Легальная дурь

Улица Черкасская действительно располагалась на отшибе, но дома там стояли новые, добротные, выстроенные на немалые деньги. Чувствовалось, что хозяева намеревались как следует обживать это место. Обычно на участках таких домов имелись злые собаки, но именно в 116-м доме собаки не оказалось. Елена вытерла остатки слез, сделала деловое лицо и нажала на кнопку звонка, укрепленную у калитки. Подождав с минуту, она обнаружила, что на звонок никто не откликается, а калитка не заперта. Без колебаний Елена вошла во двор. Возможно, хозяйка была настолько плоха, что не могла встать. Спасибо, хотя бы оставила открытой калитку. Такие случаи бывали в практике Елены нередко, но не всегда удавалось так быстро попасть в дом. И совсем удачно получилось в отношении собаки. Треть участка, который обслуживала Елена, составлял так называемый частный сектор, и жители этого сектора держали для охраны собак, иногда даже не одну.

Проходя по двору, Елена машинально отметила, что участок просторный, но пустой – ни деревьев, ни садовых кустарников, ни других огородных прибамбасов, что, в общем, естественно для нового жилища. Зато имелся большой гараж, стоявший отдельно. Дорожки во дворе покрыты ровным асфальтом. Все сделано добротно, солидно, с расчетом на удобство проживания. Здесь не обошлось без придирчивого мужского глаза, и Елена предположила, что у ее будущей пациентки должен быть муж, какой-нибудь средней руки начальник, еще не вышедший на пенсию. Вот только сейчас его, скорее всего, нет дома. Как специалиста Елену всегда раздражало, насколько мало заботятся друг о друге в современных семьях. Вот что это такое – оставить больную жену одну дома, беспомощную, напуганную, страдающую? Некому даже стакан воды подать, а врачу полотенце, или что там еще потребуется? «Ладно, – подумала она. – Размечталась! Своя-то семья далеко от этого ушла? А? То-то и оно!»

Она поднялась на крыльцо. На звонок в дверь опять никто не отреагировал. Это Елене уже совсем не понравилось. Отчего-то у нее вдруг сделалось тревожно на душе. Она огляделась. Вокруг было серо, уныло и пусто. «А у хозяйки вдруг инсульт? – кольнула мысль. – Или еще чего похуже? Тогда эта история надолго. А так не хочется! Не дай бог!»

Она решительно надавила на ручку двери. Здесь тоже не заперто. Елена прошла через длинную прихожую с довольно высоким потолком, не раздеваясь, проследовала в комнату. И тут ее встретили.

Навстречу ей каким-то странным кособоким шагом вывернулся молодой человек, одетый вроде бы прилично, но как-то серо и мято. У него и лицо было серое, измученное и исхудавшее, как у больного. На этом лице резко выделялись горящие черные глаза. Взгляд их обжигал, словно электрический разряд, и от него, казалось, зашевелились волосы на висках. Елене стало неуютно, но, сделав озабоченное выражение лица, она деловито спросила:

– Где больная? Вы ее родственник?

– Получается, так, – криво усмехнулся серолицый, с явным интересом рассматривая Елену с головы до ног. – А ты типа доктор?

– Да, я доктор, – сухо сказала Елена. – И мне не нравится, как мы с вами разговариваем. Я сюда не на тусовку пришла. Я лечу больных. Так что будьте добры…

– Да добрый я! Я тут самый добрый! – опять усмехнулся парень. – Остальные-то все злые, как псы. Разорвать могут, я тебе говорю! Но если ты их полечишь, все будет о’кэй!

Елена быстро огляделась. В комнате чисто, стоит хорошая мебель, нет никаких следов, указывающих на неблагополучную семью, и эта обстановка в представлении Елены никак не вязалась с личностью серолицего парня, которому больше подошла бы полутемная конура с липкими заплеванными полами, с непромытыми окнами, с пустыми бутылками на столе и грязными шприцами на подоконнике. А между тем вел он себя вполне по-хозяйски. Елене стало не по себе, но она не подала виду. По работе ей довольно часто приходилось сталкиваться с неприятными, а то и просто опасными людьми, это своего рода профессиональный риск, и Елена научилась справляться с обстоятельствами. На крайний случай она носила в сумочке газовый баллончик – вот только пользоваться им ей на практике еще не приходилось, и Елена не была уверена, что сделает все, как надо. Впрочем, пока прямой угрозы не было, и доктор решила, что силы воли ей хватит, чтобы взять контроль над ситуацией в свои руки.

– Ну вот что! – решительно заявила она, глядя прямо в глаза парню. – Вы немедленно должны проводить меня к больной, а свои дурацкие шуточки оставьте для своих подружек. Я привыкла иметь дело с такими шутниками и, поверьте, могу устроить вам большие неприятности!

Парень смотрел на нее с откровенной насмешкой, и Елене вдруг стало по-настоящему страшно. Как-то в одно мгновение она поняла, что этот серый человек не имеет никакого отношения ни к ее работе, ни к этому красивому дому, ни к чему здесь не имеет отношения – он чужой, но при этом чувствует себя полнейшим хозяином. И еще она поняла, что он здесь не один. Это предположение подтвердилось в ту же минуту – из соседней комнаты внезапно появился еще один молодой человек, довольно симпатичный внешне, но тоже с неприятным сальным взглядом. Он ощупал этим взглядом Елену и дурашливым голосом воскликнул:

– Ого! Это наша цыпа пришла? А чо – она мне ндравится, Тюха!

– Она тут всем нравится, Цыган, не одному тебе, – отозвался серолицый. – Королева бала! Зови Кащея, праздновать будем! Где он там?

– Мы там с хозяйкой разбирались, – пояснил красавчик Цыган. – Пока пасть заткнули, пока связали, пока в чуланчик определили… На все время нужно… Сейчас он идет.

– Слышь, Цыган, вы там по комодам не шарились? – предостерегающе сказал серолицый Тюха. – Забыл, что ли, не велели тут ничего трогать? Ты не ищи на свою задницу приключений!

– Да ничего я тут не трогал! – досадливо поморщился Цыган. – Ты достал уже! Вот оно мне надо! Да если бы и прихватили чего, ничего страшного. Дом богатый, от них не убудет.

– Закрой пасть! – зло сказал Тюха. – Конкретно было сказано – никакой самодеятельности. На тебя мне, допустим, плевать, но я не хочу, чтобы из-за тебя меня подрезали, понял?

– Я сказал! – повысил голос Цыган. – Тебе что, на крови клясться надо?

Они с отвращением посмотрели друг на друга.

Информация, в одну минуту обрушившаяся на Елену, ошеломила ее. Она примерно поняла, что происходит, узнала клички пробравшихся в чужой дом преступников, узнала о плачевной судьбе хозяйки, но это знание не принесло ей никакой радости. Нужно было скорее выбираться из западни и звать на помощь. Елена медленно попятилась к двери. До порога оставался один шаг, но в этот момент в комнату вошел третий бандит.

Он не зря носил прозвище Кощей – высок, чрезвычайно худ, имел длинные руки с корявыми широченными кистями, а серостью лица вполне мог поспорить с Тюхой. У него был взгляд настоящего душегуба, и Елена с ужасом убедилась в этом сразу же, как только этот взгляд оказался устремлен на нее.

– Баба у вас когти рвать собралась! – мрачно заявил он, быстро шагая в сторону Елены. – А вы тут базар устроили! Забыли, зачем собрались?

От одного вида этого типа у Елены онемели ноги, но тем не менее она вскрикнула и попыталась выскочить за дверь. Кощей тут же догнал ее и своей длинной лапой сильно ударил в лицо. Удар был такой силы, что Елена отлетела на метр, врезавшись головой в косяк двери. На секунду свет померк в ее глазах, и она упала у порога.

Трое бандитов были уже рядом. Кощей и Тюха грубо схватили ее за руки и потащили куда-то в соседнюю комнату. Цыган схватил выпавшую сумку и с энтузиазмом принялся потрошить ее. Содержимое сумочки постепенно перекочевало в его карманы – деньги, телефон, пластиковая карточка, золотая сережка, которую Елена все собиралась отнести в починку, и пресловутый газовый баллончик. Обогатившись таким образом, Цыган разыскал в глубине дома приятелей и присоединился к ним.

– Ну чего? Кто первый будет? Или спички станем тянуть?

Кощей сумрачно посмотрел на него.

– Чего ты, Цыган, всегда довольный такой? – спросил он. – Прям сияешь весь, как блин на Пасху. Тебя в детстве головой не ударяли?

– Да он бабла сейчас по легкой срубил, – объяснил Тюха. – Он же сумочку докторшину обшмонал, пока мы с тобой тут корячились. Цыган своего не упустит!

– Да какое там бабло! – обиженно сказал Цыган и, уводя разговор в сторону, присел рядом с Еленой, которая лежала на полу и была уже связана по рукам. – И вообще, зачем нам бабло. Когда мы по совсем другому делу… Телочку вот оприходовать хотим… – он грязной пятерней попытался ласково погладить Елену по лицу.

Она в омерзении отшатнулась, насколько позволяла скованная лежачая поза, и выкрикнула:

– Убери руки, подонок!

– Ни хрена себе, я – подонок! – опять обиделся Цыган. – Кощей вон тебе глаз подбил, а я с лаской… Какой же я подонок? И вообще, ты давай, цыпа, на любовь настраивайся, а не ругайся! Мы сейчас тебя втроем драть будем…

Елену охватил смертельный ужас. У нее раскалывалась после удара голова, ее угнетала беспомощность, в которой она находилась, но слова Цыгана просто убили ее. Эти трое собирались надругаться над ней! К такому повороту дела она вообще не была готова. На какое-то мгновение Елена перестала понимать, где она находится. Ей казалось, что она сходит с ума. Она будто переместилась в иное пространство, в фильм ужасов, где нет надежды на спасение. И надо же было такому случиться именно теперь, когда ей и без того плохо, когда в жизни и так все ужасно. Нет, правду говорят, беда не приходит одна.

– Прошу вас, – пробормотала она. – Не надо. Отпустите меня! Пожалуйста!

В ответ на ее мольбы кто-то из бандитов озадаченно засмеялся. Елене показалось, что ей удалось разбудить в насильниках хоть какие-то чувства, и она ухватилась за это, отчаянно на что-то надеясь.