Она вовсе не относилась к тому типу людей, которых легко испугать, но по мере того, как гнев, заставивший ее покинуть свой дом в неурочный час, рассеивался, она все отчетливее осознавала, что ночью на промысел выходят воры и прочие преступники. Конечно, они жили в фешенебельном районе Лондона, который был безопаснее прочих, но Калли никак не могла отделаться от услышанных ею ранее историй, как подвыпивших джентльменов преследовали и атаковали на обратном пути из таверны. И уж конечно, если злоумышленник решил обокрасть богатый особняк, сейчас для этого наступало самое подходящее время.

Более того, даже если поблизости и не окажется криминальных личностей, Калли понимала, что джентльмены, особенно находящиеся под хмельком, тоже представляют для нее реальную угрозу, ведь они могут принять ее за женщину легкого поведения, торгующую собой. Она не испытывала ни малейшего желания пасть жертвой подобной ошибки.

Заслышав сзади стук колес приближающегося экипажа, девушка вздрогнула, но тут же взяла себя в руки и, не оглядываясь, ускорила шаг, стараясь двигаться как можно более уверенно. Она надеялась, что пассажир кареты подумает, будто она – мужчина в длинном плаще, и не обратит внимания на подол ее платья. А возможно, он и вовсе не взглянет в ее сторону.

Калли облегченно вздохнула, когда экипаж проехал мимо нее и, грохоча колесами по мощенной кирпичом мостовой, завернул за угол и скрылся из виду. Она поспешила к следующему перекрестку. Пройти несколько кварталов, отделяющих ее особняк от особняка леди Хостон, в привычных обстоятельствах не казалось длинной дорогой, но сейчас она пугающе растянулась. Девушка подумывала уже о том, чтобы вернуться домой, но приказала себе не быть трусихой и продолжила путь.

В конце квартала из-за угла показалась фигура, направляющаяся в ее сторону. Калли замерла на месте, чувствуя, как сердце колотится прямо в горле. Немного поколебавшись, она все же медленно двинулась вперед, решив, что если сейчас развернется и пустится бежать, то лишь спровоцирует незнакомца преследовать ее, пусть даже из чистого любопытства.

Кроме того, в фигуре мужчины было что-то необычное, что-то, что заставило ее идти ему навстречу, щурясь, дабы лучше рассмотреть его в тусклом свете. Незнакомец не был облачен в пальто или плащ. Особенно странным девушке показалось то, что на нем не было даже шляпы. В его манере одеваться чувствовалась эксцентричность: жакет имел буфы на рукавах, брюки были слишком широки, сапоги с отворотом. На мужчине не было привычного костюма, свойственного джентльмену, – или любой другой одежды, по которой она могла бы сказать, кто перед ней. Кроме того, он, по всей видимости, заткнул свою трость за пояс.

Первая мысль, промелькнувшая в голове Калли, состояла в том, что этот человек очень сильно пьян, но следом за ней в душу закралась надежда, что… нет, это совершенно невозможно!

Она остановилась.

Мужчина продолжал уверенно двигаться в ее направлении, и с каждым сделанным им шагом девушка все более утверждалась в мысли, что глаза ее не подвели.

– Лорд Бромвель! – воскликнула она.

В следующее мгновение она пожалела о том, что назвала его по имени, и подумала, что ей бы следовало развернуться и отправиться домой. Тогда он решит, что она страдает лунатизмом. Нет, еще хуже, он сочтет ее женщиной нестрогих нравов. Конечно же сестру герцога нельзя заподозрить в торговле собственным телом, поэтому Бромвель, вероятнее всего, заподозрит, что она оказалась на улице в такой час из-за романтического свидания. Для замужней дамы подобное поведение расценивалось как скандальное, для незамужней девушки – катастрофичное.

Внутри у нее все сжалось при мысли о том, что теперь этот мужчина станет презирать ее. А если он расскажет кому-нибудь, при каких обстоятельствах видел ее, то навсегда погубит ее репутацию, а ее брата и семью покроет несмываемым позором. Калли надеялась, что человек, хорошо с нею знакомый, не поверит в то, что она замешана в чем-то предосудительном, и не станет никому рассказывать, что видел ее, чтобы уберечь ее имя от позора.

Но Бромвель едва ее знал. Хуже того, Сенклер плохо обошелся с графом; Калли охарактеризовала бы поведение своего брата как злобное, даже пренебрежительное. Ей страшно было подумать, как Сенклер разговаривал с Бромвелем после ее ухода. Поэтому у графа не было ни малейших оснований покрывать ее или ее брата, напротив, он, скорее всего, с радостью воспользуется возможностью отомстить герцогу.

Почему же ее брат повел себя подобным образом? Вмешательство Сенклера и его холодная уверенность, что он может приказывать ей, как себя вести, настолько разозлили ее, что она даже не потрудилась задуматься, почему Рошфору столь не понравилось застать ее наедине конкретно с этим мужчиной. Может, из-за неподобающей репутации Бромвеля? Возможно, герцог приказал ему держаться подальше потому, что считал его соблазнителем молодых девиц?

Разум ее метался от одной мысли к другой, еще более катастрофичной, и она по-прежнему не могла сдвинуться с места. Наконец Калли с отчаянием ухватилась за идею, что, вероятно, граф просто не узнал ее голос и не разглядел лица, скрытого глубоким капюшоном. Тогда у нее еще есть шанс развернуться и убежать.

В следующее мгновение эта надежда растаяла как дым, когда Бромвель остановился перед ней. На лице его застыло выражение крайнего изумления.

– Леди Каландра? Вы ли это?

Проглотив комок в горле, Калли распрямила плечи, решив, что должна смело выдержать это испытание и не позволить запятнать честь семьи своим импульсивным поведением.

– Лорд Бромвель. Неудивительно, что вы шокированы, – произнесла она, отчаянно пытаясь придумать какое-то разумное объяснение своего нахождения на улице в столь поздний час.

– В первое мгновение мне показалось, что зрение подводит меня. – Он остановился в футе от девушки. – Что-то произошло? Вы не должны быть здесь посреди ночи. Где ваша семья?

Калли жестом указала на улицу позади себя:

– Мирно почивают в своих постелях. А я… я не могла заснуть.