Скользкий

До букмекерской конторы, благо, она была недалеко, я добежал, почти не запыхавшись. Окончательно приведя дыхание в норму, спрятал саблю под куртку так, чтобы ее не было видно. Порядок. Выгляжу вроде более-менее прилично.

Охранников внутри оказалось двое: один развалился на табуретке прямо напротив входа, второй наклонился к окошку приема ставок и о чем-то трепался с кассиршей. Не обращая внимания ни на них, ни на наклеенные на стены листы с результатами игр и рекламой, я спокойно пошел по коридору к кабинету букмекера.

– Ты куда? – очнувшись, крикнул мне в спину кто-то из охранников, но я уже распахнул оказавшуюся незапертой дверь и вошел внутрь. Полдела сделано.

– Прием ставок в кассе. – Мужчина с редкими кудрявыми волосами уткнул длинный нос в спортивный журнал и на меня даже не посмотрел. Пустой стол и вытертый серый пиджак с засаленными рукавами довершал образ доматывающего последние минуты до конца рабочего дня работника какой-нибудь канцелярии. Ему б еще очки в толстой пластмассовой оправе… Но ни на зрение, ни на мозги Альберт Силантьев, за глаза просто Гонзо, пожаловаться не мог.

– Да тут у вас ставочка одна зависла, – остановился, не проходя в глубь кабинета, я.

Сзади открылась дверь, но выдергивать меня из кабинета охранник не решился.

– Все в порядке, – посмотрел куда-то мне за спину Гонзо. – Какая говорите, у вас проблема?

– С того года выигрыш получить не могу…

– Что конкретно мешает вам это сделать? – с раздражением бросил журнал на стол букмекер.

– Человек за меня ставку сделал на Арабова, – начал торопливо объяснять ситуацию я, – но он из рейда не вернулся. Да и у меня возможности за выигрышем прийти не было.

– Кто ставил? – почесал кончик носа Гонзо. Свои записи он поднимать не стал – ходили слухи, что вся бухгалтерия конторы дублировалась у него в голове. – Когда и на какой бой.

– Бой Араба с Магометовым за звание чемпиона, декабрь того года. Ставил… Макс, – запнулся я. А какая у него фамилия? Не помню. Она ж в табеле была! Дубов, Дубко… Дубин! – Максим Дубин.

– Выигрыш выплачен, – ненадолго задумавшись, сообщил мне Гонзо. – Вадим, проводи молодого человека на выход.

– Как выплачен? Кому? – Я был настолько ошарашен, что даже не попытался сбросить с плеча руку охранника, который потянул меня из комнаты. Оно и к лучшему – второй охранник страховал Вадима у двери.

Дергаться бессмысленно: ребят Гонзо подобрал крепеньких, только лишний раз по зубам схлопочу. А у меня и на один зуб денег не хватает.

Немного отошел от шока я уже не улице, когда дверь конторы захлопнулась за спиной. Кто-то заграбастал мои деньги! Найду мерзавца… Стоп! А с чего я так запросто поверил Гонзо? Выигрыш выплачен! Вот так вот: раз и выплачен! Гонзо в карман.

Меня аж перекосило от злости. Развели как мальчика. Почему я вообще поверил ему на слово? Из-за двух амбалов? Или потому что он Семере долю отстегивает? Это что, дает ему право выкидывать меня на улицу, как помойного котенка? Ну, сука!

Подбежав к двери, я толчком распахнул ее и влетел внутрь. Как и десять минут назад, один охранник качался на табуретке, второй точил лясы с кассиршей. При моем появлении Вадим попытался вскочить на ноги, но пинок тяжелой подошвой швырнул его затылком о стену. Шаг вбок и выхваченная из-под куртки сабля, набрав скорость в замахе по широкой дуге, врезалась эфесом в скулу болтуна. Он без единого звука рухнул на пол. Перепрыгнув через него, я оказался рядом с кабинетом Гонзо, дверь которого резко распахнулась.

– Что здесь?!. – сорвавшись на визг, заорал букмекер, но, увидев меня, сразу сбавил тон: – Тебе проблемы с Семерой нужны?

Едва сдержавшись, я не стал хватать его за воротник и впечатывать мордой в стену, а просто покачал лезвием сабли у него перед лицом.

– Нехорошо выигрыш зажимать. – Я на время забил на слова про бандитов и рявкнул на поднявшегося на четвереньки Вадима. – А ну лежать!

Тот закашлялся и схватил валявшуюся на полу милицейскую дубинку.

– Лежать, я сказал. А то мигом твоему хозяину нос укорочу!

– Вадим, этот вопрос я сам улажу. – Гонзо поднялся на цыпочки, чтобы как можно дальше отодвинуться от кончика сабли.

Охранник послушно растянулся на полу.

– Умный мальчик, – оскалился я. – Будь добр, выкинь дубинку подальше и про револьвер не забудь. Нет, ты разряди его сначала, разряди…

– Он газовый, – заметив, как дернулась моя рука, подсказал букмекер.

– Тем более. Вот, молодец.

– Может, зайдем ко мне в кабинет и все спокойно обсудим? – придя к выводу, что перед ним вконец отмороженный тип, предложил Гонзо.

– Да мы и здесь можем все обсудить. Тем более вопрос плевый…

– Выигрыш я выплатил, – облизнул губы неотрывно следивший за кончиком сабли букмекер.

– Да не свисти! Макс из рейда не вернулся! Кому ты мог его выплатить? Кому, а?

– За выигрышем приходил некто Ветрицкий.

– Что?! – как-то сразу поверил ему я. – А ему-то с какой стати?

– А он первый пришел! И точно такую же историю рассказал! – заорал в ответ Гонзо.

– Что ж ты его не послал? Как меня, например?

– Связи у него в Дружине хорошие, вот и не послал. Люди знающие посоветовали.

– И что, прям все выплатил? – Деньги нужны, но опускаться до уровня простого гоп-стопа не дело. И так серьезные проблемы с крышей букмекера могут быть. Нажалуется Семере – бегай потом от них по всему Форту. Одно дело, когда свои кровные выбиваешь, и совсем другое, когда уважаемого человека на бабки опускаешь. – Я ведь узнаю…

– Половину, – вжался в стену, отодвигаясь от кончика сабли, букмекер.

– Понятно, – сразу повеселел я. А ведь мог бы насвистеть, что полностью рассчитался. Неужели я выгляжу настолько неуравновешенным человеком? Решил не связываться? Правильно, чего ему из-за этих копеек башкой рисковать? По-любому ведь Семеру запряжет, чтобы деньги вернули. У меня-то связей в Дружине нет. Хрен с ним, проблемы надо решать по мере их возникновения. – Я человек разумный, поэтому весь выигрыш с тебя требовать не стану. Давай оставшуюся часть, а с Ветрицким я, так и быть, сам разберусь.

– Хорошо, хорошо… – бочком двинулся к кассе букмекер. – Света, отсчитай девяносто рублей.

Я покосился на сидевшего на полу Вадима, который прислонился спиной к стене и положил ладони на колени. Дубинка и револьвер далеко, если рвану к двери, дотянуться не успеет. На полу застонал зажавший окровавленное лицо охранник. Гонзо выгреб из выдвижного ящичка деньги и протянул мне. Не пересчитывая, я ссыпал монеты в карман и, стараясь держаться подальше от Вадима, отошел к двери поднять ножны.

– А могли бы и сразу договориться. – Присев, я заодно прихватил и резиновую дубинку, выскочил за дверь и вставил ее в дверную ручку. На ходу убирая саблю в ножны, спокойно зашел за угол дома и только тогда рванул во дворы. Несколько минут форы есть, но все же медлить не стоит: у букмекерской конторы черный ход наверняка имеется. Пробежал один двор, свернул, пробежал следующий. Снова свернул и, уже не торопясь, вышел на узенькую улочку и пошел в сторону проспекта.

Что ж, деньги я раздобыл. А заодно обзавелся очередной головной болью – Семера из-за таких копеек землю рыть не будет, но если это сочтут неуважением… Надо будет переговорить с Денисом или Гамлетом, может, чего посоветуют. Я ж свои кровные у Гонзо забрал!

– Вы снова к нам? – удивилась сменившая за стойкой консультировавшего меня парня пожилая тетка.

– Проходи, – выглянул в дверь врач с матовой баночкой в руках.

Я прошел вслед за ним, отдал серебряный рубль царской чеканки и, дождавшись сдачи, устроился в стоматологическом кресле. Фу-у-у, хоть немного отдохну, а то совсем запарился. Из левого глаза к этому времени уже почти непрерывно текли слезы, а боль добралась от скулы до виска. Что ж так болит-то? В челюсти трещина или просто нерв дергает?

– Держи, – передал мне стакан с белой непрозрачной жидкостью стоматолог и набрал в одноразовый шприц из обернутого фольгой флакончика три точки неразбавленной настойки бархатника и полкуба дистиллированной воды.

– Это что еще? – Даже не принюхиваясь, я уловил смутно знакомый неприятный запах.

– Кефир, – парень обмакнул кисточку в матовую баночку и что-то вывел у меня на левой щеке.