Путешествия Никласа

– Моя биография до и после вступления в должность? – с удовольствием предположил Смит.

– Это уж само собой! Видите ли, несколько лет назад ваш сектор 7H потрясла одна очень нетривиальная история, и вы имели к ней непосредственное отношение. Если еще не стерли из памяти – тогда некий молодой Деев порвал со своим кланом из-за каких-то странных проблем с вашей Комиссией…

– О, это скучная история, – потускнев, сказал Паоло-16. – Ничего занимательного. Вы меня понимаете?

– Разумеется, это не просто скучная, но еще и глупая история, – ласково мигнул Никлас. – Но нельзя же травмировать читателей нашей книги сплошными биографиями великих людей (таких как вы, например), эдак они, пожалуй, комплекс неполноценности заработают! Необходимо, знаете ли, разбавлять информацию куда более приземленным, тусклым материалом… Вы меня понимаете?

«Святой Фридман! – подумал Никлас. – Нельзя же быть таким лицемерным».

Смит отлип от стены, приобрел упругость тела и в задумчивости попрыгал по гостиной, радуя гостя красочными всполохами внутренностей.

– Да, небо люби, а под метеорный дождь не суйся, – выдал банальность Паоло после минутного размышления. – Так, кажется, полагали древние. Что ж, вы меня убедили, я попробую восстановить кое-что из своих архивных записей! Пусть учатся на ошибках! Не моих, конечно, а этого бестолкового Деева. Обещаю, что моя собственная биография будет намного полнее и поучительнее для молодого поколения Смитов. И всех других кланов, разумеется. Понимаете? Ожидайте письма с кассетой в ближайшие дни.

Никлас радостно помигал, благодарно расшаркался и поспешил прыгнуть в лифтовую шахту. От переливов красного, желтого и оранжевого у него уже рябило в глазах, к тому же фильтры в носу выдавали первые, тревожные признаки насыщения аммиаком.

Новое назначение энтропа

4/117. Вчера с помощью обеих биоформ собирал стартовый мини-комплекс. «Хаос» разровнял площадку в естественной впадине рядом с домом, а негэнтроп устанавливал фермы и монтировал противометеоритный навес. Я же прямо на месте скреплял детали комплекса, ведь выволочь его сквозь дверь целиком ни за что не выйдет.

Сегодня утром позвал в кабинет «Хаоса» (тот попросту шлялся по дому, наблюдая за созидательными действиями негэнтропа, и складывал биты в мозговую копилку, как выразились бы в древности).

– Как ты относишься к тому, чтобы я заменил у тебя оперативную память? – спросил я.

– Плохо, хозяин. Я только начал понимать, как стереть пыль с монитора и не поцарапать его.

Я обошел этого недотепу по кругу, прикидывая, куда поставить модули с навыками астронома и оператора телескопов. Эта модель вряд ли рассчитывалась, исходя из повышенных запросов пользователей, а потому дополнительных разъемов не содержала.

– Чем-то надо пожертвовать, – сообщил я. – Предлагаю задействовать порт деструктора. Или выдернем у тебя, скажем, лингвистический блок. А может, тебя вообще списать в вакуум, э?..

– Нет! – испугался энтроп. – Я еще слишком молод, чтобы умирать. Согласен, задействуйте порт деструктора. – Он уныло мигнул и протянул мне клешню с таким видом, будто я с особой жестокостью собирался оттяпать ее плазменным резаком.

Наверное, это неплохая мысль – использовать «Хаоса» для астрономических наблюдений и контроля над измерениями. Только что предпочесть: обслуживание почты для гелиодезистов или непосредственно работу с приборами? Наверное, анализ данных ему не потянуть… Пусть работает с почтой. Я сбросил на микросхему краткий астрономический курс и навыки работы со стандартным почтовым дыроколом. Деталь с сухим хрустом вошла в порт, вызвав у биоформы гримасу отчаяния.

– Несколько пинов сломалось, – пожаловался «Хаос».

– Ничего, нарастишь, если понадобятся. Назначаю тебя оператором почтовой связи с Правительством! – объявил я торжественно. – А также главным астрономом нашей галактики.

Энтроп приободрился и ушел – подозреваю, не к дыроколу, а в библиотеку, чтобы похвастаться (там «Нептун» завершал монтаж транслятора).

Добрый Петров

8/231. Утром Никлас по просьбе Ирины проглядел ее тектонические «рисунки», но вразумительного комментария выдать, как обычно, не сумел.

– Кажется, фракталы симпатичные, – промямлил он.

– И все? Разве они не напоминают тебе контуры нашей галактики?

– Конечно! – обрадовался историк. – Как я мог не заметить, а? Точно, так и есть. А я еще подумал – на что похожа эта экстраполяция? И какой у нее возраст?

Ирина с насмешкой уставилась на мужа, но тот напустил на физиономию настолько заинтересованный вид, что ей пришлось ответить:

– Забыл? Плюс миллиард, конечно, с меньшими числами не стоит и связываться, каждый ребенок сумеет рассчитать конфигурацию береговых линий… А давай на Землю слетаем, нормальным кислородом подышим? – загорелась Ирина. – И ты расскажешь мне о своей работе над 9335-м изданием своей «Истории».

Но у Никласа были несколько другие планы, к тому же обустроенная женой ботаническая зона вокруг южного полюса не слишком-то ему нравилась. Какая-то она была внесистемная, чужеродная для Галилеи.

– Мне нужно навестить своего куратора из Демографической Комиссии, а я еще отчет не закончил.

Тратить время на то, чтобы ввести жену в курс его проблем с Леонидом-1, он не хотел: проще потом, при случае, слепить кассету из записей мнемографа и отдать ей. У нее наверняка когда-нибудь наступит фаза охлаждения к динамике материковых плит, и тогда Ирина буквально повиснет на Никласе с требованием подыскать для нее занятие по душе. В любом случае, пока расследование «дела Геммы» не зашло достаточно глубоко и зримого результата нет.

– Этого старика Петрова, что ли? – поджала губы она.

– Его. Нечего рассказывать, рутина… Вот разве Смит NGC 69307-1 Паоло-16 меня вчера порядком утомил, требовал уделить ему в книге столько же места, сколько главе клана. Могу дать тебе для ознакомления кассету с его автобиографией, хочешь? Вдруг он и в самом деле велик.

Ирина рассмеялась и шлепнула мужа по ушам.

– Хитрец! Ладно, радуйся пока, я сама слетаю. Знаешь, у растительных организмов порой можно подглядеть такие формы, что и во сне не увидишь. А прочистить легкие тебе было бы полезно, не спорь! Вечно в библиотеке торчишь или по вредным мирам мотаешься.

Никлас внутренне усмехнулся, постаравшись никак не выдать реакцию на «хитреца». Но она знала про него все, за тысячи лет совместной жизни они научились с одного жеста или слова угадывать взаимные уловки, и все равно старались озадачить партнера игрой интонаций и намеков.

Впрочем, к замечанию Ирины по поводу легких Никлас отнесся серьезно. Она как будто заглянула в диагностическое окно его функционального блока – тот сразу после пробуждения сигнализировал о недостатке молекулярных нанороботов в организме. Их количество упало ниже 95 % от оптимального, ведь процесс разрушения искусственных «вирусов» никогда не останавливается. То, чему эти микроскопические образования препятствуют – износ и старение, – властно над ними. Они старательно разбирают сшивки между молекулами, восстанавливают клеточные мембраны, лечат сами клетки, но при этом постоянно разрушаются.

Введя в кровь новую порцию нанороботов, Никлас подкрепился парой таблеток с органикой, запил их для бодрости толуолом и отправился в транспортную секцию дома. Он еще накануне сбросил демографу уведомление и получил коридор от 14:00 до 14:01, то есть позднее утро по времени Галилеи.

Никлас прибыл на искусственную планету Петрова (в системе легкой нейтронной звезды) вовремя. Хозяин планеты имел типичную для людей его возраста форму. Его колени изгибались назад, ступни напоминали лапы древних хищников, а широкое тело располагалось под углом один радиан к полу. Вертикально сидящая голова на длинной шее приветливо склонилась навстречу гостю. Длинные руки моложавого старца с восьмипалыми кистями вытянулись в сторону кресла-трапеции, и Никлас уселся на длинную грань. Крошечные иглы тотчас впрыснули ему в ягодицы легкий наркотик.

– С чем прибыли, коллега? – осведомился Иан-1.

– Вы уверены, что расследование должен вести я, а не Гелиодезическая Комиссия? – Не теряя времени, Никлас ухватил звезду за протуберанец, как выражались предки.

– Почему вы полагаете, что она не ведет его? – туманно ответил Петров. – Своими методами, разумеется.

– Автоматические инспекторы?..

Кроваво-черный пейзаж за окном и общая мрачность обстановки, рассеявшаяся было под действием инъекции, опять стали давить на гостя. «Не угадал», – решил он и начал с другого конца.

– Мне требуется подтверждение оплаты в форме реального доступа к информации, – заявил он и достал из нагрудного кармашка кассету со сфабрикованным отчетом. – Антиматерии не нужно, я выбираю биты.

– Что вас интересует? – Иан-1 на мгновение выпучил глаза, проникая взглядом сквозь оболочку кассеты, и скучливо отвернулся.

– Транспортный код планеты Деева NGC 69307-3 Леонида-1. – Никлас рассчитывал добиться хоть какой-нибудь реакции от хозяина, однако тот никак не выдал того, что когда-либо слышал об этом Дееве. – У меня чисто семейный интерес к этому человеку… Дочь попросила.

– Жаль. Я было подумал, что эта информация потребовалась вам в ходе работы по Дееву NGC 69307-1 Жану-6.

Никлас сдержался и не высказал старику своего отношения к его догадкам, но секундное раздражение, видимо, все-таки прорвалось в изгиб его губ, потому что Петров довольно хрюкнул и поднял гипертрофированные ладони кверху.

– Вы получите код, даже если от вашей записи не будет никакого толка для гелиодезистов…

– Он уже есть, – возразил Никлас. – Мне удалось уговорить Жана-6 отказаться от налоговых льгот и расширить исследования планеты. Благо она довольно проста и не потребует значительных усилий на свое изучение.