Гнездо для купидона

– Так еще и не раз услышишь! Это ж такая зараза, соседка-то моя! Все тихонькой да добренькой прикидывается, а сама… жаба! Жаба и есть.

В этот раз Маше так и не удалось убедить подопечную, что соседка ее вовсе даже спокойная и мирная женщина, поэтому она решила просто ждать: как-то заговорит Капа, когда милая старушка пригласит ее на день рождения.

Домой Маша шла сегодня налегке – денег не было, а значит, в магазин идти не с чем. И все равно – на душе у нее пели соловьи.

А дома опять надрывался усердный супруг.

– «Не надо печалиться-я-я-я… вся жисть спереди-и-и…»

– Господи, Роман, ну что ж тебя так распирает-то? – поморщилась Маша. – Опять грязь на кухне. Ну посуду-то за собой можно было помыть… Как у тебя с работой?

Супруг торжественно поднялся, засиял новенькой копейкой и выпятил грудь вперед.

– Марья! Ты не поверишь! Я… я все-таки нашел!!!

– Неужели? – От неожиданности чуть не села мимо стула Маша. – Взяли? Куда берут? Тебе когда выходить? Ой, да чего ж мы сидим-то? Надо ж… Рома, я сейчас картошку пожарю, и мы… мы поедим. Ну надо же – взяли!! Ты снова будешь работать! Сколько обещают?

Роман неторопливо уселся за стол и вальяжно облокотился на батарею. Руку обожгло мгновенно, он взвизгнул, отдернулся, однако важности не потерял.

– Марья, там очень хорошо платят. Очень!

– Да что ты? – не могла поверить Маша. – А… а точную цифру ты сказать не можешь?

– Я озвучу ее позже.

Она на радостях даже прощала мужу некую театральность. Ну радуется мужик так, да бог с ним. Главное – он будет работать! И Маша за несколько лет сможет хоть раз взять отпуск!

– Так ты скажи – куда устроился-то? – допытывалась она.

– Ты обещала картошку, – напомнил супруг, сохраняя интригу. – Сначала, как говорится, накорми, напои, спать уложи, а там и…

– …Там уже меня от любопытства разорвет.

– А-а, значит, интересно, да? Ну скажи – интересно, да? – маслеными глазками щурился Роман и лез к Маше маслеными же руками.

– Ром, ты хоть бы руки помыл, чего ж они у тебя грязные такие, дома ведь сидишь, – не смогла удержаться Маша. – Давай иди мой руки да девчонок зови.

– Девчонок нету! Наша унеслась за новым хахалем, надо думать, а Ивка побежала с подругами в кино. Ты ей потом внушение-то сделай. Чего ж это она – Сашка упирается, горбатится на нее, а ей лишь бы киношки! Какая фифа! А может, нам того?.. Молодость вспомнить? – снова слащаво сощурился муж и сильно ущипнул жену чуть пониже спины. А потом и вовсе подскочил, обхватил ее за талию и, дыша прямо в лицо луком и кислой капустой, стал ее давить, прижимая все ближе к себе, то бишь выражать нежность.

– Да ладно тебе, очумел совсем, что ли?! – с силой оттолкнула его Маша и вдруг с испугом почувствовала, насколько ей противен собственный муж. Вот с этими сальными глазами, с этими грубыми, нахальными руками… Как она могла добровольно жить с этим человеком, ложиться с ним в одну постель и еще рожать от него детей? Как она могла все эти тычки, щипки принимать за ласку, а терзание ее тела – за необузданную любовь? Или он раньше не был таким? Или она не была такой раньше? Или… или она уже настолько махнула на себя рукой, что ей все равно – как к ней относится собственный муж? Ну а чего тогда от него требовать? Он же не умеет иначе проявлять свои чувства… она его этому просто не научила. Принимала как есть и считала, что все нормально. И он так считал… Какой кошмар! А кому-то дарят бриллианты…

– Рома… Ромочка, я, конечно, перед тобой виновата… – начала было Маша, но супруг ее тихий голос принял как предложение к действиям.

– Во-во! Кривляешься, как первоклассница! Давай к Зойке в комнату, пока никого нет, ух ты! – Теперь муж уверенно и с самодовольным смехом больно ущипнул Машу за грудь и с гоготом помчался в комнату дочери. Вероятно, готовиться к романтическому вечеру.

У Маши моментально прошел прилив жалости, она выключила картошку, схватила халат, полотенце и заперлась в ванной. Ничего, пускай подождет, перебесится, а она пока в горячей водичке полежит, понежится.

Через полчаса она услышала такой крик, который заглушил даже звук шумящей воды.

Маша выскочила из ванны, наскоро обтерлась полотенцем, накинула халатик и с мокрыми волосами прибежала в комнату.

– Мам! Ну ты посмотри! – чуть не ревела Зойка. – Я тут с парнем пришла, а этот!!. Мам, ну давай его уже закодируем, а?! Ну какого черта он пьет как верблюд!! Ну ты посмотри, что он делает!

Маша заглянула в комнату и увидела побелевшего Романа в широченных трусах с веселыми васильками и в длинных зеленых носках на волосатых ногах. Испуганный супруг нервно метался по комнате и пытался прикрыть красоту своего обнаженного тела маленькой Зойкиной подушкой.

– Зоя! – строго прервала рев дочери Маша. – Ничего страшного не произошло! Отец просто хотел отдохнуть, а своей комнаты у нас с ним нет, если ты помнишь. Так что… посидите со своим другом в гостиной!

– Ма! Да ты че?! В какой гостиной мы «посидите»? – вытаращилась Зойка. – Мы ж… нам же…

– Еще раз говорю: отец устроился на работу, поэтому ему нужен полноценный отдых, и теперь ты своих друзей будешь принимать в гостиной. И не слишком удивляйся, если через эту гостиную буду пробегать я в ночной рубашке. Я заметила – у нас довольно стесненные условия.

– Ты у нас прямо такая наблюдательная… – поджала губы Зойка и принялась подчеркнуто печально прощаться со своим кавалером: – Пока, Лешик, сегодня нам с тобой… не судьба… порешать логарифмы… а так хотелось, я в них полный дуб.