Журнал «Фантастика и Детективы» №5 (17) 2014

После смерти человека в реальном мире душа автоматически попадает в Томесто, где ее ждет подготовленная оболочка. Но только в том случае, если обладатель души сделал взнос на определенную немаленькую сумму. Поскольку обитателей Томесто деньги нисколько не волновали, средства эти распределялись по всевозможным фондам помощи в реале. Благородно? Не то слово.

А вот тем, кто плюнул на свою судьбу после смерти, не положено никакой оболочки – общий коллектор на сто бестелесных душ вместо роскошного и уютного особняка на семерых. Для Соснина так и осталось неясным, какая выгода томестовцам от договора, заключенного с реалом, если им не перепадает ни копейки из пожертвований щедрых душ. В высокие цели как-то слабо верилось.

Как бы там ни было, денежные взносы не обеспечивали душе прямого и светлого пути в рай. Это вам не индульгенция. В первые же секунды пребывания в коллекторе душа подвергалась сканированию. Подобный «плюкано-чатланскому» приборчик, только побольше размером, рассчитывал статус души, отображая его на шкале, состоящей из черного, белого и серого цветов, причем последнего было оттенков этак сто. Белыми, ясное дело, бывали души только у младенцев. Местными интернетами скан отправлялся на обработку высшим инстанциям, где на протяжении трех дней комиссия выносила вердикт: либо райские кущи, либо адское пекло.

Конечно же, за понятиями «ад» и «рай» скрывается не совсем то, что подразумевают под этим в реале. Томесто не являлось ни «тем светом», ни «загробным миром», ни даже «чистилищем» в их классическом понятии.

Коллекторы были лишь преддверием нематериального энергетического мира, но, тем не менее, уже считались территорией Томесто, хоть и располагались в реале. Покинуть их можно только в известном направлении и под строжайшим присмотром служителей коллектора. В каком направлении покинула коллектор душа Марка – загадка номер один. Ускользнуть из оболочки в частности и из коллектора в целом без транспондера – аппарата, пересылающего душу согласно трехдневному вердикту, – исключено.

– Что же, по-вашему, душа просто испарилась? Выдохлась, как откупоренное шампанское? – спросил Соснин у Валдая.

Большеголовый парень с вполне добродушной физиономией пожал плечами:

– Это вам и предстоит выяснить. За это вам и предоставлена неслыханная привилегия – возможность покинуть коллектор в обратном направлении.

Соснин напрягся, не скрывая любопытства, а Валдай объяснил:

– Наш друг Мирон, – при этом он так зыркнул на помощника, что тот чуть со стыда не сгорел, – все-таки не удержал язык за зубами и разболтал о нашей проблеме наверх. И о том, как мы придумали ее решить, тоже.

– Но иначе мы бы никак не получили сыщика, – вклинился Мирон с оправданием.

– К преогромному счастью, идею одобрили, а вас переслали к нам.

– Если я правильно понял, вы заранее знаете, кто и когда умрет?

– Есть немножко. Если вы успешно разгадаете эту загадку в течение трех суток – обратный билет вам обеспечен.

– То есть что получается: я вернусь в реал, когда мое настоящее тело будет лежать в холодильнике морга? – прикинул в уме Борис. – Знаете, меня такой расклад не устраивает. Думаю, он и работников морга не устроит – не так поймут, решат добить.

– Вот поэтому, – назидательно сказал Валдай, подаваясь из кресла вперед, – вам следует поторопиться. Мало того, что вы бесплатно находитесь в особом коллекторе Томесто, у вас вдобавок есть шанс выйти от нас живым. Сказка! Власти пошли на все, лишь бы внести ясность в происшедшее с душой Марка. Дерзайте, Борис, – это в ваших же интересах.

Соснин почувствовал холодок в животе.

– А если не успею?

Валдай вздохнул и ответил:

– Вообще-то у нас не принято рассказывать душам о цвете их статуса – все три дня они пребывают в неведении и смутных догадках на этот счет, – но вам скажу честно: ваш настолько далек от белого, что о рае можно забыть сразу. Никакие комиссии не вытянут.

Сейчас Соснин сильно пожалел, что не переводил бабушек через дорогу на зеленый свет. Но тут же ему подумалось, что вряд ли обошлось бы одними бабушками. Значит, у него вправду один выход: брать быка за рога и выяснить, кто выпотрошил душу из оболочки. В том, что это было не самостоятельное ее решение, он был уверен на все сто, но пока не собирался трепать об этом каждому встречному.

– Ну, ребята, вы и мертвого уговорите, – сказал сыщик, поднявшись со стула. – Мне бы с вашими жильцами пообщаться. И с поваром.

– А с Гришей-то зачем? – удивился Валдай.

– Вы меня сюда зачем пригласили? Вопросы задавать? Теперь это моя прерогатива. И если я говорю что-то сделать – значит, это в интересах следствия, и сделано быть должно без вопросов. Когда я могу поговорить с… душами?

– После ужина, – Валдай посмотрел на наручные часы, – который состоится через пятнадцать минут.

– Душевные беседы за трапезой, – не без сарказма покивал Соснин.

– Что-то вроде.

Но душевных бесед не получилось. Борис распорядился, чтобы гости коллектора явились в столовую по одному, в сопровождении Мирона. Велел ему, в случае вопросов, отвечать, мол, по приказанию администратора.

Когда души приходили, Валдай, стоя с Сосниным в сторонке, тихо представлял их Борису, давая краткую характеристику. Оказалось, что у душ нет фамилий – есть только имена и специальности на момент смерти. Пришедшие молчком садились на свои привычные места и с нескрываемым любопытством поглядывали на незнакомца рядом с управляющим.

К удивлению Валдая и Мирона, последними Борис почему-то распорядился привести женщин. Только когда все были в сборе, включая повара, Валдай взял слово, сообщил о постигшей коллектор трагедии и познакомил всех с Борей.

Соснин внимательно следил за реакцией присутствующих.

Долговязый светловолосый тип в джинсовом костюме, представленный как журналист Виталий, спросил:

– Теперь вы будете засыпать нас пачками вопросов?

– Обязательно, – подтвердил Соснин, садясь к столу.

– Исходя из того, что нас привели по одному чуть ли не под конвоем, вы считаете, что к исчезновению души причастен кто-то из нас?

Что тут скажешь? Проницательный журналюга.

– Да, – без обиняков сказал Соснин. – Но вопросы задаю все-таки я. И только после ужина. Подумайте хорошенько. Отвечать нужно четко и правдиво. Это вам непременно зачтется. – Глянув на Валдая, кивнул: – У меня все.

Тот подал знак повару, и Гриша приступил к своим обязанностям.

Как и предполагалось, ужин прошел вяло, без разговоров. Соснин почти не притронулся к еде. Аппетита не было, и хотелось хорошенько рассмотреть потенциальных душегубов. В особенности он разглядывал женщин: сидевшую справа Аделаиду, возрастом под полтинник, биофизика и – что очень интересно – жену Марка, а также Клару, молодую студентку университета изобразительных искусств.

Первая старательно не обращала на соседа никакого внимания, отстраненно глядя в тарелку. Причины вполне ясны: они с мужем погибли в авиакатастрофе, проводили вместе в коллекторе последние часы перед вердиктом, и тут вдруг такая новость… А вот Клара, наоборот, часто бросала на Бориса взгляды, в которых не было ни любопытства, ни кокетства, а читалось нечто сродни испугу. С чего бы?

Мужской коллектив оставил сыщика без внимания. Каждый ушел в свои мысли. Внезапное происшествие относилось к разряду неординарных для Томесто – было, о чем подумать. А если убийцей был один из них, в первую очередь стоило подумать о том, что врать свалившемуся, как снег на голову, ищейке.

Задачу усложняло то, что одна из душ, Демьян, умерла киллером. Казалось бы, подозреваемый номер один, но интуиция Соснина подсказывала, что он не виноват. Все же опрос Боря собирался начать именно с него.

Также особого внимания заслуживал паренек со странноватым поведением: Клим, больная душа. Или душевнобольной. Но Валдай сказал, что неправильно так говорить. Душевнобольной – тот, у кого есть тело. А тут – просто нездоровая душа. Все равно что в реале назвать африканца негром. Клим корчил рожи, что-то бубнил под нос, а иногда искоса поглядывал на Аделаиду.

Журналист Виталий и французский искусствовед Жером спокойно кушали, привыкшие к выходкам соседа по столу. Соснин удивился – что делает француз в русском коллекторе. Выяснилось, что на территории какого государства умер, в такой коллектор и попадаешь.

После ужина Мирон развел гостей по комнатам тем же способом, каким доставил в столовую. Последней увели Аделаиду. Держалась она, нужно сказать, молодцом, вот только походка выдавала ее состояние – сбивчивая, деревянная. Она еще и руки в карманы брюк спрятала – вроде, так ей легче совладать с собой.

По распоряжению Соснина, ввиду сложной ситуации, всех посадили под ключ. Валдаю Боря сказал:

– Пойду работать. Мне понадобится Мирон. Пусть отпирает нужную комнату и ждет меня за дверью, пока я не побеседую с жильцом.

Тот кивнул.

– И еще вопрос: когда их призовут?

– Все они прибыли сюда с незначительной разницей во времени. Их срок истекает через сутки, но сами понимаете: в нашем случае наверху могут принять даже решение о продлении. – Видя, как Борис просветлел, Валдай поспешил его огорчить: – Но я бы, честно, не надеялся.