Навождение

Печальный человечек печально смеялся, слушая возбуждённые крики Фомы Мироновича.

– Человек… как тебя звать? Я говорю – все миллионы мои посею… вавилонскую башню сгрохаю! И скажу им твои слова… Скажу! А-ах, как я им это скажу!

А человек вдруг стал умаляться, таять, исчезать… вот только одни печальные глаза его остались… вот они вспыхнули последний раз ласковой улыбкой и погасли…

– Стой! Куда ты? Кто ты? – крикнул Фома Миронович…

…И проснулся весь в поту. Стул стоял пред диваном, Фома Миронович дрожащей рукой пощупал его зачем-то. Потом снова вытянулся на диване и задумался, хмуря брови… А через долгое время он сказал вполголоса:

– А что, если… ахнуть этак-то? а? Тьфу, навождение!

И снова глубоко задумался…