Измененное пророчество

Глисс хмыкнул, открыл пасть, собираясь ответить, но тут случилось чудо. Лендин, наконец-то, обратил на меня внимание и небрежно его перебил:

– А это что еще за селянка? Не видал у нас такую! Пришлая? – обратился он к Ларинтену, внимательно оглядев меня с ног до головы, уделив особое внимание нижней части тела. – И одета странно.

Морда заураска вытянулась. Он шагнул к гному и, выпучив глаза, что-то замаячил, но тот, словно не замечая его усилий, продолжал критиковать мою внешность.

– Что-то сегодня больно тощую привел полы нам драить. Волосы – будто лишай лечила. Зенки блеклые! Полукровка, что ль? А она неглазливая? Или, не дай Всевидящий, больная? Вон, смотри – бледная как смерть! Нахватаешься заразы – лечись потом!

Глисс, шипя, как рассерженный кот, помотал головой и жестом остановил меня, открывшую было рот, чтобы поставить наглеца на место. Не уверена, получилось бы у меня приструнить гнома так же, как это произошло с Фересом, но думаю словосочетание «Великая Воительница» в этом мире не пустой звук.

– Укоротил бы ты яс-зык, Лендин Плюгалин! Это, с с-сегодняшнего дня, твоя учениц-са! Велия прис-слал. И дал всего с-семь дней на то, чтобы ты с-сделал из нее воина. Понимаешь, о чем я?

– Не было печали! Значит, сегодня ты, Ларя, моешь полы, – разочарованно сплюнул гном и возмутился. – Ее? Научить?! За неделю?? Ты знаешь, я, конечно, польщен за такое доверие, но.… Будь она Великой – дело другое, а так…. Научу только меч в руках держать, да и то, была бы охота! И что в ней за печаль для Велии?

– Лендин, это приказ-с! Она и ес-с-сть Великая Воительница! – грозно рявкнул заураск.

В ответ на изумленный взгляд гнома я улыбнулась и помахала ему ручкой. Его брови стремительно поползли под бандану.

– Она? Великая?? Воительница?!

– Дас-с-с! С-сколько можно этот балаган продолжать? – взвился заураск. – Ведь предупреждали же что это случитссся!

Лендин с трудом сглотнул и, не отрывая от меня глаз, выдавил:

– Прости, Великая! Видать, мне сегодня паром все глаза повыжигало! Не признал сразу. Конечно, я обучу тебя всему, что знаю сам и даже не за семь дней, а…. А за шесть… с половиной. Или даже за шесть.

Его голос становился все неуверенней и тише. Он подошел ко мне, остановился в метре и виновато склонил голову. Злость на него уже прошла, и захотелось в утешение похлопать по цветастой бандане.

Глава девятая

Кто предупрежден, тот вооружен. Особенно если знает, о чем он предупрежден.

    Свод правил заурасков

Позже, когда конфликт был исчерпан, меня напоили чаем, и, пока Лендин куда-то ходил, я ближе познакомилась с Ларинтеном. Он оказался душевным мужиком. Притащил целую пригоршню сушеных фруктов, больше напоминающих мягкую карамель и принялся меня развлекать рассказами.

Объяснил, что каждая раса живет своими городами, на своих территориях. Поведал печальную историю о том, как с детства, которого он уже и не помнит, хотел стать целителем. Пятьдесят лет назад, решившись, приехал сюда обучаться, но случайно подсел на местные эликсиры, да так и остался жить в селении.

– А для чего вообще нужны эти эликсиры? – не удержалась я.

– Ой, без них у нас вообще никак! – печально вздохнул эльф. – Эликсиры помогают совместить желаемое с действительным. Вот, например, если ты не воин, то выпив зелье силы, сможешь запросто положить на лопатки Лендина. А если учитывать, что у нас, последние лет пятьсот идет война…

– Понятно, понятно! Ну, а у тебя, что за проблема с этими настойками?

– Понимаешь, эликсиры дают временную помощь, но потом наступает откат и, чтобы вернуться в норму, приходится дня два отсыпаться. А на эльфов они вообще очень плохо действуют, особенно, если их пить кварт без просыху! А мне было тогда так скверно! И вот, подсел! И ведь что только Лендин не пробовал, как ни лечил – все бесполезно! – Ларинтен печально хлюпнул носом.

– А кварт – это что?

Вырвавшись из горьких воспоминаний, эльф скосил на меня бесцветные глаза.

– Это цикл времени. Он состоит из двенадцати луностояний, плюс еще одно, бывающее раз в десять квартов. Или на всеобщем – лет.

– Ага, кварт – это год, – отметила я для себя и заинтересовалась: – И много вас таких, алко… этих, зельеголиков?

– Хватает! В основном по недосмотру или по глупой молодости случается, попадают. Но такие долго не живут! Это хорошо, мне Лендин встретился! Я ему очень благодарен и нежно его люблю! Как друга, конечно… – неуверенно поправился он, заметив мои удивленные глаза. – Так вот! Когда я, спустив все родительские монеты, бродил голодный, а что самое ужасное – трезвый, только Лендин меня пожалел – приютил, обогрел и напоил. Так я и остался у него. Он добрый! А за то, что я ему помогаю в кузнечном деле, готовлю, стираю, убираю, делаю массаж и каждую весну сажаю огород, он дает мне каждый вечер вкусный эликсир. А если увлечется элем – то не один!

Сочувственно кивая, я умильно его слушала, ощущая себя на верху блаженства. Еще бы! Меня помыли в бане, одели в чистую одежду, накормили, дали пряно-горькой травяной настойки. Правда, ярко помня происходящие со мной метаморфозы, после принятия местных зелий, я попыталась от нее отбрыкаться, но мне сказали: «Надо!». Пришлось пить.

Лендин решил начать занятия с утра. Я, правда, настаивала начать их немедленно, после настойки наполнившей меня энергией под завязку, но гному было лень, и он искусно отвертелся, сказав, что начинать что-либо к вечеру – плохая примета.

В результате я провела этот день в праздности, пополняя познания о здешнем мире. Попутно выяснила, что в нем много привычных для меня фруктов, овощей и всякой живности. Так что, если не упираться в деликатесы – типа корзаков, можно вполне сносно существовать!

Вскоре, повеселевший Ларинтен продолжил краткий обзор о жизни рас: где живут, что делают, кем и чем питаются, как размножаются. Так, в чем-то скучный, но познавательный курс обществознания, а вот последний пункт меня сильно заинтересовал. В результате длительного допроса я выяснила, что у долгоживущих рас бывает два-три ребенка. Конечно, больше всего детей рождается у людей, но они и живут, по сравнению с другими, недолго.

Заодно предупредил, чтобы я и близко не связывалась с полукровками эльфов и людей. Сказал, что их в этом мире все боятся, так как они почти все очень хорошие колдуны – не дай Всевидящий, сглазят или приворожат!

– Понимаешь, Тайна, полукровки красивы, как эльфы, и хитры, как бесы. Вот если увидишь кого-нибудь подходящего под это описание, беги от него подальше! – наставлял меня эльф.

Я с сомнением оглядела его потрепанную, опухшую от хронического приема зелий физиономию.

– Если они так же красивы, как ты, то от них и вправду надо держаться подальше!

Ларинтен подозрительно на меня покосился, не зная, обижаться или считать мое высказывание просто неудачным комплиментом.

– Кстати, раз уж зашел разговор, может, внятно объяснишь, как выглядят полукровки? Ну, приведи какой-нибудь наглядный пример, чтоб не ошибиться. На будущее! Или покажи. Неужели в вашей деревне нет ни одного?

Эльф, смущенно хрюкнув, вдруг отвел глаза.

– Ты, Тайна, это… того… не обращай внимания. Что-то я заговорился. Ладно, пойду ужин готовить. – Махнув рукой, он исчез в доме.

Я проводила его взглядом.

Интересно, а что такого я спросила?

Глава десятая

Тяжело в ученье – легко в раю.

    Надпись на могиле

Утром на меня, не церемонясь, Лендин вылил бадейку холодной, пахнущей тиной воды.

– И как только постель не жалко, – проворчала я, клацая зубами.

– А чего ее жалеть? Ларинтен проснется, отправлю траву косить. К вечеру новую постелет, – успокоил гном, кинув мне чистые, мышиного цвета штаны и рубаху. – И вообще, скажи спасибо за воду – умываться не надо.

Я пожала плечами и, дождавшись, когда гном выйдет, переоделась в сухую одежду.

Мои тренировки начались!