Цезарь, собака-сыщик

– Я не видела ее, так как стояла в коридоре за дверью.

– А разве дверь была заперта?

Бетси кивнула головой.

– Вероятно, так было принято? – осторожно осведомился сыщик.

– Запирать дверь? – вскричала Бетси. – Никогда! Я, по крайней мере, не могу припомнить ни одного такого случая!

– И как же вы объясните себе эту странность?

– Я ровно ничего не могу понять! Поэтому-то я и написала вам!

– О чем же вы говорили с вашей племянницей? – спросил Картер.

– Мы перебросились всего несколькими словами.

– Так, – задумчиво произнес сыщик. – Время, казалось бы, совершенно не подходящее для бессодержательных разговоров.

– Видите ли, мистер Картер, – начала мисс Бетси, – я уже легла, но почувствовав себя нехорошо, встала… Проходя по коридору и сквозь щель увидев свет в комнате Этель, я постучалась к ней.

– Ваша племянница ответила вам?

– Да, мы говорили около двух минут. Затем я хотела войти к ней, но дверь оказалась запертой.

– Вам не открыли?

– Нет. Этель сказала, что не может впустить меня.

– А потом? – быстро осведомился Ник Картер.

– Вернувшись в спальню, я легла и тотчас же уснула. Когда на другое утро я вышла в столовую, Этель там еще не было. Это меня удивило, так как мы обе встаем очень рано. Однако, вспомнив, что в эту ночь племянница очень долго не ложилась спать, я успокоилась и решила не будить ее. Но когда Этель не явилась и после десяти часов, я испугалась и пошла к ней в спальню.

– Вы нашли дверь по-прежнему на замке? – быстро спросил сыщик.

– Да.

– Что же вы тогда предприняли?

– Я начала стучать в дверь, звала Этель, но не получила никакого ответа. Тогда я позвала Джона. Он принялся изо всей силы колотить в дверь, но результат был тот же, никто не отзывался. Тогда мы выломали дверь и, войдя, убедились, что племянница исчезла!

– Вы не нашли никакой записки или, вообще, известия от нее?

– Ничего! То есть, совсем ничего, мистер Картер! – Мы все перерыли!

– Мисс Вандерполь, – обратился знаменитый сыщик к собеседнице, – Джон только что рассказал мне, что вы заменяли мать исчезнувшей девушке. Поэтому вам лучше, чем кому другому, известны ее привычки, характер, наклонности и так далее. Скажите, что вы думаете об этом таинственном исчезновении?

– Я стою перед неразрешимой загадкой, – со вздохом ответила старушка.

– Но что вы предполагаете: похищение или добровольное бегство?

– Откровенно сознаюсь, не знаю, – ответила мисс Вандерполь.

– Но в душе, – продолжал допытываться Картер, – к чему вы склоняетесь больше: к добровольному бегству?

– Если говорить правду, мистер Картер, я предполагаю бегство.

– На чем вы основываете ваше заключение?

– На чем? – нервно передернула плечами собеседница. – Есть у меня и основания, правда, не особенно веские. Я думаю, что трудно похитить взрослую, ловкую и сильную девушку, как Этель, не произведя при этом ни малейшего шума. А шума не было, за это я ручаюсь! У меня очень чуткий сон: достаточно пустяка, чтобы я проснулась.

– Ваша спальня, вероятно, рядом с этой комнатой?

– Да. Нас разделяет только тонкая перегородка. Если бы здесь произошло что-нибудь необыкновенное, я немедленно проснулась бы!

Подумав немного, она продолжала:

– Еще одно обстоятельство, подкрепляющее мое подозрение. В том вот ящике письменного стола постоянно лежал небольшой, заряженный револьвер с серебряной инкрустацией. Мне это всегда не нравилось, мистер Картер, и еще вчера я говорила об этом с Этель, доказывая, что рано или поздно револьвер наделает бед. Этель рассмеялась, сказав, что оружие ей необходимо на случай защиты и что без заряженного револьвера она не может спокойно спать.

– Значит, вам известно, что вчера этот револьвер находился в письменном столе? – спросил сыщик.

– О, да! Это мне достоверно известно!

– А теперь?.. Оружие, вероятно, исчезло?

– Вместе с племянницей, – подтвердила старая дама. – Помимо револьвера, исчез еще и чемодан крокодиловой кожи, с которым Этель обыкновенно путешествовала. Из шкафа вынуто белье, захвачены туалетные принадлежности… Словом, все выглядит так, как будто Этель отправилась в путешествие.

– И все вещи упаковала сама мисс Этель? – спросил Картер.

– В этом не может быть никакого сомнения, – твердо произнесла Бетси Вандерполь.

– Гм… – задумчиво произнес сыщик. – Странно! В высшей степени, странно! Скажите, – вдруг обратился он к Бетси, – между нами говоря: был у мисс Этель какой-нибудь поклонник?

– И очень много! Этель богата и хороша собой, а все это, как вам, вероятно, известно, привлекает мужчин!

– Та-а-ак, – протянул сыщик, поднимаясь с места. – Постель не убрана. В таком виде вы и нашли ее утром?

– Точно в таком, мистер, – поспешила дать ответ мисс Бетси. – Я нарочно приказала ничего не убирать до вашего прихода.

– Великолепно сделали, – вежливо заметил Картер. – Постель имеет такой вид, как будто человек встал сам, а не был стащен с матраца. Одеяло отброшено в сторону, как это делает большинство при вставании.

– То же самое и я думаю, – согласилась мисс Бетси.

– В каком платье была мисс Этель вчера вечером? – осведомился сыщик.

Тетя Бетси изумленно взглянула на него…

– В обыкновенном домашнем, – отозвалась она. – С шотландским шитьем и шлейфом, цвета бордо.