Загадка старика Гринвера

– Переживает? – удивилась Наташа. – Мне что-то угрожает?

– А вы не замечали те взгляды, которые бросают в вашу сторону люди?

– Замечала, конечно, но я думала, что это из-за одежды. Что-то в ней не так?

– Нет, в вашей одежде все так. Не так с вашей внешностью, точнее, с вашей прической. Вам ведь уже говорили, что волосы девушки должны быть такой длины, чтобы они закрывали шею целиком?

– Ну да, – девочка нахмурилась. – Но только из-за того, что мои волосы чуть короче… Это настолько нехорошо?

– Как вам сказать… Видите ли, женщинам у нас стригут волосы только в случае, если они совершают правонарушения. Вот ваша прическа говорит о том, что вы задерживались за небольшое преступление. Кража там, мелкое мошенничество…

Наташа поперхнулась и закашлялась.

– Вот Горт негодяй! Мог же все объяснить! Так нет… – хотя себе она честно призналась, что сама не стала слушать. – И ты хорош! – Девочка обернулась к Аслунду: – Ведь знал же все и молчал!

Аслунд покраснел, потупился, но ничего не сказал.

– С другой стороны, к задержанным впервые суд проявляет снисхождение, и, как правило, они отделываются устным предупреждением. Конечно, если правонарушение не серьезное, – продолжил пояснения Гонс. – Попадись вы во второй раз, суд был бы уже менее снисходительным, и вас остригли бы короче.

– Вы это к чему? – не поняла Наташа.

– К тому, что из вашей ситуации можно извлечь пользу и добиться сочувствия. Как я уже говорил, в первый раз попавшихся, особенно таких молоденьких и красивых девушек, – маг галантно склонился к руке Наташи, заставив ее покраснеть, – не наказывают. А раз все же наказали по закону, значит, у вас нашелся богатый и знатный недоброжелатель, который заставил-таки суд исполнить закон. Какой-нибудь старый и страшный нобиль, отвергнутый в своих домогательствах… ну, тут главное придумать историю поромантичней.

– О! С этим без проблем. У меня, конечно, много недостатков, но бедное воображение в их число не входит.

С присоединением к ним мага, члена непонятного Совета Магов, дела и правда пошли значительно лучше. Люди уже перестали откровенно опасаться ее и прятать кошельки, осталось только недоумение. Особенно когда видели, с каким подчеркнутым уважением маг относится к этой странной девчонке. Да еще и сопровождающий ее слуга одного из знатных домов Моригата… Конечно, люди слышали о том, что произошло с этим семейством, но… пока Гринверы все еще оставались нобилями.

Наташа с интересом оглядывала торговые ряды, пытаясь присмотреть себе что-нибудь полезное. Торговые лавки сами по себе представляли интерес: это были, как правило, двухэтажные домишки, в которых на первом этаже передняя стена почти целиком открывалась вверх, образуя козырек над лотками с товаром. Сам лоток выдвигался чуть вперед, а внутри стоял или сидел торговец. Впрочем, таких было мало, в основном все они бегали перед лавками, демонстрируя товар и зазывая покупателей. Девочка даже растерялась – не привыкла к такому навязчивому сервису, счастье еще, что к ней не приставали. То ли виной этому была ее короткая стрижка (мелкая правонарушительница, ага!), то ли маг в мундире Совета, держащий ее под руку, и слуга с гербом дома Гринверов позади.

Первым привлек внимание девочки лоток с мелочами: зеркальцами, расческами, лентами, шпильками. В общем, всем, что пожелает душа модницы. Наташа подошла. Торговец покосился на ее волосы, потом на стоявшего рядом Гонса и на замерших за ее спиной слугу и носильщика, но ничего не сказал.

– Что-то желаете, госпожа? – вежливо поинтересовался маг, как решила Наташа, специально, чтобы подчеркнуть ее статус для торговца.

У того вытянулось лицо, но в руки он взял себя моментально:

– Госпожа, вы только поглядите, все самое лучшее…

Девочка молча взяла зеркальце. Покрутила его, стараясь рассмотреть в нем себя.

– Не очень, – вздохнула она. – У нас качество лучше.

Маг с интересом глянул на девочку.

– Вам нужно лучшего качества, госпожа? – спросил торговец.

– Да, в общем, нет, – задумчиво отозвалась Наташа. – Зеркальце меня не очень интересует, а вот кое-какие мелочи я бы у вас купила… У вас есть дамские сумочки? Вы понимаете, о чем я?

– О! Конечно же, госпожа, одну минуту!

Торговец на миг скрылся в лавке и вынес что-то завернутое в мягкую ткань. Положил это «что-то» на прилавок и осторожно развернул. Наташа взяла небольшую сумочку из какой-то мягкой и бархатистой то ли материи, то ли хорошо обработанной кожи. Вместо застежки у сумки были два мягких кожаных шнурка, которые, затягиваясь, позволяли надеть сумочку на руку и таким образом носить. Сама по себе сумочка была красива, в этом ей не откажешь, но вот размеры вряд ли позволили бы положить в нее слишком много. Интересно, что местные модницы таскают в таком вот кошельке? Ну, деньги… зеркальце, пудру… больше в голову ничего не приходило.

– А побольше размером у вас нет?

Выбор такой простой вещи затянулся минут на тридцать. Наташа пересмотрела все, что предлагал купец. В конце концов она остановила выбор на темно-синей сумочке с длинным широким ремешком, чтобы носить ее через плечо, сделанной из какого-то плотного материала и размером чуть больше книги. Купец что-то проворчал себе под нос, но сумочку аккуратно упаковал.

– Это ученическая сумка, – прошептал ей Гонс. – Такие носят студенты.

– Да мне все равно, – честно ответила девочка. – Главное, что она мне нравится. Надо будет еще купить писчие принадлежности, это может пригодиться в поисках.

– В поисках? Писчие принадлежности?

– Э-э… понимаете, когда я записываю мысли, мне легче думается.

– А-а. Понятно. Тут я вам легко смогу помочь, рядом как раз есть такая лавка. Я там сам всегда покупаю бумагу и все, что нужно для письма.

– Отлично. Тогда еще парочка покупок и идем в эту лавку…

«Парочка покупок» обернулась двумя не очень маленькими свертками, которые носильщик тут же аккуратно уложил в корзину и снова пристроил ее себе за спину. Все то время, в течение которого девочка выбирала покупки, он простоял рядом, философски изучая небо. Видно, привык уже к такому.

– И сколько с меня?

– Ровно деж, госпожа.

Наташа обернулась к Аслунду. Судя по тому, как у того вытянулось лицо, сумма была запрошена просто запредельная.

– Вы хотите оскорбить госпожу? – холодно осведомился Гонс.

Торговец сглотнул.

– Прошу прощения, господин маг… я немного перепутал. Сейчас, одну минуту. Шесть лиреев.

Гонс покосился на Наташу. Потом кивнул:

– Все равно ведь надул, шельмец. Твое счастье, что нам некогда.

Вперед вышел Аслунд, достал кошелек и отсчитал шесть монет. Девочка моментально оказалась рядом и взяла одну, рассматривая ее со всех сторон. Отчеканена монета была весьма качественно: на одной ее стороне красовалось изображение весов, а на другой – вставшее на дыбы какое-то животное, похожее на дракона.

– Это ведь серебро?

– Да. Весы символизируют честность и взвешенность решений, а на другой стороне герб республики, – пояснил Гонс.

– И, как я понимаю, эти шесть монет меньше одного дежа?

– Десять лиреев составляют один деж. Только и дежи, и лиреи – очень большие деньги. В ходу в основном медные деньги – шерки. Сто шерков – один лирей. Кстати, вот те зеркальца, что выложены на прилавке и которые вы смотрели вначале, вряд ли стоят больше шестидесяти шерков.

Наташа присвистнула. Да уж, накупила бы она сейчас…

– Ну и ладно. Горт сам сказал, что я могу брать все, что пожелаю.