Помолвка с плачущим ангелом

Танька неожиданно разревелась, размазывая тушь по щекам. Мне ничего другого не оставалось, как броситься ее утешать, попутно выслушивая всякую чушь о неземной любви.

– Ты бы хоть о его родных подумала. Через несколько дней свадьба, – напомнила я.

– Вике все равно. А его отец категорически против этого брака. Андрей рассказывал, что тот даже грозился лишить его наследства.

– Что-то я не пойму, если всем эта Саша до лампочки, то ради чего вообще все затевалось? Они отменили свадьбу?

– Пока нет, но Андрей обещал это сделать. – Я сидела, открыв рот, а Танька улыбалась сквозь слезы.

Вообще-то вся эта история началась гораздо раньше, несколько лет назад. И с самого начала выглядела немного странно. Это мягко сказано.

Вика и Татьяна были знакомы давно и дружили так крепко, что даже когда Вика стала встречаться с Андреем, то принялась таскать с собой на свидания подружку. Само собой, Татьяна втюрилась в красавчика, но против Вики у нее не было ни единого шанса, и она страдала молча.

Сам Андрей воспринимал Таньку как досадное, но неизбежное приложение, но со временем привык и перестал раздражаться по поводу ее присутствия.

Этот глупый роман втроем мог бы продолжаться до бесконечности и грозил перейти в брак втроем, но тут начали происходить удивительные вещи.

Как и ожидалось, Андрей сделал Вике предложение.

Ровно через месяц после этого Вика порвала с ним, причем без всяких объяснений.

Причина всплыла сама собой, когда через полгода она вышла замуж за его отца. Мать Андрея к тому времени скончалась от сердечного приступа, и Владимир Иванович оказался совершенно свободным.

Кое-кого, конечно, смущала столь внезапная кончина нестарой еще женщины. В основном потому, что случилась она как нельзя кстати, но со временем разговоры поутихли, Андрей с разбитым сердцем отбыл в Москву, где довольно быстро стал очень популярным эстрадным певцом.

Да, многое изменилось за это время. Неразлучная троица распалась на три самостоятельные единицы. И что-то подсказывало мне, что лучше бы так оно и оставалось.

И ведь как в воду глядела.

Через пять дней Татьяна снова позвонила и, захлебываясь рыданиями, сообщила, что свадьба все-таки состоится, причем уже на следующий день. Но самое интересное заключалось в том, что перед этим Вика задумала уладить все недоразумения и организует что-то вроде девичника, где по сценарию соперницы должны помириться и простить друг другу все прегрешения. Аминь.

– Я не могу туда пойти! – вопила Танька в трубку, не жалея моих ушей. Я вполне одобряла такое решение, хотя едва сдерживалась, чтобы не напомнить о своих предупреждениях несколько дней назад.

– Не хочешь – не ходи, – поддержала я.

– Не получится, – вздохнула Танька. – Вика намекнула, что если я откажусь, то у меня возникнут проблемы на работе.

– С каких это пор Вика стала такой стервой? Вы же подруги?

– Были. Она не может ослушаться мужа, а тот настаивает, чтобы скандал прекратился. И именно таким образом.

– Глупость какая. У этой семейки на дню семь пятниц: то женятся, то не женятся. А как же Андрей? Он-то что говорит? – Я чувствовала, что совершенно запуталась.

– Он ничего не говорит, – всхлипнула Танька. – Он меня видеть не хочет. И разговаривать тоже.

– Ну дела. И что же делать?

– Идти придется. – Танька вздохнула.

– Может, это и правильно. Заодно выкинешь всю эту дурь из головы.

– Слушай… – Танька замялась. – Пойдем вместе? Вдруг я не выдержу и все испорчу?

– Ну уж нет! – Я изо всех сил постаралась, чтобы мой голос звучал непреклонно.

Над голосом мне еще предстоит поработать. Непреклонности в нем явно недостаточно. Именно поэтому весь вечер мне пришлось провести в компании трех ненормальных девиц, которые, не испытывая друг к другу ничего, кроме неприязни, старательно разыгрывали сценку из одной известной сказки: «три сестрицы под окном…»

Огромный дом Кирсановых в тот вечер точно вымер. И мужчины, и прислуга отсутствовали. Так что я оказалась единственным зрителем незабываемого представления.

Под конец обстановка несколько разрядилась. На прощание все трое даже расцеловались. А Татьяна, в знак окончательного примирения, даже предложила отвезти еле державшуюся на ногах Сашу в гостиницу. Согласно примете невеста не должна проводить ночь перед свадьбой в доме жениха.

Высадив Сашу возле гостиницы, Татьяна отвезла домой и меня.

– Как ты? – спросила я на прощание.

– Нормально. Ты была права. Все равно ничего путного у нас бы не получилось.

Такое благоразумие меня очень порадовало, и я отправилась спать с легким сердцем.

Глава 6

– Саша исчезла!

Я услышала эту новость, стоя на пороге своей собственной квартиры. Чувствовала я себя при этом весьма неуютно. Во-первых, новость была не из приятных. По крайней мере, на первый взгляд. Во-вторых, с меня капала вода: настойчивый звонок в дверь застал меня в душе, и теперь я переминалась с ноги на ногу посреди приличной лужи.

Втащив обалдевшую Таньку в комнату и одевшись, я приступила к выяснению деталей. Пропажа девушки, если она действительно пропала, в день собственной свадьбы выглядела весьма подозрительно и рождала нехорошие мысли. Причем, к несчастью, не только в моей голове. Если я ничего не путаю, вчера мы были последними, кто видел Сашу в целости и сохранности. Поскольку это случилось около полуночи, то по всему выходит, что мы с Танькой первые подозреваемые в случае чего. У Таньки и мотив имеется.

Возможно, однако, что всему есть простое объяснение. Вот это мне и предстояло выяснить.

За окном уже стемнело. Я посмотрела на часы. Половина одиннадцатого.

– Как ты узнала, что она исчезла? – спросила я для начала.

– Вика мне позвонила, – объяснила Танька, отчетливо стуча зубами.

– Ты чего трясешься?

– Так ведь она исчезла!

– Ну и что? Может, передумала? Взяла и разлюбила нашего красавца. И, между нами, правильно сделала. В Москву звонили?

– Кажется, да. Но ее там нет.

– Опять-таки ничего удивительного. После такого решения, раз уж она уехала, не попрощавшись, она вряд ли захочет с кем-то разговаривать. Придет время, и она объявится. – Мне казалось, что объяснение вполне логично, но, судя по всему, Танька придерживалась совсем иного мнения.

– Ты не все знаешь, – с тоской в голосе сообщила она.

– У меня такое впечатление, что я вообще ничего не знаю, – хмыкнула я, усаживаясь в кресло. – Буду очень признательна, если ты меня просветишь.