Таран

Месяц назад, воспользовавшись отсутствием Шестипалого, недруги решили заполучить общак, и в Курганске началась яростная, кровопролитная война. Передел собственности и власти происходил стремительно и беспощадно. В первую же ночь боевых действий были расстреляны неизвестными двое ближайших соратников Шестипалого, наутро автоматными очередями покосило одного влиятельного адвоката и парочку известных бизнесменов.

Потом очередь дошла до фигур помельче, вплоть до уголовных шестерок. Кого-то удавили, кого-то посадили, кого-то нашли умершим от передозировки наркотиков. Некоторые погибали в засадах или в окруженных притонах, другие подались в бега, третьи добровольно стали переходить на сторону противника.

И пока потрепанные бригады Шестипалого зализывали раны и вырывались из засад, был нагло захвачен, обанкрочен и выпотрошен банк, в котором хранился общак. Такого прежде еще не случалось.

Находящийся за решеткой Шестипалый почувствовал, как невидимая удавка затягивается на его шее. Он почти утратил контроль над ситуацией. Пропавший общак не позволял ему обратиться за помощью к ворам в законе, а надежных людей в Курганске с каждым днем насчитывалось все меньше. Бразды правления постепенно брали на себя так называемые «апельсины» – выскочки, противопоставляющие себя ворам старой закалки. Свои понятия, своя феня, свои методы…

На свободе Шестипалый сумел бы дать достойный отпор обнаглевшим шакалам, однако руководить боевыми действиями из тюрьмы было сложно. Он все время запаздывал с ответным ходом или делал его наугад, вслепую, тогда как противники действовали четко, жестко и наверняка. Противопоставить им было нечего и некого. Шестипалый хорошо понимал, что если ему не удастся срочно вернуть похищенную воровскую кассу, то жить ему осталось недолго.

Не знал об этом Таран, заведенный в камеру, показавшуюся ему номером люкс не самого дешевого отеля.

* * *

Седовласый хозяин отдельных апартаментов поднялся гостю навстречу и, шаркая шлепанцами, встретил его на середине помещения. Яркий электрический свет, падающий сверху, зачернил бледные лица мужчин четкими тенями. Их глаза были почти не видны под надбровными дугами, а рты казались нарисованными тушью.

Обитатель камеры люкс был одет в длинный шелковый халат, туго затянутый пояском. За его спиной виднелся накрытый стол. Он старался держаться с королевским достоинством, но его опущенные плечи подсказывали, что царственная поза дается ему нелегко.

Таран не сомневался, что видит перед собой Шестипалого. Кто еще мог позволить себе купаться в такой роскоши, находясь за решеткой? Но он не спешил ни здороваться, ни обращаться к хозяину по имени. До сих пор ему было не ясно, для чего его сюда привели и чем этот визит закончится.

– Рад тебя видеть в добром здравии, – произнес хозяин, прикоснувшись руками к плечам Тарана. – Но ты, кажется, хромаешь? Ногу подвернул?

– Наступил на гвоздь, – ответил Таран, не вдаваясь в подробности.

– А что с физиономией? – Хозяин испытывающе прищурился. – Откуда ссадины?

– Насекомых бил, – поморщился Таран, давая понять, что не желает вдаваться в подробности.

– Комары в апреле?

– Тараканы. Обнаглели совсем.

– Бывает, – усмехнулся хозяин. – И часто ты с ними воюешь?

– Когда донимают, – ответил Таран.

– А ты мне нравишься.

– Был бы я бабой, прослезился бы на радостях.

Хозяин досадливо щелкнул языком.

– Грубишь?

Таран пожал плечами:

– В тюрьме меня научили нескольким простым правилам. Одно из них – не покупайся на лесть. Вот я и не покупаюсь.

– Речь не мальчика, но мужа, – одобрил хозяин. – Я вижу, ты на крытке совсем освоился. По фене хорошо ботаешь?

– Не жалуюсь, – сказал Таран. – Это обязательно?

– Ни в коем случае. Ты ведь не вор, не уркаган? Будем общаться цивилизованно. В духе нового времени.

Таран кивнул:

– Заметано.

– В таком случае милости прошу к моему шалашу. – Хозяин гостеприимно указал на заставленный пивными бутылками стол, расположился за ним и подождал, пока Таран последует его примеру. – Угощайся. – Он приподнял крышку здоровенной кастрюли, откуда вырвался пар, восхитительно пахнущий вареными раками, укропом и какими-то специями. – Прямо с Дона. Здоровенные. – Хозяин сунул руку в кастрюлю и продемонстрировал малинового рака с растопыренными клешнями величиной с детские ладошки. – Раздобрели на донских жмурах. Держи.

Таран принял рака и положил его на стол.

– Брезгуешь? – наморщил лоб хозяин.

Пока он шел к столу, Таран успел полюбоваться атласной тигриной мордой, вышитой на его спине. Зверь, хоть и скалил клыкастую пасть, был совершенно безвреден. Другое дело хозяин. Отеческий тон и миролюбивые повадки не скрывали того факта, что он опасен, смертельно опасен. В присутствии такого лучше не расслабляться.

– Просто я не голоден, – вежливо, но твердо ответил Таран.

Было бы неосмотрительно пить и есть за столом уважаемого пахана, не выслушав, в честь чего предложено угощение. В тюрьме, когда принимаешь бесплатные подарки, ты уже как бы обязан отплатить добром за добро, а Таран не хотел быть обязанным.

Хозяин оценил его поведение.

– Осторожный? – спросил он. – Что ж, это неплохо.

– Согласен, – ответил Таран.

Он не подавал виду, но его мышцы и нервы были напряжены до предела.

– Знаешь, кто я? – осведомился хозяин, кроша зубами панцирь рака.

Зубы у него были по большей части золотые, глаза – стальные, взгляд – тяжелый, а движения вялые, словно бы ленивые. Поведением он напоминал все того же сытого тигра, с которым нужно держать ухо востро.

– Догадываюсь, – кивнул Таран.

– Я – Шестипалый.

Небрежному тону, которым это было произнесено, позавидовал бы Людовик Шестнадцатый. Что ж, корона обязывает, будь она хоть королевская, хоть воровская.

– О тебе много говорят, – сказал Таран.

– О тебе в последнее время тоже, – усмехнулся Шестипалый. – Хлебни хотя бы пивка. «Будвайзер», настоящий. – Он оторвал клешню, захрустел ею, как зверь костью. – Ты заслужил, – пробормотал Шестипалый, высасывая мясо. – Считай это компенсацией.

– За что?

– Ну, хотя бы за физический ущерб.

– Я здоров.

– Ну все-таки копыто повредил, табло подряпал.