Золушки на грани

Подарок Прометея

Освобождённый Прометей сразу отказывается от выгодной службы на Олимпе, потому что хорошо знает местные нравы: лет триста здешние шутники будут подходить к нему и, озабоченно покачивая головой или прищёлкивая языком, интересоваться: «Ну, как печень? Не беспокоит?»

«Пусть забудут» – решает Прометей и отправляется к людям.

Люди, согретые прометеевым огнём, перестали вымирать и мёрзнуть, изобрели массу изобретений, избавились от комплекса неполноценности перед своим благодетелем и теперь запросто приглашают могучего титана в кабак или в гости.

– Я бы предложил вам хорошо зажаренное мясо, – любят приветствовать его местные кабатчики. – Но боюсь, это будет вредно для вашей печени!

Они повторяют друг друга слово в слово, и каждый при этом думает, что замечательно пошутил!

Людские шутки не действую на Прометея. «А ты зато – смертный!» – злорадно думает титан и расплывается в доброжелательной улыбке.

«Надо же, наконец-то моим шуткам хоть кто-то смеётся!» – умиляется про себя смертный и обслуживает почётного гостя с удвоенной любезностью.

В кабаке ли, в гостях, Прометея просят рассказать о том, как он висел на скале, какие муки претерпевал и как потом был освобождён. Послушать его приходят люди из дальних мест, так что история о ком-то, пригвождённом к чему-то и претерпевающем за людское благополучие страшные муки, в разных уголках мира пересказывается по-своему, в зависимости от местных обычаев и способов казни.

Прометей тоже не сидит на месте, изучает людей, дивится их изобретениям. Народы мира сменили шкуры на вполне цивилизованные, хоть и непрактичные костюмы, но не сильно изменились в остальном. Прометея даже слегка утомило их общество, пока он, наконец, не почувствовал, что пришла пора возвращаться на Олимп. Он бы и вернулся в тот же миг, оборвав на середине почтенного какого-то старца, явившегося издалека, но титан не привык приходить куда-нибудь без подарка. А найти подарок для бессмертных богов сложнее, чем кажется наивным людям, привыкшим приносить в жертву всё, что кажется привлекательным им самим.

Однажды, ночуя в доме у какого-то лавочника, Прометей просыпается слишком рано, ещё до рассвета, от страшного звона в ушах. Перебирая в памяти всё, что он вчера пил и курил, Прометей приходит к выводу, что звон ему не примерещился и не является следствием злоупотреблений и излишеств.

В самом деле, выйдя на кухню, он обнаруживает за столом всё лавочниково семейство, уныло поедающее свою кашу.

– Я слышал какой-то странный звук, разбудивший меня. Если началась война – я смогу перенести всех вас в безопасное место. В благодарность за гостеприимство.

– Не существует на этой планете безопасных мест, я вчера телевизор до трёх ночи смотрел, я знаю, – вздыхает хозяин. – Но войны у нас никакой нет, расслабься. Просто нам пора на работу и в школу. А та штука, которую ты слышал, называется «будильник». Очень полезное изобретение – для тех, кто хочет стоять в лавке раньше, чем придёт первый покупатель.

– Ужас какой! И вы вот так, каждый день, вскакиваете ни свет, ни заря по этому звонку?

– А ты что-нибудь другое посоветуешь? – мрачно интересуется хозяин, – Может, притащишь нам с неба волшебную будилку, которая будет ласково щекотать нам пятки и брызгать в лицо какой-нибудь бодрящей ароматной жидкостью?

Прометей знает одну бодрящую ароматную жидкость, она называется – нашатырь, но этот человек был так добр к нему, что просто не заслужил подобного подарка. Затем мысли титана принимают другое направление.

– Скажи-ка, а у тебя в лавке есть эти самые будильники? – интересуется он у хозяина, когда тот уже стоит на пороге.

– Тоже решил податься в лавочники? Пустая затея! С таким характером ты быстро разоришься.

– Да мне не для себя, – уклончиво отвечает Прометей. – Это подарок.

– А, ну если так – то у меня, конечно, найдётся для тебя самый звонкий будильник, какой только можно найти во всей округе.

– Это уж пожалуйста, – кивает Прометей. – Самый звонкий, громкий и прочный из всех, какие у тебя только есть.

Совершив акт купли-продажи, Прометей понимает, что чертовски соскучился по своим олимпийским приятелям и отправляется прочь от людей.

Первым делом он почтительно преподносит Зевсу свой подарок: маленький красный будильник. Зевс любит подарки, а потому сразу устанавливает будильник у изголовья и накладывает на него заклятия вечности, неприкосновенности и чёткости.

И с тех пор каждое утро, ровно в семь утра, к Зевсу прилетает дятел и клюёт его в висок.

Из разного теста

Оказавшись в тёмном чулане, Буратино раскаивается и клянётся всем здешним паукам стать уже, наконец, умненьким и благоразумненьким мальчиком и даже на какое-то время перестать гоняться за золотым ключиком. Летучую мышь, притащившую маляву от кота и лисы, он с негодованием прогоняет и утром начинает новую жизнь. Вежливо здоровается с Артемоном, пришедшим его выпустить на волю, целует ручку Мальвине, а всей лесной и луговой живности улыбается так обворожительно, что даже народный знахарь Богомол вынужден признать: пациент скорее жив, жив, да еще как!

После завтрака Буратино – словно бы его подменили – бежит мыть посуду в ручье, затем садится за чистописание, с энтузиазмом берется решать математические задачки и так далее. Он, конечно, вырезан из полена – не то, что Мальвина, с её чудесной фарфоровой головой – и наука даётся бедняге с трудом. Не раз и не два строгая кукла с голубыми волосами отправляет бестолкового ученика в тёмный чулан, но он покорно сносит всё, и в конце концов становится вполне образованным деревянным человечком.

Через несколько лет Буратино – уже на правах полноправного совладельца красивого кукольного домика на лесной поляне – выписывает из города своего отца, Карло. За Карло по пятам следует Джузеппе, а за ним – ни с чем не сравнимый запах перегара. Своенравные старички возводят себе хибарку неподалёку от дома Мальвины и даже иногда пытаются давать Артемону советы по ведению домашнего хозяйства.

В один из тёплых летних дней, когда всё живое – даже мертвецки пьяный Сизый нос – неизвестно почему радуется и ликует, из леса выходит Пьеро – заросший и усталый, но по-прежнему очень печальный.

– Нищим не подаём! – машет на него лопатой Джузеппе. Он взялся вскопать грядки, но всё никак не может приступить к работе, только выпивает для храбрости каждые пять минут.

– Не слушай его, парень! – кричит Карло, высунувшись из дальнего парника. – Заходи, накормим! Расскажешь, что на свете делается.

– Скажите пожалуйста, а госпожа Мальвина – здесь живёт? – запинаясь, спрашивает Пьеро.

– Как не здесь? – ухмыляется Джузеппе. – А ты ейный бывший?

– Оставьте, пожалуйста, это панибратство! Мы с вами даже не знакомы!

– Ну так сейчас познакомимся. Выпьем – и будем здоровы. Или ты брезгуешь, гад?

– По какому праву вы тыкаете мне и называете меня – гадом?

– Да потому что ты типичный гад. Как же тебя ещё называть? – удивляется Сизый Нос.

Непонимание между столяром и поэтом усиливается, ещё чуть-чуть – и воздух между ними раскалится настолько, что вспыхнут и заполыхают все угодья. К счастью, на пороге домика появляется Артемон. Быстро оценив ситуацию, он хватает Пьеро под руки и тащит его на веранду.

– Это вы? – краснеет Мальвина и проливает чай на белую скатерть (к счастью, Буратино поблизости нет – он только недавно научился аккуратно чаевничать, и такой пример был бы ему во вред)

– Поверьте, я случайно шел мимо, и вдруг этот мужчина, ваш садовник, окликнул меня.

– Я всё понимаю. Хотите чаю?

– Удобно ли?

– Садитесь вот на этот стул – здесь удобнее.

Только после трёх чашек чая с молоком и сахаром, Пьеро решается произнести то, ради чего он пришел:

– Скажи мне, ты счастлива с ним? Он ведь сделан совсем из другого материала, не то, что мы с тобой.

Солнце скрывается за небольшой безобидной тучкой. Над лужайкой проносится порыв ветра, и вся лесная и полевая мелочь ненадолго замолкает. Слышно, как на улице Джузеппе бодро вонзает лопату в податливую почву.

– Сначала с ним было очень тяжело, – понизив голос, признаётся Мальвина. – Невоспитанный, грубый, чурбан! И при этом – самоуверенный нахал, каких мало!

– Этого следовало ожидать, – подаётся вперёд Пьеро. – Полное отсутствие воспитания и сомнительное происхождение этого типа говорят сами за себя.

– Но он так старался! – заступается Мальвина. – Он так хотел стать умненьким и культурным мальчиком, что в конце концов у него это получилось!