В плену запретной страсти

Он пожал плечами:

– Я с двенадцати лет учился в Америке. И вернулся в Зиина Сахра только после смерти брата.

Лия знала о трагической гибели старшего сына правящего эмира, повлекшей за собой значительные изменения в жизни страны.

Политическая нестабильность приграничных государств и забота о безопасности оставшегося в живых единственного сына заставили эмира и королеву отправить Саида в закрытую школу. Это не было государственной тайной.

Как и тот факт, что Саид захотел продолжить образование и получить степень бакалавра в мировой политике и магистра в менеджменте.

Его слова задели что-то у нее в душе.

Лифты в отеле были достаточно большие, но сейчас это замкнутое пространство показалось Лии слишком тесным.

– Вы не похожи на европейца, – сказала она, стараясь игнорировать накатывающие на нее незнакомые чувства.

– Я – сердце Зиина Сахра. Может ли мой народ и его культура не быть центром моих мыслей?

Почему-то его ответ растрогал ее. Чтобы скрыть свою реакцию, она махнула рукой и сказала:

– Дело не в культуре.

– Должно быть, вы большой знаток наших обычаев!

– Не стоит принимать это на свой счет.

Он рассмеялся. Этот искренний смех взволновал ее даже больше, чем его пристальное внимание.

– Вы не такая, как другие женщины.

– Но вы – эмир.

– Хотите сказать, что другие смотрят на меня снизу вверх?

Она прищурилась:

– Хотите сказать, что вы лишены высокомерия?

– Желание узнать правду – высокомерие?

Она покачала головой. Несмотря ни на что, этот мужчина был неотразим. И хуже всего, что он, похоже, об этом догадывался.

Неожиданно она почувствовала спиной стенку лифта. Саид был слишком близко, его абайя касалась ее жакета. Лия невольно втянула в себя воздух.

Саид поднял руку и провел кончиком пальца по ее нижней губе.

– Они так соблазнительны.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Неужели? – Он склонился к ней.

Не так ли все начиналось между ее отцом и матерью?

– Я не вхожу в часть предоставляемых в отеле услуг.

Недаром Хин, не жалея ни сил, ни времени, не уставала напоминать ей о вероломстве мужчин.

– Я знаю.

– И я не желаю играть в эти игры, – добавила она на тот случай, если он не совсем ее понял.

В его глазах что-то вспыхнуло, он отступил.

– Прощу прощения, мисс Амари. Не знаю, что на меня нашло.

– Не сомневаюсь, вы привыкли, что женщины сами падают к вашим ногам.

Он нахмурился и тряхнул головой, словно пытаясь освободиться от дурмана.

Лия надеялась, что это поможет. Она была благодарна телефонному звонку, вернувшему ее в реальность. Лия повернулась к панели у себя за спиной и сняла трубку.

– Амари слушает.

– Шейх с вами? – резко спросил незнакомый голос. Неужели сам Кристос Джиатракос, новый управляющий, решил разобраться с ситуацией?

Мрачное предчувствие скользнуло холодком по ее спине. Лия осознала, что человек на другом конце провода – ее отец.

– Да, эмир здесь.

– Передайте ему трубку.

– Да, сэр.

Она повернулась к Саиду:

– Мистер Чатсфилд хотел бы поговорить с вами.

Саид взял трубку, стараясь не касаться ее руки.

Лия отошла к противоположной стене и не вникала в суть разговора. Ей нужно было объясниться. Но не с эмиром.

Через пару секунд двери лифта открылись. Секретарь эмира, охранник и ее отец смотрели на них с интересом.

Отсутствие других людей в холле говорило само за себя.

Оскорбленная предположением, что между ней и эмиром могла быть близость, Лия вышла из лифта с гордо поднятой головой.

Не сделав ничего, чтобы прояснить ситуацию для Джина Чатсфилда, эмир только коротко ему кивнул.