Великая. История Екатерины II

Великая. История Екатерины II
Сборник

Жизнь замечательных женщин
Екатерина II… Со дня ее смерти прошло 220 лет, однако до сих пор умы народа будоражит история жизни этой женщины. С Екатериной II связана целая эпоха жизни Российского государства. О ней писали с тех пор как она стала правительницей и продолжают писать по сей день, об истории ее жизни снимают фильмы и сериалы, ставят спектакли, которые актуальны и в наши дни.

В эту книгу вошли статьи и очерки известных историков, таких как Ключевский, Карамзин, Соловьев, Платонов, Грот, Лаппо-Данилевский и др., освещавших правление Екатерины II, что позволяет с разных сторон взглянуть на исторические события, пришедшиеся на эпоху Екатерины и самостоятельно оценить роль ее личности в истории России.

Великая. История Екатерины II

Авторы:

Я.К. Грот, Н.М. Карамзин, В.О. Ключевский, А.С. Лаппо-Данилевский, П. Маккавеев, П.Н. Петров, С.Ф. Платонов, Ф.В. Ростопчин, С.М. Соловьев, А.П. Сумароков, С.Н. Шубинский

Предисловие

Екатерина II… Со дня ее смерти прошло 220 лет, однако до сих пор умы народа будоражит история жизни этой женщины. Урожденная немка, она в 15 лет была приглашена в Россию, чтобы обвенчаться со своим троюродным братом Петром Фёдоровичем (будущим императором Петром III), и затем взойти на российский престол, получив титул «Великая» в благодарность за свое правление.

С Екатериной II связана целая эпоха жизни Российского государства. О ней писали с тех пор как она стала правительницей и продолжают писать по сей день, об истории ее жизни снимают фильмы и сериалы, ставят спектакли, которые актуальны и в наши дни.

В эту книгу вошли статьи и очерки известных историков, освещавших правление Екатерины II, что позволяет с разных сторон взглянуть на исторические события, пришедшиеся на эпоху Екатерины и самостоятельно оценить роль ее личности в истории России.

С детством Екатерины и ее родственными связями знакомит исследование Я.К. Грота (1812–1893), в котором он повествует о том, как воспитывалась будущая императрица, и как это повлияло на ее характер. Историк С.Н. Шубинский (1834–1913) в статье «Домашний быт Екатерины II» приводит увлекательные бытовые истории из светской жизни императрицы, разговоры ее с подчиненными и описание «литературных игр». Историк отмечает, что «Екатерина II в своей домашней жизни отличалась крайней простотой, доступностью и снисходительностью». Это дает возможность посмотреть на Екатерину II не только как на правительницу, но и как на человека, женщину.

Современники, принимавшиеся разбирать характер Екатерины, начинали обычно с ума. Историк В.О. Ключевский (1841–1911), отмечая этот факт, полагает, что «Екатерина была просто умна и ничего более, если только это малость. У нее был ум не особенно тонкий и глубокий, зато гибкий и осторожный, сообразительный, умный ум, который знал свое место и время и не колол глаз другим. Екатерина умела быть умна кстати и в меру». Но личные интересы были ей не чужды. Ей нужна была слава, «нужны были громкие дела, крупные, для всех очевидные успехи, чтобы оправдать свое воцарение и заслужить любовь подданных, для приобретения которой она, по ее признанию, ничем не пренебрегала».

Историк С.М. Соловьев (1820–1879) подчеркивал совпадение личных интересов государя и государства, оправдывая таким образом статус Екатерины как единоличной правительницы: «С самого вступления Екатерины II на престол обнаружилась сильная внутренняя деятельность правительства, какой не бывало со времен Петра Великого».

П. Маккавеев (имя и отчество, годы жизни не установлены) обращает внимание читателя на отношение Екатерины II к религии. Протестантка по рождению и образованию, Екатерина приняла православие, однако она «никогда не была горячей ревнительницей» новой веры, но тщательно исполняла все обряды, так как считала, что «исполнение обрядов, само по себе не трудное, является знаком внимания к церкви». Автор делает вывод, что в основе религиозных взглядов Екатерины лежала чисто практическая «идея полного подчинения церкви государству».

Историк А.С. Лаппо-Данилевский (1863–1919) отмечал противоречивость царствования Екатерины II, подчеркивая «выдающееся его место в прогрессивном ходе нашей отечественной истории» и высоко оценивая государственную деятельность императрицы, в которой отразились «передовые особенности своего времени». «Идеальной целью» Екатерины Лаппо-Данилевский считал «народное благосостояние». И действительно, Екатерина II в первую половину своего царствования пыталась осуществить связь между престолом и гражданами.

Отдельное исследование А.С. Лаппо-Данилевского посвящено изучению политики Екатерины в вопросе о крепостном праве. Обозначая двойственность крестьянской политики Екатерины II, он приходит к выводу, что «государыня лишь несколько ограничила способы возникновения крепостного состояния, но слишком мало позаботилась о способах его прекращения; она много рассуждала о вредных последствиях “порабощения”, но не коснулась его сущности; она хотела улучшить положение владельческих крестьян, но кончила тем, что способствовала дальнейшему усилению помещичьей власти и распространению крепостного права».

Подробнее о законодательной политике Екатерины II можно прочитать в статье историка, искусствоведа, журналиста и писателя П.Н. Петрова (1827–1891) «Екатерина II – законодательница». По его словам, «вступая на престол, Екатерина Алексеевна сознавала, что “естественный закон повелевает ей заботиться о благополучии всех людей”; она стремилась поставить себе “общую цель” – “счастье своих подданных”».

Историки, по-разному оценивая результаты деятельности Екатерины II, единодушно признают, что она занималась вопросами законотворчества, административными проблемами, большое внимание уделяла внешней политике и многим другим аспектам государственности. «Внешняя политика, – резюмирует В.О. Ключевский, – самая блестящая сторона политической деятельности Екатерины. Когда хотят сказать самое лучшее, что можно сказать о ее царствовании, то говорят о ее внешних деяниях…»

Воздавая дань великой императрице, Н.М. Карамзин (1766–1826) написал «Историческое похвальное слово Екатерине II». Он говорил, что «она успела затмить самые деятельнейшие царствования, известные нам по Истории». «Ею смягчилась власть, не утратив силы своей». При ней Россия окончательно укрепилась как великая мировая держава.

И закончим словами историка С.Ф. Платонова (1860–1933), что «способность Екатерины доводить до конца, до полного разрешения те вопросы, какие ей ставила история, заставляет всех признать в ней первостепенного исторического деятеля, независимо от ее личных ошибок и слабостей».

Предлагаем каждому читателю составить свое представление о личности Российской императрицы и ее деятельности, открыв для себя целый ряд классических исторических исследований.

А.П. Сумароков

Слово На день Возшествiя на престолъ Ея Величества, Государыни Императрицы Екатерины II

Се день, егоже сотвори Господь! возрадуемся и возвеселимся вонь.

О блаженный день, день освященный, благословенiемъ Вышняго опред?ленный нашему благополучiю началомъ! отъ него начинается златой в?къ нашъ. И мы и все съ нами въ Имперiи, прем?нилося, и новымъ облеклося благополучiемъ. Плодоносныя нивы, цв?тами испещренныя луга, быстротекущiя р?ки, журчащiя источники, л?са, рощи, горы и долины, соотв?тствуютъ радости нашей, и обогащая насъ приносивъ намъ изобилiе: земля разверзаетъ намъ н?дра свои и драгоц?нныя проливаетъ металлы: науки и художества возрастаютъ: и кажется, будто мы не въ томъ но въ блаженн?йшемъ обитаемъ мир?: то же сiяетъ солнце, та же блистаетъ луна, но блаженство наше, не сообразно блаженству, ни предковъ ни современниковъ окрестныхъ народовъ. Разливается ежегодно во Египт? Нилъ, и своимъ разлiянiемъ напаяя прекрасную часть Африки, и наводненiемъ оживляя унылую землю, новое изобилiе и новое приноситъ Египту щастiе. Нилъ единому плодородiю помоществовалъ: а ты о треблаженная Нева, буди довольняе, ибо ты орошаешъ брега, на которыхъ возвышенъ престолъ великiя ЕКАТЕРИНЫ. Нилъ не всегда приносилъ Египту ожидаемое щастiе; но иногда излишнимъ наводненiемъ, вм?сто чаемаго изобилiя, противное тому приключалъ неудовольствiе: а твое, о Нева, а съ тобою всея Имперiи, премудроcтiю Самодержицы благополучiе твердо, и ожиданiе онаго надеждно: а разлiянiе по всей Россiи щастiя, не по однажды въ годъ но повседневно простирается.

Сей день есть основанiе нашего блаженства. Въ сей день взошла на престолъ Премудрая ЕКАТЕРИНА, и съ Собою возвела на высоту истинну и вс? доброд?тели, а съ ними возвысила и щастiе наше. Осiяла Россiю, и процв?таемъ яко райскiя крины, блистаемъ яко драгоц?нныя каменiя, и видимъ отечество свое неколебимо: тако неколебима была ты, о священная гора, на которой вознесенъ былъ кроткаго престолъ Давида: веселися Петрополь; радуйся новый Сiоне. На что ни посмотримъ, везд? увидимъ новое щастiе, насажденное милостiю нашея Государыни, возроставшее Ея поп?ченiемъ, умножаемое Ея неусыпностiю. Великъ день сей; ибо и доброд?телями и д?лами велика ЕКАТЕРИНА. Въ сей день открылися тайныя судьбы Божiя: въ сей день они возсiяли: а съ ними возсiяло и благополучiе наше. Сей день предвозв?щалъ намъ будущее наше благоденствiе. О день, день треблаженный! исполнилося твое предв?щанiе. Въ очахъ Великiя Самодержицы изображалася премудрость, въ десниц? сила и поб?ды, во ум? правосудiе, въ сердц? милосердiе. Не пустою питалися мы надеждою; исполнилося то все, чего мы ожидали. Восхищенны мысли наши, восторженъ духъ нашъ: дивимся величiю д?лъ таковыя Монархини. Но колико мы ни удивляемся, чувствуемъ еще больше. Тотъ Монархъ поб?дами прославился, Тотъ правосудiемъ, Тотъ челов?колюбiемъ, Тотъ кротостiю, или другою какою участною доброд?телiю, а наша Монархиня не сею, не тою единою, но вс?ми доброд?телями купно и безпред?льно прославлена. Недостаточны силы разума къ достойной похвал? таковой Самодержицы. Изсякли бы ко похвал? нашея Государыни силы стремительнаго Демосfена и краснор?чиваго Цицерона: ослаб?лъ бы гласъ быстроумнаго Пиндара: не довольно бы было важности п?нiя, восп?вающаго гн?въ Ахиллеса, ни важныя сладости п?нiя восп?вавшаго странствованiе и брани сына Аихизова.

Таковыхъ д?лъ не могли предвид?ть наши предки. Но естьли бы они проснулися и преселилися къ нашимъ потомкамъ; не возопiялиль бы они купно съ потомками нашими? одни: почто мы не должили дней сихъ: а другiя: почто мы поздно родилися. А мы соучастники славы нашея Государыни, и свид?тели д?лъ Ея, не возопiемъ ли единодушно и единогласно: громъ поб?ды Твоея всю подсолнечную наполняетъ, и блескъ молнiи Твоея блистаетъ по всему горизонту: слава имени Твоего до небесъ возлетаетъ: колеблется Тобою престолъ врага Христiянства, Порта: а Твоя Имперiя торжествуетъ, защищаема Твоею силою, управляема Твоею премудростiю и благоденствующая Твоимъ правосудiемъ.

В?роломный врагъ отечества нашего, и вся буря воинства его, не только остановленны въ полет? ихъ, но дышущая на насъ сiя злоба обращена вспять и вс? скорби и печали, страмъ и смерть возвратилися на нихъ: чл?ны области врага нашего отторжены, и гордый до облакъ возносимый рогъ низломленъ. Возмогъ ли Мустафа устояти противу Великiя ЕКАТЕРИНЫ. Ей помоществуетъ Богъ и вс? стихiи руководствуютъ. Валы и в?тры покорствуютъ Ея флоту: огнь вожираетъ непрiятелЬскiя грады, а земля подъ нимъ пропасти растворяетъ. Потрясся востокъ, возмутился Гелеспонтъ, ото вс?хъ странъ распростирается пламень по областямъ Оттоманскимъ, воинству нашему предшествуетъ страхъ и сл?дуетъ поб?да: море попранно Россiйскими кораблями: горящiя срацинскiя суда бурнымъ пламенемъ на воздухъ возм?таются. Противящимся казнь и смерть: покореннымъ и поб?жденнымъ милость и жизнь. Едино имя Великiя ЕКАТЕРИНЬІ непрнятелямъ нашимъ ужасъ и трепетъ наводитъ. Такова ЕКАТЕРИНА! Вотъ о дерзкая Порта плоды наглости твоей!

А Ты о Грецiя обиталище Наукъ, мати героевъ и благочестiя источникъ! скажи, гд? д?валася слава твоя, куда сокрылось твое великол?пiе? гд? та слава, которая до концевъ земли простиралася? гд? то великол?пiе, которое у вся вселенная удивлялася? гд? та премудрость, которая по всей Европ? разливалася? гд? твое мужество весь миръ устрашавшее? Пышный Византiйскiй храмъ во смрадное капище превратялся: герои во узниковъ: оружiносцы во игоносныхъ, благочестiе попирается беззаконiемъ варваровъ: Науки нев?жествомъ ихъ. Отъ твердыхъ и блиставшихъ зданiй едва видны обросшiя мхомъ развалины. О Грецiя, Грецiя, что ты прежде была, и что ты нын? стала! ото вс?хъ презр?нна и ото вс?хъ оставленна. Но флотъ нашъ уже на Архипелагъ. Возри на флагъ Россiйскiй, виждь Имя ЕКАТЕРИНЫ: сей флагъ есть праведнаго твоего отмщенiя знаменiе: сiе Имя есть единственная твоя надежда. Ободри утомленныя свои чл?ны, укр?пи отъ ига и работы ослабшiя свои силы и вознеси главу твою! припади ко стопамъ с?верныя Семирамиды! омывай слезами ноги Ея!

Вы протчiя герои, хотя и прославлялися многими поб?дами, но сколько таковыхъ поб?дителей, которыя не ут?сняли рода смертныхъ, ради единаго тщеславiя? Неосновательное любочестiе и излишнее корыстолюбiе по большой части были основанiемъ кровопролитiя: а ЕКАТЕРИНУ сама святая Истинна на брань подвигла. Не корысть и не тщеславiе возбудили гн?въ Ея: едино челов?колюбiе воздвигло д?сницу Ея. ЕКАТЕРИНА поб?ждаетъ сохраняя покой своихъ подданныхъ, защищая православiе, карая тиранство, и наказуя наглость.

Праведно торжествуемъ мы день сей, яко начало всего нашего щастiя и всея нашея славы.

Но чтобъ торжествованiе наше совершенно было, такъ вообразимъ себ?, въ какiя мысли мы торжествуя день сей углубиться должны. Должны мы им?ти попеченiе о общемъ глас?; ибо къ тому единому и слава нашей Монархини устремляется; общая польза общаго и единодушнаго и попеченiя требуетъ, общаго д?йствiя и общiя силы. Всякая область т?ло составляетъ, а Монархъ оныя есть глава онаго т?ла: а познавая и чувствуя то, что мы вс? чл?ны нашего отечества, должны мы повиноваться всемъ сердцемъ и всею мыслiю нашей Самодержиц?, яко неослабевающiя чл?ны премудрой глав?. О коль щастливы чл?ны управляемыя премудрою главою! Такъ станемъ колико возможно, по должностямъ своимъ стараться о исправленiяхъ возложенныхъ на насъ должностей. Различны и не равностепены они, но вс? потребны и необходимы. И можемъ ли мы быти о себ? нерачительны, когда наша Государыня о нашемъ блаженств? неусыпно печется! Посл?дуемъ прим?ру Ея: и видя Матерь нашу толико пекущуся о насъ чадахъ своихъ, можемъ ли мы не соотв?тствовать нам?ренiямъ Ея: а паче ради того, что вс? попеченiя Ея стремленiя къ нашему собственному благоденстiю, къ нашей слав? и къ нашей польз? клонятся. Со всемъ усердiемъ и со всею р?вностiю устремимся къ должностямъ своимъ, яко устремляется въ жаркiй полдень жаждущiй елень ко потоку хладныхъ водъ.

Сей торжествуемый нами день напоминаетъ намъ должности наши; ибо въ радостный день сей, Та взошла на престолъ, которая возшедъ на сiю высочайшую степень, въ сей день показала намъ пути должностей нашихъ въ неусыпное пустився попеченiе.

Самъ Господь опред?лилъ день сей нашему благополучiю: на престолъ ЕКАТЕРИНУ возвелъ Онъ: Онъ наполнилъ сердце Ея любовiю къ отечеству: Онъ сообщаетъ Ей премудрости Свое благоволенiе; такъ мы ослаб?вая во должностяхъ своихъ будемъ противиться и милосердiю вышняго, и слав? Обладательницы и своей собственной польз?.

Кажется мн?, что едва вм?стимый народъ во освященномъ семъ м?ст? единымъ сердцемъ ко Господу воззываетъ: коль благъ еси Боже нашъ! не престань являти миру, что Ты покровитель Россiйской Имперiи. А мы преклоняя кол?на наши вопiемъ Теб?: умножи л?та ЕКАТЕРИНЫ, утверди на в?ки престолъ Ея, даруй Ей поб?ды на сопротивныя, огради Ея Своею милостiю, сохрани здравiе Насл?дника Ея!

А Ты Всепресв?тл?йшая Государыня прiйми общее сего града единодушное и чистосердечное поздравленiе, желающихъ быти послушными соучастниками трудовъ Твоихъ и исполнителями Твоихъ Божественныхъ повеленiй; да т?мъ умножится наша польза, Твоя слава и исполнится благоволенiе Вышняго.

Преложено 1771, Іюня 11, по полудни отъ 5 часовъ до 9, въ Москв?.

Я.К. Грот

Воспитание императрицы Екатерины II

Художник Г. К. Гроот

Pазработка истории Екатерины II у нас только что начинается. До сих пор почти все наши суждения об этой государыне носили чисто панегирический характер; немногие попытки истории ее царствования на русском языке, как то: Колотова, Сумарокова, Лефорта, Вейдемейера – отличаются краткостью и отсутствием всякой критики, так что нельзя без чувства некоторого смирения, чтоб не сказать более, взять в руки изданные у нас доселе исторические сочинения о Екатерине II. В нашей периодической литературе 1860-х гг. явилось относительно ее времени несколько статей с более серьезным направлением; но их авторы, желая стать на новую точку зрения, впадают в другую крайность: видят во всем одну темную сторону и стараются доказать, что весь блеск царствования Екатерины был внешний, что под ним скрывалась бездна неустройств и страданий народа. Будущему историку предстоит решить, насколько верен такой взгляд. Покуда не следует, однако ж, забывать, что государство, оставленное Екатерине в наследие Анною и Елизаветою, не могло быть пересоздано вдруг: Екатерина пожинала плоды того, что было посеяно после Петра I. Нельзя не согласиться, что она понимала потребности России и старалась удовлетворить их, что она в пределах возможности изменила, исправила многое и заметно подвинула развитие русского народа. Не должно забывать того, что в начале ее царствования писал английский посол Макартней и что всегда оставалось более или менее справедливым: «Ей часто противопоставляются с умыслом препятствия; ее планы велики и разнообразны, но средства, которыми она располагает, не соответствуют цели»[1 - Цит. по: Raumer Fr. Beitrage zur neueren Geschichte. II. 544.].

В числе русских писателей прежнего времени, высказывавших суждения о Екатерине, замечательное место занимает Державин: как лирик, он с восторгом восхвалял ее достоинства, но впоследствии, как ее статс-секретарь, увидев ее вблизи, он нашел в ней недостатки, на которые указал в своих записках. По его мнению, Екатерина стремилась не безусловно к истине и справедливости, но часто жертвовала ими разным внешним соображениям, желая угодить своим приближенным.

Неумолимыми обвинителями Екатерины, с самого восшествия ее на престол, являются иностранные писатели. Ряд их должно начать с некоторых лиц дипломатического корпуса при ее дворе, не всегда правильно понимавших ее. Прислушиваясь к отзывам о ней иноземцев, невольно спрашиваешь себя: действительно ли она заслуживает той славы, какою пользуется? справедливо ли поступило потомство, поставив ей памятник? не затемняют ли блеска ее побед и государственных дел побуждения холодной, черствой и коварной души, какую в ней видит, например, профессор Герман?

Вопросы эти, однако ж, не должны слишком смущать почитателя Екатерины. Надо помнить, что с самого приезда ее в Россию при дворе и в обществе были две партии, совершенно различно на нее смотревшие. Отголоски той из этих партий, которая не щадила средств очернить и унизить ее, слышатся до сих пор. В неблагоприятных суждениях о Екатерине иностранных писателей нельзя не видеть, по крайней мере очень часто, тайного недоброжелательства к России. Они не могут не чувствовать, хотя, конечно, и не сознаются в том, что для интересов их государств было бы лучше, если б во второй половине прошлого столетия на престоле русском остался Петр III с его благоговением к прусскому королю, с его планом датской войны и другими ошибками. Как простить Екатерине, что она доставила русской национальной политике преобладание в Европе, что она старалась сделать русский народ соперником западных в промышленности, торговле и просвещении, что она понимала необходимость дать в своем государстве перевес русской национальности над чуждыми элементами и не хотела признавать прав завоеванных областей на самостоятельное существование?

Вот вины Екатерины пред иноземными историками, прикрывающими свое неудовольствие обвинением ее в нарушении всех законов житейской нравственности. Таков приговор Шлоссера, который, впрочем, отдает справедливость ее уму, способностям и познаниям, но не может простить ей, что она сделалась предметом похвал и удивления всего мира. Он упрекает ее в том, что она, «по обычаю прославленных светом дам и мужчин, таких как г-жи Жанлис и Сталь, или как Талейран, усвоила себе все блестящие качества своего времени и своего пола». Он обвиняет ее в последовании политике Макиавелли и философии Дидро и не без досады упоминает, что пока Петр III предавался беспечности и разгулу, она вела дипломатическую переписку и жила вполне русскою жизнью. О Петре III Шлоссер говорит, что если б он царствовал где-нибудь в Германии, то для «терпеливых немцев» был бы не хуже многих других владетельных принцев. Сопоставив таким образом обоих супругов, Шлоссер далее развивает, как безрассудны были все действия Петра, не имевшего ни дальновидности, ни такта, ни чувства простого приличия, и как, напротив, все планы и поступки Екатерины были согласны с самою мудрою политикою и благом России. При этом Шлоссер не замечает сам, в какие странные противоречия он впадает, подвергая Екатерину беспощадному обвинению за все то, чем она возвеличила и прославила Россию. Неоспоримо, что успех не оправдывает всех средств, употребленных для достижения цели; но нельзя же не сознаться, что многое в действиях Екатерины было вынуждено обстоятельствами, поведением ее супруга, и что она, доставив России победы над всеми врагами, грозное положение и славу, мощно двинув русский народ на пути к просвещению и благоустройству, много в своей жизни загладила и приобрела право на признательность потомства. Один из бывших при дворе ее послов справедливо заметил: нельзя не видеть для русских пользы в том, что у нее есть что заглаживать, потому что иначе она бы не действовала с таким усердием и энергиею для снискания любви народа и славы.

Нет сомнения, что слава Екатерины не без пятен, что пред судом Божиим и человеческим она не может быть оправдана во многих из своих дел; но в ее деятельности надобно отличать две стороны: человеческую и государственную, и ошибки ее в первом отношении не могут заслонять перед нами незабвенных ее заслуг в последнем, а притом Екатерина и как человек является по большей части мудрою, благою, великою. В сердце ее не было ни холодности, ни жестокости; ее поступки в домашнем, как и в царственном быту представляют множество примеров великодушия, милости и сострадания. Она ценила сопряженное с положением монарха счастие делать добро, и обильно пользовалась этим счастием. Но Екатерина была человек: если для виновного подданного пред судом правды и закона бывают смягчающие обстоятельства, то не должны ли таковые существовать и для монарха пред судилищем истории? Недавно один французский писатель, г. Рамбо, с редким беспристрастием заметил: «Екатерина II может только выиграть от ближайшего с нею знакомства; настоящая история всегда будет к ней снисходительнее памфлетов, долго заступавших ее место»[2 - RambaudA. L’Imperatrice Catherine II dans sa famille // Revue des deux Mondes. 1874. 1 Fevr.]. Судя по этому отзыву, можно ожидать, что наконец и западноевропейская литература будет отдавать справедливость бессмертной императрице. С другой стороны будем надеяться, что сами русские станут более прежнего относиться к ней с осмотрительною критикой.

Последовавшее в 1873 году открытие памятника Екатерине II представляется знаменательным событием и в отношении к разработке ее истории. Со всенародным признанием ее заслуг перед целым миром, с торжественным заявлением общего уважения к ее памяти должен наступить у нас новый период в оценке разных сторон ее царствования. Теперь величие ее утверждено несомненно: разнообразные суждения о частностях ее дел и характера уже не могут быть опасны для ее славы. Конечно, полной, совершенно удовлетворительной истории Екатерины еще нельзя ожидать в скором времени, но мы можем уже стремиться к такой истории. Мы обязаны теперь, с обильными источниками в руках, беспристрастно исследовать разные отрасли ее деятельности, отдельные события ее царствования, взвешивать стороны ее характера, и таким образом готовить предварительные труды для обширного исторического здания. Иметь памятник Екатерины и не иметь ее истории, написанной русским и в России, служило бы не к чести нашего образования и нашей науки.

Как ни разнообразны суждения писателей о нравственном достоинстве и душевных качествах Екатерины, но в одном все согласны: в признании силы ее воли, величия ее ума и многосторонности познаний. Не многие исторические лица так поражают воображение своею необыкновенною судьбою и блестящими успехами, как Екатерина. Но в этой судьбе еще не столько замечательно самое возвышение Екатерины, сколько удивительное соответствие между потребностями нового положения и способностями ее, совершенная подготовка, которая в ней оказалась для выпавшего на долю ее великого призвания. Тридцати трех лет от роду она является на престоле уже в полном развитии своей государственной мудрости и мощного характера. Но ключ к ее энергической деятельности скрывается в предшествовавших обстоятельствах, в тех восемнадцати годах, которые она перед тем прожила при русском дворе; не без значения для ее будущего и ранняя молодость, проведенная ею в Германии. Одну из самых интересных задач для историка составляет исследование вопроса: как образовался постепенно этот характер, как скопились те сокровища опытности и знания, которыми обладала Екатерина; как могло в слабой женщине развиться такое изумительное могущество духа, такая твердость и последовательность воли; откуда могла принцесса, вступившая на политическое поприще уже пятнадцати лет от роду, взять такое глубокое образование, такие разнообразные и обширные сведения?

Конечно, ответ на эти вопросы заключается главным образом в необыкновенных дарованиях Екатерины и в самом ходе событий ее жизни; нельзя, однако ж, не придавать некоторого значения и воспитанию ее в детстве, а также и тем занятиям, которыми она впоследствии старалась восполнить свое образование. Как ни скудны указания на этот предмет, находимые в источниках, постараемся воспользоваться всеми материалами, какие до сих пор имеются для разъяснения вопроса о воспитании и подготовке Екатерины.