История Беларуси в контексте европейской цивилизации

Широкие контакты с Западом давали возможность получать образование в зарубежных университетах, и молодежь ВКЛ из шляхты и мещан проходила курсы обучения в Краковском, Базельском, Падуанском, Болонском, Пражском, Лейпцигском, Кенигсбергском, Гейдельбергском и других университетах. Например, в матрикулы Кенигсбергского университета до 1569 г. было вписано уже 66 литвинов, в том числе Ф. Скорина, С. Будный, А. Волан и др.

С конца XV в. в Беларуси гуманистические идеи Ренессанса стали получать все большую популярность. Так, Скорина был последовательным сторонником принципа естественного права, проповедовал равенство всех перед законом, считал, что надо не жалеть для Родины «всякого тружения и скарбов». С. Будный в своих работах «О светской власти» и «Катехизис» доказывал разумность общества, основанного на частной собственности; требовал смягчения феодального гнета, ограничения деспотизма и паразитизма имущих классов. А. Волан (1530–1610) в сочинении «О политической или гражданской свободе», изданного на латыни в Кракове в 1572 г., утверждал, что назначение земной жизни в счастье, которое зависит не от обладания материальными благами, а от разумного использования их. А. Волан не был сторонником социального равенства, однако гуманистическая сущность его этики проявляется в том, что он выступал за равенство всех граждан, не исключая шляхты с ее привилегиями, перед законом: «Ни один закон, ни одно равенство не допускают, чтобы шляхта имела более прав и власти для подавления чужой свободы, чем она позволяла кому-нибудь другому иметь над собой». А. Волана возмущало рабское положение крестьян в Речи Посполитой.

К числу белорусских гуманистов эпохи Возрождения также принадлежит Николай Гусовский (1470–1533). В поэтическом сборнике «Песня о зубре» (1523 г.) он восхваляет прошлое отчизны и подвиги князя Витовта, воспевает красоту родной природы, описывает быт и традиции края. Новый взгляд у него и на проблему познания мира. Так, он утверждает, что практический опыт, непосредственное знание жизни, постижение природы должны превалировать над книжной мудростью, опирающейся только на авторитет автора. Внутренняя противоречивость гуманистического мировоззрения Гусовского отразилась в его стихийном материализме, уважении к христианской вере и к опытному знанию.

Итак, представителям белорусского гуманизма были свойственны демократизм, патриотизм и просветительство. Однако в их трудах прослеживаются существенная зависимость от феодально-средневековой традиции и присутствие сильной религиозно-этической тенденции. Саму Беларусь, Литву и Украину относят к региону Северного Возрождения.

В XIV – первой половине XVI в. определяющее влияние на культуру Беларуси оказывали как греко-византийская (восточноевропейская), так и западноевропейская традиции. Со второй половины XVI в. стала доминировать западная культурно-идеологическая, философская и религиозно-церковная традиция. В литературе XVI в. различают два направления – латино-польское и русинское (в источниках того времени старобелорусский язык фигурирует как «руский»). К первому – латино-польскому направлению относят ренессансно-панегирическую поэзию А. Римши (календарь-поэма «Хронология»), эпическо-героическую поэзию Я. Радвана, эпическо-историческую Я. Вислицкого («Прусская война»), ренессансную поэзию Н. Гусовского, трактаты А. Волана, религиозно-полемические произведения А. Моджевского, С. Рысинского (автор первой в ВКЛ «Книги пословиц»). Ко второму (русинскому) направлению принадлежат библейские переводы, предисловия и послесловия, комментарии к ним Ф. Скорины, «Катехизис» С. Будного, «Евангелие» В. Тяпинского, эпистолярное наследие Л. Сапеги и его предисловие к Статуту, религиозно-полемические произведения С. Кимбара из Супрасльской лавры, Е. Плетенецкого, Л. Зизания из Киево-Печерской лавры.

Замковая и культовая архитектура оборонительного характера XVI – начала XVII вв. – одно из самых ярких явлений в истории культуры Беларуси. Любчанский, Гераненский и Мирский замки представляют местную школу оборонного зодчества. Черты Ренессанса в декоре имеет архитектура кальвинского сбора в Сморгони, Спасо-Преображенской церкви в Заславле. Во второй половине XV–XVII вв. в Беларуси наряду с ренессансными постройками продолжали создавать здания в стиле готики: церковь архангела Михаила в Сынковичах (конец XV – начало XVI в.), Маломожейковская, или Мураванковская, церковь (XVI в.).

В XVI в. в католических храмах Беларуси стали делать створчатые алтари со сложными скульптурно-живописными комплексами. Чаще всего они украшались статуями Девы Марии с младенцем Христом, Марии Магдалины, Иоанна Богослова. Ощущалось влияние готического (скульптуры св. Анны и св. Иоакима из Здитова Брестской обл.) и ренессансного искусства (скульптуры из д. Мстибово Брестской обл.). Под влиянием Ренессанса на саркофагах часто располагали фигуры воинов в латах. До нашего времени сохранились надмогильный рельеф Николая Кристофа Радзивилла в Несвиже и надгробия Сапег в Гольшанах и Вильно.

К XV–XVI вв. относится и становление белорусской иконописной школы («Богоматерь Одигитрия Иерусалимская» (Пинск), «Богоматерь Одигитрия Супрасльская»). Мастера икон начинают моделировать объем, глубину, перспективу. В иконах XVI в. «Богоматерь Одигитрия Смоленская», «Параскева» (Слуцкий р-н), «Христос Пантократор» вместо традиционного пейзажа, на фоне которого изображаются святые, пишется резной крупный орнамент, который имитирует итальянские ткани и является символом райского сада. Развитие светской живописи эпохи Возрождения на белорусских землях в XVI в. связывают с великокняжеским двором в Вильно, где работали поляк А. Руль (портрет Жигимонта II Августа), А. Вейде из Тюрингии («Охота на зубров», «Турнир рыцарей»), итальянский художник Дж. дель Монде (портрет П. Гольшанского). Монументальная живопись была представлена фресковой рос писью. В ней широко использовались библейские и евангельские сюжеты, образы святых и пророков, орнаментальные мотивы. К наиболее значительным произведениям XVI в. принадлежат фресковые росписи княжеских дворцов в Троках, Вильно, Гродно, роспись церкви Свято-Троицкого Богоявленского монастыря возле Орши и Богоявленского собора в Могилеве. В целом живопись Беларуси XV–XVI вв. – оригинальное явление в европейском искусстве, так как главная ее особенность заключается в параллельном существовании иконописи, алтарной картины и светской живописи на протяжении всего этого периода вплоть до XVIII в., что не имеет аналогов в искусстве других стран Восточной или Западной Европы.

2.4.4. Культура Беларуси в XVII–XVIII вв.

Новые эстетические идеалы европейской культуры XVII–XVIII вв. формировались под влиянием идей барокко и классицизма. В центре интересов культуры эпохи барокко стояло культовое (вызванное к жизни католической контрреформацией), а также дворцово-парковое искусство.

Распространению барокко в Беларуси способствовали ее геополитическое положение между западным и восточным массивами христианской культуры и ослабление позиций православной церкви в ВКЛ и Речи Посполитой, поддерживавшей византийскую художественную традицию. На русскую почву барокко вступило через посредничество Беларуси и Украины. Внешнеполитическая ситуация, сложившаяся в XVI в., позволила шляхте Речи Посполитой совершать частные заграничные поездки и путешествия. Местные магнаты и шляхта знакомились со светской культурой итальянских и немецких городов, с достижениями оборонительного зодчества и оружейной науки, с выдающимися произведениями искусства Франции, Англии и других стран, с пышными резиденциями европейской знати. Мирский замок переобустраивался по новой итальянской моде князем Николаем VIII Кристофом Радзивиллом Сироткой. В Альбе, южном пригороде Несвижа, велось строительство загородного комплекса – обширного итальянского сада (парка) с регулярной системой водоемов, аллей, с оранжереями для экзотических и редких растений, с летним дворцом «Консоляция» (Утешение), с павильоном «Эрмитаж», зверинцем. Начиная с 1586 г. в самом Несвиже архитектором Дж. Бернардони (1541–1605), прибывшем из Италии, возводились замок, иезуитский коллегиум, костел Божьего тела в стиле барокко, городские укрепления.

Особое внимание к архитектуре загородных усадеб и резиденций было одной из важнейших сторон процесса формирования светской культуры. Несмотря на то что создание и содержание таких монументальных дворцово-парковых ансамблей было доступно лишь королевскому двору и наиболее богатым дворянам, они становились предметом настоящей конкуренции, так как олицетворяли собой богатство, благосостояние хозяев.

Резиденцию Сапег в Гольшанах, созданную в первой половине XVII в. под голландским влиянием, современники считали красивейшей в Литве и Беларуси. Немало постарались представители этого княжеского рода и для украшения своих имений в Ружанах, Деречине, Высоком. Дворец великого канцлера литовского А. Сапеги в Деречине был построен в 1786 г. архитекторами Я. Беккером и Л. Гуцевичем в стиле монументального барокко. К концу XVIII в. количество садово-парковых комплексов увеличилось более чем на 63 %; в магнатских хозяйствах более половины годовых денежных поступлений расходовалось на строительство дворцов и парков, содержание частных войск, обслуживающего персонала, крепостных театров. Частные оркестры, капеллы, хоры, театральные труппы существовали у Сапег в Ружанах и Деречине, у Радзивиллов в Несвиже и Слуцке, у М. Чарторыйского в Волчине, у А. Тизенгауза в Гродно, у М. Огинского в Слониме, у Тышкевичей в Свислочи.

Наиболее выразительно барокко в светском зодчестве проявилось в постройках ратуш (Витебск, Чаусы, Слоним, Шклов), а также в культовой архитектуре, где стала преобладать объемно-пространственная композиция двухбашенной базилики. В первой половине XVIII в. барокко соединяется с местными формами архитектуры, в результате чего родилось новое направление барочного стиля – «виленское барокко» (его ярко представляет наследие архитектора И. Глаубица) – например, костел иезуитов св. Яна в Вильно, костел августинцев в Михалишках Островецкого и кармелитов в Засвирье Мядельского районов, францисканцев в Пинске, бернардинцев в Минске, иезуитов и бригиток в Гродно, костел в Столовичах. Наиболее характерно виленское барокко для культовых построек униатов (Полоцкий Софийский собор, Воскресенская церковь в Витебске, соборы базилианских монастырей в Гродно, Березвечье Глубокского и Борунах Ошмянского районов).

Параллельно с каменным культовым строительством развивалось и деревянное, которое носило элементы народного зодчества (Георгиевская церковь в д. Синкевичи Лунинецкого р-на, Ильинская церковь в Гомеле, Михайловские церкви в Слуцке и д. Рубель Столинского р-на).

В иконописи XVII в., особенно в работах «Рождество Христово», «Успение», «Покров» малоритского мастера П. Евсеевича из Голынца (1648–1650), имели место характерные для барокко иллюзионизм и патетика. Эти иконы включают и элементы народной традиции: стремление к мажорному цвету, наивность в восприятии реальности, присутствие жанровых сцен со множеством бытовых деталей (многоярусные иконостасы Давыд-Городка и Пречистенской церкви г. п. Шерешево). В иконостасе из Давыд-Городка находятся 44 иконы в чеканных окладах с позолочено-посеребреной орнаментовкой, а царские врата, украшенные сквозной деревянной резьбой и покрытые позолотой, считаются шедевром белорусского декоративно-прикладного искусства. Подобную объемную резьбу в России называли «белорусской резью». Ведь ремесленники, художники, печатники из Витебска, Могилева, Шклова, Полоцка и Минска массово переселялись в Россию во время русско-польской войны 1654–1667 гг. «Золотори, серебряники, бронники (оружейники), резцы», ювелиры, живописцы (около 138 человек) занимались в Российском государстве отделкой Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря в Москве, царского дворца в с. Коломенском (сейчас территория Москвы), Оружейной и Серебряной палат Кремля.

На развитие скульптуры Беларуси в XVII–XVIII вв. наибольшее влияние оказали католическая церковь и многочисленные ордена. Черты зрелого барокко несут в себе памятники деревянной скульптуры из алтарных композиций костела архангела Михаила в Новогрудке и бригитского монастыря в Гродно. Сохранился ансамбль стукковых (из искусственного мрамора) скульптур в Слонимском костеле бернардинок 1759–1764 гг., созданный Я. Хеделем, скульптором из Инсбрука. Выдающимися памятниками позднего барокко являются алтари францисканского костела Вознесения Девы Марии в Пинске и Успения Девы Марии в Будславе (Мядельский район), костела Иоанна Крестителя в Камаях Поставского района, иезуитского костела в Гродно и др.

Белорусская литература эпохи барокко представлена стихотворными произведениями М. Сорбевского. М. Сорбевский (1595–1640) преподавал риторику, поэтику, философию и богословие в Виленской академии, писал стихи на латыни. Его поэтические сборники издавались пять раз, иллюстрации к ним были созданы П. Рубенсом. Папа Урбан VIII публично признал талант поэта и увенчал его лаврами; он прославился в Европе как «христианский Гораций». Труды М. Сорбевского «Лекции по поэтике», «О совершенной поэзии» стали учебниками для студенчества многих европейских университетов. Я. Пашкевич (первая половина XVII в.) был известным белорусским поэтом, однако из творческого наследия до нас дошло только самое популярное его стихотворение (1621), записанное в Слуцком списке Статута ВКЛ 1529 г. В нем автор подчеркивает величие исторической славы своего народа и старобелорусского языка: «Польска квiтнет лацiнаю, Лiтва квiтнет русчызною. Без той в Полще не пребудзеш, без сей в Лiтве блазном будзеш». Поэма «Лабиринт, или Запутанные пути Мудрости» (1625) Ф. Иевлевича (первая половина XVII в.) из Могилева, педагога, активного члена православного братства, была написана на польском языке. В ней превозносятся искусство и наука. Польскоязычная поэзия Д. Наборовского (1573–1640) дошла к нам в рукописном наследии – в ней хлестко высмеиваются нравы того времени, шляхетское сословие, иезуиты.

Белорусская литература XVII–XVIII вв. становилась все более светской, демократичной. Представителем атеистических воззрений выступил К. Лыщинский (1634–1689), написавший трактат на латинском языке «О несуществовании бога», за что был осужден и сожжен вместе со своим трудом в Варшаве. Историко-мемуарный жанр представлен «Баркулабовской летописью» (начало XVII в., Быховский район), «Могилевской хроникой», написанной в конце XVII – начале XVIII в. жителями Могилева Т. Суртой и Ю. Трубницким, где проявилась тенденция романтизировать историю своего народа, а также показывать жизнь широких слоев населения, в том числе крестьянства. Особенно интересны «Дневник» Ф. Евлашевского (1604), «Диариуши» А. Филипповича (1646), К. Завиши. Росло количество переводной литературы, что содействовало демократизации языка белорусской письменности («Страдания Христа», «Александрия»). В жанре политической сатиры особенную популярность приобрели такие анонимные произведения, как «Речь Мелешки» и «Послание Обуховичу». В них неизвестные авторы в острой форме высмеивали нравы и мораль, пороки современного общества, полонизаторскую политику и бездарность высокопоставленных лиц Речи Посполитой.

Расцвет панегирическо-геральдической поэзии и духовной лирики (гимны, псалмы, дидактические стихи) был связан с творчеством А. Белобоцкого и С. Полоцкого. С. Полоцкий – видный белорусский философ, издатель, поэт, переводчик – также занимался преподаванием в братских школах, издал «Букварь языка славенска». Он, как и М. Смотрицкий, неоднократно менял свою религиозную и политическую ориентацию и в конце жизни был вынужден переехать в Москву, где стал воспитателем и наставником Петра I. По проекту С. Полоцкого была создана Славяно-греко-латинская академия – первое в России высшее учебное заведение. Отдельно стоит сказать о наследии И. Ужевича, автора панегирической поэмы «Образ Невинности и Славы» и латиноязычной «Грамматики славенской», написанной по приказу французского кардинала Ришелье. Изданная в Париже в 1643 г., уже после смерти И. Ужевича, «Грамматика» является образцом не церковнославянского варианта белорусского языка, а именно светского, книжно-литературного старобелорусского языка XVII в.

В развитии просвещения, демократизации церкви определенную роль сыграло и реформационное движение. Так, поддерживая кальвинизм, Я. Радзивилл одновременно развивал и низшую ступень школьного образования на Беларуси – например, в 1617 г. в Слуцке он основал кальвинистскую школу (гимназию), которая работала вплоть до 1918 г. Кальвинистские школы существовали в Ивенце, Заславле, Орше, Минске, Свислочи, Глубоком и Витебске. Известно также о существовании сети арианских школ в Ивье, Клецке, Любче, Лоске, Несвиже. Ректором школы в Ивье был Ян Намысловский – одаренный педагог и писатель.

Реформация, проведение в жизнь Брестской церковной унии, начавшиеся полонизация, контрреформация породили разнообразную религиозно-полемическую литературу конца XVI–XVII в. Ее представителями являются польские, белорусские и украинские писатели-полемисты Л. Зизаний, Л. Карпович, И. Потей, П. Скарга, И. Руцкий, М. Смотрицкий, З. Копыстенский, Х. Филолет, А. Филиппович, П. Могила и др. Обсуждались догматы веры, традиции, деятельность религиозных учреждений, отношение церкви к искусству.

Ведущую роль в книгопечатании стали играть братские типографии, которые печатали литургическую литературу, учебники на церковнославянском и старобелорусском языках. Типографию Троицкого братства в Вильно, выпустившую не менее 11 изданий, возглавлял писатель-полемист С. Зизаний. За издание нескольких антиуниатских полемических трактатов на польском языке уже при Л. Карповиче (православном деятеле, писателе) типография была закрыта. Братская типография в м. Евье под Вильно (Литовская Республика) выпустила более 25 кириллических изданий, в том числе «Грамматику» М. Смотрицкого.

На Могилевщине книгопечатником С. Соболем были открыты две типографии. В одной из них при Свято-Троицком Богоявленском монастыре (Кутеинский монастырь), возле Орши, в 1630 он издал «Букварь» и «Часослов», а во второй типографии, основанной в 1635 г. в Буйничах (под Могилевом), – «Псалтырь». Всего в литературе упоминается 18 его изданий. В 1627 г. в типографии Киево-Печерской лавры (Украина) выходит «Лексикон» П. Беринды, содержащий 7 тыс. словарных статей. Он примечателен тем, что написан на старобелорусском языке, основанном на обширном корпусе диалектов ВКЛ.

Типографским делом занимался также эмигрировавший в Голландию И. Копиевич (1651–1714) из Витебска, обвиненный в Речи Посполитой в измене королю. В своих типографиях в Амстердаме, Копенгагене он издавал учебники по грамматике, арифметике, астрономии, навигации, истории, чтобы распространять знания среди «народа славянского». Для успешного развития издательского дела он предложил изменить кириллическое письмо, создав привычный нам сегодня гражданский шрифт. Ранее изданий Копиевича в Амстердаме увидела свет написанная на латыни книга белорусского ученого, генерал-лейтенанта К. Семеновича (1600–1651) «Великое искусство артиллерии», многократно переиздававшаяся в XVIII в. на английском, немецком, французском языках.

В белорусской графике XVII–XVIII вв. ведущее место принадлежало книжной гравюре (М. и В. Ващенко, Л. Тарасевич), украшавшей издания братских типографий Орши, Супрасля. Гравюры с видами Вильно, Смоленска, Клецка и других городов Беларуси сделали известным Т. Маковского, напечатавшего также первую достоверную (точную) карту Великого княжества Литовского.

В XVII–XVIII вв. развивалось декоративно-прикладное искусство, прежде всего производство кафельных изразцов, гобеленов, ювелирных изделий.

Изготовлением стекла, хрусталя, люстр, зеркал занимались Уречская и Налибокская мануфактуры; драгоценные камни обрабатывались в Янковичах под Ошмянами; ковры, гобелены производились в Кореличах, Мире. В Несвиже и Слуцке работали суконные фабрика и мануфактура (персиярня) по изготовлению шелковых, золототканых поясов и тканей с практически неповторяющимися двухсторонними, разноцветными орнаментами. Белорусские мастера И. и В. Барсуки, М. Бороцевич, К. Лойко и другие освоили технологию и восточные мотивы, а после заменили их реалистической орнаментикой и привычным колоритом. Тем самым в «персиярне» был создан новый тип пояса в европейском ткачестве – слуцкий. На радзивилловских мануфактурах по картинам известных западноевропейских художников и эскизам собственных придворных живописцев (К. и И. Гесских) производили гобелены (шпалеры) – безворсовые ковры или обивочные ткани для отделки стен. На гобеленах изображались сцены из жизни магнатов и их портреты (сохранились имена белорусских ткачих – А. Маркевич, М. Кулаковская).

В светской живописи Беларуси получил развитие портретный жанр. Изображение на картине персоны в богатом костюме, а также окружающей ее обстановки демонстрировало принадлежащее ей место в социальной иерархии. В XVII в. на земли Речи Посполитой приглашались художники из Франции (К. Калло), представители фламандской школы (П. Данкерс де Рей, Д. Шульц, А. ван Вестерфельд); местную школу представлял И. Шретер. Известны работы художников XVIII в. И. Эгенфельдора из Вильно, польских художников Я. Трициуса и Ф. Смуг левича, местных мастеров Ф. и И. Гесских, С. Цыбульского. Постепенно сложились три типа светского портрета: парадный, рыцарский (сарматский), погребальный. Сарматский портрет приобрел особую популярность в XVII в. Были созданы целые галереи портретов членов семей Радзивиллов, Тышкевичей, Сапег, Огинских, Ходкевичей, Олельковичей и др.

В XVIII в. Просвещение получило своеобразное преломление в Речи Посполитой, где класс буржуазии только зарождался, а выразителем интересов третьего сословия стала часть шляхты. Просвещение – это общественно-политическое и культурное движение, которое охватило всю Европу в конце XVII–XVIII в. и было направлено на ликвидацию феодального строя и установление буржуазной культуры. На Беларуси Просвещение активно распространилось во второй половине XVIII – начале XIX в. Под влиянием национально-освободительного движения в Европе и идей Великой французской революции мыслители Просвещения требовали проведения общественных реформ, доказывали антигуманность крепостного права и призывали дать крестьянам личную свободу, возможность получения образования (К. Нарбут, А Довгирд, Б. Добшевич, И. Хрептович, М. Почобут-Одляницкий, С. Юндил, М. Карпович). Увлечение идеалами Просвещения, активная культурно-художественная жизнь Гродно, Вильно, Варшавы (в том числе и королевского двора) сыграли немаловажную роль в развитии искусства и культуры в 1760–1790-х гг. При королях Августе III и Станиславе Августе Понятовском проводились реформы образовательной системы. Короли брали под свою опеку литераторов, ученых, художников, скульпторов и архитекторов. Приверженец новой французской философии А. Тизенгауз активно содействовал распространению просвещения и науки. Как глава Гродненского магистрата, он основал в городе целый ряд школ: бухгалтерии и счетоводства, черчения и рисования, землемерную, строительную, театральную, музыкальную, ветеринарную, акушерскую, медицинскую, а также театр, библиотеку, типографию и наладил выпуск первой газеты. Из Франции им был приглашен профессор ботаники и врач Ж. Жилибер, возглавивший медицинскую школу и организовавший в 1775 г. в Гродно первый в Речи Посполитой и один из крупнейших в Европе ботанический сад. Кроме того, Ж. Жилибер подготовил и издал фундаментальное исследование «Флора Литвы».

Видными реформаторами были М. Бутримович (пинский староста), граф И. Хрептович и князь М. Огинский. Подканцлер Великого княжества Литовского И. Хрептович занимался реорганизацией школьного образования, рационализацией сельского хозяйства и улучшением кресть янского быта. В имении Щорсы располагалась личная библио тека графа с богатыми книжными собраниями и коллекциями рукописей, географических карт. В конце XVIII – начале XIX в. она была открыта для всех желающих, в первую очередь для студентов Виленской академии (с 1803 г. Виленского университета), куратором которой являлся И. Хрептович. Сюда неоднократно приезжали университетские преподаватели М. Почобут-Одляницкий (астроном, математик), С. Юндил (ботаник), И. Лелевель (историк). Сам дворцово-парковый комплекс имения был построен в 1770–1776 гг. по проекту итальянских зодчих Д. Сакко, К. Спампани. Подобные дворцы-виллы, сочетавшие в себе черты барокко и классицизма, были возведены Д. Сакко и для короля в Станиславово, Августово, Каролине. Классицизм распространялся постепенно, и до конца XVIII в. на части белорусских земель, оставшихся в составе Речи Посполитой после 1772 г., господствовало позднее барокко.

Своим меценатством был известен и великий гетман литовский, князь М. Огинский, создавший благотворительный фонд для студентов Главной Виленской школы. Собственную резиденцию в Слониме М. Огинский превратил в один из важнейших культурно-музыкальных цент ров Речи Посполитой, который называли «Полесскими Афинами». Репертуар театра М. Огинского включал лучшие оперные произведения композиторов того времени, различные комедийные пьесы, балеты. М. Огинский основал самую современную для своего времени музыкальную школу в Речи Посполитой.

Первым светским театром на восточнославянских землях был Несвижский театр Радзивиллов (1746), организатором которого была княгиня Франтишка Урсула Радзивилл, поэтесса, драматург. Здесь ставились комедии и трагедии ее собственного сочинения, произведения зарубежных авторов в польскоязычном переводе. Музыкальную капеллу в Несвиже основал М. Радзивилл Рыбонька; в ее сопровождении проходили балы, праздники, военные парады, костельные службы. Театр Радзивиллов в Слуцке, который просуществовал с 1751 по 1760 год, был знаменит драматическими, оперными и балетными спектаклями, а его особенностью являлось наличие театра теней и марионеток. При академиях, коллегиумах и братских школах существовали хоры и школьные театры. На театральных подмостках разыгрывались драмы, интермедии (комедийные сценки) на польском, латинском и белорусском языках. Большинство сюжетов были на библейские, исторические и нравственные темы. Любимым зрелищем во время религиозных праздников с их театрализованными обрядами и карнавальными шествиями, ярмарок на Беларуси была батлейка – кукольный театр, имевший общее происхождение и связи с западноевропейской вертепной драмой. Первоначально в представлениях этого театра использовались библейские сюжеты («Царь Ирод», «Царь Максимилиан»), позже репертуар стал строиться на интермедиях и комедийно-сатирических портретах с привлечением фольклорного материала («Антон, Антониха и коза», «Крестьянин на исповеди», «Шляхтич-элегант»).

Образовательная сфера в Речи Посполитой находилась в руках различных монашеских орденов, религиозных братств почти всех направлений христианства. После 1696 г. (когда сейм Речи Посполитой запретил старобелорусский язык в делопроизводстве) был закрыт ряд типографий православных братств; начался упадок кириллического книгопечатания, белорусскоязычной публицистики и литературы. В данный период большую роль в развитии культуры Беларуси сыграла униатская система просвещения. Школы базилианского униатского ордена (Новогрудок, Брест, Ружаны, Пинск, Жировичи, Толочин) использовали в преподавании старобелорусский язык. В XVII–XVIII вв. нередко отмечаются факты сопротивления полонизации в среде патриотически настроенных базилиан. С конца XVII в. белорусское книгопечатание продолжалось только в типографии Супрасльского базилианского монастыря.

Школы, училища, коллегиумы существовали не только в таких крупных городах, как Брест, Вильно, Минск, Могилев, Орша, но и в небольших местечках: Климовичах, Юровичах, Чечерске, Жодишках. Платное или бесплатное образование в них могли получить дети различного социального происхождения (фактически же обучались лишь мальчики из дворянского и мещанского сословий). После роспуска в 1773 г. ордена иезуитов сейм Речи Посполитой утвердил «Эдукационную комиссию», которая по всей стране ввела систему средних школ для детей всех сословий с правом продолжения учебы в университете, что соответствовало идеям эпохи Просвещения. В приходских или волостных училищах из 3–5 классов усилилась роль естественных наук. Начали широко преподаваться физика, политэкономия, этика, история, география, правоведение. Все школы становились светскими с польским языком обу чения. Было открыто 20 окружных школ, в том числе три академические (Гродно, Брест, Новогрудок). Таким образом, культура белорусских земель во второй половине XVIII в. развивалась в русле идей Просвещения и смогла достичь значительных успехов.

2.5. Дальнейшее развитие белорусского этноса в условиях складывания рыночных отношений в XIX – начале ХХ в.

2.5.1. Генезис национального самосознания белорусов и идеи белорусского национального возрождения

В европейских странах XIX век был отмечен двумя равнозначными процессами: промышленной революцией и начавшейся политической модернизацией государств. Период европейских революций 1830–1831 гг. и 1848–1849 гг. был важным этапом с точки зрения формирования доктрины «национального самоопределения» (или «принципа национальности»), которая стала идеологической поч вой объединения Германии и Италии, а также борьбы за независимость Польши, Греции и др. В это время формируется представление о национальности, об объективном праве наций на независимое государство. Этническая эмансипация европейских народов требовала завершения процесса оформления национальных государств Европы, что выражалось в усилении революционного движения на протяжении всего столетия. Индивидуальные права, свободы человека и гражданина, провозглашенные Великой французской революцией 1789 г., переносятся на коллективные сообщества – народы, становясь частью общественного сознания. Происходит объединение интересов пролетариата и буржуазии для дальнейших демократических преобразований на почве национализма и либерализма с требованиями создания буржуазной государственности и ликвидации феодально-абсолютистских порядков.

Политическая модернизация наиболее успешно прошла в Великобритании, где в отличие от Франции она проводилась путем реформ. В целом революционное движение первой половины XIX в. не смогло полностью достигнуть успеха: буржуазия не добилась полноты власти, также не были нигде решены задачи национально-государственного строительства. Германия, Италия остались раздробленными, продолжалось национальное угнетение венгерского, румынского, чешского и польского народов. Однако революционные события в Европе всколыхнули либерально-демократические силы на западных землях Российской империи и подтолкнули процессы формирования белорусской нации.

В составе Российской империи большая часть белорусов проживала в сельской местности; еврейское население доминировало в городских поселениях (это объясняется запретом царского правительства 1827 г. на проживание лиц еврейской национальности в сельской местности). Так, например, по данным переписи 1897 г. среди купцов евреи в городах и местечках составляли 85 %, шляхта и магнаты – от 8 до 18 % населения в зависимости от региона. Сократилось количество местечек, так как многие из них перевели в разряд сел, а их население – в крестьянское сословие. Процесс полонизации во второй половине XVIII в. привел к росту местечкового патриотизма. При этнонимическом самоопределении шляхта стала называть себя пинчуками, быховцами, полешуками и т. д. Использование белорусско-литовской шляхтой политонима «литвины» все чаще сочеталось с упоминанием об общем подданстве («поляки»). Борьба за восстановление независимости Речи Посполитой привела к акцентированию внимания на утраченной государственной принадлежности, и уже вначале XIX в. белорусско-литовская шляхта самоидентифицирует себя как «поляки» и «русские». Следует подчеркнуть, что особенностью белорусского этноса было также его разделение по конфессиональному признаку на католиков, православных и униатов.

Активизация национально-освободительной борьбы против российского царизма в ходе восстаний 1794 г., 1830–1831 гг., а также в рамках тайных обществ филоматов, филаретов, «Военных друзей», «Демократического общества», «Союза свободных братьев» привела к изменению политики российской власти в белорусских губерниях. Был закрыт Виленский университет, делопроизводство и обучение переводились на русский язык, отменялось действие Статута Великого княжества Литовского, гонениям подверглась униатская церковь, выступившая на стороне повстанцев, у участников восстаний конфисковывались земельные владения и т. д.

На процесс формирования национального самосознания повлияла и начавшаяся русификация края, где белорусы признавались западной частью русского этноса. По мнению царской администрации, начавшееся в середине XIX в. изучение быта, культуры, языка и истории белорусов должно было подтвердить «исконно русский характер Северо-Западного края» и оправдать политику его русификации. Однако результаты исследований З. Доленго-Ходаковского, К. и Е. Тышкевичей, М. Без-Корниловича, П. Шпилевского, П. Шейна, М. Бобровского, А. Киркора и других ученых свидетельствовали о том, что белорусы являются самостоятельным этносом, со своим языком и своеобразной культурой. Краеведческая, этнографическая и литературная работа интеллигенции Беларуси давала возможность повысить национальное самосознание белорусов, особенно в условиях русификаторской политики царизма, при полном отсутствии до начала ХХ в. белорусскоязычной печати. Тем не менее в ходе переписи 1897 г. белорусский язык родным назвали: чиновники – 40 %, учителя – 60 %, шляхта – более 50 %, горожане – 14 %, купцы – менее 2 %. Согласно переписи, все население Беларуси насчитывало 6,7 млн человек, из них к белорусам относилось 65,6 %, к евреям – 14, 6 %, русскими считали себя 6 %, поляками – 5,2 %.

Помимо политических факторов, содействующих переходу народности в нацию на белорусских землях, со второй половины XIX в. стали складываться и экономические. К ним можно отнести прежде всего более высокий уровень общности экономической жизни населения при капиталистических отношениях, чем при феодализме, отмену крепостного права, строительство сети железных дорог, развитие торговли, рост городов и численности капиталистических предприятий.

В 1794–1863 гг. белорусское освободительное движение напоминало «движение в себе», так как протекало в рамках польского национального движения. Предпосылки для развития национальной идеи возникли лишь во второй половине XIX в., когда стали появляться культурно-просветительские и общественно-политические организации, проводившие целенаправленную работу по формированию белорусской нации. В 1863–1918 гг. оформились два направления в белорусском национальном движении «для себя»: либерально-народническое («пан, что мужиков не чурался», В. Дунин-Марцинкевич и др.) и революционно-народническое (К. Калиновский и др.). Пришло время для понимания необходимости борьбы за собственно белорусские национальные интересы и создание самостоятельного государства. По мнению К. Калиновского, история выработала для белорусов особую национальность и они владеют всеми условиями для самостоятельного развития. Нахождение Беларуси в составе Российской империи сдерживало проявление белорусской самобытности и тормозило формирование национально-ориентированной интеллектуальной и политической элиты. Такое же влияние ранее оказывала Польша, особенно в сфере культуры. В польском обществе фактически все слои активно проповедовали идею об «историческом праве Польши на Белоруссию», считали белорусов этнической группой польского народа и требовали возрождения польского государства в границах Речи Посполитой 1772 г. После подавления восстания 1863–1864 гг. российские власти закрыли Горы-Горецкий земледельческий институт, провели «разбор» шляхты, отказались проводить земскую реформу, затормозили проведение судебной и городской буржуазных реформ, ввели чрезвычайный режим и продолжили политику русификации. С точки зрения А. Смоленчука, решение российскими властями «польского вопроса» приобрело характер цивилизационного конфликта, от итогов которого зависел выбор вектора развития Беларуси; к тому же к православному белорусу российские власти относились совсем иначе, чем к белорусу-католику.

Оживление белорусского национально-освободительного движения началось только в конце 1870–1880-х гг. Оно было связано с движением народников. В 1884 г. студенты – члены «Народной воли» из белорусской фракции А. Марченко, Х. Ратнер, У. Крупский, М. Стацкевич, С. Костюшко, Л. Носович, Б. Рынкевич и другие издали в Санкт-Петербурге два номера журнала «Гомон», где вполне определенно прозвучала идея о необходимости национально-государственного строительства: «Мы – белорусы и должны бороться за местные интересы белорусского народа и федеративную автономию страны». По своим идеям «гоманаyцы» были близки будущим «нашанiyцам». Номера их изданий дошли до Беларуси и были известны белорусским народникам. Известный белорусский политический и общественный деятель, историк, публицист А. Луцкевич сказал о белорусских народниках: «Кроме политического идеала, народники написали на своем знамени и идеал социальный – трудовой… так эти идеалы оказались связаны неразрывно». И здесь неважно, на каком языке выступали те, кто боролся против полонизации или русификации белорусов – все они принадлежали к белорусскому национальному движению.

В конце XIX – начале XX в. в белорусском общественно-политическом движении, которое являлось мощным фактором консолидации белорусской нации, появилось еще одно новое разделение. Одни – представители национально-демократического течения, выступая с национально-белорусских позиций, отстаивали возможность самоопределения Беларуси на правах автономии в будущем демократическом федеративном Российском государстве. Другие – сторонники западноруссизма (общественное явление XIX в., которое обозначает ориентацию части интеллектуальных кругов Беларуси на Россию и почти полное отрицание ими самобытности белорусов в национальном измерении) рассматривали Беларусь как часть России, так как считали, что в силу разных причин она не может быть самостоятельной, а белорусов относили к одному из славянских племен единого русского народа. Были и сторонники «краёвасцi»: выступали за возрождение Великого княжества Литовского на основе «гражданской нации литвинов» с опорой на польскую культуру. Они стремились содействовать формированию нации гражданского (политического) типа, базирующейся на исторической памяти, а не нации этнолингвистичного (этнокультурного) типа на основе языка. У всех у них была одинаковая целевая социальная группа – неэлитарные пласты общества, и в условиях распространения марксизма, событий Февральской революции, Октября 1917 г. и затянувшейся Первой мировой войны были сделаны попытки реализовать данные подходы. Дальнейшую разработку национальной идеи в условиях периода национального подъема у трудовых слоев белорусского народа продолжили А. Луцкевич, А. Станкевич, Д. Жилунович, которые связывали процесс оформления национальной идеи с процессом становления белорусской национальной литературы.

Зарождение и развитие белорусоведения. Первая половина XIX в. стала временем возникновения белорусоведения – науки, которая изучает историю, культуру, традиции, отличительные черты белорусов, их взаимоотношения с соседями и их роль в общности народов. Изучение белорусских земель проводили Российская академия наук, Русское географическое товарищество, Виленский университет (профессоры М. Бобровский, И. Данилович, И. Лелевель) и Московское общество любителей древностей российских, а также созданная по предложению Е. Тышкевича Виленская археологическая комиссия. Историко-этнографическая работа Т. Нарбута («История литовского народа»: в 9 т.), И. Григоровича («Белорусский архив древних грамот» и «Словарь западнорусского наречия»), М. Без-Корниловича («Исторические сведения о знаменательных местах в Беларуси») и другие исследования внесли значительный вклад в становление белорусоведения.

Процесс формирования белорусской нации стимулировал интерес к культурно-историческому прошлому Беларуси. Например, братья Е. и К. Тышкевичи занимались сбором историко-этнографических документов, археологического материла, фольклора. В 1855 г. они основали первый в Беларуси и Литве Виленский музей древностей, куда передали коллекции из своих имений. В 1867 г. в Вильне был основан Северо-Западный отдел Русского географического общества, который занимался сбором исторических документов, этнографическим описанием языка, быта, фольклора, обычаев и традиций с помощью местной интеллигенции конкретных населенных пунктов, что сегодня особенно важно для истории белорусской культуры.

Рост революционного и национально-освободительного движения, национального самосознания в середине XIX – начале ХХ в. вызвал еще больший интерес к научным исследованиям в области этнографии, фольклористики, истории. Большой вклад в развитие белорусской этнографии внесли П. Шпилевский («Путешествие по Полесью и белорусскому краю»), И. Носович (итогом его шестнадцатилетнего самоотверженного труда было издание «Словаря белорусского наречия», за который он был удостоен Демидовской премии Санкт-Петербургской академии наук), П. Шейн, П. Бессонов, А. Сементовский, Е. Романов, Е. Карский, Н. Никифоровский, М. Федоровский, А. Ельский, А. Киркор. В 1903–1922 гг. вышло в свет исследование Е. Карского «Белорусы», в котором были приведены карты расселения белорусов, созданные на основе языкового анализа. Издавались труды историка М. Довнар-Запольского. В 1902 г. в Могилеве по инициативе Е. Романова образовалось «Товарищество по изучению белорусского края». В Вильно в 1910 г. была возобновлена работа «Русского географического общества». Общество издало четыре книги своих записок. В этом же году появилась «Краткая история Беларуси» В. Ластовского. Таким образом, в конце XIX в. исследования ученых – лингвистов, археологов, фольклористов, этнографов, историков, художественное творчество писателей и поэтов содействовали формированию белорусского литературного языка и белорусоведения.

2.5.2. Культура Беларуси XIX – начала XX в.