Сложные отношения

– Мы же не со зла!

Симмс, слишком поздно заметивший, что что-то случилось, поспешил к группе, чтобы услужить одному из своих самых ценных клиентов. Заметив его, маркиз произнес:

– А, Симмс! Налейте-ка джентльменам по кружке эля, чтобы загладить это маленькое недоразумение!

Хозяин тут же понял намек:

– Да, милорд! Разумеется. Не соблаговолите ли, джентльмены, последовать за мной? У меня имеется бочонок отменного эля. Уверен, он придется вам по вкусу.

Посулив угощение, Симмсу без труда удалось увести всю компанию в пивную.

Тут к Хейзелмеру подошел его приятель Энтони, лорд Фэншоу. На его лице застыло удивленное выражение. Только что они шли от конюшни по двору, направляясь на ужин, как вдруг Марк остановился, а в следующую секунду, вполголоса выругавшись, бросился к сбившейся в кучу группе гуляк. Энтони был почти таким же высоким, но все же ему не удалось рассмотреть, что привлекло внимание его друга. Подойдя ближе и увидев, что Марк ведет себя нарочито небрежно, Энтони догадался, что тот защищает какую-то женщину, успешно закрывая ее собой от присутствующих.

Хейзелмер повернулся к нему:

– Убедись, что все они зашли внутрь, Тони. Я присоединюсь к тебе в общей гостиной через несколько минут.

Хейзелмер уже отбросил наигранную небрежность и говорил своим нормальным голосом. Кивнув, Фэншоу развернулся и, не говоря ни слова, зашагал к зданию постоялого двора. Одного взгляда на своего друга детства ему было достаточно, чтобы понять, что тот пребывает в ярости.

Повернувшись к Доротее, Хейзелмер взял ее под руку. Пока мужчины не скрылись в пивной, он стоял так, чтобы заслонять ее своей высокой фигурой, закутанной в широкий дорожный плащ, многочисленными складками ниспадающий с его широких плеч. Испытывая настоятельную потребность сбежать, Доротея хотела было вернуться на каретный двор, но Хейзелмер задержал ее, не отпустив ее руки. Так как источник света находился у него за спиной, выражение его лица оставалось для нее совершенно непроницаемым.

– Мне нужно сказать вам пару слов, после чего я лично провожу вас внутрь.

Даже Доротее, ничего не знающей о манере поведения маркиза, эти слова показались зловещими. Она ругала себя за то, что угодила в подобную историю, выпутаться из которой ей помог не кто иной, как маркиз Хейзелмер! Да еще таким способом!

Он отвернулся, чтобы перекинуться парой слов с другим подошедшим к нему высоким мужчиной, после чего повел ее обратно на каретный двор. Она испытывала огромное облегчение, хотя ноги практически отказывались ей повиноваться.

Оказавшись на внутреннем дворе в относительном уединении, Хейзелмер остановился и развернул Доротею лицом к себе. В льющемся из здания свете она рассмотрела наконец выражение его лица: его ореховые глаза смотрели непреклонно, а губы были сжаты в тонкую линию. Тут и глупец догадался бы, что маркиз взбешен, и причиной его гнева является сама Доротея.

– Могу я поинтересоваться, что это вы тут делали?

Доротея ничуть не испугалась. Его слова показались ей очень обидными, поэтому, запрокинув голову и глядя на него снизу вверх, она резко ответила:

– Искала своего кучера, если хотите знать, чтобы сообщить ему о намерении выехать как можно раньше завтра утром и избежать того самого ненужного внимания, которое мне не посчастливилось привлечь к себе сейчас! – К концу этой маленькой речи Доротея слегка запыхалась, но продолжала гневно взирать на ненавистного маркиза.

Тот прищурился и, помолчав немного, произнес менее грозным тоном:

– Неужели Симмс не наказал вам сидеть у себя в комнате с запертой дверью, а? Какое упущение с его стороны!

Доротея сглотнула, прежде чем ответить, но глаз не отвела.

– Да, он мне говорил.

Теперь выражение лица маркиза чрезвычайно напоминало каменную маску.

– Тогда мне остается только дивиться вашему легкомыслию. Неужели вам совершенно нет дела до собственной репутации? Я же уже предупреждал вас, что ваши дикарские замашки совершенно неподходящи для светского общества. – Он крепко схватил обе ее руки повыше локтя. Доротея испуганно подумала, что он намерен как следует ее встряхнуть. Несколько тягостных мгновений спустя маркиз заговорил снова, тщательно сдерживая гнев: – Еще раз повторяю то, что говорил раньше: ни при каких обстоятельствах никогда не появляйтесь на улице без сопровождения! Если я еще раз застану вас слоняющейся где-нибудь в одиночку, то собственноручно задам вам хорошую трепку, после которой вы очень долго не сможете сидеть!

Доротея задохнулась от возмущения, сверкая зелеными глазами, а Хейзелмер продолжал:

– Да-да, я вполне на это способен!

Глядя в его непроницаемое лицо с почерневшими глазами, девушка догадалась, что его слова – не пустые угрозы. Но она и сама уже порядком разозлилась. По какому праву этот надменный тип приказывает ей и угрожает расправой? Какой же он заносчивый, высокомерный и совершенно невыносимый! Обычно невозмутимая, Доротея хотела было направить весь переполняющий ее гнев на его источник, но Хейзелмер не дал ей возможности это сделать. Осознав, что все еще удерживает ее за руки, стоя посреди каретного двора, пусть и почти опустевшего, он резко развернул ее в сторону дома и, крепко придерживая под локоток, повел внутрь.

– В какой комнате Симмс вас поместил?

Не в силах вымолвить ни слова, Доротея просто указала на дверь, к которой вела маленькая лестница.

– Очень мудро. Сегодня ночью это, вероятно, самая безопасная спальня во всем постоялом дворе. Поспать в тишине вам едва ли удастся, но, если повезет, обойдется без непрошеных гостей.

Взглянув в побелевшее лицо Доротеи со сверкающими от ярости глазами, Хейзелмер подтолкнул ее к лестнице. На второй ступеньке она обернулась, намереваясь высказать ему все, что о нем думает. Хейзелмер, стоящий на ступеньку ниже, тут же разгадал ее намерение и, проскользнув мимо нее, снова схватил ее за руку и силой заставил подниматься дальше.

Внезапно в коридоре появился хозяин постоялого двора, направляющийся в заднюю часть дома.

– Симмс!

– Да, милорд?

– Принесите-ка стаканчик вашего лучшего бренди, да поживее.

– Слушаю, милорд.

Доротея сочла такую просьбу чрезвычайно странной, но, решив, что это всего лишь очередная причуда его светлости, тут же о ней позабыла. В настоящий момент ею владело лишь желание от души отчитать его. Повернувшись к маркизу и запрокинув голову, чтобы смотреть ему прямо в глаза, она вдруг ощутила неловкость от их излишне тесного соседства на узкой лестнице.

– Лорд Хейзелмер! Спешу заметить, что ваша манера обращения со мной кажется мне совершенно возмутительной! Я не согласна с вашей критикой в мой адрес и вообще не понимаю, по какому праву вы так со мной разговариваете. Сегодня случился неприятный инцидент, не более того. Я вполне способна сама о себе позаботиться…

– Неужели вы в самом деле предпочли бы, чтобы я оставил вас в лапах Тремлоу и его приятелей? Уверяю вас, вы не нашли бы их общество приятным, – перебил ее тираду Хейзелмер, решивший, что не позволит ей устроить истерику.

Его холодные слова, произнесенные скучающим тоном, оказали на Доротею отрезвляющее воздействие, и она замолчала на полуслове.

Хейзелмеру снова удалось прочесть ее мысли, как будто они были написаны у нее на лице. Она наконец-то осознала, что только благодаря ему ей удалось избежать страшной беды, и побледнела еще сильнее. Тут появился Симмс. Не сводя глаз с Доротеи, Хейзелмер, взяв у хозяина стакан бренди, коротким кивком приказал тому удалиться.

– Мне бы хотелось переговорить с вами через несколько минут, Симмс. – Повернувшись к Доротее, он протянул ей стакан. – Выпейте это.

– Нет. Я не пью бренди.

– Все когда-то случается в первый раз.

Доротея лишь продолжала смотреть на него непокорным взглядом, и он со вздохом принялся объяснять:

– Осознаете вы это или нет, у вас налицо все признаки шокового состояния. Вы белы, точно простыня, а глаза похожи на два крупных изумруда. Скоро начнете дрожать, почувствуете озноб и слабость. Бренди поможет, так что будьте хорошей девочкой, выпейте. Знайте, что, если вы не сделаете этого сами, я вполне способен вас заставить.

Сверкающие глаза Доротеи расширились еще сильнее. Тон голоса Хейзелмера по-прежнему оставался спокойным, и она не чувствовала исходящей от него прямой угрозы, как раньше. Глядя маркизу в глаза, Доротея поняла, что силы неравны, и сдалась. Взяв стакан слегка подрагивающей рукой, она поднесла его к губам и сделала глоток. Хейзелмер терпеливо ждал, когда она выпьет бренди до конца, после чего забрал у нее пустой стакан и спрятал его в карман своего плаща.

Когда Доротея снова подняла на него глаза, он вспомнил о ее незавершенном деле.

– Как я понимаю, вы направляетесь в Лондон?

Она кивнула. Черты его лица смягчились, высокомерие исчезло, сменившись маской вежливого очарования, которую, как подозревала Доротея, он всегда носил в свете. Хейзелмер как будто отдалился от нее.