Великие танковые сражения. Стратегия и тактика. 1939-1945

Великие танковые сражения. Стратегия и тактика. 1939-1945
Роберт Айкс

Книга посвящена главной ударной мощи сухопутных сил – танковым войскам. Автор реконструировал основные танковые сражения Второй мировой войны, подробно рассказал о предыстории создания и послевоенном развитии бронетанковой техники, дал характеристику различных видов и типов танков, уделяя большое внимание броневой защите и параметрам танковых орудий, их маневренности в конкретных ландшафтах. Издание снабжено картами, схемами и фотографиями.

Роберт Айкс

Великие танковые сражения. Стратегия и тактика. 1939—1945

Посвящается моей жене Гертруде, без ангельского терпения которой эта книга никогда бы не была написана

Часть первая

Введение в танковую войну

Принципы ведения войны

Точное и объективное описание конкретного сражения, даже основного хода исторических событий, встретишь редко. Военные записи бывают излишне эмоциональны. Мемуары иногда подаются тенденциозно – для того чтобы представить их авторов (или одну из сторон) в наиболее выгодном свете. История конкретной воинской части зачастую не отражает время, место и расположение войск. Национальная гордость и политика могут влиять на отчеты о событиях, которые приукрашиваются, а личные воспоминания страдают ограниченностью, хотя нередко и добавляют дополнительные и необходимые краски в картину событий.

Даже в более спокойной атмосфере гражданской жизни бывает разброс мнений после какого-либо события в отношении его причины и оказанного влияния, а также времени и места. Насколько больше вероятность того, что описание событий сражения, когда люди в напряжении, измотаны и боятся скорой и ужасной смерти, страдает субъективностью и не всегда верно. Удивительно то, что в бою люди способны действовать столь же разумно, как они это делали всегда, и помнить все так же отчетливо, как и в обычной жизни. Основой для этого является моральный дух или гордость, а частично – подготовка и дисциплина.

Следовательно, для синтеза описаний боевых действий требуется приведение к общему знаменателю зачастую противоречивых источников, принятие точки зрения большинства или наиболее правдоподобного из нескольких описаний событий. Историков всегда можно обвинить в том, что им не удается предоставить своим читателям во всей полноте описываемые события, для того чтобы читатель мог оценить значимость этих событий. Поэтому при подготовке этой книги представлялось, что описания различных сражений выиграют, если будут пересмотрены принципы ведения сухопутной войны, которые существуют с незапамятных времен, и тактика, используемая для их воплощения, после того как на полях сражений утвердились танки и самолеты.

На протяжении столетий были известны девять принципов успешного ведения войны. В разных странах эти принципы формулируются по-разному; в Соединенных Штатах они известны как принципы цели, сосредоточения, маневра, единого командования, простоты, экономии силы, безопасности, внезапности и наступления. Хотя хорошо известно, что принципы ведения войны часто игнорируются или неверно интерпретируются.

Именно эти принципы ведения войны взяты за основу тактики и искусства боя. Подобно принципам ведения войны, принципы тактики на протяжении истории изменились не так сильно. Менялись вооружение, средства связи и другая техника, но принципы их применения остались во многом прежними. Но поскольку эти принципы применяются в самых различных географических условиях и с по-разному вооруженными солдатами, начиная от копейщика, меченосца, лучника и конника и кончая пулеметчиком, стрелком, танкистом, парашютистом или летчиком, можно наблюдать почти бесконечное разнообразие военных операций. К этому разнообразию условий, вооружений и личного состава следует добавить элементы человеческого фактора – страх, усталость, моральный дух, дисциплину, подготовленность и опыт, скрытую неприязнь и зависть, недопонимание, ложную гордость, гнев при противодействии намеченным планам, отчаяние, предательство и политику, а также панику, скопление гражданских беженцев, эффективность снабжения (или его отсутствие), трения между Верховным командованием и войсками на фронте, капризы погоды и т. д. На ведение боевых операций влияют характер местности (прежде всего рельеф), очертания побережья, приливы и отливы, оросительные и осушительные системы, растительность, почвы, климат и погода, а также созданные человеком отличительные особенности, такие как транспортная сеть и различные поселения, и еще много других деталей. Таким образом, можно видеть, что, казалось бы, хорошо понятные принципы ведения войны на практике реализуются зачастую непредсказуемо.

Большинство операций с точки зрения военной тактики состоят из общего наступления, конкретных атак, преследования, обороны, сдерживающих действий и отхода. Атака может происходить прорывом, или фронтальным штурмом, или просачиванием. Немцам принадлежит заслуга разработки системы атаки просачиванием небольших групп солдат, пробивающихся через позиции противника незамеченными для того, чтобы потом соединиться и собрать силы. Русские стали мастерами подобных действий двадцать пять лет спустя, во время Второй мировой войны, когда немцы обнаружили, что почти каждое русское наступление предварялась просачиванием отдельных бойцов и небольших подразделений.

Поскольку фронтальная атака, очевидно, дается дорогой ценой, наступление часто осуществляется обходным маневром или охватом одного или обоих флангов противника. Любые формы атаки могут представлять собой вариации или могут существовать в виде комбинаций. Охваты, как правило, проводятся на поверхности земли, но в истории есть много примеров охватов другого рода. Один из них, который может быть назван «подземным охватом», предполагает проведение подкопа или рытье туннеля. Другие, более близкие к нам примеры касаются охватов по воздуху и по воде.

Есть две принципиальные формы обороны – активная и пассивная. Активная оборона состоит скорее из серии сдерживающих действий небольших мобильных частей или ряда опорных пунктов, чем действия по срыву наступления противника на непрерывной линии обороны. Мобильные резервы используются гибко, так как они нужны для поддержки опорных пунктов обороны или промежутков между ними или же для контратаки. Этот тип обороны разработали в период Первой мировой войны те же немцы, и с тех пор он был принят почти повсеместно. Такая оборона развивается в глубину и задумана как закрученная пружина, которая, расправляясь или сжимаясь, нагнетает напряжение для контратаки. Пассивная оборона бывает двух типов – фронтальная и круговая (или оборона периметра), ее иногда называют «оборона загнанной в угол крысы».

Сдерживающие оборонительные действия являются средством для того, чтобы выиграть время для отхода. Для отхода важно суметь выйти из боя. Для наступающей же стороны важно преследование с целью дезорганизации ошеломленного противника, пытающегося вести сдерживающие боевые действия или совершать упорядоченный отход.

Угроза со стороны резерва или специальных сил означает, что противник подобным же образом должен держать наготове контррезерв. Если не знать о его существовании, размере или месте расположения, резерв становится даже еще более существенной силой. Линии коммуникаций и снабжения должны быть защищены. Степень защиты варьируется и зависит от того, расположены они на своей или на вражеской территории.

В современной войне нет непрерывной линии боевых действий. Пехотный батальон численностью от восьмисот до тысячи солдат может оборонять главный рубеж примерно в 2400 метров с расстоянием около 400–500 метров между опорными пунктами. Однако в атаке плотность иная и батальон может покрывать фронт лишь на ширину от 500 до 1000 метров. Потери, естественно, сокращают эти расстояния или приводят к тому, что районы обороняются более редкими силами.

Формальная система разделительных линий была принята в Первую мировую войну, чтобы отметить зоны ответственности между мелкими и крупными частями и соединениями, потому что это было признано желательным при сомкнутых боевых позициях и линиях траншей, существовавших в то время. Разделительные линии ответственности продолжали с тех пор использоваться, хотя в быстро развивающемся типе маневренной войны их ценность сомнительна.

Говорят, что тактика состоит в своей основе из ведения огня и маневра, использования фактора неожиданности или, наоборот, его недопущения, последнее известно под названием «безопасность». Для того чтобы суметь использовать фактор внезапности, требуются воображение и находчивость. Недопущение внезапности состоит в том, чтобы принять как меры предосторожности технического характера, так и обмана противника. Оно также включает в себя выявление на местности позиций противника, информацию о нем, о его материальных и физических возможностях и возможном образе действий. Считается непростительным быть застигнутым противником врасплох. Успешный тактик должен предотвратить подобное (пытаясь в то же время сделать это в отношении врага).

Артиллерия используется для огня (прямой наводкой и с закрытых позиций) против артиллерии, пехоты, танков и других войск противника или против его складов снабжения и других тыловых объектов. Но исход битвы почти всегда определяется находчивостью каждого отдельного пехотинца со своей винтовкой, пулеметом или автоматом, потому что только он может удерживать однажды взятую позицию. Все прочие рода войск и службы дополняют такого бойца, позволяя ему вести успешную борьбу с противником.

На заре истории войн ратники сражались плечом к плечу. По мере непрерывного совершенствования оружия расстояние между ними постепенно увеличивалось. В конце концов это привело к принятию определенных построений для рассредоточения и использования преимуществ характера местности и укрытий. Такие построения также предназначены для того, чтобы сохранять контроль в таких условиях, как боевые действия в лесу, в тумане, при задымленности, ночью, в реке и на переправе, при высадке с моря и во многих других. Эти построения и применяемая базовая тактика одни и те же в отношении как малых, так и крупных подразделений. Все это может различаться в деталях и зависит от ситуации и используемого вооружения.

Пехотное отделение из двенадцати человек может выполнять обходной маневр с фланга, наступать скачкообразно или просачиванием. По мере увеличения размера подразделения каждая отдельная часть может продолжать действовать в соответствии с базовыми принципами тактики на местности или согласно складывающейся ситуации. Между тем более крупное подразделение (или несколько подразделений) могут подобным же образом выполнять различные тактические маневры. В более крупных подразделениях и частях задействуются дополнительные вооружения – минометы, артиллерия, бронемашины, а также подразделения инженерных войск и связи, артиллерийско-технического обеспечения и ремонта, службы аэрофотосъемки и топографии, медицинские службы, морские силы, партизаны, средства пропаганды и многие другие подразделения, каждое из которых вносит свой вклад в достижение главной тактической цели.

Подразделения и части различной численности могут атаковать (в т. ч. огнем) каждую вражескую часть на своем пути или обходить ее – для того чтобы не терять темп атаки, оставляя зачистку обойденных пунктов и районов сопротивления противника двигающимся вслед волнам своих войск. Это тоже фундаментальные основы тактики просачивания.

Несмотря на то что мелкие подразделения, такие как отделение, обычно так не делают, более крупные оставляют в бою часть своих сил в качестве поддержки или резерва. Силы поддержки используются для того, чтобы идти вслед за атакующими передовыми подразделениями, с тем чтобы обеспечивать стремительность атаки, поддерживать ее темп и мощь. Резерв представляет собой дополнительные силы, придерживаемые на крайний случай для окончательного завершения атаки или вводится для того, чтобы отбить контратаку противника в тот момент, когда видно, что атака захлебнулась. Таким образом, при изучении боевых действий существование такой поддержки и такого резерва должно иметься в виду, даже если о них специально не упоминается.

Как правило, та сторона, которая достигает решающего превосходства в каком-либо виде вооруженных сил и использует его грамотно, имеет больше шансов на победу. Как однажды сказал Наполеон: «Бог на стороне лучше вооруженных батальонов». Это верно, однако только при умелом их использовании. В истории есть масса примеров победоносных действий войск, уступавших в численности, – потому что ими грамотно управляли или же они правильно и эффективно использовали данное им оружие. Битва при Каупенсе в Южной Каролине (1781 год. – Ред.) во время Войны за независимость США – небольшой классический пример, который можно назвать пассивным охватом. В ходе него американский командующий генерал Дэниэл Морган атаковал с фланга неопытные английские войска небольшим числом закаленных в боях американских войск таким образом, что, когда плохо подготовленные американские войска в центре были сломлены британской атакой, опытные войска США на флангах держались так, что естественный ход битвы вел к их победе через охват войск противника в центре. Американский командующий верно оценил свои силы и действовал соответственно.

Обычное стандартное атакующее тактическое соединение состоит из двух частей первого эшелона и одной части поддержки. Но иногда для фронтальной атаки (штурма), где необходим максимум усилий, может быть выделена всего одна атакующая часть и две (или более. – Ред.) части, наступающие вслед за ней с целью поддержания натиска на противника. Атака через лес или ночью, или на противника, расположение которого неясно, может производиться в построении колонной. В любом случае идущие следом волны наступающих могут повторять построения первоначальной волны для того, чтобы поддержать первоначальную атаку, или могут наступать в каком-то другом построении.

Численность войск (своих и противника), местность и общая ситуация обычно имеют главенствующее значение, но иногда имеет значение ход мыслей и личность командира. Многие атаки проваливаются из-за недооценки сил противника или его морального духа, или неспособности использовать успех, или даже из-за ввода в бой всех наличных сил только потому, что они были под рукой (и поэтому, когда противник контратаковал, не осталось резервов. Все это азбучные истины, существовавшие с незапамятных времен, и в результате приходилось расплачиваться дорогой ценой напрасно загубленных жизней).

Общий недостаток военных командиров состоит в том, что они вызубрили установленные правила и шаблоны тактики и всегда пользуются ими совершенно одинаково вне зависимости от конкретных обстоятельств. Так часто происходило во время обеих мировых войн ХХ века. Такие командиры упрямо настаивают на определенном ходе боевых действий, когда провал их уже очевиден. В учебниках по тактике полно технических деталей «одобренных» построений и клише в виде правил (и примечаний к ним) на все случаи жизни. Диаграммы точного построения для использования в данных условиях интересны и могут быть выучены наизусть. В бою слишком часто войсками управляют по методике из учебника, вместо того чтобы руководствоваться здравым смыслом и принципами ведения войны. Не секрет, что действовавшая в 1951 году в Корее армия коммунистического Китая опубликовала документ, в котором отмечалось, что методы американцев всегда отличались тем, что предусматривали определенный день проведения атаки и единую последовательность воздушных бомбардировок, артиллерийских обстрелов, ввода в бой бронетехники и, наконец, атаки пехоты. При использовании таких методов не было места для фактора внезапности, а в результате ненужные потери в личном составе и технике, не говоря уже о том, что действующие по шаблону войска подвергаются опасности быть разгромленными.

Правила и «одобренные решения» проблем планирования для мирного времени важны, а знание оружия и техники крайне необходимы. Но бывают моменты, когда об учебнике следует забыть, а ситуацию, с которой сталкивается командир, следует оценить по-новому и применить единственно верное средство. В игру должны вступить находчивость и, что более важно, знание человеческой натуры.

Одна из проблем, с которой сталкиваются командиры в бою, касается контроля над ситуацией. Само собой разумеется, что разведданные или иная информация о противнике должны направляться в тыл – для высшего командования, в то время как встречный поток информации должен следовать из тыла на фронт. Если командир любой войсковой части или подразделения, больших или маленьких, не будет постоянно получать необходимую информацию и не будет в курсе того, что происходит, он будет не в состоянии в нужный момент принять верное решение. Театр военных действий в современной войне очень велик, и прошло то время, когда командир любого, даже самого мелкого, подразделения мог определить, какой оборот принимает сражение.

Тем не менее командир не может обойтись без определенной разведки на своем уровне, но для получения более подробных сведений он должен полагаться на более масштабные средства. Они включают в себя разведку, проводимую развед– отрядами численностью от нескольких до многих солдат, или даже разведку боем объединенными усилиями различных родов войск. Воздушная разведка, конечно, имеет величайшее значение, заменив собой конные разъезды прошлых лет.

Проблемы контроля и безопасности особенно трудны в случае ночных операций, когда снижается темп и глубина операции. Опыт показывает, что в ночных операциях потери обычно выше, хотя цель часто оправдывает средства. В армии США после начала корейской войны в боевой подготовке акцентировалось внимание на ночных операциях, и на это уходила треть времени всей боевой подготовки. Но позднее, подобно многим учебным занятиям, необходимость которых была доказана Второй мировой и корейской войнами, такие занятия сошли на нет.

Меры безопасности при наступлении по дороге или по бездорожью требуют, чтобы разведотряды или передовое охранение двигались впереди главных сил, а также чтобы разведотряды и боевое охранение выдвигались вперед от главных сил и параллельно им. Это делается для того, чтобы предотвратить внезапное нападение противника, а также для того, чтобы дать главным силам время для развертывания из походного в боевой порядок, если понадобится. Сегодня в этой роли иногда используются вертолеты. На привале по этой же причине выставляются посты. В бою каждая часть поддерживает связь с соседними частями с каждой стороны. Если это фланговая часть, она должна также иметь наготове значительные силы для того, чтобы не допустить или сорвать охват своего фланга противником или его обходной маневр. В районе сражения, где противоборствующие силы вошли в боевой контакт, обе стороны прибегают к разведке для того, чтобы выявить и определить расположение противника, распознать противостоящие друг другу части, захватить и допросить пленных. Как уже говорилось, в разведке может быть задействовано лишь небольшое число людей или, при определенных условиях, это может быть разведка боем. В этом случае она может представлять собой небольшую скоординированную операцию с привлечением частей всех родов войск. Или, как во время Первой мировой войны в условиях окопной войны, обе стороны могли прибегать к рейдам в траншею противника, на которые затрачивалось минимальное время (при скоординированных операциях по сбору информации).

Даже краткое рассмотрение вопроса о тактике будет неполным без обращения к партизанской войне. Хотя партизанская тактика далеко не нова, она все чаще и чаще используется в последнее время, как отдельно, так и во взаимодействии с обычными боевыми действиями. Одно из лучших описаний этого вида военных действий содержится в труде Мао Цзэдуна «Ю Чи Чань» («Стремительная и сокрушающая война»), который частью основывается на учении древнекитайского военного мыслителя Сунь-цзы (VI–V века до н. э.).

Мао пишет: «Стратегия партизанской войны явно отличается от той, что применяется в традиционных военных операциях. В партизанской войне нет такой вещи, как решительное сражение; нет ничего сравнимого с неподвижной пассивной обороной, которая отличает традиционное ведение войны. Главные отличительные черты разведки, основного принципа развертывания и развития атаки… не имеют ничего общего с партизанской войной». Мао продолжает: «Избрать тактику, создающую впечатление атаки с востока и с запада; избегать крупных сил, атаковать слабые; атаковать и отходить; наносить молниеносный удар; искать мгновенного решения. Когда партизаны ведут бой с более сильным противником, они отходят, когда он наступает; надо беспокоить его, когда он останавливается; наносить ему удар, когда он слаб; преследовать его, когда он отходит. В партизанской стратегии фланги и тыл противника – его жизненно важные места, и он должен быть измотан, рассеян, изнурен и уничтожен… Главное в атаке – ее бешеный натиск и обманный характер». Мао также отмечал, что в любой партизанской войне с Западом восточное терпение одержит верх над западным нетерпением при явном отсутствии решения. Истерия в Соединенных Штатах в 1970 и 1971 годах вокруг требований «положить конец войне» во Вьетнаме служит доказательством того, насколько верна вышеупомянутая оценка.

Финны в войне с Россией (30 ноября 1939 – 13 марта 1940 года) разработали тактику партизанской войны, которая подходила для их страны озер, болот, густых лесов и суровых зим. Одна из ее разновидностей называлась «мотти». Она заключалась в операции против растянутых и привязанных к дороге колонн наступающих советских войск. В такой операции было три этапа. Первый этап (он продолжался и в ходе последующих этапов) состоял из разведки и блокирования. Небольшие финские отряды беспокоили противника, обычно ночью, применяя тактику нападения и отхода, устраивая подрывы и устанавливая мины, атакуя и быстро выходя из боя. Второй этап состоял из нескольких внезапных весомых фланговых ударов с целью расколоть колонну противника на несколько изолированных друг от друга небольших частей. Это возможно было сделать ночью или во время снежной бури, когда отдельные атаки производились одновременно. Идея состояла в том, чтобы разрезать вражескую колонну на мелкие группы, которые затем выдохнутся в попытках прорваться. Каждая из таких групп в конечном счете разбивалась на все меньшие горстки, которые затем уничтожались.

Во время Второй мировой войны югославы и русские широко использовали партизан, которые беспокоили тылы немцев, чтобы затруднить их действия, в пропагандистских целях, во взаимодействии с регулярными силами и в качестве своего рода «ку-клукс-клана» для наказания всякого жителя оккупированных территорий, который сотрудничал с немцами. Американцы и южновьетнамцы столкнулись точно с таким же видом партизанской войны в Азии.

История богата примерами типов ведения войны и еще больше идеями на этот счет. Во всех них принципы ведения войны очевидны. Они не всегда сбалансированы, и иногда храбрый командир игнорирует один или более таких принципов в чрезвычайных обстоятельствах. Но ни один командир и ни одна нация не может их игнорировать, не рискуя потерпеть поражение.

Идея применения танков

Слово «танк» настолько вошло в обиход, что из-за внешнего сходства с танками так называют даже те броневые машины, которые по сути танками не являются. При этом некоторые машины, не являющиеся танками, могут быть использованы как танки. Следовательно, именно функции, которые выполняет машина, а не ее внешний вид делают ее танком.

Как правило, люди не видят многих отличий или же в силу особенностей человеческой природы уделяют внимание общим названиям, игнорируя частные. Может быть, потому, что энтузиасты военного флота и военной авиации лучше выражают свою увлеченность, чем это делают любители танков, обычные люди, как мы видим, без труда отличают истребитель от бомбардировщика или крейсер от авианосца и эсминца. Однако у танков столь же много разновидностей, которые, как и в других случаях, зависят от выполняемых ими функций.

Слово «танк» должно было бы ограничиваться значением, которое выражается словосочетанием «основной боевой танк». Такая машина призвана наносить удар по противнику с расстояния и быстро сближаться с ним, будучи защищенной от его огня внушительной броней. Штурмовое орудие (или самоходная артиллерийская установка) может походить на танк, но у нее, как правило, более тонкая броня, и САУ призвана прежде всего оказывать поддержку своим танкам и пехоте огнем, двигаясь за ними и ведя огонь по противотанковым пушкам и другим противотанковым средствам противника.

В ходе Первой мировой войны, когда появлялись все более удачные модели танков, устаревшие их типы иногда переделывали в машины снабжения. Тогда в силу острой нужды в тягачах и ремонтно-эвакуационных машинах, которые должны были быть сопоставимыми с боевыми танками по весу, подобные машины оборудовались на базе старых боевых танков, так же как и командирские машины, машины радиосвязи и машины для транспортировки войск.

После Первой мировой войны были сконструированы несколько других типов экспериментальных машин, но во время Второй мировой войны широкое распространение получили специализированные бронированные машины. Различать их между собой для немцев стало настолько обременительно, что у них слово Panzer (броня) приобрело значение «бронетанковый» и стало употребляться для обозначения танков и их экипажей, а также машин, которые оказывают им поддержку. Слово было настолько в ходу, что союзники приняли слово Panzer (armor) для обозначения тех же вещей. В войсках США во Вьетнаме вместо него использовали слово tracks (гусеницы).

Первоначально танки подразделялись на легкие, средние и тяжелые, а позднее на танки с легкой пушкой, танки со средней пушкой и танки с тяжелой пушкой. По выполняемым ими функциям танки также делились на разведывательные, десантные, тяжелые танки огневой поддержки пехоты, основные танки и танки – истребители танков. В каждой стране разработана своя собственная тактика применения танков, поэтому боевые функции танков могут различаться в зависимости от страны и машин, сконструированных для выполнения этих функций.

Так, например, существовали танкетки, которые позднее превратились в пулеметные бронемашины, а те, в свою очередь, были использованы для разведки. Есть минометные бронетранспортеры, машины наблюдения, командирские бронемашины, кабелеукладчики, огнеметные танки и бронемашины, самоходные артиллерийские установки, машины запуска двигателей и подзарядки (для электрических систем или более крупных машин), управляемые по проводам (или радио) роботы-подрывники, машины снабжения и других назначений.

Бронированные машины (танки), которые могли ездить и на гусеницах, и на колесах, были популярны в период после Первой мировой войны. Во время Первой мировой войны танковые гусеницы были очень недолговечными, обычно их хватало не более чем на 80—100 км. Тяжелые танки, по возможности, перевозились на поездах, а легкие танки транспортировались на грузовиках, чтобы поберечь быстро изнашиваемые гусеницы. Для решения проблемы с короткой службой гусениц были изготовлены колесные и гусеничные машины других конструкций, но большинство из них были непрочными, за исключением тех, что предназначались для американского танка «Кристи», у которого были большие опорные катки или ходовые колеса, с которых гусеницы легко снимались. Но когда стали делать более износостойкие гусеницы, машины с комбинацией колес и гусениц делать перестали, и даже машины на основе танка «Кристи» уже больше не отличались способностью к трансформации. Танковые гусеницы во время Второй мировой войны не изнашивались после полутора тысяч километров и более, в то время как жизнь сегодняшних гусениц в несколько раз длиннее и этого пробега. Японцы также конструировали машины на гусеничном ходу, которые они использовали во время своей Маньчжурской кампании.

Танки-амфибии также совершенствовались, они обычно были легкого типа, с пропеллерами или гребными винтами, хотя легкие танки (LVT) Второй мировой войны приводились в движение в воде от движения их гусениц. Сегодня танки– амфибии часто приводятся в движение водометным двигателем. Однако и обычные танки сегодня оснащены приспособлениями для преодоления водных преград, иногда они двигаются, погруженные полностью под воду, когда над водой видна только верхняя часть трубы, через которую осуществляется забор воздуха для двигателя и выброс выхлопных газов.