Кармический бумеранг

Вытесняя солнечный майский день, в серой невесомой шали появились сумерки. Постепенно они становились всё гуще и гуще. И вот уже ночь, скинув тонкую вечернюю накидку, окутала всё вокруг чёрным густым полотном.

Водители, двигающихся по дороге с зажжёнными фарами машин, потирая слипающиеся от усталости глаза, со страхом вглядывались в утонувшую во мраке дорогу, боясь увидеть в свете фар призраки погибших там людей.

Призраки и люди

Сливаясь с темнотой, на краю дороги, рядом с деревянным крестом, к которому были пристроены искусственные цветы, сидели два невидимых людскому глазу силуэта.

– Скажи, кто придумал делать здесь второе кладбище? – задал вопрос сотоварищу интеллигентный призрак среднего роста и фигурой, говорившей, что при жизни он никогда не дружил со спортом.– Зачем им это? Сами же себя мучают: и на кладбище навещают и сюда ещё цветы приносят. Мне, вот, жену жалко. Оставил я её когда-то с маленькой дочкой на руках, а она мне туда и сюда цветы носит. А сама всё плачет и плачет – топит меня в слезах. Видно, так мне и надо – заслужил. А её жалко.

– И мне её жалко. У меня-то никого не осталась: батя при пожаре сгорел, а мама вслед за ним «ушла». Спасибо твоей жене, что и моё тело рядышком с твоим похоронила и памятник поставила, – добавил второй призрак с перебитым носом – память о занятии в мирской жизни любительским боксом. Грустно помолчав, он внезапно вскричал:

– Ты посмотри: во, гонит! Как мы с тобой когда – то. – И, выдержав небольшую паузу, недовольно проворчал – Вот и невеста явилась. Жениха ждёт, что выжил после аварии, – хочет с собой забрать, а он всё не едет и не едет.

Интеллигентный призрак с беспокойством заметил:

– Это плохо, что явилась. Сейчас начнёт дорогу переходить, а в машине – то мальчишка.

– Может, обойдётся? с ним его Хранитель.

В летящей по шоссе машине было весело. Парни, добавив из фляги к выпитому ранее спиртному, вспоминали годы, проведённые в детском доме. В разговоре несколько раз мелькнуло имя Маша. После короткой паузы, высокий парень с грустью признался: «Дурак я был. Любил Машку, очень любил, а поступил, как свинья. Долго искал, но она как в воду канула. Может, и вправду канула».

Неожиданно, введя в ступор обоих приятелей, в разговор вступил юный пассажир, молчавший всю дорогу.

– Она простила тебя, папа, – спокойно и чётко произнёс Даня. – Вы, возможно, встретитесь когда-нибудь, и если она захочет, то сама тебе всё скажет.

– Ты о чём, пацан? – оглянувшись на него, удивлённо воскликнул тот, кого мальчик назвал папой, но, вновь глянув на дорогу, выругался, заметив женщину в белом платье невесты, медленно переходящую дорогу, и резко вывернул руль.

Столкновение с огромным старым дубом не оставило ни одного шанса выжить сидящим впереди.

За минуту до аварии из машины, в обнимку с тёмным силуэтом то ли выскочил, то ли вылетел мальчишка, и сразу же оказался на обочине.

Потревоженная стая ворон, устроившаяся на ночёвку на ветвях старого дуба, поднялась вверх, покружила над деревом и вновь расселась по своим местам.

Рядом с машиной возникли две мужские фигуры. Ничего не понимая, они с изумлением взирали на свой покорёженный догорающий автомобиль,

На одного из них тоскливым взглядом глядел подошедший к ним юный пассажир. И тот повернулся к нему. Отец и сын, с пониманием – кем они приходятся друг другу – не могли оторвать прощального взгляда. Но вот отец, подняв глаза вверх, исчез, словно растворившись в ночном небе.

Оставшийся призрак – коротышки, не замечая никого вокруг, продолжал со злобным недоумением взирать на то, что осталось от машины.

Стоявший позади Данилы Хранитель, с сожалением подумал, что и ему пора покинуть своего подопечного: людям с такими неординарными способностями, как у его мальчика, хранители не полагались.

…Ещё раньше, чем случилась авария, призраки, не желая ворошить воспоминаний о своей гибели – похожей на ту, что должна была случиться у глупцов, сидящих в машине – отвернулись от мчавшегося по дороге авто.

– Такие же «герои», как и мы когда – то были,– удручённо заметил тот, что с перебитым носом, увидев зарево от вспыхнувшего автомобиля.– Да… карму не обманешь – она, что тот бумеранг: сделал – получи! – И, немного помолчав, добавил: – Мальчишку жалко, а эти… эти скоро к нам вернутся.

– Не вернутся.

– Почему?

– Некому им здесь памятники ставить и цветы носить. К тому же, у одного из них кровь на руках. Видишь – за ним уже и встречающие отправились.

– Запоздали что-то.

– Успеют: они своего не упустят.

Призраки замолчали, с содроганием вслушиваясь в страшные вопли оттуда, куда унесли то, что осталось от одного из «прожигателей» жизни.

Пролетавшие мимо ангелы, вылетевшие из рая на прогулку, поспешили прочь от места, в котором бушевал огонь ада.

– А вон и мальчишка… живёхонек?! – с радостным удивлением воскликнул бывший боксёр–любитель, увидев мальчика, проходящего мимо них. И тут же потрясённо произнёс: – Я что-то не понял: это он нам, что ли, кивает? он… что… видит нас?

– Видит. Похоже, что он медиум. Надо будет его найти, когда подрастёт, – хочется через него у жены и у дочери прощения попросить.

Проводив юного медиума взглядом, призраки вновь умолкли, вглядываясь в погружающуюся в ночь дорогу, проложенную глупыми людьми по старому кладбищу. Они-то знали, что в это время суток туда выходят тёмные сущности, питающиеся горем и страхом людей, словно вороньё падалью.

Вынырнувшая из-за облаков полная луна, погуляв по звёздному небу,

повисла над извилистой лесной тропинкой. По ней, не обращая внимания

на устрашающие звуки тёмного леса, шёл двенадцатилетний мальчик, не ведая того (лишь ощущая незнакомое ему чувство сердечного волнения), что только что на околоземной орбите появилась еле заметная звёздочка.

В это же время маленькая Дана, проснувшись от звука маминого голоса, спешила на её зов. Она шла, ведомая только её голосом, не видя и не слыша никого и ничего вокруг. Девочку не пугали ни темнота, окутывающая её, ни страшные тени в лесу, ни шелест листьев вековых деревьев, ни ночной крик совы. Бесстрашно пройдя по лесу, она вышла на небольшую поляну. Неожиданно на землю спустился густой сиреневатый туман. Когда он рассеялся, то вместо мамы, девочка увидела чужого, очень бледного и страшного дядьку, с жуткою улыбкой протягивающего к ней руки. Дана остановилась и попятилась назад. Так она пятилась, пока не натолкнулась на кого-то. Оглянувшись, девочка вскрикнула от радости – перед ней стоял Даня. Он, ласково глянув на девочку, спрятал её за спину.

– Это моя дочь, – закричал мужчина, – и она пойдёт со мной!

– Нет, – нарочито спокойно ответил Даня, холодея от страха, – она не пойдёт с тобой. Она не твоя дочь.

– Ты не знаешь, кому ты перечишь, – почти зарычал тот. – Она моя дочь!

– Уходи! – крикнул мальчик, чувствуя, как под испепеляющим взглядом красных глаз с тёмными белками у него предательски задрожали коленки.

– Так ты ещё и глуп! – презрительно воскликнул чужак. Его чёрные, длинные до плеч нечёсаные волосы сами собой поднялись на голове, смуглое лицо исказила гримаса безумия, заставив сжаться сердце парнишки.

Поднялся ветер, и ветки, сорвавшись с деревьев, полетели в Данилу. Что – бы защититься от них, он, придерживая одной рукой девочку, другую, согнув в локте с раскрытой развернутой ладонью, выставил перед собой. Ветки, на секунду застыв перед ним в воздухе, попадали на землю.

Внезапно под ногами пришельца загорелась трава, затем огонь коснулся его ног, и вот уже он сам превратился в факел. Над лесом пронесся ужасающий нечеловеческий вопль.

Не поняв, что произошло и откуда появился огонь, Даня почувствовал, как клокотавшая в нём ненависть и дрожь в теле исчезли. Вспомнив о Дане, он оглянулся – девочка спала, прижавшись лбом к его спине.

Удивиться он не успел, так как на поляне возник старец в длинном до пят чёрном балахоне с капюшоном подпоясанным кушаком. В руках он держал посох.

– Лихо иноземцы с Чернышом расправились! – молвил он, улыбаясь в окладистую седую бороду. – Токмо… сдаётся мне, что со страху ты иноземцев-то и не почуял. Глянь – ка в небо.

Даня послушно запрокинул голову. Над ними, сверкая огнями, завис огромный круглый «дом». Глядя на него, мальчик на всякий случай крепко прижал к себе проснувшуюся девочку. Дана же, чувствуя, что с её защитником что-то происходит, сочла за благо стоять молча, не двигаясь.

В это время голубоватый луч, исходящий от светящегося огнями «дома», потянулся к мальчику. Минуту спустя, «дом» исчез. Даня сразу загрустил.

– Отчего чело твоё покрыла грусть? Не мучь душу, – вновь услышал он