Сравнительное и международное семейное право

Верховный Суд (Supreme Court) Японии 23 марта 2007 г. вынес решение по делу 2006 (Kyo) № 47[14 - Decision concerning a judicial decision rendered by a foreign court acknowledging the establishment of a natural parent-child relationship between persons who are not eligible for such relationship under the Civil Code, and public policy as prescribed in Article 118, item 3 of the Code of Civil Procedure: 2006 (Kyo) № 47 [Electronic resource] // Supreme Court of Japan. – Mode of access: http://www.courts.go.jp/english/judgments/text/2007.03.23-2006.-Kyo-.No..47.html. – Date of access: 25.07.2014.], которое отменило решение суда второй инстанции на следующих основаниях. К установлению отцовства (материнства) должно применяться право государства гражданства одного из супругов (часть 1 статьи 28 Акта Японии об общих правилах применимого права), то есть в данном случае право Японии. Так как в соответствии с нормами ГК Японии матерью ребенка является женщина, которая его выносила и родила, японская гражданка не может быть признана законной матерью близнецов.

Решение Верховного Суда Японии сопровождается особым мнением членов Верховного Cуда Тсуно Осаму (Justice Tsuno Osamu) и Фурута Яки (Justice Furuta Yuki), а также особым мнением члена Верховного Суда Има Исао (Justice Ima Isao).

Особое мнение членов Верховного Суда Тсуно Осаму и Фурута Яки заключалось в признании японских граждан законными родителями детей, рожденных суррогатной матерью, посредством особого усыновления (special adoption). Такое решение было принято с учетом интересов детей и наличия генетической связи между японскими гражданами и рожденными суррогатной матерью близнецами.

В своем особом мнении член Верховного Суда Има Исао отметил, что он поддерживает решение суда о невозможности признать японских граждан законными родителями детей. Однако Има Исао также выразил согласие с особым мнением членов Верховного Суда Тсуно Осаму и Фурута Яки в отношении возможности усыновления детей, рожденных суррогатной матерью. Кроме этого, Има Исао предложил разработать ряд правовых норм, регламентирующих суррогатное материнство в Японии.

Рассмотренное судебное решение иллюстрирует проблему «оценочного характера» публичного порядка.

Японские граждане, которые генетически связаны с рожденными суррогатной матерью близнецами, не могут быть признаны на территории государства своего гражданства родителями этих детей. В то же время они признаются таковыми в государстве, где была реализована программа суррогатного материнства, что свидетельствует о возникновении хромающих отношений.

В Беларуси применение оговорки о публичном порядке к правоотношениям суррогатного материнства, осложненным иностранным элементом, не имеет правовых оснований вследствие непротиворечия указанных отношений содержанию публичного порядка, к которому принято относить общепринятые принципы права, лежащие в основе правопорядка Республики Беларусь; нормы морали, лежащие в основе белорусского семейного права; законные интересы граждан, общества и государства, защита которых является основной задачей правовой системы страны; общепризнанные принципы и нормы международного права, которые являются частью белорусской правовой системы.

Действующая редакция статьи 237 КоБС закрепляет положение, в соответствии с которым применение в Республике Беларусь законодательства о браке и семье иностранных государств или признание основанных на нем актов гражданского состояния не может иметь места, если такое применение или признание противоречило бы законодательству Республики Беларусь.

Интересным представляется вопрос о разграничении сверхимперативных норм и норм, формирующих публичный порядок, в сфере суррогатного материнства.

Верховный Суд Калифорнии 14 июля 2000 г. вынес решение о признании французского гражданина биологическим отцом, а его супруги – французской гражданки – законной матерью близнецов, рожденных в Калифорнии суррогатной матерью – гражданкой США (при зачатии эмбриона использовался генетический материал мужчины из французской супружеской пары и женщины-донора). Свидетельство о рождении девочек было выдано в соответствии с требованиями права Калифорнии.

Французские граждане 8 ноября 2000 г. обратились в консульство Франции в Лос-Анджелесе для регистрации вышеупомянутых актов гражданского состояния, но получили отказ в связи с непредставлением родового сертификата (certificat d’accouchement), который в ряде иностранных государств (например, Франции, России) служит подтверждением оказания медицинской помощи женщинам в период беременности и родов учреждениями здравоохранения.

Супружеская пара (французские граждане) вернулась на родину с детьми, родившимися в США, которым было предоставлено американское гражданство по рождению.

После того как был получен запрос на регистрацию свидетельств о рождении девочек в реестре актов гражданского состояния г. Нант (Франция), прокурор республики при суде большой инстанции г. Кретей (Франция) инициировал процесс в суде по гражданским делам с требованием об аннулировании данных записей. В обосновании он указал на то, что, во-первых, французская гражданка не является генетической матерью рожденных суррогатной матерью детей, а во-вторых, регистрация свидетельств о рождении близнецов в рассматриваемом случае противоречит публичному порядку Франции, поскольку в соответствии со статьями 16-7 ГК Франции любое соглашение по искусственному оплодотворению или суррогатному материнству является ничтожным.

Суд большой инстанции г. Кретей, а затем апелляционный суд Парижа признали неприемлемыми действия прокуратуры в отношении применения оговорки о публичном порядке, так как основная норма статьи 47 ГК Франции устанавливает, что любой акт гражданского состояния, составленный в отношении французских или иностранных граждан в иностранном государстве, признается достоверным, если соблюдены требования, предъявляемые в этом иностранном государстве к такого рода документам, за исключением случаев, когда данный акт является сфальсифицированным или факты, содержащиеся в нем, не соответствуют действительности.

Судебным постановлением № 1285 от 17 декабря 2008 г. первая палата по гражданским делам Кассационного суда отменила решение апелляционного суда от 25 октября 2007 г. указав, что основанием для регистрации актов гражданского состояния в Калифорнии послужил договор суррогатного материнства, заключение которого противоречит статьям 16-7 ГК Франции[15 - Affaire № 07–20.468 // Cour de Cassation [Ressource еlectronique]. – Mode d’acc?s: http://www.courdecassation.fr/jurisprudence_2/premiere_chambre_ civile_568/arret_no_12031.html. – Date d’acc?s: 25.07.2014.].

Дело было возвращено в апелляционный суд Парижа, который 18 марта 2010 г. вынес решение, согласно которому было признано родство между супружеской парой и рожденными в США суррогатной матерью близнецами, но отказано в регистрации свидетельств о рождении детей в реестре актов гражданского состояния на территории Франции.

Считаем, что в рассмотренном деле имеет место смешение понятий «публичный порядок» и «сверхимперативные нормы». Ни одна из судебных инстанций, рассматривающих дело, не указала, каким образом затронут публичный порядок в смысле статьи 6 ГК Франции в связи с реализацией суррогатного материнства на территории данного государства. Представляется, прямой запрет во Франции суррогатного материнства можно квалифицировать как нарушение нормы непосредственного применения, содержащейся в статье 16-7 ГК Франции. Отнесение указанной статьи к сверхимперативным нормам позволяет анализ ее положений: словосочетание «любое соглашение по суррогатному материнству» можно трактовать как соглашение, заключенное на территории Франции или в иностранном государстве. В ином случае французские граждане могли бы без негативных последствий осуществлять программы суррогатного материнства в иных государствах и возвращаться в государство своего гражданства с рожденными суррогатной матерью детьми. Кроме этого, неприменение положений статьи 47 оправдано только в том случае, если статья 16-7 ГК Франции является нормой непосредственного применения.

Обратная отсылка и отсылка к праву третьего государства

Современный подход к проблеме обратной отсылки в праве иностранных государств нельзя назвать единым (законодательство одних государств ее признает, других – отрицает).

КоБС не содержит правила об обратной отсылке. В соответствии же с частью 2 статьи 7 КоБС гражданское, жилищное и иное законодательство применяется к семейным отношениям в случае отсутствия регулирования этих отношений законодательством о браке и семье.

В свою очередь, статья 1096 ГК Республики Беларусь содержит общее правило о непринятии обратной отсылки и отсылки к праву третьего государства. Однако в части 2 данной статьи имеют место изъятия, касающиеся правового статуса личности. Для целей семейного права наибольшее значение из них имеют положения статьи 1103 «Личный закон физического лица»; п. 1 «Правоспособность и дееспособность физического лица» и п. 5 «Признание физического лица недееспособным или ограниченно дееспособным» статьи 1104 «Правоспособность и дееспособность физического лица»; статья 1106 «Имя физического лица»; статья 1109 «Опека и попечительство» ГК Республики Беларусь, которые восполняют отсутствующее в КоБС регулирование.

Для сравнения отметим, что в части 2 статьи 9 Закона Украины о МЧП содержится норма, согласно которой обратная отсылка принимается в случаях, касающихся личного и семейного статуса лица.

Обход закона

Обход закона представляет собой ситуацию, когда участники отношений совершают действия, направленные на то, чтобы в обход норм о подлежащем применению праве подчинить соответствующие отношения иному праву.

Для брачно-семейных отношений обход закона будет иметь место, если, например, лица выезжают за границу для заключения брака с целью выбора наиболее благоприятных материальных условий вступления в брак.

В некоторых странах, например Российской Федерации, данный механизм уже не используется. Основной причиной отказа от обхода закона является возможность достижения аналогичного результата при помощи сверхимперативных норм и оговорки о публичном порядке.

Взаимность и реторсии

На сегодняшний день не существует примеров закрепления оговорки о взаимности в белорусском коллизионном брачно-семейном праве. Однако она имеет место в материально-правовом регулировании рассматриваемых отношений с иностранным элементом. При этом используется формальная взаимность, которая означает предоставление иностранным субъектам такого же правового режима, которым пользуются отечественные граждане в своем государстве. Объем правомочий иностранных субъектов в рамках таких режимов определяется внутренним правом соответствующего государства.

Например, заключение и расторжение браков между иностранными гражданами на территории Республики Беларусь возможно только в дипломатических представительствах и консульских учреждениях иностранных государств и признается действительным в Республике Беларусь на условиях взаимности, если эти лица в момент заключения или расторжения брака являлись гражданами государства, назначившего посла или консула в Республике Беларусь (часть 1 статьи 229 и часть 2 статьи 231 КоБС).

Реторсии в белорусском брачно-семейном праве на данный момент отсутствуют.

Контрольные вопросы

1. Что представляют собой семейные отношения, осложненные иностранным элементом?

2. Сформулируйте понятия «сравнительное семейное право» и «международное семейное право».

3. Каковы методы правового регулирования сравнительного и международного семейного права?

4. Назовите принципы сравнительного и международного семейного права.

5. Перечислите источники правового регулирования международного семейного права.

6. Каковы основные коллизионные привязки в брачно-семейной сфере?

7. Каким образом устанавливается содержание иностранного семейного права?

8. Что представляют собой механизмы ограничения действия коллизионного метода в брачно-семейной сфере?

Глава 2

Заключение брака в сравнительном и международном семейном праве

2.1. Материальные условия вступления в брак в сравнительном и международном семейном праве

В семейном законодательстве большинства государств при заключении брака имеют место обязательные положения, касающиеся как лиц, вступающих в брак, так и процедуры его оформления. Обстоятельства, необходимые для признания брака действительным, именуются материальными условиями его заключения. Среди них можно выделить:

• взаимное согласие вступающих в брак лиц;

• достижение ими брачного возраста;

• отсутствие препятствий к заключению брака.

Главным условием вступления в брак является явно выраженное согласие вступающих в него лиц. В законодательстве европейских стран и США существует принцип: «нет брака, если нет согласия». Однако в некоторых государствах существует проблема, связанная с возможностью заключения брака без согласия одной или даже обеих сторон. Например, в Индии женщина-мусульманка может быть выдана замуж без ее согласия даже после достижения совершеннолетия. Схожее положение содержится и в законодательстве Йемена, с тем отличием, что от имени невесты брак заключает опекун, который может выдать замуж несовершеннолетнюю девушку без ее согласия. Такое состояние брачно-семейного права в некоторых странах противоречит статье 1 Конвенции «О согласии на вступление в брак, брачном возрасте и регистрации браков», в которой предусматривается необходимость полного и свободного согласия на брак обеих сторон, изъявленного ими лично.

В большинстве государств мира заключение брака должно совершаться при обязательном присутствии сторон, что прямо предусматривается законом. В Республике Беларусь нельзя заключить брак заочно или по доверенности с помощью представителя, о чем свидетельствует положение, закрепленное в части 2 статьи 213 КоБС (при регистрации заключения брака обязательно присутствуют лица, вступающие в брак).

Вступление в брак по доверенности (так называемый перчаточный брак) возможно лишь в немногих странах, среди которых Нидерланды (статья 1:66 ГК от 1 января 1992 г. – с разрешения Министра юстиции в особых случаях), Испания (статья 55 ГК от 24 июля 1889 г. в ред. от 21.07.2007), некоторые штаты США (Техас).

Заключение перчаточного брака с участием иностранного элемента порождает проблему, связанную с возникновением хромающих отношений. Так, в 2003 г. российский космонавт Ю. Маленченко, находясь на борту Международной космической станции, заключил брак с американкой русского происхождения, находящейся на Земле, в Центре пилотируемых космических полетов в Хьюстоне (штат Техас). Уникальность бракосочетания состояла в том, что оно проходило без личного присутствия жениха. В соответствии с законодательством штата Техас жених или невеста могут отсутствовать при заключении брака по уважительной причине. Что же касается России, то регистрация брака по доверенности в этом государстве запрещена, так как это не соответствует принципу о личном выражении согласия и намерении заключить брак. Однако статья 158 СК Российской Федерации устанавливает, что браки между гражданами Российской Федерации и иностранными гражданами, заключенные за пределами территории Российской Федерации с соблюдением законодательства государства, на территории которого они заключены, признаются действительными в Российской Федерации, если отсутствуют предусмотренные статьей 14 СК Российской Федерации обстоятельства, препятствующие вступлению в брак. Так как условие о взаимном согласии супругов не входит в вышеупомянутую статью 14 СК Российской Федерации, то рассматриваемый брак будет признаваться и в США, и в Российской Федерации. Таким образом, в данной ситуации не будет иметь место хромающий брак, так как коллизионная привязка СК Российской Федерации отсылает к закону места заключения брака, а не к личному закону супругов.