– Пожалуйста, скажи что-нибудь! – умоляюще про шептала она. В ее глазах закипали слезы, и она яростно заморгала. Что бы ни случилось в ближайшие минуты, она не заплачет. Она и так плакала достаточно.
Его голубые глаза внимательно смотрели на нее.
– Давно ты узнала?
– Я некоторое время догадывалась… Но тест сделала только пару дней назад. – Она невесело засмеялась. – Даже три теста. Всякий раз я надеялась, что предыдущий ошибся.
Лишь после третьего теста она бросилась на кровать и разрыдалась.
– Ты была у врача?
– Еще нет. – Она закусила губу. Две недели она отказывалась признать, что задержка случилась у нее не просто так. Еще две недели она собиралась с духом, чтобы наконец переступить порог аптеки.
Она никогда не верила, что ей суждено стать матерью. Материнство предполагало постоянные отношения с мужчиной, а она предпочитала их избегать.
– Но ты уверена?
– Да.
Когда реальность произошедшего проникла в ее потрясенное сознание, слезы тут же прекратились.
Внутри ее зародилась новая жизнь.
Чем бы ни закончился разговор с Кристианом, одно было ясно: эта жизнь, ее ребенок, – часть ее. Она даже не представляла, какие чувства принесет ей весть о беременности. Она уже любила его, этого маленького незнакомца, поселившегося в ней, и была готова на все, чтобы вырастить и защитить его.
Тишину в комнате нарушало лишь тяжелое дыхание Кристиана. Она еще никогда не видела его лицо – лицо одного из самых красивых мужчин в Европе – таким пустым.
– Прости меня.
Он сдвинул брови:
– За что?
– Это из-за меня. – С усилием она заставила себя посмотреть ему прямо в глаза. – Я не вовремя выпила таблетку.
Покачав головой, он взъерошил пальцами свои волосы:
– Почему же ты мне не сказала?
– Я не знала, что это так опасно.
– Не знала? Да это же основы биологии! – Он чертыхнулся вполголоса.
– Мне выписали эти таблетки из-за болезненных месячных, а не для контрацепции.
– Ты должна была сказать мне. Theos, если бы я знал, что ты пьешь их нерегулярно, я бы воспользовался презервативом.
– Мне правда жаль.
Его пальцы сжались в кулаки, костяшки побелели. Алессандра видела, что он вот-вот готов взорваться.
– Не обвиняй только себя, – наконец сказал он. – Виноваты мы оба. Мне следовало использовать презерватив, как обычно.
Алессандра закрыла глаза, пытаясь отогнать картины, на которых он был с другими женщинами.
– Кристиан… одна я не справлюсь, – проговорила она. – Мне нужна твоя помощь. Не деньгами… другая.
С деньгами вопросов не было. Она справится. У нее своя квартира, ее карьера на взлете…
Открыв глаза, она взглянула на его все еще изумленное лицо:
– Я хочу, чтобы ты дал мне слово – честное слово, что не оставишь меня и ребенка.
Впрочем, подумала она, это все равно будет лишь слово мужчины. А мужчины часто нарушают свои обещания. Конечно, он был отцом ее ребенка. Но ведь ее собственный отец был худшим из лжецов. Когда ее мать умирала, он обещал ей, что позаботится о детях, никогда их не бросит… И это была самая ужасная его ложь.
Лишь двоим мужчинам она могла доверять – брату и дедушке. И когда не так давно она узнала, что у деда были собственные мрачные тайны, это разбило ей сердце.
Если бы не смерть дедушки, она никогда не переспала бы с Кристианом. Она наткнулась на него в главном офисе модного дома «Монделли», после встречи с креативным директором компании, с которым она обсуждала предстоящую съемку для рекламной кампании. Кристиан заехал в «Монделли», чтобы позвать брата развлечься, но Рокко был в Нью-Йорке. А она… она никак не могла справиться с болью после смерти деда, и вечер с Кристианом был отличной возможностью хоть ненадолго отвлечься. Поэтому она быстренько уговорила Кристиана прихватить вместо Рокко ее. Она и представить себе не могла, что отправится с ним в постель.
Но это случилось. И теперь и ей, и Кристиану предстоит платить по счетам.
Она с нетерпением ждала, когда он скажет хоть слово. Внешне он был спокоен, но глаза смотрели настороженно. Она не могла ничего прочесть в его лице.
– Если о моей беременности узнают, на меня тут же налетят журналисты. Я уже пережила один такой скан дал и второго не переживу. Просто не могу.
От одного воспоминания о давних событиях у нее вспотели ладони, а в желудке неприятно заныло. О, она отлично помнила те ужасные дни, когда папарацци осаждали виллу Монделли, сделав ее пленницей в собственном доме. Ей никогда не было так страшно и одиноко.
– Если я смогу надеяться, что ты поддержишь нас, когда это потребуется мне или ребенку, я снова смогу заснуть, – произнесла она.
Кристиан взял бутылку с бурбоном, достал бокал и, щедро плеснув туда жидкости, протянул ей. Она покачала головой.
– Ну конечно. – Он жадно отпил сам. – Ты же беременна. Ты сегодня не пила?
– Маленький бокал шампанского, для тостов, – и все.
Поднявшись, он подошел к окну и стал задумчиво разглядывать открывавшийся вид.
– Ты мне поможешь? – настойчивее спросила Алессандра. Она должна была это узнать, хоть и не представляла, что будет делать, если он откажет ей. Сломается? Уйдет в монастырь? Нет, она не сделает ни того ни другого. Ради зародившейся в ней жизни она выдержит.
– Так что? Ты поддержишь ребенка? Ты станешь ему отцом?
У Кристиана звенело в ушах. Звон не умолкал с того момента, как Алессандра сообщила ему о своей беременности. Он смотрел на ее пока еще плоский живот под сиреневым платьем. Ничто пока не говорило о том, что там, внутри, зародилась новая жизнь.
Жизнь, которую они создали вместе.
Его ребенок.
Он станет отцом.