– Может, и так, – охотно согласился Хайкин. – Может, из-за забора, а может, еще из-за чего.
– Жена его говорит, что вы вроде обо всем договорились, – напомнил Свистунов.
– Чья жена? – моргнул Хайкин.
– Соседа твоего, вот чья!
– Может, и договорились.
– Ты его убил где? Дома?
– Дома.
– А почему труп нашли в пруду?
– Значит, кинул в пруд.
Следователь Мукаев с сомнением посмотрел на хилого Игната Хайкина.
– А далеко ли пруд? – спросил.
– В конце деревни.
– А дом твой?
– Тоже в конце. В другом.
– И ты его нес?
– Значит, нес.
– Через всю деревню?
– Значит, через всю деревню.
– И никто тебя не видел?
– Никто. Вроде дождь в тот день лил. Чего людям по улице шататься в такую погоду?
– А может, ты его у пруда убил?
– Может, у пруда, – еще один согласный кивок. Потом вдруг: – А чего бы я с ним туда пошел, к пруду-то? Выпить-то мы и дома могли, по-родственному, по-соседски. Из одной половины в другую только перейти.
– Тогда как он оказался в пруду?
– Кто ж его знает?
– Послушайте, – Иван вдруг почувствовал от всего этого дурноту. – Игнат… Платонович. Может, не вы его убили?
– Как же? Как же не я? Я. Убивец.
– Ну хорошо, – что-то вдруг всплыло у него в памяти, – наверное, надо ехать туда, в Ржаксы? Да?
Он посмотрел в угол на Руслана Свистунова. Тот утвердительно кивнул. Ободренный, Иван продолжил:
– Надо посмотреть на месте, что и как было. Так?
Тут уже Хайкин обрадованно закивал:
– Вот и я про то же. Вы уж меня отвезите, а я вам все покажу. Вспомню, как оно было. Со всеми подробностями вспомню.
– Наверное, завтра? – Иван снова посмотрел на Руслана. Тот отрицательно покачал головой, потом пояснил:
– Завтра выходной.
– Ну да, – спохватился он.– Я и не подумал. Тогда в понедельник, да? Значит, в понедельник. А сегодня все. Можете идти.
Хайкин посмотрел вопросительно, потом с готовностью выпрямил спину и по-собачьи заглянул ему в глаза.
– Ах да! Надо подписать, так?
Свистунов кивнул. Леся вытащила из печатной машинки и пододвинула к подследственному протокол допроса. Хайкин, не читая, коряво махнул: «С моих слов записано верно». Теперь уже Свистунов посмотрел на него, следователя Мукаева, вопросительно:
– Можно увести подследственного?
– Да, конечно.
Пока Руслан выкрикивал кого-то в коридоре, Иван, не стесняясь Хайкина, перегнулся через стол к Лесе со словами:
– Ты извини. Ладно? Извини за вчерашнее. Я не хотел.
Леся замялась, Хайкин смотрел в стену, часто-часто моргал. Иван встал, обошел Игната, приблизился к Лесе вплотную. Почувствовал запах ее духов, волос. Голова отчего-то закружилась. Может, зря он так вчера? Красивая женщина. Была же у них любовь. И какая! А как же Зоя? Дети? Обещал же.
– Я… – начала было Леся.
Пришли за Хайкиным, увели. Когда они остались в кабинете втроем, капитан Свистунов вновь надежно расположился в кресле, соединив друга детства и Лесю внимательным взглядом, с усмешкой спросил:
– Мешаю?
– Нет, – сказала Леся и встала. – К тому же меня Варивэл ждет. Только следователю Мукаеву такая поблажка: личная секретарша протоколы печатать. Остальные сами как-то обходятся.
«Не простила», – понял он. Но знал наверняка, что все равно простит. Это какая-то игра между ними. Надо вспомнить ее правила. Он вроде бы должен каждый раз заново ее добиваться. И пообещал:
– Я к тебе зайду. Мы не договорили.
Она пожала плечами, вышла, негромко, но с выражением хлопнув дверью. Мол, заходи, мне-то что? Ему показалось, что Леся чего-то недоговаривает.
– Поссорились? – спросил Руслан, оставшись с другом детства один на один.