МИФЫ. Корпорация М.И.Ф.

– Ну и ну, господин Скив, – произнес наконец капитан, бросая бумагу на стол перед собой. – Похоже, вы не впервые имеете дело с полицией с тех пор, как прибыли в это измерение.

– Ого! – воскликнул Кальвин, закатывая глаза. – Вот оно, началось!

– Что вызвало это утверждение, капитан?

Предчувствие подсказывало мне, что прикидываться невинным совсем не лучший вариант. К несчастью, никаких других мыслей насчет того, как себя вести, у меня не имелось.

– Это вот только что полученный рапорт. Я сразу подумал, что не помешает свериться с другими участками и посмотреть, не слышали ли там о вас, и, по всей видимости, там слышали.

– Так вот почему они тянули время, – вставил Дж. Р. – Дожидались рапортов. Это называется полицейской оперативностью.

Капитан проигнорировал его:

– Согласно данному рапорту, у вас уже произошло два столкновения с полицией. В первый раз из-за подозрительного поведения на улице…

– Я проявлял вежливость, вместо того чтобы расталкивать других, – раздраженно прервал я его. – Сожалею, я здесь недавно и не знал, что в этом измерении принято грубить. Вам следует вывешивать знаки или что-то в этом роде, предупреждающие людей, что на Извре быть вежливым – основание для преследования!

Капитан продолжал так, словно я не сказал ни слова.

– …А позже в тот же день вы попытались уйти из ресторана, не заплатив за весьма дорогой ужин.

– Я упал в обморок, черт возьми! Как только я пришел в себя, я тотчас же заплатил за ужин, хотя не съел ни кусочка.

– А вот это само по себе выглядит немного подозрительно, – поджал губы капитан. – Зачем вы заказывали ужин, если не могли или не желали есть?

– Потому что я не знал, что не смогу его есть, когда заказывал его. Сколько раз вам повторять… Я здесь недавно.

– Угу. – Полицейский откинулся на спинку стула и изучал меня сквозь щелки глаз. – У вас на все найдется бойкий ответ, не так ли, господин Скив?

– Потому что это правда! Я что, выглядел бы менее подозрительным, если бы у меня не было ответов на ваши вопросы? Скажите, капитан, мне действительно это важно! Я знаю, что я не преступник, но вас-то как в этом убедить?

Капитан медленно покачал головой:

– Честно говоря, не знаю. Я давно на службе и научился доверять своей интуиции. Ваш рассказ выглядит достоверным, но интуиция подсказывает мне, что вы – ходячая беда, которая только и ищет, где бы ей случиться.

Я понял, что игра складывается не в мою пользу, и потому отбросил мысль убедить его в своей невиновности.

– Тогда конечный итог будет тем же, что и до прибытия рапортов. Вы намерены предъявить мне обвинения… или я волен уйти?

Капитан поизучал меня еще несколько мгновений, а затем махнул рукой.

– Идите. Катитесь отсюда… и захватите с собой своего уличного дружка. Только мой вам совет на будущее – не носите при себе столько наличных. Не дразните гусей.

Если бы я как следует подумал, то с тем бы и ушел. К несчастью, день вышел длинный и у меня накопилось столько усталости и раздражения… опасное сочетание.

– Спасибо за совет, капитан, – сказал я, поднимаясь на ноги. – Мне казалось, полиция существует, чтобы защищать невинных граждан вроде меня… а не морочить головы людям дурацкими придирками. Можете мне поверить, урок я усвоил.

Все присутствующие полицейские внезапно напряглись, и я слишком поздно сообразил, что критиковать полицию тоже не стоит.

– Если мы не будем проверять подозрительных личностей до того, как они причинят неприятности, то нам останется только заполнять рапорты ПОСЛЕ совершения преступления, – зло сплюнул капитан. – Ваши «невинные граждане» всегда найдут на что пожаловаться!

– Извините, капитан. Мне не следовало…

Уж не знаю, понял ли он мою попытку оправдаться. Если да, то он никак на это не отреагировал.

– Видите ли, я тоже усвоил урок. Когда я впервые поступил на службу в полицию, то думал, не смогу найти в жизни более достойного дела, чем защищать невинных граждан… и я по-прежнему верю в это. Хотя уже тогда знал, что занятие это неблагодарное. А вот чего я не ожидал, так это неблагодарности «невинных граждан» вроде вас. Все вы почему-то склонны видеть врагов в полицейских.

Я решил не перебивать его. Он сел на любимый конек и понесся вскачь. Открыть сейчас рот будет так же опасно, как сунуться между мордой моего домашнего дракона Глипа и только что наполненной кормушкой.

– Все хотят, чтобы преступники сидели в тюрьме, но никто не хочет видеть тюрьмы в своем районе… или голосовать за налоги на строительство новых тюрем. Поэтому наши тюрьмы переполнены, и «невинные граждане» вопят «Караул!» всякий раз, когда судья дает условный срок или освобождает правонарушителя под честное слово.

Он встал и расхаживал теперь взад-вперед, распаляясь по мере углубления в любимую тему.

– Никто не видит несовершенных преступлений. Мы можем на девяносто восемь процентов снизить уровень преступности, и «невинные граждане» будут винить в этих последних двух процентах нас… будто это мы совершаем преступления! Никто не хочет сотрудничать с полицией или поддержать перераспределение налогов в сторону борьбы с инфляцией. И что тогда говорить о повышении эффективности нашей деятельности. Она и на нынешнем уровне еле держится, не говоря уже об увеличении штатов в соответствии с ростом населения.

Он умолк и навел обвиняющий перст на Дж. Р.

– И потом, есть «невинные граждане» вроде вот этого вашего приятеля, признавшегося, что он занимается незаконным бизнесом, без лицензии. А это означает, между прочим, что он уклоняется от уплаты налогов, хотя и ожидает от нас той же защиты, что и лавочники, которые их платят. Впрочем, большинство из них тоже норовят сжульничать.

Нам приходится следить за порядком и задерживать преступников, а ведь сотрудников у нас не хватает, да и технические наши средства давно устарели и разваливаются. Чуть ли не единственное, что у нас есть для работы, – это наша интуиция… и ту толком не дают использовать!