Скалолазка и мертвая вода

– Поверить не могу… Она прыгнула! – раздался его утробный голос.

Кажется, он по национальности румын. Слишком уж акцент противный. К тому же имя похоже на румынское.

Из окна выглянул уголок черной шляпы.

Появился спутник румына – главарь шайки негодяев, испортивших чужой праздник. Вместе с Чиву он стоял возле окна. Затем что-то сказал, но я не разобрала слов. Слишком тихо и невнятно звучал его голос.

Чиву нерешительно кашлянул в ответ. А мне вдруг захотелось почесать подбородок. Так захотелось, что сил никаких не было терпеть. Дрожь до самых пят пробрала. Как почесать-то? Кончики пальцев правой руки засажены в узкую щель между кирпичами, в левой держу фужер… Можно, конечно, почесать краем фужера, но уж зело страшно подносить к лицу неведомую гадость. Вдруг это новейшее бактериологическое оружие, одна капля которого уничтожит половину жителей какой-нибудь зажравшейся европейской столицы?

Почесала подбородок о стену. Как наждачной бумагой прошлась – зато зуд пропал. А снизу раздалось:

– Чудес не бывает… – это опять Чиву. – В воду она не прыгнула, улететь тоже не могла – на ангела не похожа…

Нельзя надеяться, что Чиву полный кретин. В конце концов сообразит и посмотрит наверх. Это очень неудобно, но для зверского дела, ради которого они убили доктора Энкеля, Чиву все варианты исследует.

Суетно принялась искать следующую зацепу. Если повезет, доберусь до крыши за пару перехватов.

Может, я и добралась бы до крыши незамеченной. Но откуда-то из-под руки, возможно, из складки платья или из волос вывалилась лепешка черных икринок.

Отделилась от меня. Совершила короткое падение. И, перевернувшись в воздухе, шлепнулась на вечно бледную лысину Чиву.

И почему мне так не везет? Икринки образовали на макушке лысого румына родинку. Чиву резко повернул лицо вверх. Вот он – момент откровения.

– Она здесь! Быстрее! – закричал он. Таиться больше не было смысла. Я перебросила правую руку на давно замеченную зацепу, поднялась на пару камней. Край оцинкованной кровли на расстоянии одного перехвата. Хорошо, что не далеко выдается над стеной – иначе бы не достать.

– Сейчас я подстрелю эту карабкающуюся курицу! – раздалось снизу.

Господи, я вообще-то не верю в тебя, но помоги мне быстро взобраться на крышу! Обещаю – буду ходить в церковь, молиться, солировать в церковном хоре… Что еще там делают? Обещаю – буду паинькой! Только помоги взобраться на крышу!

Снизу донесся металлический лязг. Кто-то проверил, заполнен ли магазин «Хеклер-Коха». А может, проскрежетал затвор? Иегова его знает!

Выдохнула и, оттолкнувшись от стены, закинула свободную руку на край крыши. Ухватилась мертвой хваткой. Ноги соскользнули с уступов (какая я неизлечимая оптимистка: называю эти скромные углубления «уступами»!), и я повисла на одной руке, с ужасом следя за жидкостью в бокале.

Водичка доктора Энкеля устроила маленький водоворот… Интересно, кто-нибудь из альпинистов совершал восхождение по стене дома с наполненным стаканом в руке? Предлагаю новый экстрим. Денег за идею можно не перечислять: мне они сейчас на хрен не нужны – особенно если кто-нибудь из этих доброжелательных парней все-таки разрядит в меня магазин пистолета-пулемета.

Я висела на одной руке, ухватившись за край крыши. Болталась, как макаронина. Под ногами двадцать метров пустоты, но все внимание сосредоточено исключительно на фужере. Сейчас самое главное – поднять его к водостоку и поставить туда, наверх. Тогда освобожу руку и смогу подтянуться – уберусь с линии огня.

Чиву внизу ругался по-румынски. Я не видела, что там творится, но чувствовала: с очередью по мне вышла заминка.

Плавно и элегантно, словно балерина, вскинула руку и поставила фужер в ложбинку водостока. Немного неровно. Фужер качнулся, цокнув по дну жестяного желоба. Жидкость внутри колыхнулась.

Сердце сжалось – неужели зря все мучения?

Снова цокнув, фужер качнулся в другую сторону и встал как влитой.

– Уф! – громко выдохнула я и крепко схватилась второй рукой за край кровли.

Под ногами отчетливо раздался звук передергиваемого затвора. На этот раз я не ошиблась.

Извечный вопрос. Кто быстрее – спортсмен или пуля?

Мне нужно лишь качнуться и забросить тело на крышу. Пара-тройка секунд.

Направленное на меня короткое дуло я чувствовала хребтом. Чтобы Чиву надавил на спусковой крючок, требуется полсекунды. Вот такая арифметика, да-а… Партия проиграна ввиду цейтнота.

– Не стреляйте! Не стреляйте! – закричала я, болтаясь под крышей особняка. Подол Светкиного платья расправился и вновь обтянул ноги. Ненавижу это платье!

– А ну слезай оттуда! Не то шкуру подпорчу! – пригрозил Чиву.

Ему легко говорить, размахивая автоматом. А как я теперь спущусь? Мне на стену не вернуться. Ни рукой не достать, ни пальцами ног не зацепиться. Да еще это платье. Все равно что запустить на стену инвалида без ноги.

Сделаю попытку закинуть тело на крышу – получу свинцовую очередь в спину. Или в то место, которое находится внизу спины.

Оценив варианты, я приготовилась к длительным переговорам. Настолько длительным, насколько хватит крепости пальцев.

– Видите ли, уважаемый! – закричала я в ответ. Не знаю, поймет ли румын. Плохо у него с французским. Чувствую по речи. – Я могла бы…

Как пальцы соскочили – сама не поняла. Наверное, пот проступил. Обычно на скале их постоянно окунаешь в мешочек с магнезией. Это такой белый порошок. Как у штангистов или гимнастов…

В следующий миг с отчаянным воплем я оторвалась от крыши.

Пролетела несколько метров, которые отделяли меня от окна. Шваркнулась плечом о кирпичи, словно к горячей печке прислонилась.

И рухнула на голову огорошенного Чиву.

Думаете – этим все закончилось? Как бы не так!

Я надеялась, что изуродую румына – сломаю ему несколько ребер, по дружбе устрою смещение позвонков… Если с высоты в несколько метров вам на голову падает симпатичная девушка, то не следует ожидать приятных ощущений, поскольку она все же обладает определенным весом. Все скорее всего закончится растяжкой в травматологическом отделении… Вот я и думала – изуродую Чиву, но зацеплюсь за него, повисну. Авось втащат в окно.

Но вместо этого мой преследователь вывалился из окна!

Я успела только произнести «Ах!», не ощутив останавливающего рывка. И, держа Чиву за воротник смокинга, утащила его за собой. В ту самую засасывающую пустоту.

Так и полетели втроем. Я, лысый румын и его пистолет-пулемет «Хеклер-Кох».

Темная непрозрачная вода приближалась стремительно.

Нас бросило на стену. Я прикрылась телом Чиву, и шваркнуло только его.

Раздался треск – это смокинг сразу сделался поношенным. Чиву успел что-то прокричать по-румынски. Я не поняла реплики. Во-первых, языка почти не знаю. А во-вторых, была занята собственным воплем. Наверное, румын выражал неудовольствие по поводу костюма.

Нас слегка отбросило от стены. Мелькнуло длинное окно первого этажа. Чиву задел его каблуком и разнес вдребезги.

…В реку мы рухнули, сопровождаемые целым дождем осколков. Подняли столб брызг, словно начинающие прыгуны с трамплина.

Нам повезло: река здесь оказалась достаточно глубокой. Вода была чересчур холодной для начала лета. Вдохнуть я не успела, поэтому сразу нахлебалась. Пузыри окружили, обволокли – и видом, и на ощупь напоминая стаю мелких медуз. Платье опутало ноги и тянуло на дно. Благо я еще оттолкнула от себя бегемота в смокинге.

Долгое падение способствовало глубокому погружению. Я мощно гребла руками, выбираясь к поверхности. Навстречу плавно опустился автомат «Хеклер-Кох».