Мастер-класс для диверсанта

По роду службы Осипову было известно обо всех случаях передислокации подразделений и боевой техники своего механизированного полка. Через неделю после разговора с Керимом Осипов узнал, что в полк после ремонта возвращаются три танка. С железнодорожной станции в район сосредоточения полка танки должны были передвигаться своим ходом. Осипов заранее выяснил маршрут их движения и передал его связнику Керима. Всех деталей осуществленной чеченскими боевиками операции он так и не узнал. В результате проведенного военной контрразведкой расследования удалось выяснить, что танки попали в искусно подготовленную засаду. Часть военнослужащих, составляющих танковые экипажи, чеченцы убили, а часть увели с собой в качестве заложников, при этом угнали и захваченные танки. Но даже контрразведчик Осипов, участвовавший в расследовании, не знал, что данную акцию провели вовсе не чеченцы, а профессиональные диверсанты под командованием бывшего командира роты спецназа капитана Мордасова. Как и сам Мордасов не знал, что опять действовал по указанию турецкого разведчика Керима. После информации о танках Осипов сообщил Кериму сведения об отправке большой партии крупнокалиберных минометов, которую тоже захватили нанятые чеченцами диверсанты. Потом был захват транспортного вертолета с грузом, который по приказу Осипова приземлился в том месте, где его ждал Мордасов со своей диверсионной группой. Осипов сообщал Кериму не только информацию о переброске оружия и боеприпасов, но также и сведения о планах командования. Таким образом, вся информация о перемещениях механизированного полка и направлении его ударов заранее становилась известна чеченским боевикам. За информацию Керим щедро платил. За два года чеченской войны Сергей Осипов заработал более ста тысяч долларов. По его информации, диверсанты Мордасова и чеченские бандиты уничтожили не менее роты российских солдат. Таким образом, за смерть каждого российского солдата Сергею Осипову было заплачено примерно по тысяче долларов.

В 1996 году, еще до окончания чеченской военной кампании, механизированный полк Осипова вывели из зоны боевых действий и перевели во Владикавказ. Там и состоялась решающая встреча Сергея Осипова с турецким разведчиком Керимом. На этот раз Керим был откровенен и раскрыл все карты, сообщив, что представляет разведку иностранной державы. В своем предательстве Осипов зашел слишком далеко, чтобы иметь возможность отказаться от дальнейшего сотрудничества. Опытный вербовщик Керим все рассчитал точно. Осипов решил, что работать на турецкую разведку более безопасно, чем помогать чеченским боевикам, и в то же время более выгодно.

После вывода российских войск из Чечни в 1996 году турецкая разведка временно законсервировала своего агента. Лишь единственный раз Осипов передал Кериму сведения, касающиеся частей и подразделений Северо-Кавказского военного округа. Впрочем, запрашиваемые сведения не являлись секретом для турецкой разведки, а требовались лишь для того, чтобы проверить достоверность сообщаемой Осиповым информации. До осени 1999 года Керим практически не беспокоил своего агента на Северном Кавказе. Но с началом антитеррористической операции в Чечне оперативная ценность Сергея Осипова как агента турецкой разведки резко возросла. Осипов получил задание перебраться на главную базу российской военной группировки на Северном Кавказе. Воспользовавшись своими связями, он добился перевода в Моздок. Начальство благосклонно отнеслось к желанию участника чеченской военной кампании 1994 – 1996 годов снова оказаться в сражающейся с боевиками армии. Майор Осипов был назначен представителем военной контрразведки на военную базу в Моздоке. Под его контрразведывательным обеспечением оказались военный аэродром Моздока и расположенные непосредственно на аэродроме многочисленные армейские склады. Таким образом, служба генерала Дауда, кроме спутниковой разведки, получила еще один источник информации о военных поставках Северо-Кавказской группировке федеральных сил. Учитывая особую ценность агента и важность сообщаемой им информации, для связи с Осиповым в Моздок был направлен специальный человек.

* * *

Хозяин чебуречной Акоп на самом деле был стопроцентным турком. Сулейман Оглу прибыл в Россию под видом наемного строительного рабочего. Российские строительные компании активно использовали сравнительно дешевый труд турецких строителей. Поэтому в Россию регулярно въезжало большое их количество. Турецкая разведка не упустила возможности внедрить в Россию своих агентов-нелегалов. По прибытии в Россию турок Сулейман Оглу исчез, зато в Моздоке появился балкарец Акоп, открывший дешевенькую чебуречную на автовокзале. Акоп исправно платил дань местным рэкетирам и тихо вел свой незатейливый бизнес. При взгляде на помятого, всегда небрежно одетого хозяина чебуречной ни у кого и мысли не могло появиться, что на снимаемой им квартире хранится современнейшая аппаратура спутниковой связи, способная за считаные секунды сбрасывать на спутник целые массивы информации. Даже в стране, производящей дорогостоящую аппаратуру, она относилась к разряду специальной и поэтому никогда не попадала в свободную продажу.

10

В Анкаре

22.Х, пятница, 09.05

Шеф внешнеполитической разведки Турции генерал Дауд снял с носа очки в изящной золотой оправе и аккуратно положил их перед собой. Очки турецкий генерал не любил, считал, что они старят его. Однако при чтении документов Султан Дауд уже не мог обходиться без очков, поэтому вынужден был их надевать. Сейчас он только что закончил изучение отчета, предоставленного начальником русского отдела. За исключением коротких комментариев начальника отдела, его отчет содержал сообщение агента в Моздоке. Проводимая турецкой разведкой на Северном Кавказе операция находилась под личным контролем генерала Дауда, поэтому все сообщения агентуры, касающиеся этой операции, докладывались Дауду незамедлительно. Начальник русского отдела полковник Керим стоял рядом и ждал замечаний генерала. Дауд поджал пухлые губы и с шумом выдохнул воздух через ноздри, потом поправил дужки своих очков. Пауза затягивалась, Керим терпеливо ждал. В конце концов генерал указал рукой на стул за своим столом. Керим понял, что разговор будет долгим. Полковник сел и снова выжидательно посмотрел на генерала.

– Вы не считаете, что при подготовке операции мы в чем-то допустили ошибку? – спросил генерал.

– Нет, господин генерал.

Дауду понравилось, что начальник русского отдела ответил сразу, без всяких пауз. За подготовку и осуществление северокавказской операции отвечал лично полковник Керим. Он являлся автором ее разработки и сейчас руководил проведением.

– Но агент сообщает о прибытии в Моздок специальной группы ФСБ во главе с полковником из Управления по борьбе с терроризмом.

– Да, господин генерал, я обратил на это внимание, поэтому и присвоил сообщению категорию «С», – ответил Керим. – В то же время, даже учитывая опасность, которую могут представлять офицеры из Управления по борьбе с терроризмом, я бы не сказал, что операция находится под угрозой. Приезд этих офицеров в Моздок вызван лишь тем, что руководство ФСБ опасается возможных диверсий со стороны чеченских боевиков, однако объекты диверсий ни руководству ФСБ, ни военному командованию не известны.

– Однако оперативная группа российской службы безопасности прибыла именно в Моздок, – заметил Дауд.

– Моздок – главная база российских войск на Северном Кавказе, там размещается штаб федеральных сил. Вполне естественно, что оперативная группа ФСБ прилетела именно туда.

– Вполне естественно, – повторил слова Керима генерал Дауд. – А что, если и командование российских федеральных сил поймет, что военная база в Моздоке наиболее привлекательный объект для диверсии?

– Российское командование недооценивает возможности противника, – ответил Керим. – Вернее, российские военные правильно оценивают возможности чеченских боевиков. Они понимают, что чеченцы в нынешних условиях не способны на проведение масштабной акции, которая могла бы остановить продвижение федеральных войск. Но российскому командованию ничего не известно о наличии нашего агента на военной базе в Моздоке, а также о диверсионной группе Мордасова, которой поручено проведение акции.

– Кстати, эти бывшие российские спецназовцы уже приняли наши предложения? – поинтересовался Дауд.

– Мордасов уже вылетел на переговоры со своими бывшими соратниками. После того как ближневосточные инвесторы согласились поднять сумму контракта до четырех миллионов долларов, я уверен, Мордасову удастся уговорить своих бывших бойцов.

– Вы считаете, что его диверсионная группа справится с поставленной задачей?

– За те годы, что они были военными наемниками, диверсанты показали себя с самой лучшей стороны. Они успешно действовали в самых разных точках по всему миру, в том числе и в Чечне в 1994 – 1996 годах. Они лучшие из всех, кому можно поручить проведение подобной акции.

– Надеюсь, мне не надо вам объяснять, насколько данная акция отвечает интересам нашего государства, – выделяя каждое слово, сказал генерал Дауд. – Если наступление российских войск захлебнется, чеченские полевые командиры поймут, что тактика диверсий имеет успех. А пока за диверсионную войну выступает только Басаев с Хаттабом. Россия не выдержит длительной войны. Колоссальные военные расходы и все возрастающее число жертв заставит Россию отказаться от давления на Чечню. Поэтому мы должны сорвать успешное наступление русских. Мы слишком много вложили в этот регион, чтобы отдать его Москве. 18 – 19 ноября в Стамбуле состоится саммит ОБСЕ[3 - ОБСЕ – Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе.]. Запланированная нами акция, безусловно, должна поколебать твердость позиции России по Северному Кавказу на встрече в Стамбуле.

– Я все понимаю, господин Дауд, – кивнул Керим.

Из кабинета руководителя внешнеполитической разведки полковник Керим вышел с твердым намерением довести запланированную акцию до конца. Слишком многое было поставлено на карту – от внешнеполитических интересов Турции и стран арабского мира до личной заинтересованности полковника Керима. Успех акции сулил для полковника Керима дальнейшее продвижение по службе, почти наверняка генеральское звание, а также значительные материальные выгоды.

11

Соратники

22.Х, пятница, 12.15

Они сидели в уютном баре, принадлежащем местному яхт-клубу. Перед каждым стояла чашка кофе и порция затейливого мороженого. В центре столика красовалась на четверть опустевшая бутылка дорогого джина и вазочка с орешками. Большую часть джина выпил Степан Мордасов. Его собеседник, подтянутый человек среднего возраста, пил мало, а в основном просто гонял налитый джин по стенкам своего бокала. «Поддерживает форму», – удовлетворенно подумал Мордасов.

Перед ним сидел бывший член его диверсионной группы Кирилл Сайдаков, лучший снайпер батальона спецназа. С Сайдаковым Мордасов не виделся около двух лет. Срок небольшой, но Мордасова поразило, насколько тот изменился. Сейчас перед ним сидел модно одетый человек с вальяжными манерами и немного ленивым взглядом. Сайдаков пришел на встречу в кроссовках, светлых джинсах, белой теннисной рубашке и светлом свитере, небрежно наброшенном на плечи. Несмотря на небрежный стиль в одежде Сайдакова, Мордасов видел, что все эти вещи куплены в элитном магазине и стоят больших денег, да и выбранный Сайдаковым бар был одним из самых дорогих на побережье.

«Не согласится», – подумал Мордасов, следя за тем, как Сайдаков подзывает к себе официанта. Приняв заказ, официант ушел, а Сайдаков усмехнулся и сказал:

– Черт, ты даже не можешь представить себе, командир, как я рад тебя видеть. Живу вроде нормально, но иногда так хочется поговорить по душам, а не с кем. Не с кем, понимаешь? Местные – тьфу, им душу русского человека никогда не понять.

– Так сейчас и туристы из России в Греции появляются, – заметил Мордасов.

– Да, русских в Греции сейчас навалом, в любом баре встретишь. Но разве могут они составить тебе или мне компанию? У них же одни разговоры: баксы, бабы. Строят из себя крутых, а каждого мизинцем можно перешибить.

– Ну и как, приходилось? – спросил Мордасов.

– Не понял? – Сайдаков сдвинул брови к переносице.

– Перешибать, говорю, приходилось?

Сайдаков сразу стал серьезен. Залпом осушил свой стакан и, глядя в глаза Мордасову, сказал:

– Ты звал меня, Степан, я тебя слушаю.

Мордасов оглянулся по сторонам.

– Здесь можно говорить?

– Совершенно спокойно. Я член клуба. Моя яхта стоит возле третьего причала. Здесь меня все знают и уже давно не проявляют интереса.

– Ладно. Прежде чем я перейду к сути, ответь мне: после того как мы расстались два года назад, тебе приходилось работать по специальности?

– Гм... – Сайдаков усмехнулся и отвел глаза. – А от тебя, командир, ничего не скроешь. Да, может, это и к лучшему. Ты спрашиваешь, приходилось ли мне работать по специальности? Тогда ответь мне: хватило бы тех денег, что мы заработали, на греческий паспорт, на яхту, на членство в этом клубе, вот на эти шмотки, наконец?

Мордасов облегченно рассмеялся:

– Ты такой же, как и мы все. Ты знаешь, я купил отель на Кипре. Но если я в ближайшее время не рассчитаюсь с долгами, отель отберут кредиторы. – Мордасов плеснул джина в свой стакан и, подражая Сайдакову, залпом выпил. – А ты, значит, стал киллером мафии.

– А хрен его знает, – беспечно махнул рукой Сайдаков. – Я просто подумал, зачем менять профессию, если и прежнее умение в большой цене. А кто является заказчиками, мне до лампочки. Лишь бы платили исправно.

– С чем обычно работаешь?

– Знаешь, что такое «нитроэкспрессы»? Это такие нарезные двухстволки, из которых с пары сотен метров можно завалить слона. Против любого бронежилета отличный инструмент.

– Полиция не беспокоит?