Самый умный, или Новые бойцы невидимого фронта

– Значит, «мультики» посмотреть не хотите? – уточнил Карл. – После этой штуки жизнь, точнее, взгляд на жизнь, – ускоряется, зрение обостряется, и Вы видите больше, чем обычно и чем привыкли видеть. Вы даже не представляете! Ну, а водителю это просто необходимо, как минимум, чтобы не заснуть – частота пульса подпрыгивает до двухсот пятидесяти, причем, совершенно безопасно.

«Ага, конечно, безопасно. Спасибо, откажусь», – подумала Вера Марковна, не приветствовавшая наркотики ни в каком виде. Кроме разрешенных, конечно, таких как сигареты и алкоголь.

– То есть я быстрее умру, как воробей? – Игорь вспомнил свои познания о непродолжительной, быстрой, горячей подвижной жизни маленьких сереньких птичек.

– Наоборот, гимнастика сосудов. Так, меня уже накрывает, садимся, поехали. – Карл как – то необычно гибко и споро запрыгнул за руль, завелся и дал по газам на холостом ходу.

Все стали поспешно заходить в салон, один Игорь задержался:

– Можно, я на переднем сиденье сяду? Дайте хлебнуть. – Самый молодой участник PR – экспедиции, получив согласие, залез рядом с Карлом. Отвернул крышечку, не побрезговал хлебнуть также из горла. На вкус ничего особенного – «Доктор Пеппер» и кофе. Некоторые шарики не успели раствориться, и Игорь с удовольствием покатал их во рту. Газы ударили в рот. – Ну, поехали, что ли. Когда начнет действовать? Кстати, Вера Марковна, Вы зажигалку обронили.

Вера Марковна пошарила в нагрудном кармане – нет зажигалки. Открыла дверь – вон она блестит, сувенирный подарок одной как раз таки крупнейшей «ядовитой» фирмы, которая год назад устраивала с помощью их агентства конкурс в блогосфере. Главной фоновой темой конкурса была известная сигаретная красно – белая марка. На специально отведенном месте на пачке предлагалось поразмышлять и визуализировать яркий призыв к борьбе с курением. Пост вскоре удалили как рекламный, но перепечаток даже в печатной прессе осталось море. Все крупные антитабачные кампании спонсируют мейджоры рынка через море посредников.

«Не вспоминай говно, оно и не появится. А мы заставляем вспоминать, вот продажи и растут. Конечно, у главных игроков рынка», – помнится, Вера Марковна объясняла в курилке весь смысл этой акции новой стажерке. Кроме солидного вознаграждения пиар – фирма получила в подарок пятьдесят серебряных зажигалок. Часть была роздана курящим ветеранам фирмы, проработавшим более двух лет (для пиар – рынка – вполне срок!), в том числе и Вере Марковне, а другие – оставлены для вип – клиентов. «Хоть роль пиарщиков как разносчиков информации и преувеличена, однако такие сувениры и подарить своим не стыдно, – размышляла старая пиарщица. – А мне будет в старости типа якорь вспомнить – посмотрю вот на зажигалочку, на пламя, вспомню приятные рабочие деньки».

Подарок ей был дорог. Она подобрала с земли зажигалку, обтерла об юбку, отряхнулась, опять вошла в салон.

– Игорь, а как ты догадался, что я ее потеряла?

– А? Что? Да боковым зрением в боковом зеркале увидел. Ого! Кажется, действует штука.

Машина плавно разгонялась.

– Дайте – ка попробовать! – Донеслось из салона. – И мне!

Геннадий Петрович и Вера Марковна, кажется, решили тряхнуть стариной. Бутылка пошла по рукам и вскоре была осушена полностью.

«То ли девочка, а то ли видение»

Вера Марковна вышла из машины последней. Геннадий Петрович и Игорь уже стояли с ключами – пластиковыми карточками от гостиничных номеров у отдельной шахты лифта на улице. Карл ждал у машины, боялся разбудить Веру.

– До завтрашнего вечера поживете здесь, в отдельных номерах, потом перевезем вас в коттедж, в Юрмалу. Утром будем присылать машину. Уже не я тут работаю, но тоже обещаю – скучно ездить не будет.

– Игорь, яйца не болят? – подмигнул Карл.

Молодой пиарщик засмущался. Он получил больше, впрочем, как и каждый сегодняшней дорогой, чем мультики. Даже Карл. Геннадий Петрович немножко порулил американскую машину: ночь, скорость двести, мечта! Только с регулировками сиденья долго возился. А у Игоря на коленях все – таки заснула от избытка впечатлений Вера Марковна. Правда, сел он неудачно, на твердую папку. На латышских лежачих полицаях Геннадий Петрович скорость специально не сбавлял, применяя навыки экстремального вождения, и жестко и коротко оттормаживаясь перед каждой колдобиной. Не всегда удачно – но только Игорь бился головой об потолок, Карл отдыхал, сидя, но подпрыгивая невысоко в силу физических причин. Вера Марковна даже не просыпалась. Только – только начала открывать глаза.

– Вот это сон! – Сладко потянулась Вера Марковна. Коротко попрощалась с Карлом, взяла на ресепшне ключ, подошла к лифту. – Номера, надеюсь, раздельные?

– Конечно.

– Геннадий, ну я до рассвета у тебя посижу. – Женская логика, да еще спросонья, могла сдвинуть мозги кому угодно.

Постепенно на улицах Риги рассветало, тишина давила на уши, слышно было, как включается холодильник на последнем этаже, и как лопается во рту каждый пузырек минералки.

Путешественники поднялись в номера на восьмой этаж. Игорь побрел к себе в дальний конец коридора. Геннадий Петрович открыл дверь, пустил первой Веру Марковну, вошел, стянул, не развязывая, башмаки и пошел в ванную.

Вера Марковна сидела на убранной кровати и с близкого расстояния смотрела в телевизор. Туфли не снимала.

Геннадий Петрович вышел мокрый из ванной, только лицо вытер, обернулся полотенцем, с плечей и спины капало. Забрался под одеяло.

– Послушай, мне в машине такой сон приснился. После этих, мультиков. – Вере Марковне не терпелось пересказать не свои ощущения, а именно сон. Геннадий же охотнее бы поделился действием чудо – напитка.

– Может, утром? – Попытался отвертеться Геннадий. – Ты ж поспала, а я нет.

– Нет, ты послушай сейчас.

Геннадий Петрович закрыл глаза и принялся вспоминать одну из самых быстрых в своей жизни езду. Через пять минут, насмотревшись на пейзажи за окном, он попросился за руль. А пейзажи были более чем стоящие того, чтобы их смотреть и смотреть. Было светло, как ясным днем. Деревья кишели мошками, на траве образовывалась роса, по коре ползли муравьи с тростинками, птенцы вылуплялись – все это, быстро перемещая глаза, видел Геннадий Петрович за окном в мельчайших подробностях. На Веру Марковну боялся смотреть – вдруг разлюбит, с такими – то деталями? Попросился за руль. Карл пустил, пересев на место рядом с водителем, отодвинув Игоря к окну.

«Ого! Вот это да!» – доносилось сзади. Голос Веры Марковны заплетался. – «Я не выдержу столько впечатлений. Я усну». – «Игорь, пошли назад. Пусть он тут один покуражится». – Карлик, несмотря на бешеный пульс, немедленно заснул. Игорь вскоре посадил Веру Марковну на колени, стал держать за талию, потому что она все время сползала и падала с кресла. «Видимо, с алкоголем нельзя мешать», – предположил Игорь. Карл кивнул утвердительно, и уснул, исключительно от усталости.

Геннадий Петрович помнил, как он втопил педаль в пол – красные и синие огни слились в два ободка по краям дороги. «Супер!»

– И вот, мне показалось, что она обняла меня за талию, и мы начали танцевать. Она была такая красивая, просто страсть. – Геннадий пропустил начало рассказа Веры Марковны, попытался проснуться. – Ты слушаешь?

– Да, дорогая.

– Тут я понимаю, что танцую сама с собой. Мне, точнее, моей партнерше, лет пятнадцать. Я ей, то есть как бы себе, объясняю, что, мол, ты самая лучшая, самая красивая. Повторяй это каждый раз, пока не забудешься сном. И ты такой и станешь.

– Такой же, как Вы, Вера Марковна? – спрашивает.

– Такой же, как я, – отвечаю. – И вижу, как она растет, быстро растет, вдруг я гляжу в ее глаза, как в зеркало и вхожу в нее, сливаюсь с ней. Просыпаюсь. Так это красиво получилось.

– Согласен. Давай спать?

– Ладно, я пошла. До завтра. Интересно, что же нас тут ждет?

– Крепкий здоровый сон. – Успел сказать Геннадий и тотчас заснул окончательно.

Ученички

Утром, несмотря на поздний «отбой», ровно в девять утра все трое – Геннадий Петрович, Вера Марковна и Игорь – сидели в холле четырехзвездной гостиницы Риги и завтракали. Виды, впрочем, были с восьмого этажа – из панорамных супер – люксов, самые что ни на есть пятизвездные. В восемь часов каждого из них разбудил звонком по телефону портье, велел спускаться «чего – нибудь, чем Бог послал, перекусить». На сегодня в светлое балтийское солнечное и умеренно прохладное утро послал Бог: йогурт натуральный без примесей и сахара, круассаны, яичницу с беконом, апельсиновый сок свежевыжатый, рюмки (грамм по тридцать) рижского бальзама, хлеб с джемом и маслом, а также чай, кофе или молоко (два вида – обычное с лактозой и без оной) – на выбор. Довольно обстоятельный завтрак, одним словом, без изысков, но и не нищий.

Ели молча. Переглядывались, жевали. Впечатления прошлой ночи каждый пока держал в себе, хотя и последствий никаких действительно не было.

В девять – тридцать подошел официант: «Господа, вас ожидают».

Промокнули губы салфеткой. Допили апельсиновый сок, все оставили его почему – то на последнее, и почти одновременно встали. Вера Марковна – первая, она хотела еще покурить, но, кажется, не успевала. И от стола, и от официанта, и от Балтики как – то в целом веяло строгостью, скупостью на эмоции, слова, жесты. Все старались как бы мимикрировать под новую обстановку – пока получалось.

У входа их ждал черный «БМВ», семерка, не последней модели, но видно – что необычная: отсутствовали шильдики марки, объема двигателя, номера кузова. Государственный номер был какой – то обычный, незапоминающийся, закрыт сеточкой. И, конечно, чистая – в Прибалтике все машины чистые, можно мыть один раз за лето. Все дело в том, что обочины замощены практически повсеместно.

Сели. Поехали. Уместились все сзади, втроем – Вера Марковна посередине. Тесно не было, но как – то уж очень компактно, в «Суперб» Геннадия Петровича было места побольше. Казалось так, хотя ни с кем втроем на заднем сиденье Вера Марковна с Геннадием не ездила.

Водитель – немногословный латвиец, белобрысый, стрижка полубокс: «Сдраствуйте. Садитэсь. Поехали. Можно не пристегиваться». Начищенные ботинки, строгий костюм, под левым рукавом было выпукло. «Оружие», – сообразил Геннадий.

– А куда мы едем? – Осматривалась по сторонам Вера Марковна.

– Юрмала. Лекция.