Международная безопасность в эпоху глобальных перемен

– ведущие мотивы подрывной деятельности – борьба за ресурсы страны-мишени и/или за возможность использования ее геополитического положения в противоборстве с другими противниками;

– социокультурные проблемы (религиозный фактор, национализм и этническая самоидентификация);

– всеобъемлющий характер конфликта, в котором применяются силовые и несиловые средства воздействия с упором на информационно-психологические технологии, отражаемые в моделях когнитивной войны и «управляемого хаоса»;

– война построена на стратегии измора, что придает конфликту затяжной, перманентный характер;

– к гибридной войне неприменимы нормы международного права, определяющие понятие «агрессия», отсутствие понятий «фронт» и «тыл», гибридная война не объявляется и ведется на всей территории страны, в космосе и киберпространстве [3 - Бартош А. А. Гибридная война и момент внезапности // Независимая газета. 15.12.2022. URL: https://nvo.ng.ru/concepts/2022–12-15/1_1218_moment.html].

На принципиально иной основе переосмысливаются сегодня понятия войны и мира, их видимые и невидимые переплетения и их новые геополитические сопряжения, меняющие соотношение «мягкой» и «жесткой» сил в мировой политике и международных отношениях. Не вызывавшая сомнений столь длительно время и казавшаяся незыблемой формула “Si vis pacem, para bellum” (если хочешь мира – готовься к войне) в современных условиях утрачивает во многом свой очевидный и безоговорочный смысл. Вступает в силу другая формула: «война до войны», «война перед самой войной», когда базовой целевой установкой становится достижение победы еще до начала военных действий. Иными словами, война становится реальностью мирного времени. Отсутствие прямого вооруженного вторжения жестко компенсируется «прокси», гибридными формами воздействия на противника.

Отдельный геополитически проблемный блок – функциональная гибридизация НАТО как военно-политической структуры, напрямую перехватывающей у международных организаций, прежде всего у ООН и ОБСЕ, их прерогативы, задачи и методы [4 - Бартош А. А. Североатлантическая аксиология. О военно-политическом гибридном воплощении НАТО // Независимое военное обозрение. 27.01.2022. URL: https://nvo.ng.ru/realty/2022–01-27/7_1174_nato.html]. Эти особенности кризисного развития геополитической ситуации С. В. Лавров охарактеризовал кратко и выразительно: «ЕС и НАТО уже давно являются гибридными участниками гибридного конфликта гибридной войны на Украине» [5 - Меркулов А. Лавров: ЕС и НАТО давно являются гибридными участниками конфликта на Украине // Российская газета. 15.11.2022. URL: https://rg.ru/2022/11/15/lavrov-es-i-nato-davno-iavliaiutsia-gibridnymi-uchastnikami-konflikta-na-ukraine.html], конкретизируя: это и поставки вооружений, и тренировки украинских военных на своих территориях, и помощь в предоставлении огромного количества разведданных, и определение точных целей бомбардировок.

Подчеркнем, что не только в России, но и за рубежом Украину рассматривают как едва ли не самую глубокую геополитическую трясину в современном мире. Тесное сопряжение внутренних противоречий и конфликтов и стремление западных, прежде всего американских, правящих кругов превратить ее в форпост противоборства с Россией создали базовые предпосылки для использования ими сугубо конфронтационной модели в отношениях с ней и, соответственно, для усиления в свою пользу дисбаланса в структуре стратегической безопасности. Формируя тем самым конфликтную зону геополитического отчуждения и маргинализации России.

В этих условиях цена геополитических издержек и ошибок в результате недооцененности или, наоборот, переоцененности все более нелинейно-гибридных процессов, противоречивых тенденций и спонтанных зачастую событий приобретает особую практико-политическую значимость. Отсюда – императивная необходимость целостной инвентаризации, существенной коррекции и во многих случаях – кардинальной переоценки положений предыдущей Концепции внешней политики России (от 2016 г.). Динамика мирополитических процессов столь стремительна, что многие из них оценочно и перспективно уже не вписываются в прежние концептуальные схемы. Принципиально значимой документообразующей матрицей в осмыслении и переосмыслении доктринального и практико-политического опыта российской дипломатии стало утверждение президентом В. В. Путиным 31 марта 2023 г. новой Концепции внешней политики Российской Федерации (далее – КВП-2023). Если актуализация и обновление предыдущих редакций Концепции проводилась в основном в рамках их преемственности и развития, то КВП-2023 знаменует собой не имеющий прецедента поворотный этап в концептуализации, оценочных позициях и установках российской дипломатии. Четко выраженная преемственность сохранена только в отношении основополагающих принципов внешней политики России.

КВП-2023 – убедительный ответ тем западным политикам, кто упорно считает Россию полупериферийной зоной в глобальном пространстве. Из КВП-2023 отчетливо следует, что стратегически «малорентабельные» поиски баланса возможного и невозможного закончились. В ней в полной мере учтен системный и системообразующий негативизм преобладающей части западного политического истеблишмента по отношению к России, резко усилившийся на фоне СВО на Украине. Новая Концепция учитывает деструктивные особенности современной кризисной геополитики, но конструктивных путей к более оптимистическому будущему мировой политики и международных отношений отнюдь не перекрывает.

Разработка документа проходила в крайне неблагоприятных для России условиях – макросистемных трансформациях мирового порядка и взаимосвязанной совокупности кризисов: западноцентричной либеральной модели, пандемического ковидного кризиса и особенно – интернационализации кризисного развития ситуации на Украине. Все это сказывалось, естественно, на адаптационных возможностях России, затрудняя поиски выверенных адекватных ответов на новые вызовы в условиях нарастающей неопределенности в международных делах. Связующая нить документа – обязывающее стратегическое мышление, которое вынуждало авторов продлевать его разработку, не впадая в соблазн сиюминутных соображений и напрашивающихся краткосрочных оценочных позиций и установок. Документ по-новому насыщает концептуальный базис внешней политики России, важнейшая особенность которого – предельно трезвый учет кардинально изменившейся ситуации в мире и соответствующий ему государственный прагматизм.

Если прибегнуть к ретроспективному сравнению КВП-2023 с пятью предыдущими редакциями Концепции 1993, 2000, 2008, 2013 и 2016 гг., то сразу же бросается в глаза ряд ее новых особенностей. Принципиальные изменения претерпела внутренняя структура документа, в котором отработана новая соразмерность базовых приоритетов внешней политики России. В результате объективно назревшего пересмотра ее доктринального наполнения в нем появились новые концептуальные разделы. Заметно переформатирована структура документа, выстроенная по более выраженной концептуально-методологической логике: интересы России – цели – задачи. Отсюда – переакцентировка прежних приоритетов и появление новых.

По-новому структурирован обширный региональный блок, в котором выделены самостоятельные подразделы в многозначащей, на наш взгляд, последовательности. В приоритете – «Ближнее зарубежье» – термин, отсутствующий в Концепции 2016 г. Его возвращение в официальный концептуальный оборот эксперты объясняют тем, что скорее всего оно «было осознанным и может быть семантически прочитано как некий сигнал или намек для других стран в регионе и в мире» [6 - Барабанов О. Н. Новая Концепция внешней политики РФ: структура и семантика // Валдай. Международный дискуссионный клуб. 04.04.2023. URL: https://ru.valdaiclub.com/a/highlights/novaya-kontseptsiya-vneshney-politiki-rf-semantika/]. В новые отдельные подразделы выделены Арктика, Евразийский континент, КНР, Индия, АТР, Исламский мир, Африка, Латинская Америка и Карибский бассейн, Антарктика. В расширительном формате концептуализируется Европейский регион в целом, а не Евросоюз, как в предыдущих редакциях. Другое структурное нововведение – США и другие англосаксонские государства.

Новый документ отличает четко выраженная, если не сказать, жесткая определенность положений и установок. Это тем более важно, что в первоначальных редакциях Концепции отнюдь не в единичных случаях вынужденно сглаживалась острота принципиальных углов ряда международных проблем [7 - Барановский В. Г. Внешнеполитический цикл: от Горбачева до Путина // Россия-2010. Российские трансформации в контексте мирового развития; под ред. М. С. Горбачева, В. Б. Кувалдина. М.: Издательская группа Логос, 2010. С. 272.]. Многие годы вынужденно приходилось действовать в оценочных категориях видимого и возможного, желаемого и реального, ориентироваться на сложнейший выбор – увеличение желательного или уменьшение нежелательного. Речь шла о максимизации имеющихся ресурсов и минимизации последствий допущенных просчетов и ошибок [8 - Быков О. Н. Геополитический статус России. В 2 книгах. Книга 1. М.: ИМЭМО РАН, 2015. С. 30.].

Опыт концептуализации внешней политики России складывался под давящим воздействием множества объективных переплетающихся факторов, разнонаправленных тенденций, противоречивых процессов и обстоятельств. К тому же, надо признать, российская дипломатия недооценила жесткость, даже жестокость, мировой политики и явно переоценила готовность партнеров к стратегическому видению проблем и масштабным решениям[9 - Внешняя политика России: 2000–2020: науч. изд. в 3 томах. Т. 1 / Рос. совет по межд. делам [под общ. ред. И. С. Иванова]. М.: Аспект Пресс, 2012. С. 17.].

КВП-2023 синтезирует все те изменения в мировой политике и международных отношениях, которые прямо или опосредованно затрагивают национально-государственные интересы России. Обновление Концепции явилось адекватной аналитической реакцией на обострение кризиса в отношениях Запада и России, преобладающие проявления которого имеют все признаки долгосрочно-системного. Выявлены специфические особенности в развитии современных геополитических процессов. Точечно определены новейшие вызовы и угрозы для России и, соответственно, возможности и перспективы эффективного противодействия им.

Впервые конкретно, если не сказать жестко, дифференцируется отношение России к другим государствам и межгосударственным объединениям, которое определяется конструктивным, нейтральным или недружественным характером их политики в отношении России. Такая оценочно-формулировочная дифференциация, никогда ранее не использовавшаяся в основополагающих внешнеполитических документах России, отражает новые процессы, размежевания и сдвиги в современной кризисной геополитике.

Впервые в столь жесткой форме зафиксированы и ответные меры на недружественные действия иностранных государств и их объединений, представляющие угрозу суверенитету и территориальной целостности России, в том числе с применением санкций: заявлено правомерным принять симметричные и ассиметричные меры, необходимые для пресечения таких недружественных действий, а также для предотвращения их повторения в будущем. А в другом разделе без какой-либо дипломатической нюансировки прямо говорится, что в ответ на недружественные действия Запада Россия намерена отстаивать свое право на существование и свободное развитие «всеми имеющимися средствами» [10 - Концепция внешней политики Российской Федерации (утверждена Президентом Российской Федерации В. В. Путиным 31 марта 2023 г.) // Министерство иностранных дел Российской Федерации. 31.03.2023. URL: https://www.mid.ru/ru/detail-material-page/1860586/].

Сделана ставка на предельно прагматичный учет совокупности факторов, предопределяющих реальную стратегическую заданность геополитических целей Запада во главе с США. В документе разъясняется, что США и страны, идущие в фарватере их политики, использовали принятые Российской Федерацией меры по защите своих жизненно важных интересов на украинском направлении как предлог для обострения многолетней антироссийской политики и развязали гибридную войну нового типа. Ее суть формулировочно охарактеризована предельно кратко – всемерное ослабление России, включая подрыв ее созидательной цивилизационной роли, силовых, экономических и технологических возможностей, ограничение ее суверенитета во внешней и внутренней политике, разрушение территориальной целостности. И, что объясняет в главном первооснову радикальной реконцептуализации международной политики России, такой курс Запада приобрел «всеобъемлющий характер и закреплен на доктринальном уровне» [11 - Концепция внешней политики Российской Федерации (утверждена Президентом Российской Федерации В. В. Путиным 31 марта 2023 г.).].

Тем самых фиксируется отказ от сохранявшейся в предыдущих редакциях скорее умозрительной задачи формирования ценностной основы совместных с Западом действий, опоры на общий духовно-нравственный знаменатель, включая такие принципы и понятия, как стремление к миру и справедливость, достоинство, свобода и ответственность, честность, милосердие. Эта установка, больше вписывающаяся в «романтические» представления периода деидеологизации международных отношений, вряд ли геополитически рациональна и практически реализуема в наши дни: ее следовало бы отнести к задачам на стратегически отдаленную перспективу. Зададимся вопросом: может ли вообще духовно-нравственный знаменатель стать стержневой опорой действий в современной кризисной геополитике? [12 - См. Неймарк М. А. Эволюция внешнеполитической стратегии России. М.: Проспект, 2020. 320 с.]

Теперь же эти сами по себе стратегически важные соображения скорректированы в КВП-2023 с учетом новых вызовов и угроз: консолидации международных усилий, направленных на обеспечение уважения и защиты универсальных и традиционных духовно-нравственных ценностей (в том числе этических норм, общих для всех мировых религий); нейтрализации попыток навязывания псевдогуманистических и иных неолиберальных идеологических установок, приводящих к утрате человечеством традиционных духовно-нравственных ориентиров и моральных принципов.

При этом в документе зафиксирована принципиально важная стратегическая позиция: «Россия не считает себя врагом Запада, не изолируется от него, не имеет по отношению к нему враждебных намерений» [13 - Концепция внешней политики Российской Федерации (утверждена Президентом Российской Федерации В. В. Путиным 31 марта 2023 г.).]. Она рассчитывает на то, что в дальнейшем государства, принадлежащие к западному сообществу, осознают бесперспективность своей конфронтационной политики и гегемонистских амбиций, примут во внимание сложные реалии многополярного мира и вернутся к прагматичному взаимодействию с Россией, но принципиально, на основе суверенного равенства и уважения интересов друг друга. И как стратегический вывод, заслуживающий особого внимания: тогда Россия готова к диалогу и сотрудничеству. Авторитетные эксперты-международники, отмечая, что Россия выступает против того, чтобы какая-либо группа стран или одна из великих держав навязывала другим странам образ жизни, ценности и систему координат экономического и политического развития, вместе с тем обоснованно считают, что она «и не собирается отказываться от диалога по глобальным проблемам даже с теми, кто нагнетает напряженность и конфронтацию» [14 - Войтоловский Ф. Равная среди равных: России в формирующемся полицентричном мире // Российский совет по международным делам. 20.04.2023. URL: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/comments/ravnaya-sredi-ravnykh-rossiya-v-formiruyushchemsya-politsentrichnom-mire/].

Оценочные позиции и установки КВП-2023 в отношении интегрированной Европы изменились в главном по сравнению с ее предшествующей редакцией от 2016 г. Тогда в качестве стратегической задачи России еще выдвигаюсь формирование общего экономического и гуманитарного пространства от Атлантики до Тихого океана на основе гармонизации и сопряжения процессов европейской и евразийской интеграции, чтобы не допустить появления разделительных линий на европейском континенте. Более того, Россия была настроена на поддержание интенсивного и взаимовыгодного диалога с ЕС «по основным вопросам внешнеполитической повестки, а также на дальнейшее развитие практического взаимодействия во внешнеполитической и военно-политической сферах»[15 - Об утверждении Концепции внешней политики Российской Федерации: Указ Президента Российской Федерации от 30 ноября 2016 г. № 640 // Президент России. URL: http://static.kremlin.ru/media/acts/files/0001201612010045.pdf].

Но на фоне этих сугубо позитивных и конструктивных установок уже тогда, задолго до СВО на Украине, контрастно выделялась оценочная позиция в другом пункте документа, уравнивающая и по сути, и по функциональному предназначению ЕС и НАТО. Накопившиеся системные проблемы в Евро-Атлантическом регионе объяснялись геополитической экспансией безоговорочно увязанных в единый проблемный узел НАТО и ЕС, которая привела к серьезному кризису в отношениях между Россией и государствами Запада. Так в жесткой концептуально-политической сцепке в равновесных оценочных величинах оказались Евросоюз и НАТО.

Интернационализация кризисного развития ситуации на Украине резко усугубила существующие ранее негативные тенденции и остроту тех или иных проблем в отношениях Евросоюза и России. Это нашло соответствующее отражение в объемном специализированном разделе КВП-2023, посвященном европейскому региону в целом. Исходный оценочный посыл: большинство государств Европы проводят агрессивную политику в отношении России, направленную на создание угроз ее безопасности и суверенитету, получение односторонних экономических преимуществ, подрыв внутриполитической стабильности и размывание традиционных российских духовно-нравственных ценностей, создание препятствий для сотрудничества России с союзниками и партнерами. Среди задач, требующих приоритетного внимания, выделяются: снижение уровня и нейтрализация угроз безопасности территориальной целостности, суверенитету и социально-экономическому развитию России, ее союзников и партнеров со стороны недружественных европейских государств, НАТО, ЕС и Совета Европы; создание условий для прекращения недружественных действий европейских государств и их объединений, полного отказа от антироссийского курса (в том числе от вмешательства во внутренние дела России), а также для их перехода к долгосрочной политике добрососедства и взаимовыгодного сотрудничества с Россией.

Важнейшей политико-методологической вводной представляется формирование новой модели сосуществования с европейскими государствами, позволяющей обеспечить безопасное, суверенное и поступательное развитие России, ее союзников и партнеров, прочный мир в европейской части Евразии, причем, как оговаривается в конструктивном ключе, с учетом потенциала многосторонних форматов, включая ОБСЕ. Особо подчеркивается, что объективными предпосылками для создания новой модели сосуществования с европейскими государствами являются географическая близость, исторически сложившиеся глубокие культурно-гуманитарные и экономические связи народов и государств европейской части Евразии.

И как практический вывод, рассчитанный на стратегическую перспективу: осознание государствами Европы безальтернативности мирного сосуществования и взаимовыгодного равноправного сотрудничества с Россией, повышение уровня их внешнеполитической самостоятельности и переход к политике добрососедства с Российской Федерацией благоприятно скажутся на безопасности и благополучии Европейского региона, помогут европейским государствам занять достойное место в Большом Евразийском партнерстве и многополярном мире.

Стратегический расчет на реализацию в долгосрочной перспективе такого варианта развития событий подтверждают отдельные, но уже знаковые тенденции, которые проявляются, а некоторые из них и не исчезали, в Евросоюзе. Наглядный тому пример – совместное китайско-французское заявление 7 апреля 2023 г., с которым выступили председатель КНР Си Цзиньпин и президент Франции Э. Макрон, объявившие о своем стремлении к укреплению многосторонней международной системы в многополярном мире под эгидой ООН. Возвращаясь из Пекина в Париж, Макрон сказал в интервью, что интегрированной Европе необходимо добиться «стратегической автономии, ЕС не должен быть младшим партнером в ведомом США однополярном мире», подчеркивая, что континент «может стать третьим полюсом» [16 - Anderlini J., Caulcutt C. Europe must resist pressure to become ‘America’s followers,’ says Macron // Politico. 09.04.2023. URL: https://www.politico.eu/article/emmanuel-macron-china-america-pressure-interview/]. По оценке обозревателя The American Conservative Теда Снайдера, это «знак того, что Европа отходит от однополярного мира во главе с Америкой и бросает ему вызов». В своих выводах он опирается на весьма откровенное признание председателя Европейского совета Шарля Мишеля о том, что «некоторые европейские лидеры думают как Эммануэль Макрон». В Евросоюзе сохраняется большая привязанность к альянсу с США, но если это «предполагает слепое следование за Вашингтоном по всем вопросам, то такой альянс нам не нужен» [17 - Snider T. The most important line in the China-France Joint statement // The American Conservative. 17.04.2023. URL: https://www.theamericancon-servative.com/the-most-important-line-in-the-china-france-joint-statement/]. Разумеется, было бы искусственным преувеличением рассматривать эти разовые, скорее ситуационные, заявления как всегда последовательную позицию, но определенную тенденцию они, несомненно, отражают.

Документ уточняет современный геополитический статус России, которая позиционирует себя в качестве одного из суверенных центров мирового развития и выполняет исторически сложившуюся уникальную миссию по поддержанию глобального баланса сил и выстраиванию многополярной международной системы, обеспечению условий для мирного, поступательного развития человечества на основе объединительной и конструктивной повестки дня. Содержательно и терминологически актуализирован подход к понятию многовекторности: «Созидательную энергию Российская Федерация будет концентрировать на географических векторах своей внешней политики, которые имеют очевидные перспективы с точки зрения расширения взаимовыгодного международного сотрудничества» [18 - Концепция внешней политики Российской Федерации (утверждена Президентом Российской Федерации В. В. Путиным 31 марта 2023 г.).].

Впервые после внесения идеи Русского мира в Концепцию внешней политики 2008 г. и ее изъятия из последующих редакций этого документа она вновь появилась в КВП-2023, правда, в предельно сжатой формулировке, выделяющей положение России «как самобытного государства-цивилизации» [19 - Там же.]. Тем самым подчеркивается цивилизационная особость России, имеющая свой, только ей присущий генетический код [20 - Никонов В. А. Код цивилизации. Что ждет Россию в мире будущего. М.: Эксмо, 2015. 672 с.]. Россия характеризуется как обширная евразийская и евротихоокеанская держава, сплотившая русский народ и другие народы, «составляющие культурно-цивилизационную общность Русского мира» [21 - Концепция внешней политики Российской Федерации (утверждена Президентом Российской Федерации В. В. Путиным 31 марта 2023 г.).]. В столь содержательно обновленном документе можно было бы, на наш взгляд, ожидать его расширенной концептуализации или актуализированной реконцептуализации.

К сожалению, конкретный понятийно-смысловой стержень и концептуальная канва Русского мира не раскрыты и в «Концепции гуманитарной политики Российской Федерации за рубежом», утвержденной Президентом России В. В. Путиным 5 сентября 2022 г. Между тем в условиях резкого обострения международной ситуации политические элиты и массовое сознание на Западе воспринимают Русский мир, пугающий их неопределенностью содержательного наполнения и пространственных обозначений как «империю зла», как враждебную и опасную геополитическую антитезу всему Западному миру. Все это деформирует идею Русского мира как составной части гуманитарного блока внешней политики России, который образует одну из важнейших основ ее «мягкой силы» [22 - Неймарк М. А. Гуманитарная политика России за рубежом: концептуальная перезагрузка // Проблемы постсоветского пространства. 2022. № 9. С. 286–287.].

В современном международном кризисном контексте особую геополитическую значимость приобретает задача не только формирования добрососедства с сопредельными государствами, содействие предотвращению возникновения и устранению очагов напряженности и конфликтов на их территориях, но и оказание союзникам и партнерам России поддержки в продвижении общих интересов, обеспечении их безопасности и устойчивого развития «независимо от получения союзниками и партнерами международного признания и их членства в международных организациях» [23 - Концепция внешней политики Российской Федерации (утверждена Президентом Российской Федерации В. В. Путиным 31 марта 2023 г.).] (курсив мой – М. Н.).

Из последних редакций Концепции воспроизведена очень важная установка на формирование объективного восприятия России за рубежом, укрепление ее позиций в мировом информационном пространстве» (пп. 17 и 48), а в пункте 40 ставится задача «укрепления позитивного восприятия России в мире», повторенная в пункте 43. Между тем в концептуально-методологическом и практико-политическом планах этих нюансированные задачи не тождественны и требуют уточнения профильных решений и механизмов реализации.

Принятие КВП-2023 означает появление нового аналитического качества российской внешней политики. Ее концептуально-обостренная актуализация – принципиально важная рубежная веха в развитии отечественной дипломатии. Векторы, параметры и целевые установки внешнеполитической стратегии государства жестко адаптированы к кардинально изменившимся геополитическим условиям. Новый документ стратегического планирования России – это своего рода концептуальная дорожная карта ее отношений с окружающим миром.

Совокупность знаковых изменений в КВП-2023 свидетельствует о принципиальном разрыве с навязываемой Западом во главе с США логикой, принципами и правилами чужой геополитической игры. Всем содержанием документ отвергает американскую внешнеполитическую модель поведения в мире: «США и все остальные». Новая Концепция – контрастно выраженная антитеза мессианской модели американской исключительности. Более того, это комплексный ответ России на нарастающее системное противоборство с ней со стороны объединенного Запада во главе с США, все более откровенно стремящегося низвести ее к периферийной роли в мировой и даже региональной политике. Впервые создана предельно прагматическая, без неких «предусмотрительных» оговорок, концептуальная база внешней политики России.

Вместе с тем при всей принципиальной жесткости заявленных позиций в документе вполне отчетливо прослеживается понимание неизбывности важнейшего жизненного принципа: никогда не говори «никогда», актуальность которого сохраняется в полной мере даже в периоды обостренных или кризисных международных отношений. Это подтверждают геополитически значимые уточнения – разъяснения в тексте. Фактически предупреждая об опасности возведения во вневременной абсолют обновленных оценочных позиций и выводов, они позволяют рассчитывать на то, что в стратегической перспективе кризисные процессы враждебного отчуждения в отношениях Запада и России не станут необратимыми. Что означает: в стратегических интересах России использовать максимально возможный спектр конструктивной многовекторности внешней политики нашей страны.

Столь значимые обновление и оптимизация программноустановочных положений документа свидетельствует о том, что стержневым приоритетом современной внешней политики России становится системное наращивание самой мощи государства, его конкурентных преимуществ, активная международная стратегия, укрепление своего геополитического статуса, с которым нельзя не считаться в мире.

В условиях мегакризиса современной геополитики, тревожных трансформационных изменений в мире уже недостаточно, по нашему мнению, ставить во главу политико-методологического угла этого одного из основополагающих документов стратегического планирования систему взглядов – более адекватной, всеохватно адаптированной к жестким современным реалиям представляется именно выстроенная система самих целей, оценочных позиций, установок и приоритетов государства, которые уже в обобщенном и четко профилированном виде зафиксированы в КВП-2023.

Новая концепция внешней политики России имеет важное значение для совершенствования работы российской дипломатии и повышения ее эффективности в борьбе с новыми международными вызовами и угрозами. Она стимулирует политическую мысль, дальнейшие поиски ответов на нерешенные старые и новые вопросы, которые ставит перед Россией жизнь с ее острыми противоречиями, алогизмами, парадоксами.

1.2. Через украинский кризис – к новому миропорядку

В. В. Штоль

В декабре 2021 г. Россия четко сформулировала свои требования по проблеме «неделимой безопасности», вынудив коллективный Запад определить свою позицию о расширении НАТО на Восток. Это касалось, прежде всего, Украины и Грузии. Российское заявление выявило острый кризис и напряженность в международных отношениях.

В ответе альянса сказано, что он не собирается ни с кем что-либо обсуждать, считая, что в Вашингтонском договоре (1949 г.) все предельно ясно, а в ответе американской администрации говорилось, что она вроде бы готова к переговорам по каким-то частным, хотя и важным для международной безопасности вопросам, но не самым актуальным для России. Позицию нашей страны поддержал Китай с учетом ситуации в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Какими просматривались варианты выхода из кризисной ситуации 2021 г.?

Первый. Запад в лице Вашингтона мог бы найти решение по российским «красным линиям» (хотя надежды на это было очень мало). Выполнение этих условий ни в коей мере не затрагивало имидж США как ведущей мировой державы, а говорило только о понимании их руководством того факта, что у других стран тоже имеются национальные интересы. Это в какой-то мере ограничивало американский гегемонизм, выражающийся в навязывании всему миру своих правил жизни – Pax Americana. В случае признания Штатами реальной независимости стран бо?льшая их часть (страны Юга, третьего мира) сможет выйти из-под жесткого диктата США с их демократическими ценностями, отрицающими обычаи традиционного общества, и жить в соответствии с нормами международного права, тогда ООН будет в полной мере соответствовать тем идеям, которые декларировались при ее создании.

Второй. Из-за нежелания Вашингтона и Брюсселя принять во внимание позицию Москвы разрешение кризиса дипломатическим путем стало невозможным, и России пришлось прибегнуть к военно-техническим мерам, начав специальную военную операцию на Украине.

Действия США в сложившейся ситуации были направлены на усиление антироссийских санкций и военно-политическую поддержку военного конфликта на Украине. С точки зрения администрации США, это позволяет, с одной стороны, уйти от конкретных внешнеполитических решений, а с другой – будет полезно и для внутреннего использования, так как в случае успеха может положительно сказаться на имидже президента Дж. Байдена и Демократической партии в преддверии предстоящих президентских выборов. Как заявил президент США, американские вооруженные силы не будут непосредственно участвовать в конфликте, но усилят свое военное присутствие на территории стран альянса: Польши, Эстонии, Латвии, Литвы, Румынии, Болгарии, а теперь еще и Финляндии. Вашингтон обеспечит Киев разведывательной информацией и оружием (в этом заинтересован ВПК США), американские инструкторы будут проводить обучение, и, конечно, будут задействованы американские частные военные компании, а политико-экономическое давление на западных союзников приведет к тому, что они финансово-экономически и политически тоже увязнут в украинском конфликте.

Но почему на роль инициатора конфликта из всех постсоветских государств была выбрана Украина, казалось бы, наиболее близкая (как и Белоруссия) по менталитету страна?

Первое. Украину за 30 лет «незалежности» Запад не без помощи украинской элиты превратил в анти-Россию.

Второе. Зерна русофобии упали на благодатную почву украинского национализма, зародившегося во второй половине XIX в. на западе Российской империи как ответ на крестьянские волнения в австро-венгерской Галиции против польской шляхты (1846 г.) и восстания в царстве Польском и Западном крае России (1863–1864 гг.). Тогда появились общественные деятели (историки, преподаватели, публицисты: И. С. Нечуй-Лещинский, М. С. Грушевский – будущий президент «незалежной» Украины в 1918 г. и др.), писавшие свои произведения на малороссийском диалекте с многочисленными лексическими польскими и немецкими заимствованиями, на котором говорило малообразованное местное население. На основе этой «галицийской говирки» и на австрийские деньги М. Грушевский и создал искусственный украинский язык, который теперь культивирует Киев и который бесконечно далек от украинского языка И. Франко, Л. Украинки и Н. Костомарова. Их работы сейчас переводят на Украине.