Аниськин и шантажист

– Это очень умный козел, – попытался втолковать брату Костя, – он не только команды многие знает, но и слова понимает. Вот ты думаешь, почему он на тебя напал?

– Думаю, – глубокомысленно потер Кирилл лоб пальцем, – что напал он на меня по причине склочности характера и злобности натуры.

– А вот и нет! Он видел, что ты вышел из моего дома в мое отсутствие и попытался задержать тебя. Задержать, как хорошо обученная овчарка.

– Здрасти! – развел руками Кирилл, – ты еще скажи, что используешь эту скотину в качестве служебной собаки!

Ответить Костя не успел, потому что Мухтар неожиданно резво подскочил к Кириллу и попытался ударить его в живот копытом.

– Вот видишь? – воскликнул Кирилл, прячась от неожиданности за Костю, – а чего он сейчас на меня наезжает? Хозяин же дома!

– Он не наезжает, – едва сдерживал смех Костя, – он тебе лапу подает, как своему. Ты же сам сказал «здрасти». А воспитанные существа отвечают на приветствие, даже если они облечены в шкуру козла.

– Лапу? – озадаченно переспросил Кирилл, – скажешь тоже.

– Попробуй еще раз.

– Здрасти, – с неверием в голосе попробовал Кирилл.

Мухтар так же резво взбрыкнул копытцем, пытаясь попасть в руку Кирилла. Кирилл неуверено покачал козлиную лапу и с недоумением посмотрел в глаза брата:

– Ты меня разыгрываешь?

– Отчего ты взял?

– Такого просто не может быть. Здесь какой-то фокус, мистификация.

– Мухтар, лежать, – вместо ответа скомандовал Костя.

Козел послушно лег, поджав под себя передние лапы и равнодушно отвернув в сторону голову с тяжелыми рогами.

– Мухтар, встать!

Козел глубоко вздохнул, с укором взглянул на хозяина и неохотно встал.

– Ко мне, Мухтар.

Козел подошел к хозяину и ткнулся ему в ладонь влажным прохладным носом.

– Мухтар, след, – совсем зарвался Костя.

Козел поднял на него свои полные вековой мудрости глаза, немного погипнотизировал хозяина взглядом, потом повернулся спиной и отошел в дальний угол забора.

– След, Мухтар, – топнул ногой Комаров.

– Оставь животное в покое, – получил неожиданную поддержку Кирилла Мухтар, – лучше научись конкретнее выражать свои требования. Какой след? Ты даже на запах его не сориентировал.

Кирилл аплодировал. Костя торжествовал. И только Мухтар был недоволен. Одно дело – когда приходится изображать из себя собачку ради дела. Совсем другое – когда ради удовлетворения самолюбия хозяина. Совсем другое. Мухтар – не пустоголовая дрессированная собачка. Он – напарник. Чтобы хозяин не забывал об этом, козел лениво, но с достоинством подошел к почтовому ящику, подцепил рогами крышку и достал мягкими послушными губами районную газету «Труженика мирный труд» и белый, немного помятый конверт. Медленно, с достоинством приблизился Мухтар к хозяину, и нарочито равнодушно глядя вбок, протянул ему почту.

– Кажется, тебе письмо, – констатировал Кирилл.

«Плоха работаете, товарищи милицанеры», – начиналось письмо уже известной Косте фразой.

– Опять! – поморщился Комаров.

– Что такое? – подошел поближе Кирилл.

– Понимаешь, в чем-то ты прав. Я имею в виду те минусы, которые мешают работе участкового инспектора. Вот например, анонимки. С одной стороны, я имею право не реагировать на анонимные заявления. С другой, чисто по-человечески, не могу не обращать на них внимания. Девяносто процентов анонимок – просто мелкая месть подруге или плод зависти к более удачливому соседу. Девять – бред воспаленного воображения. И только один процент может содержать в себе действительно ценную информацию.

– К какому разряду ты относишь эту?

– К полному бреду. И, кстати, очень назойливому бреду. Точно такую анонимку, слово в слово, я получил перед самым твоим приездом.

– Посмотреть можно? Как иллюстрацию полного бреда?

Вместо ответа Костя молча протянул Кириллу письмо.

– Первый класс, вторая четверть, – мгновенно прокомментировал Кирилл.

– В каком смысле?

– В смысле грамотности.

Костя наблюдал за реакцией брата. Сначала на лице его лежало выражение сарказма, свойственное школьным отличникам при виде вопиющей безграмотности. Потом в глазах появился оттенок недоумения, сменившийся искрой острого интереса. Кирилл поднял глаза на брата:

– Ты действительно не знаешь этого анонимщика?

– Что я его, вычислять должен? Других дел у меня мало.

– Забавно, – проговорил Кирилл и немного помолчал, словно взвешивая свои мысли на чаше весов. – Видишь ли брат, дело в том, что в этой анонимке будто грубо зашифрованы названия банков, ограбленных неуловимым московским хакером. И названы они в той очередности, в какой подали заявления.

– Чушь собачья, – протянул Костя руку за листом бумаги с каракулями, – что тут может быть зашифровано? Здесь указаны так называемые жертвы, и все они живут в нашем совхозе. Я сам обходил «пострадавших», все они подтвердили факт краж, но от подачи заявлений отказались, так как не считают эти кражи существенными потерями для семейного бюджета. Вот смотри сам – у местного электрика, а он у нас один на весь совхоз, на прошлой неделе из частокола пять кольев выдернули.

– «Электроника», – тихо, словно про себя произнес Кирилл.

– У бабки Онежской шлагбаум из коровника пропал. Я проверял, шлагбаум изъяли таможенники. И правильно сделали, до того, как он попал в коровник, он стоял на одной из дорог, на пересечении границ России и Казахстана. И это, кстати, не в первый раз. Наши сельчане больно уж охочи до шлагбаумов, они вместо дрына в коровниках хорошо идут. Одно дело корову выпускать с дрыном – сними его, потом опять положи, а другое – со шлагбаумом. И аккуратно, и красиво, и престижно.

– «Онежск-инвест», – не уловил иронии в голосе брата Кирилл.

– Может, ты еще скажешь, что исчезновение кошки у Помировых как-то связано с международной мафией?

– «Памир», – победно взглянул на брата Кирилл.

Костя взял из рук брата письмо и еще раз внимательно прочел его.

– Черт! А ведь действительно. Слишком много совпадений.

– Ты хочешь сказать, что московский хакер на самом деле скрывается в Но-Пасаране? – «озвучил» Кирилл свою сумасбродную идею.