Габи. Легенда о любви

– Мы знаем тебя! Ты писатель!.. – вновь толкнул своего товарища, довольно добавил: – Гюго! Нам Габи рассказала о тебе… – И задорно выпалил: – Она хвалилась, что ты ей дал золотой.

Гюго, с облегчением вздохнув, взволнованно промолвил:

– Я и хочу вас расспросить о ней… – стараясь быть спокойным, начал он: – Где она сейчас?

Оглянувшись, Гюго посмотрел в сторону толпы, но среди снующих туда-сюда девочек-цыганок милой его сердцу не было.

Он обеспокоенно добавил:

– Что-то я не вижу Габи в толпе.

Дети, почуяв интерес месье, решили на этом заработать, запричитав на все лады:

– Месье, дай и нам золотой, тогда скажем!

Гюго доброжелательно протянул им два золотых.

Дети радостно грянули:

– Ёй! Сам Гюго дал нам золотые монеты!

В их глазах светилось счастье, и они доверились Виктору:

– Габи нет в Париже! Она уехала в Трансильванию к своей бабке, та тяжело болеет.

Гюго занервничал, подался вперёд, стараясь скрыть напряжение, и возбуждённо спросил:

– Но она вернётся?

Дети, не понимая странного интереса к их подруге, растерянно пробормотали:

– Не знаем, месье! Она же у нас вольная птица! Нигде не вьёт гнезда.

Затем, словно их озарило, перебивая друг друга, цыганята защебетали:

– Что, месье влюбился в Габи? Она умеет влюблять в себя.

Не сдерживая улыбок:

– Глаза-то какие, видели?..

В запале, горя желанием рассказать как можно больше, наперебой затарахтели:

– Её бабка колдунья!.. – послышались смешки. – Не страшно?.. – они поедали Гюго взглядом, предостерегая: – Ты, месье, в глаза таким девчонкам никогда не смотри. Омут!

Один из них, что взрослее, убеждённо заявил:

– Она для тебя может стать роковой, зуб даю!

Ни на кого не глядя, мальчишка положил на зуб золотой, прикусил его и добавил:

– Лучше пиши свои стихи и рассказы! Кровь из тебя уйдёт, выпьет она из тебя всю по капельке.

И снова грянул хор попрошаек:

– Из-за таких роковых, как она, и свихнуться можно!

Гюго с тяжёлым вздохом признался:

– Знаю!.. Спасибо вам, ребята!

Он двинулся дальше, неся на плечах свалившуюся свыше тяжесть, на сердце стало нервозно, его бил озноб, неизвестное подавляло и пугало. Он мысленно спросил себя: «Как теперь жить, так и не сумев взглянуть в глаза правде?» Пытаясь найти ответ на вопрос, он оглянулся на собор Парижской Богоматери; тот стоял, безмолвствуя. Гюго посмотрел ввысь: небо огрузло от серых туч, и казалось, что оно сейчас падёт ему на голову.

IV

Корчма

Был полдень. В корчме было многолюдно, Гюго сидел за столиком один, безмолвствуя, изредка оглядываясь по сторонам. Гомон пьяных посетителей не стихал. Мимо прошёл пинцер [5 - Официант (венг.).] в длинном фартуке с подносом в руке, через другую перекинута длинная салфетка.

Гюго тронул его, тот недовольно глянул в ответ:

– Мит окорс? [6 - Что хочешь? (Mit akarsz? – венг.)]

Гюго, боясь этого незнакомого языка, не вставая из-за стола, попытался знаками показать, чего он хочет. А хотел он сказать, что прибыл из далёкой Франции, разыскивает девушку – цыганку по имени Го-а-би! И показал, как она ему гадала по ладони.

Из кухни за ними наблюдал корчмарь, тотчас сообразивший, о ком идёт речь. Он подошёл к ним и, с помощью мимики и ломанного французского, сказал:

– Месье ищет Го-а-би? – отрицательно покачал головой, – она не здесь! Она на заработках, во Франции. Я её видел неделю назад. Она, её отец и их табор простились с родными местами. – Обведя рукой вокруг, пояснил: – Здесь не на что жить. Голод! Они уехали обратно во Францию.

Гюго сконцентрировался на его словах, пытаясь уловить смысл. Он переспросил:

– Её здесь нет?

Корчмарь, радуясь, что его поняли, обрадованно воскликнул:

– Иген, Уром! [7 - Да, господин! (Igen Uram! – венг.)]

Гюго встал из-за стола, кинув несколько золотых монет. Жестами попросил корчмаря помочь вынести багаж из его номера на постоялый двор. На улице уже стоял подъехавший к корчме тарантас, который с минуты на минуту отправлялся в Пресбург (Пожонь, Pozsony). Гюго направился к выходу. Корчмарь и пинцер, не понимая чудака, в недоумении провожали его.

Виктор же думал лишь об одном: какая длинная дорога предстоит ему вновь. Надо пересечь горы, чтобы увидеть Габи. Обернувшись на выходе, он бросил с доброжелательностью корчмарю и пинцеру:

– Кё-о-сё-о-нё-ом! [8 - Спасибо! (Kцszцnцm! – венг.)] Багаж доставьте в тарантас, я отправляюсь во Францию!

Корчмарь, кивнув головой, незаметно толкнул пинцера в плечо, и тот молниеносно исчез, сам же хозяин со спокойной душой пошёл на кухню.

В корчме, словно не замечая никого и ничего, пьяные посетители пили, танцевали и распевали народную песню.

Nem szoktam, Нет привычки,
nem szoktam нет привычки