И трижды был опущен занавес

– Ясно. Значит, вы остались в своей комнате. А мистер Уэпплер тем временем спустился в подъезд, чтобы заполучить список тех, кто подходит на роль убийцы, – проявив при этом, кстати сказать, похвальную предусмотрительность, – после чего вернулся и позвонил сперва в полицию, а затем врачу, который явился без промедления, поскольку проживает в том же здании. Прошло не более четверти часа с той минуты, как вы с мистером Уэпплером вышли из студии, и он вновь вошел туда в обществе врача. Дверь, ведущая из студии на лестничную клетку, оснащена автоматическим замком, который срабатывает, когда ее закрывают, так что дверь была закрыта и заперта. Никто, по всей видимости, не мог проникнуть туда за эти пятнадцать минут. Вы говорите, что встали с кровати и вышли в гостиную, так что и этим путем никто не смог бы воспользоваться, оставшись незамеченным. Горничная и повар находились в кухне и не подозревали о происходящем. Значит, никто не мог войти в студию и положить пистолет на пол.

– Но кто-то же положил, – угрюмо возразил Фред.

Пегги упрямо стояла на своем:

– И мы понятия не имеем, у кого мог быть ключ.

– Это вы уже говорили! – взорвался Вулф. – Но даже если у каждого в доме был ключ, я все равно в это не верю, да и никто бы не поверил. – Он перевел взгляд на меня. – Арчи, по-твоему, подобное возможно?

– Ну, если только в кино, – ответил я.

– Видите?! – гаркнул Вулф. – Мистер Гудвин относится к вам без предвзятости, совсем напротив. Ради вас он готов таскать каштаны из огня: вон с каким неподдельным интересом он наблюдает за тем, как вы смотрите друг на друга, даже про записи свои позабыл. Но даже он согласится, когда я скажу, что вы мне лжете. Поскольку никто другой просто не мог положить на пол пистолет, это сделал кто-то из вас. И я должен об этом знать. Наверняка к этому вас вынудили обстоятельства или же вам показалось, что другого выхода нет. – Он посмотрел на Фреда. – Предположим, вы выдвинули ящик комода миссис Майон, чтобы достать нюхательную соль, и увидели там пистолет, а запах пороха подсказал вам, что из него недавно стреляли. Ясно, что в подобной ситуации вы бы немедленно решили, что кто-то подложил оружие туда специально, чтобы бросить на нее тень подозрения. Какой поступок стал бы в таком случае самым естественным? Тот, который вы и совершили: отнести пистолет наверх и положить рядом с телом, ничего не сказав своей возлюбленной. Или…

– Вздор! – отрезал Фред. – Полный вздор!

Вулф перевел взгляд на Пегги:

– Теперь предположим, что это вы нашли пистолет в своей спальне, когда мистер Уэпплер вышел, чтобы спуститься вниз за списком посетителей. Естественно, вам бы захотелось…

– Какая-то нелепица! – с жаром возразила Пегги. – Как мог пистолет оказаться в моей спальне, если только не я сама его туда положила? В половине шестого мой муж был еще жив, а я вернулась домой раньше и все время находилась в гостиной и в своей комнате, пока в семь не вернулся Фред. Поэтому, если только вы не подразумеваете…

– Ладно, – уступил Вулф. – Пусть не в спальне, а где-нибудь в другом месте. Я не смогу продолжить расследование, пока не получу ответ. Проклятье! Пистолеты не умеют летать. Я не удивлюсь, если другие фигуранты по этому делу выльют на меня целые ушаты вранья, по крайней мере один из них. Но от вас я надеялся услышать только правду.

– Мы сказали вам чистую правду, – заявил Фред.

– Да ничего подобного. Я так не считаю.

– Стало быть, мы зашли в тупик! – С этими словами Фред поднялся на ноги. – Что дальше, Пегги? Ситуация патовая.

Они опять взглянули друг на друга, и спектакль начался по новой. Когда они дошли до того места в сценарии, где глаза говорили друг другу: «Мы хотим, чтобы нам всегда было чудесно вдвоем», Фред уселся снова.

Тем временем Вулф, в отличие от меня не следивший за беззвучной беседой посетителей, решил вмешаться.

– Когда на доске возникает патовая ситуация, – сухо произнес он, – это означает конец игры, насколько я знаю.

Решать, как видно, предоставили мне. Если Вулф открыто объявит, что игре конец, его уже ничто не сдвинет с места. Поэтому я встал, взял с его стола симпатичную розовую бумажку, переложил ее на свой стол и придавил пресс-папье. После чего уселся в кресло, ухмыльнулся Вулфу и заметил:

– Вы, безусловно, правы, однако такое у нас случалось и прежде. Когда-нибудь на досуге надо составить список клиентов, которые сидели тут и без зазрения совести врали прямо нам в глаза. Туда наверняка попадут Майк Уолш и Калида Фрост и тот парень из кафе, Пратт… да, пожалуй, их наберется не один десяток. Ну так что же? Деньги их не были фальшивыми, а я пока еще не настолько отстал в своих заметках, чтобы не суметь наверстать упущенное. Неужели все наши труды насмарку?

– Кстати, об этих заметках, – решительно вставил Фред Уэпплер. – Мне бы хотелось кое-что уточнить.

Вулф перевел глаза на него, и он ответил не менее твердым взглядом.

– Мы явились сюда, – начал Фред, – чтобы на условиях конфиденциальности рассказать вам о возникшем затруднении и попросить вас провести расследование. Вы обвиняете нас во лжи, и это заставило меня усомниться в разумности предпринятого нами шага, но, если миссис Майон захочет продолжать, я подчинюсь. Так или иначе, имейте в виду: в случае разглашения сведений, которыми мы с вами поделились, – если вдруг полиция или еще кто-то узнает, что, когда мы вошли в студию, пистолета на полу не было, – мы будем все отрицать, несмотря на эти ваши чертовы записи. Мы все будем отрицать! Мы скажем, что этого разговора не было! – Он посмотрел на свою возлюбленную. – Другого пути нет, Пегги! Ты со мной согласна?

– Он не расскажет полиции, – с убежденностью в голосе возразила Пегги.

– Может, и нет. Но если вдруг расскажет, ты подтвердишь, что нас тут не было. Правда?

– Ну конечно, – произнесла она таким тоном, будто обещала Фреду помочь изловить гремучую змею.

Вулф глядел на них во все глаза, крепко сжав губы. Очевидно, вовремя вспомнив про чек на моем столе, он решил добавить еще пару имен в список лгущих ему клиентов и начать все с чистого листа. Вулф широко раскрыл глаза, давая им отдохнуть, а затем наполовину прикрыл снова и заговорил:

– Поймите меня правильно: разумеется, я исхожу из предположения о вашей невиновности. Но я всегда рассматриваю одновременно множество гипотез, большинство из которых оказываются ошибочными. Это нормальный рабочий момент. Ладно, следующий вопрос. Есть ли у вас предположения относительно того, кто мог убить мистера Майона?

Наши клиенты ответили отрицательно.

Вулф фыркнул:

– А у меня есть.

Оба изумленно вытаращились на него.

– Да, – кивнул он, – это всего лишь очередная гипотеза, но мне она нравится. Чтобы подтвердить или опровергнуть предположение, придется поработать. Для начала мне необходимо встретиться с людьми, которых вы упомянули, – со всеми шестью, – и я бы предпочел не откладывать дело в долгий ящик. Поскольку вы не хотите, дабы им стало известно, что я расследую убийство, нужно выдумать какой-нибудь благовидный предлог. Миссис Майон, оставил ли ваш муж завещание? – (Она кивнула.) – И наследницей в нем значитесь вы?

– Да, я… – Она шевельнула рукой. – Но я не нуждаюсь в этих деньгах и не хочу брать их.

– Тем не менее по закону они ваши. Это нам подходит. В причитающееся вам наследство вписана и сумма, которую мистера Джеймса, как ожидается, обяжут выплатить в качестве компенсации за побои, нанесенные вашему покойному супругу. Вы имеете полное право получить эти деньги. Те шестеро, кого я хочу видеть у себя, так или иначе связаны с этой историей. Я немедленно напишу им всем и сегодня же курьерской почтой отправлю письма, где сообщу, что представляю ваши интересы в данном деле и хочу встретиться с ними у себя в кабинете завтра, во второй половине дня.

– Это невозможно! – потрясенно вскричала Пегги. – Нет, на такое я не пойду! У меня и в мыслях не было требовать от Гифа возмещения ущерба…

Вулф шарахнул кулаком по крышке стола.

– Проклятье! – взревел он. – Немедленно выметайтесь отсюда! Оба! Вы что же, воображаете, будто я найду убийцу, вырезая из бумаги снежинки? Сначала вы мне лжете, а теперь еще и отказываетесь лишний раз побеспокоить подозреваемых, один из которых и есть убийца! Арчи, проводи их к выходу!

– С удовольствием, – пробормотал я, – поскольку и сам сыт по горло этой историей. – Я смерил незадачливых клиентов испепеляющим взглядом и посоветовал им: – Попробуйте обратиться в Армию спасения. У них имеется богатый опыт оказания помощи людям, угодившим в неприятные ситуации. Блокноты с моими заметками можете прихватить с собой, по первоначальной цене. Содержимое – бесплатно.

Они снова уставились друг на дружку.

– Думаю, мистеру Вулфу так или иначе следует с ними встретиться, – протянул Фред. – Для этого нужна причина, и, должен признать, эта вполне нам подходит. В любом случае мы ничего не теряем…

И Пегги уступила.

Уточнив еще кое-какие детали, в том числе записав необходимые адреса, мы наконец отпустили новых клиентов. Причем атмосфера в кабинете на момент прощания была настолько далека от сердечной, что можно было подумать, будто эти двое вовсе даже и не клиенты, а самые что ни на есть настоящие преступники. Так или иначе, розовый чек остался у меня на столе.

Когда, затворив за посетителями дверь, я вернулся в кабинет, Вулф сидел с закрытыми глазами, откинувшись на спинку кресла и брезгливо морщась.

Я потянулся и зевнул.

– А это будет интересно, – воодушевленно сказал я, – замаскировать расследование под попытку получить компенсацию. Если среди этих шестерых и впрямь окажется убийца, посмотрим, долго ли нам удастся водить его за нос. Готов спорить, злоумышленник сообразит, что угодил в ловушку, прежде чем присяжные вынесут вердикт.

– Помолчи, – пробурчал Вулф. – Эти тупицы…

– О, сжальтесь над ними, – запротестовал я. – Влюбленным вообще не полагается думать, потому-то им и приходится нанимать опытных мыслителей. Они выбрали вас: радуйтесь и гордитесь этим. Когда ты влюблен, ложь так легко срывается с губ! Стоило мне увидеть…

– Заткнись, – попросил Вулф и приоткрыл глаза. – Бери блокнот. Эти письма нужно отправить незамедлительно.

Глава 3