Дао воина

– Я «Анчар»… Рука… Рукой траву цепляет… Мне видно…

Подполковник бросил взгляд в сторону капитана Анчарова, прильнувшего к биноклю, и перепрыгнул через камень, чтобы спуститься чуть ниже. Пули снова пропели у головы, но Клишин не обратил на них внимания. Капитан протянул командиру свой бинокль. Клишин отмахнулся, не понимая, и поднял к глазам свой, и тут только увидел, что его бинокль разбит пулей. Бинокль Анчарова ничем не уступает командирскому. Подполковник всмотрелся в распростертое тело. Да, Лавров жив. Теперь он руку в локте согнул. Попытался упереться в землю, но голова, видно, слишком тяжела для ослабшего организма, и Лавров ее поднять не может.

– Лежи, Юра, лежи… – прошептал Клишин, не рассчитывая на то, что полковник его услышит.

Но оказалось, что Лавров был в сознании и слышал его в наушник «подснежника».

– Миша, пристрели… – голос слаб, но слова Лавров произносит четко. – Отбить не сможете… Мне видно… Их много… Пристрели…

– Отобьем… В плен возьмут, из плена вытащим… Держись, Юра…

– Пристрели… Или вытащи… Все, ломаю «подснежник»…

Коротковолновая персональная радиостанция предусматривает возможности самоуничтожения. Лавров подтянул руку к плечу, где под бронежилетом крепится корпус, и повернул переключатель каналов связи во второе левое положение. Больше он ничего не слышит, и товарищи уже не слышат его. «Подснежник» пришел в негодность. Но и противник, если радиостанцию получит в руки, не сможет прослушать разговоры группы Клишина…

2

Дозваниваться долго не пришлось. Дежурный по антитеррористическому управлению «Альфа» сообщил Басаргину, что генерал Астахов будет только через полчаса – машину за ним давно уже послали, но заедет он в управление ненадолго – лишь документы заберет и сразу же отправится в аэропорт Жуковское… Генерал вылетает в срочную командировку.

– Куда?

– А это, Александр Игоревич, служебная информация, вы же должны сами понимать… – альфовцы, как всегда, не любят делиться даже простейшими сведениями с коллегами, как российскими, так и международными. Исключение составляют случаи, когда им самим помощь коллег требуется, но и при этом любая информация тщательно фильтруется. Скорее всего, нежелание делиться сведениями просто вошло в привычку, так же, как стремление любую информацию собирать. Хотя подобной привычкой обладают не только альфовцы, но и все сотрудники ФСБ. Басаргину как отставному капитану этого ведомства ситуация знакома достаточно хорошо.

– Понятно… Хотя и не совсем… Пусть обязательно позвонит в Интерпол. Есть для вас важные данные, – попросил Александр. – Это обязательно…

– Я передам генералу…

Басаргин положил трубку и посмотрел на часы. Хорошо, что не пришлось звонить генералу домой. Без пятнадцати семь. Обычные люди в это время еще досматривают сны, а утренние сны, как известно, самые сладкие. И не все хорошо относятся к тому, что их отрывают от этих снов. Впрочем, генерала, как и самих интерполовцев, отнести к обычным людям нельзя. Служба такая, что со снами считаться не приходится, в любой момент на работу вызвать могут.

– Пришел ответ из Лиона… – между тем сообщил Доктор Смерть, запуская в компьютере программу-дешифратор. – Хорошо, что так быстро. Будем надеяться, что у них есть какие-то полезные нам сведения…

– Наверняка что-то есть. Иначе бы еще час искали, а потом извинились бы за плохую информированность и ответно запросили бы информацию у нас, – согласился Тобако, устроившийся – пока нет хозяина – в глубоком кресле, которое обычно занимает «маленький капитан», как товарищи зовут своего сотрудника, отставного капитана спецназа ГРУ Виталия Пулатова. «Маленький капитан» это кресло бережет, как ревнивец собственную жену, и уступает его только по праздникам самым дорогим гостям или близким друзьям.

Басаргин молча встал рядом с принтером, дожидаясь, когда Доктор Смерть закончит расшифровку и запустит документ в распечатку. Наконец принтер щелкнул, загудел и начал втягивать в себя чистый лист бумаги. Доктор между тем стал просматривать шифровку с монитора.

– И что там? – не вставая с кресла, спросил Тобако.

– Общая сводка. Пункт один… Отмечен интерес эмиссаров Басаева к крутым русским парням в Европе. Но, похоже, они не нашли общий язык, поскольку встреча едва не закончилась общей перестрелкой. Сотрудник Интерпола наблюдал момент разговора издали и производил видеосъемку. Разговор подслушать возможности не представилось. При необходимости нам могут предоставить видеоматериал для идентификации личностей участников, но видеоматериал в Лион еще не доставили из Берлина. Пункт два… Через некоторое время были отмечены контакты других эмиссаров с советником ПАСЕ лордом Джаккобом, известным русофобом, постоянно поднимающим в Европарламенте вопрос о положении в Чечне. И даже предоставлена фотография самих эмиссаров. Снимал журналист, внештатный сотрудник, который постоянно присматривает за пресловутым лордом. Чуть позже фотографию распечатаю. Аналитики Интерпола связывают деятельность лорда Джаккоба с предполагаемыми новостями с места событий. Возможно, с какими-то провокациями. Так уже бывало не однажды, и практика показывает верность статистических данных на восемьдесят процентов. Лорд за последние три года встречался…

– Дальше… – поторапливает Тобако, поскольку статистические данные его сейчас интересуют мало, а больше интересует информация, имеющая непосредственное отношение к событиям.

– Идем дальше… – Доктор тоже согласен, поскольку знает, что документы в дело будет подшивать Тобако, который статистические данные все равно просмотрит. – Пункт три… Зафиксирован отъезд двух бывших советских десантников из Эстонии. Произошло это после длительных контактов с подозрительными чеченцами. В эстонскую полицию заявили родственники пропавших, но позже сами пропавшие сообщили о своем неожиданном отъезде, позвонив по международной телефонной связи. Должно быть, им сразу не позволили это сделать. Откуда звонили – неизвестно, но при первом разговоре в трубке слышалась восточная музыка. Парни сообщили, что нашли хорошую работу и приедут домой только через несколько месяцев. Родственники отозвали свои заявления из полиции, но местная полиция успела до того передать данные по розыску в Интерпол. Пункт четыре… Хозяйственные вопросы, которые будет решать наш командир, а мы о них и слышать не будем… Вот так… Это все, что нашла для нас штаб-квартира…

– Ты сказал про общую сводку, – сказал Тобако. – Значит, есть еще и частная? Я правильно тебя понял?

– Обязательно, есть… Я же отправил циркулярный запрос. Сейчас запущу в расшифровку. Три сводки – из бюро Азербайджана, Казахстана и Грузии, пришли приложением, как и фотография… Фотография к тому же еще и заархивирована…

Басаргин молча забрал из принтера первый лист и положил на свой рабочий стол. Так же молча вернулся к принтеру, чтобы дождаться распечатки следующих сообщений. Доктор ввел сообщение в программу-дешифратор и снова уставился в монитор.

– Вот это уже ближе к действительности, – сказал он удовлетворенно и слегка дернул себя за бороду. – Наши коллеги в Тбилиси в этот раз хорошо поработали. Боюсь, им достанется по шапке от руководителей грузинского государства, поскольку эти руководители напрочь отвергают даже возможность подобных событий на своей территории…

– Будем надеяться, что мой сменщик в Поти окажется не менее расторопным, чем коллега в Тбилиси… – добавил Тобако.

– Сомневаюсь, что он будет работать на нас в свободное от службы время, поскольку свободного времени у него, я полагаю, не будет совсем, – возразил Доктор. – Мне почему-то так кажется, и кажется очень упорно… Дела в Грузии взяли новый крутой виток, и кто знает, сколько придется их разгребать. Год, два, три…

– Ему помогут быстро навести порядок, – не согласился Тобако. – У нас там остались толковые волонтеры, и они хорошо знают обстановку…

– Распечатывай быстрее… – просит Басаргин. – Сейчас генерал позвонит, надо ему что-то конкретное сообщить.

– Заряжаю Азербайджан… Текста мало, за пару минут расшифрует…

В дешифратор ушла следующая телеграмма, а Доктор, взяв из принтера лист бумаги, быстро передал его в руки Басаргина.

– Что в Грузии? – спрашивает Тобако.

– Подтверждение тому, что вы рассказали, – коротко глянув в небольшой текст, сообщил Александр. – По данным местных жителей, наблюдались непривычно частые перемещения транспорта между грузинской территорией и приграничными чеченскими селами. Предположительно, в села доставлялись люди от одного до нескольких человек. Несколько раз наблюдатели имели возможность зафиксировать пассажиров – это были люди европейской или славянской наружности, одетые в камуфлированные костюмы. Других данных антитеррористическое бюро в Тбилиси пока не имеет…

– Азербайджан… – добавил Доктор Смерть. – Единичный факт вербовки бывшего сержанта спецназа ГРУ, впоследствии боевика местной мафии. И Казахстан… – Доктор несколько секунд подождал, пока программа дешифратор справится с работой. – И в Казахстане убийство еще одного сержанта… Незадолго до смерти он имел какие-то конфликты с чеченцами… Подозревается неудачный вариант вербовки…

Принтер вновь загудел, Басаргин уже уселся за свой стол, и Доктор протягивает руку, с места доставая до отпечатанных страниц, чтобы передать их командиру.

– Да, – сам с собой разговаривая, согласился Басаргин. – Теперь мы имеем полное право подозревать единую целенаправленную акцию и включаться в работу вместе с «Альфой»…

– Я думаю, что и спецназ ГРУ предупредить следует… – добавил Доктор.

– Позвони Мочилову… – предложил Басаргин после короткого раздумья. – Кстати, у полковника тоже могут быть дополнительные сведения.

Доктор смотрит на часы, хмыкает, включает на аппарате спикерфон, чтобы разговор могли слышать все присутствующие, и набирает номер «мобильника» полковника Мочилова из диверсионного управления ГРУ.

Если полковник и любит поспать, то трубку он держит не очень глубоко под подушкой. По крайней мере, ответил сразу: