Мужской стриптиз

– Не-а… – Я выплевывала камни, высмаркивала песок и в сотый раз хваталась за ненавистные палочки. Деревянные брусочки пока заменяли кегли. С немалым трудом наставники отговорили меня от идеи жонглировать горящими факелами. Они обманули меня тем, что якобы есть пожарный запрет на набережных Ялты.

– Настя, подождем с канатом, – упрашивал цирковой наставник. – Еще посадка недоработана…

– Не-а… не подождем.

Канат вибрировал в десяти сантиметрах от земли. Даже без велосипеда я удерживалась на нем не больше трех секунд. Подкидывая в воздух кегли, следовало стараться, чтобы они улетели как можно дальше. Чтобы не упали обратно на голову.

– В кого она у вас такая упертая? – вздыхала инструктор Дома творчества. – У остальных участников коллектива все ясно и понятно. Обручи, гантели…

– Она не упертая! – Дядя Миша бежал рядом с вихляющимся велосипедом, ловко уворачивался от летящих во все стороны кеглей и палок и ухитрялся что-то на бегу помечать в блокнотике. – Она упрямая, это вам не фунт изюма!

– Настя, мы второй месяц бьемся над посадкой, – стонал тренер. – Послушайте, вы, взрослые люди! – взывал он, обращаясь к моим тетушкам. – Вы разве не различаете, что у девочки слабый вестибуляр? Я вам говорю, да, да. Артистизм безусловный, и подача есть, и старание, и с кеглями… скорее всего, все вокруг останутся живы. Во всяком случае, я надеюсь на это… Но воздушные опыты лучше отменить.

– Не-а, – повторяла я и летела носом в песок. Совершенно неожиданно мою сторону приняла бабушка, до того занимавшая позицию крайнего скептика.

Раскупорила кубышку и вложила накопления в тот самый потрясающий бисер для костюма. Собрала семейный совет и принудила раскошелиться всю родню. Скромные мама и папа не потянули бы коллективный выезд в Ялту, да еще в разгар курортного сезона. Лучшая портниха города соорудила мне изящную шляпку с кисеей и лентами, что-то типа жокейской курточки, и фантастические расшитые брючки. Кажется, к весне уже весь наш город знал о фестивале и обсуждал наши шансы.

– Пусть едет, если это ее, – рассудила бабуля. Порой мы не успеваем сказать «спасибо» тем, кто в нас верил. Мне повезло – я успела. Если бы не мои милые, любящие родственники, если бы не поддержка почти чужих и в то же время – очень родных людей, цирк-шапито навсегда остался бы золотой мечтой.

– Пусть едет, – вздохнули родители, в ужасе наблюдая, как единственный ребенок крутит педали, сидя задом наперед на гудящем раскрашенном монстре.

Иногда случай играет главную роль в поворотах судьбы. Но порой происходит так, что мы в силах повернуть удачу лицом к маленькому человечку.

Мои родные сделали это.

Спасибо.

Глава 5 ПРЕСТУПНИК

Начальник отдела кадров смотрел на лейтенанта со странным выражением. Перед ним на пустом столе лежало открытое личное дело. Рядом – тонкая стопка таких же папочек. В окно штаба части стучали сосновые ветки. Под ветками изящно змеились три линии колючей проволоки. За проволокой, в лужах солярки, разворачивались многоосные тягачи.

– Почему холостой? – пустым голосом спросил начальник.

На столь сложный философский вопрос Кушко не сразу нашелся что ответить.

– Не встретил еще… по душе.

– Вот как? По душе?… Хотел попасть на космодром? – лихо сменил тему подполковник.

– Буду служить, где прикажут.

– С Казахстаном у нас проблемы, – поделился начальник. – После того, как эти уроды угробили Советский Союз… – Кадровик кинул мрачный взгляд на портреты Горбачева и Ельцина, – неизвестно, что теперь будет с Байконуром. Многих перебрасывают сюда, но толковых офицеров кот наплакал. Уходят люди… ты тоже намерен увольняться?

Сергей выпучил на него глаза.

– Никак нет, товарищ подполковник. Я служить намерен.

– Так, что у нас… – Кадровик порылся в бумагах. – Нужны офицеры пуска. Ага… Придется работать с личным составом. – Последняя фраза прозвучала как приговор.

– Я готов.

– Нет, лейтенант, ты не готов. Вас всех на технику готовят, а кто с людьми будет воевать? – Начальник тоскливо уставился в окно. Там расхлябанной походкой, с зажженными хабариками, маршировала рота солдат. – Научить этих «детей гор» чему-то путному за год – нереально. Надо хотя бы сделать так, чтобы они не угробили технику. На Плисецк сейчас вся надежда, понимаешь? Все запуски пойдут отсюда. С бойцами придется дневать и ночевать. Часть должна остаться передовой, как раньше. Понятно тебе?

– Так точно.

Подполковник впервые прямо посмотрел в глаза.

– Пойдешь дежурным расчета на пятую площадку. Ребята там неплохие… С жильем определился? Да, вот еще что… Москва второй месяц задерживает жалованье. Так что деньги не транжирь… И началось.

Когда Сергей впервые попал на развод боевого расчета, ему показалось, что все сговорились над ним подшутить. Мутно светили прожектора. Над тайгой нехотя плыл рассвет. Под рев дизелей духовой оркестр наигрывал фантазии на тему гимна. Воняя перегаром, расчет нестройно маршировал на месте. Командир части стоял навытяжку, отдавая всем честь. Когда с места тронулась коробка второй стартовой площадки, Сергей уловил, что же именно – не так.

Половина сослуживцев к восьми утра были пьяны.

На автопилоте Кушко прошагал вместе с командиром и будущими подчиненными. Загрузились в тягач и покатили по звонкой бетонке.

Спустя неделю Сергею стало казаться, что он отслужил два месяца. Спустя месяц ему почудилось, что прошло пять лет. Каждое утро, стуча зубами от сырости и холода, он выезжал на громадном тягаче-«катафалке» в сторону пятой площадки. Под брезентом дремала межконтинентальная смерть. Лейтенант произносил нужные слова, открывал ворота, строил и пересчитывал своих бойцов.

Заполнял тетради.

Проводил профилактику систем.

Докладывал по спецсвязи.

Командовал учебный запуск.

Изо дня в день…

Очень скоро Сергей понял, что пьяных лучше не замечать. Если они не падают в строю. Потому что служить на трезвую голову было практически невозможно. На трезвую голову можно было легко сойти с ума. Естественно, это касалось солдат. Офицеры служили сознательно, особенно то поколение, что пришло в армию на десять лет раньше Сергея. Впрочем, они тоже глушили себя водкой.

Не прошло и месяца, как новоиспеченного начальника расчета снова вызвали в штаб. На сей раз кадровик был развязен и сам слегка под мухой.

– Как тебе у нас?

– Нормально.

– Мне сказали – ты даже на дежурстве учебники листаешь? Намерен дальше учиться?

– Так точно.

– Это хорошо… А ты ведь спортивный парень, – издалека зашел кадровик. – Не пьешь. Табаком не балуешься, гирьки тягаешь, да? Однако я смотрю, в ресторан зачастил? На дискотеку? Девчонки за тобой бегают?

– Ума не приложу, – поделился Сергей, – откуда они только…

– А здесь все о тебе заранее известно, – хохотнул кадровик. – Ты еще в Академии, а личное дело уже тут. Всем, кому надо, доложено – прибудет холостой, высокий, красивый… Ты – преступник, лейтенант.

Сергей насторожился. Вдруг подумалось, что у товарища подполковника есть рябая толстая дочка и его выбрали в женихи. Но товарищ подполковник толкнул другую идею. От которой лейтенант на несколько минут лишился дара речи.

– Почему это я – преступник?