Живи своей жизнью

• бывшие партнеры родителей (особенно если есть дети, в том числе нерожденные);

• бывшие партнеры бабушки и дедушки (особенно уступившие кому-то место), иногда прадедушки и прабабушки;

• люди с особой судьбой (срок давности значения не имеет);

• люди с некровным родством – в случае неравных отношений, или если от этих отношений что-то получено или что-то утеряно;

• агрессоры (те, кто причинили боль членам семьи);

• жертвы (те, кому член семьи причинил боль);

• определенные группы (связь члена семьи с определенной группой иногда включает эту группу в родовую систему).

Хорошая возможность собрать всех воедино – составление генограммы.

Генограмма – своего рода родословное древо, но с несколько иной системой записей и иными целями. Ее придумал семейный психотерапевт Мюррей Боуэн[1 - Мюррей Боуэн (1913–1990) – американский психотерапевт, один из родоначальников семейной терапии, создатель теории семейных систем. – Примеч. ред.]. С помощью генограммы можно правильно записать семейную историю. Мужчины здесь обозначаются квадратами, женщины – кругами. Составление генограммы – это довольно сложная работа, и ее необходимо выполнять уже за рамками этой книги на тренингах и личных консультациях. В данный момент мы будем исследовать сплетения отношений, связи членов семьи и, возможно, восполним недостающие части биографии и семейной истории. Рассказ о семейной истории – важный инструмент, позволяющий «проработать» и более глубоко, с принятием осознать свою жизнь.

Почему так важно говорить об истории семьи

Начну с простого примера. Мой стоматолог перед началом лечения говорит: «Я подробно расскажу и покажу вам, что буду делать, затем вы примите решение и подпишите ряд документов. Задавайте любые вопросы, я отвечу, после этого мы начнем лечение». Я выдаю ей в ответ: «Зачем мне все показывать, я вам доверяю». Она: «Это ваше здоровье, и вам важно быть осведомленной и ответственной». Я внешне соглашаюсь, но с трудом сдерживаю агрессивный, не направленный на кого-то лично импульс. В течение последующих двух часов я испытываю смешанные чувства и эмоции: злость, сильнейшую усталость, облегчение. Постепенно ко мне приходит спокойное понимание: быть ответственной и осведомленной и принимать решения, основываясь на важности собственной персоны, на протяжении многих поколений в системе ценностей моей (да и не только моей) семьи – опасно.

Молча терять, мужественно сражаться, отдавать что-то сокровенно значимое на «благо страны»;

• забывать тяжелое, выживать, много работать; отдавать всю себя, без остатка, детям;

• верить, что есть кто-то, кто ведет к светлому будущему…

Это великие женские силы, их задача – во что бы то ни стало сохранить жизнь, стать крепче стали. На большее нет сил, душа замерла в едином порыве «выжить». Это живет в нас, постоянно прорывается через нынешнее благополучие. Поэтому важно найти в себе силы смотреть на историю семейной боли с милосердием и пониманием.

Чтобы обрести большую степень свободы и понимания ценности собственной жизни, необходимо пройти долгий путь. Для меня сейчас важен женский и материнский аспект этой проблемы, так как я работаю в основном с женщинами и сама женщина. Что я вижу в работе с клиентками? Тяжелейшие «семейные традиции»: потери, жестокое обращение, смерти, насилие. И мы, послушные дети, с чистой совестью храним эти традиции, идем вслед за ними, нуждаясь в любви и принятии от самых близких – семьи.

Наша душа ошибочно верит, что тяжелое можно исправить собственным страданием, разделяя боль с предками. Это не так: мы не в силах ничего исправить там, в прошлом. Но мы в состоянии жить так, чтобы их испытания и их жертвы были не напрасными: жить полной жизнью, с благодарностью и гордостью помня все и всех.

Когда мать советует дочери, беременной первенцем, сделать аборт, она искренне верит, что так будет лучше, ведь она любит ее и желает ей добра. Я же понимаю, что тяжелый женский опыт в такой семье очень велик. Женщины не в силах обернуться назад и увидеть все… Боятся, что боль вернется, боятся не выдержать, испытывают чувство вины, страх перед тем, что было, боятся осуждения. Недоверие, чувство вины и тревожность часто становятся ведущими силами в женских судьбах. Отношение к материнству искажено, ведь было так: нет отца (раскулачен) – не справилась, нечем кормить ребенка (голод) – не справилась, не смогла выжить сама – виновата все равно.

Я хорошо понимаю сейчас, что остановить это можно только через исцеление женской души. Это возможно: семья, как система, ищет исцеления, и поэтому рождается та, у которой есть силы многое увидеть, принять в свое сердце, оплакать и жить дальше, пройдя через горе.

По эмоциональным затратам это трудная роль, всегда есть торги с судьбой: «Почему я?», «За что мне это?». Тут важно немного поменять фокус: «Что я могу сделать для себя, для чего мне это?» Смысл всегда есть, если семья по каким-то причинам выбрала вас: время излечения пришло, сила для этого у вас уже есть – чувствующая и все знающая Душа. Те, кто был до вас, чувствовать не могли – слишком сильным было воспоминание о травме.

В семье есть не только боль, есть и ресурсы для продолжения жизни.

Найдите их.

Природа нашего «нет»

Наше привычное «нет» основано на том, что в нашем опыте есть травмы. В особенности мы чувствительны к ним в детстве. Травмой могло быть любое событие, которое вызывало страх, напряжение, глубокую подавленность. Ее последствия по силе воздействия определяется сочетанием нескольких факторов: тяжестью, неконтролируемостью, неожиданностью – то есть чем-то, что вызвало у нас состояние беспомощности. Могли ли мы понять, что происходит в тот момент? Была ли поддержка, возможность поговорить с кем-то, выразить свои чувства? Были ли ресурсы, физические и психические, справиться с тем, что происходило? Все это определяет степень травмированности. Дети подвержены большему влиянию травм. Важен прошлый отрицательный опыт. Особенность травм и в том, что они порой нанизываются одна на другую. Травмой может стать краткосрочное неожиданное событие, несущее угрозу, например сексуальное насилие, какая-то естественная катастрофа, ДТП или иная форс-мажорная ситуация. Единичная травма, несомненно, может оставить неизгладимый след в нашей психике. Но бывают травмы, имеющие хронический затяжной характер, например в семье. Повторяющееся физическое насилие, словесные оскорбления, участие в боевых действиях тоже относятся к длительным стрессорам, их воздействие на нас схоже. Если мама постоянно ругала, наказывала за любое слово – это тоже длительная травма. Особенно тяжело, что мы попадаем в ситуацию жертвенной беспомощности и ждем повторения травматизации. Для ребенка это бывает невыносимой болью, о которой у нас могут быть воспоминания – ясные и не очень. Когда вы говорите: «Я знаю, что у меня что-то есть», – это значит, что когда-то травма была настолько сильна, что вы не могли с ней справиться и единственным механизмом выживания для вашего тела и психики была диссоциация – желание спрятать ее, вытеснить, отделить от себя. Когда родители дерутся и ребенок в этом участвует – это тоже травма.

В момент даже единичной травмы меняется наша концепция видения себя, причем нам кажется, что в этом есть наша вина. Ребенок никак не может с этим совладать, он чувствует себя незащищенным, это сопровождается стыдом, беспомощностью, снижением самооценки и чувством вины. Он искренне считает, что, возможно, не будь его, этого бы не произошло. Дети закрываются, создают собственный мир. Взрослые при травме делают то же самое – отстраняются, как бы перестают жить и соприкасаться с жизнью всеми чувствами и гранями души, «замораживаются». Травма может быть нанесена человеку в любом возрасте.

Иногда женщины говорят: «Да мой папа пил, но я не чувствовала себя виноватой» или «Да, все про меня, из-за этого у меня очень большие комплексы во взрослой жизни». Ситуации бывают разные, кроме того, о чем-то мы могли и забыть. Обычно мы ощущаем свое бессилие. Почему нам бывает тяжело? Почему мы не можем справиться и вытеснить эту травму, бежать от нее? Когда мы не видели связи между травмой и нашими страданиями, мы просто думали: «Со мной что-то не так», «Я не такая, как все дети», «Я плохая» – особенно если нам отказывали в помощи. «Сама виновата» – обычная фраза в школе. Как и «Ты сама все придумала», «Этого не может быть». Вот как как об этих чувствах говорят участницы тренинга «Жить своей жизнью».

Юля: «Чувствовала себя виноватой, прямо мир рушился – словно в пропасть падала».

Наташа: «Ощущение, что отвечаешь за счастье мамы, младшего брата – и от этого неспокойно».

Кристина: «Чувствуешь, что мешаешь, не нужна родителям».

Да, это про отсутствие любви. В нашем менталитете многие травмы таковыми не считаются: «Ерунда какая-то, я терпела, а тебе что?»

Как возникает психологическая травма

Бывает, что некое случившееся с нами событие родители не восприняли как травму, но реально оно было травмирующим. Например, в подъезде совершена попытка сексуального нападения на школьницу, но обошлось. И испуганные родители, пытаясь ее защитить, прячут ее от жизни за забором, «пасут», никуда не отпускают, мама сажает ее в золотой шар. Гиперопека, огромное количество любви, смешанной с тревогой и недоверием миру, – это тоже может травмировать. Как отсутствие объятий, поцелуев и похвалы, так и их чрезмерное количество негативно отражается на нас.

Другой вид травмы порождается супертребованиями, предъявляемыми к детям: «Ты опять плохо посуду помыла, всегда так, ничего путного из тебя не выйдет! Лучше старайся!» Такие дети вечно ощущают себя гадкими утятами. В подобной ситуации какая-то наша часть навсегда остается в прошлом и все время слышит недовольство и критику. Возникает чувство «Как будто я все та же девочка», мы словно застываем во времени.

Наташа: «Комплекс отличницы – принуждение себя терпеть».

Таня: «Если основные проблемы начались в подростковом возрасте, это может быть последствием более ранних детских травм?»

По-разному: могли быть какие-то проблемы в детском возрасте, а потом на них «наложились» более поздние переживания. Могла измениться ситуация в семье, окружающем мире. Обычно все взаимосвязано.

Чем опасна травма? Тем, что мы начинаем воспринимать мир как небезопасное место. Безобидные звуки могут спровоцировать тревогу, запах – стать предвестником какой-то опасности. Наша же внутренняя активность становится источником нашего страха, мы сами его продуцируем. Травма мешает человеку узнать свои потребности и суметь их удовлетворить, понять, чего он хочет от жизни, составить адекватный план – то есть перебрать весь спектр возможностей. Прячась в травме и боли, мы, к сожалению, утрачиваем способность проигрывать разные варианты. Не разрешаем себе хотеть, идти в новое, боимся разрушить созданные барьеры. Вдруг опять будет больно?

Мы придумываем эти страхи и организуем жизнь так, чтобы не попасть в ситуацию, когда может стать еще хуже. То есть мы всегда рассматриваем обстоятельства по варианту худшего. Нам кажется, что ситуация для нас эмоционально заряжена плохо. На самом деле, не столько мир – опасное место, сколько у нас внутри война и неспокойно. Чаще всего мы говорим миру «нет», выражаем ему недоверие. И тем самым говорим «нет» себе… Я знаю немало прекрасно подготовленных специалистов, они много знают, но никуда с этим не идут – они дипломы коллекционируют. Это запрет себе быть, взять свое по праву. Это круговерть, колея.

Почему мы выбираем мужчин, причиняющих нам страдания

Ксения: «Меня никогда не спрашивали, чего я хочу, мне всегда отказывали в моих желаниях».

Надежда: «Семья жила бедно, теперь боюсь тратить деньги».

Мы бессознательно создаем ситуации, которых на самом деле боимся, загоняем себя в колею и в итоге воспроизводим травму. Женщины, пережившие насилие и не получившие помощи, поддержки, любви, очень часто вступают в отношения с мужчинами, которые потом делают им больно. Девочки, которые были свидетелями драк родителей, находят мужчин, с которыми могут воспроизводить это поведение. То же касается и мужчин. Например, они возвращаются с войны, но она продолжается у них внутри, и, в лучшем случае, они идут работать в милицию. То есть мы опять и опять попадаем в ситуации, где становимся жертвой.

Замечали ли вы подобное в своей жизни? Очень рекомендую завести дневник и с его помощью проследить, где у вас колея. Как вы считаете, в какой степени за это ответственны родители? Вообще, если родители сами были чем-то травмированы, особенно если травма была схожая, они не могли помочь вам пережить эту беду, так как тоже были внутренне «заморожены». Многие из них до сих пор не знают, как измениться, поскольку не имеют того ресурса, которым располагаете вы. Мы будем учиться помогать им, смотреть на них с любовью, даже если они «заморожены». Это можно называть родовым проклятьем, хотя я не думаю, что это так. Проклятье, в моем понимании, – это вина, которую мы сами на себя взяли – такое бывает. Решить проблему можно было с помощью обычного диалога, но, к сожалению, не во всех семьях принято разговаривать по душам, открыто делиться друг с другом своими переживаниями.

Кристина: «В детстве было очень плохо с мамой, сейчас она другая».

Родители часто не умеют быть откровенными. И это может не измениться, даже если вы будете с ними откровенны. Если они не идут на контакт, лучше оставить их в покое. Нельзя причинять добро насильно – так будет только хуже.

Наталья: «Я очень сожалею, что перенесла на дочь свою и мамину травму».

У всех своя судьба. Поверьте, когда ваши родители увидят, что вы меняетесь, у них появится шанс последовать вашему примеру.

Как происходит исцеление от травмы

Первое и главное – признаться, что вы нуждаетесь в исцелении. Это значит, что у вас есть внутренний психологический ресурс двигаться дальше. На такой шаг решаются немногие, а вы решились. Кого-то боль приводит к болезням, а не к психологам, тренингам и духовному росту. Люди заболевают, когда не понимают, что с ними происходит. Какое-то время вы будете попадать в болезненные ситуации, но страданий будет все меньше.

Исцелению очень способствуют простые практики, главное – выполнять их регулярно. Ниже я привожу три практики на каждый день.