Оценить:
 Рейтинг: 4.67

Лунные драконы

Жанр
Год написания книги
2010
1 2 3 4 5 ... 14 >>
На страницу:
1 из 14
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Лунные драконы
Татьяна Корсакова

Любовный амулет
В давние-давние времена талантливый мастер выковал для своей возлюбленной дивный серебряный браслет с драконами, украсив его лунным камнем, упавшим с неба. Этот амулет спас девушку от смерти, зато отнял жизнь у самого творца. Прошли века, и молодой талантливый врач Сергей ищет способ помочь той женщине, что оставила неизгладимый след в его прошлом, перевернув всю его жизнь. Помогут ли ей лунные драконы, тем более что Сергей еще не разобрался в своих чувствах к ней и не знает, что победит: любовь или презрение, замешанное на обиде.

Татьяна Корсакова

Лунные драконы

Ночь выдалась черной-черной, точно грива любимого княжьего жеребца. И даже луна, большая и круглая, с лоснящимися как масленичный блин боками, не могла рассеять эту черноту. В такую б ночь спать на свежем, терпко пахнущем сене, а не таращиться в небо. Да куда ж ему, Горазду, уснуть, когда там, в княжьих палатах, умирает от неведомой хвори Ясенька, а ключница Малуша, старая и совсем сивая, каждый день молит Бога, чтобы побыстрее прибрал к себе бедную княжну, чтоб не мучилась юная хозяйка муками адовыми, не кричала от нестерпимой боли.

И князь от горя лютый стал, давеча заморского лекаря зарубил, потому как не помогли Ясеньке лекаревы травы. И зелья ведьмы с Гнилого болота не помогли, и снадобья, княжьим послом из Орды привезенные. Умирала Ясенька, вот Горазду и не спалось…

Они росли вместе: любимая княжья дочка Ясна и Горазд, единственный сын лучшего на всю округу златокузнеца. С малых лет рядом: в княжьих палатах, на скотном дворе, в лесу, на заливных лугах да на речке. Ясенька всегда здоровьем слабая была: маленькая, тонкая, что та осинка, неловкая. Сколько раз падала, ушибалась. Может, если бы не Горазд, так и вовсе насмерть зашиблась бы. Да только он завсегда рядом был – оберегал хозяйку. И князь его за то привечал, видел, как кузнецов сын о Ясеньке печется.

Горазд и не заметил, когда это случилось. Просто однажды любовался, как Ясенька с подружками на лугу хороводы водит, а сердце как кольнет чем-то острым, точно шилом. Не жить ему без княжьей дочки, ох, не жить. И без нее не жить, и с ней не жить… Она ж княжна, а он кто? Княжий холоп! Негоже холопу о такой-то горлице грезить, не про его она честь. Значит, надо псом сторожевым у ее ноженек да у светлицы, тенью незримой, чтоб никто, особливо князь, не догадался. Оберегать…

Уберег. Сам в ордынский полон угодил, но Ясеньку ненаглядную спас…

Ясенька удумала к Гнилому болоту пойти за ягодами. Уж больно там клюква знатная водилась. Князь, знамо дело, не дозволял, да ведь Ясенька – она ж только с виду тоненькая да слабенькая, а нутро у нее – что твой булат. Коль что удумала, так непременно сделает, даже отцова гнева не убоится. Вот Горазд следом и увязался, чтобы присмотреть. Батьке сбрехал, что с мужиками на сенокос, а сам за Ясенькой на Гнилое болото.

Много они тогда ягод собрали – полное лукошко. В лукошко – это Горазд складывал, а Ясенька все больше цветочками любовалась да букашек всяких разглядывала. А еще вопросы задавала смешные. Почему луна круглая, да как это так она с небес на землю не падает? Ей бы хотелось, чтобы упала: не вся луна, Господь упаси, но хоть маленький кусочек чтоб от нее откололся. Горазд спросил, зачем княжне луна, а она улыбнулась так странно, сказала, что красиво. Не понял он тогда, что в луне красивого-то. Солнце вот многим пригожее и полезнее, но с Ясенькой спорить не стал. Да он бы, будь его на то воля и умение, луну собственными руками с неба отодрал и ей в горницу принес, чтобы светила вместо лучины.

…Конников Горазд первым услыхал. Не услыхал даже, а звериным чутьем почуял. Они с Ясенькой лесом от Гнилого болота возвращались, когда все вокруг притаилось-замерло. Ох, худо это – времена лихие, люда недоброго развелось – тьма, да и ордынцы, сучье племя, повадились набеги учинять. Вон весной Якимову слободу дотла выжгли, людей неповинных порубили, а кого не порубили, так, сказывают, в полон увели. Схорониться бы.

Не ошибся Горазд. Так и есть – ордынцы! Много их, перстов не хватит, чтобы пересчитать. Предупредить бы князя, что беда идет…

Ясеньку он под упавшим деревом спрятал, а для надежности сверху еще старыми ветками забросал. Велел сидеть и носу не казать, пока он за ней сам не воротится. Хоть бы послушалась княжна, хоть бы усидела на месте…

Пешему конников обогнать – тяжкая задача, только ноги у Горазда сильные, да и дорогу короткую он знает. Все одно, как ни старался, а поспел только стражу упредить да за кувалду схватиться. Нечисть ордынская уже тут как тут. Налетели со всех сторон, точно воронье.

Ох, лютая сеча была! Крови пролилось столько, что и дождь не нужен. На глазах у Горазда почитай вся княжеская дружина полегла, а князю копье в бок воткнули. Дома пожгли-пограбили, баб, стариков да детей малых, из тех, кто спрятаться не успел, поубивали, а девок помоложе да покрасивше в полон забрали. Горазда тоже забрали…

Он бы ни за что живым не дался, лучше б рядом с батей своим да князем на родной земле костьми лег, да не вышло. Их много было – тех, кто спереди нападал, только успевай кувалдой махать, недосуг оборачиваться. Вот и не углядел, как сзади тать узкоглазый подкрался. Вспыхнуло что-то в голове ярко-ярко, и мысль последняя промелькнула – хорошо ли Ясеньку схоронил…

В ханском рабстве оказалось худо, потому как норовистый был Горазд, непокорный. Уже давно б в земле гнил, если б не золотые его руки. Руками этими он много чудных вещей делать умел. Поклон бате-покойнику – научил. Сам хан Горазда привечал. Цацки диковинные, которые Горазд из злата да серебра для любимой ханской жены ковал, да оплечья, самоцветами изукрашенные, да шеломы легкие и крепкие, да много еще чего… Вот за это хан непокорного раба и терпел. Терпеть-то терпел, да нагайкой охаживать не забывал, чтобы знал пес кусачий, чья рука его кормит. Откусил бы Горазд эту руку, да не подобраться к хану, охранники кругом. Ничего, Горазд ждать умел. Придет и его час, вырвется из ворожьего плену, вернется домой – к Ясеньке.

Шесть зим прошло и семь весен, пока его час настал. До хана Горазд не добрался, но вот любимого ханского баскака голыми руками придушил и еще много ордынцев положил, перед тем как в степь уйти. Не зря ждал, не зря надеялся. Помог Господь…

Долго Горазд до дому добирался. И чем ближе, тем тяжелее на сердце становилось. Как же там Ясенька одна все эти годы? Матушки, батюшки нет. Братьев нет, не нажил князь сынов-то. Кто ж ее оберегает? Кто о ней, сиротке, печется?..

Но не помер князь – вот чудо-то! После той сечи с ордынцами хром стал, из-за бока разодранного в седле держится криво, но жив! Город, почитай, заново отстроил, замок укрепил. И на землях княжих покой и благодать, никто не лютует, не озорует. А все оттого, что у князя нынче ярлык ханский имеется и на землях его ордынцы – гости желанные. Вот как оно все обернулось-то…

Ну да кузнец князю не судья. Да что ему князь! Ему бы с Ясенькой свидеться, потому как невтерпеж уж больше.

От ключницы Малуши да от девок дворовых узнал Горазд, что одолела княжну хворь злая и небывалая, такая, что никто излечить не может. Не поверил. Ночью, как совсем стемнело и стражники князевы вместо того, чтобы замок охранять, браги напились и спать повалились, взобрался на дерево, что под Ясенькиным оконцем росло, заглянул в горницу.

Лучше б не заглядывал… Света от ущербной луны аккурат хватило, чтобы княжну разглядеть и пожалеть, что из плена ордынского живым вернулся. Ничего-то от прежней Ясеньки не осталось. Была птичка-невеличка, звонкоголосая, синеглазая, а оборотилась мышью летучей с крылами перебитыми, глазами мертвыми. А потом Ясенька заплакала, тихо-тихо, что дите малое. Горазд, чтобы не закричать от злости да бессилия, руку себе до крови прокусил. Не помогло. Ни о чем он теперь думать не мог – только о том, как княжне помочь.

Думал-думал, да не придумывалось ничего, голова от мыслей этих тяжких гудела, точно наковальня, руки дрожали так, что одну и ту же работу приходилось по два раза переделывать. И плач Ясенькин так в ушах и стоял, терзал душу, спать не дозволял. Вот и лежал Горазд на сене, таращился в черноту, думал…

…Звезда сорвалась с неба, когда Горазд уже собрался в кузню воротиться. Яркая-яркая, с синим отсветом и хвостом дымно-белым. Сорвалась и полетела аккурат к Горазду, ухнула в чан с водой, и вода сразу зашипела, паром пошла.

Подходить к чану было боязно – а ну как и в самом деле звезда! Или вот от луны кусочек… не видно ж на небе ни единой звездочки, черным все черно – только луна, Ясенькина любимица…

Горазд все с духом собирался, когда дубовый, крепко-накрепко железными ободами скрепленный чан раскололся, точно лесной орех, распался на две половинки. Вода выплеснулась на землю, и туда же, под ноги Горазду, выкатилось небесное диво. Тут уж он не забоялся, как только диво увидал, про все свои думы тяжкие враз позабыл.

Как есть лунный обломок! Небольшой, с голубиное яйцо, еще горячий, серый с синими всполохами внутри – не то камень небывалый, не то металл невиданный, так сразу и не разберешь. Пригожий. Ух, какой пригожий! Аж глазам больно смотреть на такое-то диво. И руки дрожат чисто от лихоманки, того и гляди – упадет кусочек луны на землю, затеряется в высокой траве. Ищи потом…

Диво Горазд за пазуху спрятал, для надежности. Животу сразу стало горячо и щекотно, и спать захотелось так, что аж невмоготу…

…Сон ему пригрезился небывалый: яркий, как весеннее утро, звонкий, как Ясеньки голосок. Драконов, тварей огнедышащих и крылатых, коих Горазд на иноземных картинках видывал, да коими ханские доспехи украшал, было двое. Один поболее: грозный, с хвостом змеиным да башкой шипастою. Второй поменее: ласковый, с чешуей блестящей, как у карпов в княжьем пруду, с крылами, покойно сложенными, и очами закрытыми. И держали те драконы в лапах то, что Горазд давеча за пазухой спрятал, – кусочек луны. Один оберегал, другой убаюкивал, нашептывал что-то тихое, человечьему уху непонятное. Да только вот Горазд все равно понял: и про драконов, и про жизнь свою, и про то, как Ясеньку уберечь…

Для лунных драконов, Ясенькиных заступников, Горазд выбрал серебро. Работал денно и нощно, из кузни выходил, только чтобы воздуху свежего глотнуть, спать вообще перестал, все прислушивался, что ему нарождающиеся драконы нашептывают. Делал все так, как во сне увидал, да как камень велел, и драконы мало-помалу оживали, набирались силы.

Когда Горазд браслет выковал да лунный камень драконам в лапы вложил, Ясенька уже, почитай, и не живая была. Малуша сказывала, что княжна более не плачет и очей не открывает. Скоро, видать, преставится…

Ночь выдалась злою: с ветром и зарницами на все небо. Да только Горазду не до зарниц было. Не опоздать бы…

Ясенька не спала. Сбрехала Малуша, что княжна ничего не видит, не слышит. Смотрела Ясенька прямо Горазду в душу, улыбалася ласково, молвить что-то силилась.

…Драконы обняли тонкую Ясенькину ручку, замурлыкали, а камень засветился весь, пошел синими сполохами. От сполохов тех в горнице светло стало, как днем, а у Горазда из глаз слезы покатились. Ничего в его жизни краше этого браслета не было, никого дороже умирающей княжны. Упал он на колени, прижался челом к холодной Ясенькиной руке, сам сделался точно неживой. А может, и вправду неживой. Рвалась душенька вон из тела, перетекало что-то неведомое от кузнеца к княжне, холодило утробу. А ручка Ясенькина все теплее делалась…

…Ну и пусть в горнице Ясенькиной он более не один! Пусть старый князь гневается, хмурит седые брови да рвет из рук испуганного стражника секиру. Пусть секира взлетает высоко-высоко. Пусть падает вниз… Не нужна больше княжне его, Горазда, защита, у нее отныне другие заступники: сильные, крылатые, огнедышащие, самой луной на стражу назначенные. А что кровь его на камень упала… так это хорошо. Напьется камень и драконов напоит, чтоб сильнее стали, чтобы служили новой хозяйке верой и правдой. А ему пора, вон по той лесенке, прямо вверх. И как это он доселе не замечал, что у лунной лесенки перильца из серебра кованные. Знать, любы Боженьке кузнечных дел мастера…

* * *

Дежурство выдалось так себе. Бывали дежурства и получше. Обычно их клиника острыми случаями не занималась, только отдаленными и не слишком отдаленными последствиями этих самых острых случаев. Но сегодня пришлось пойти против правил. С утра позвонил профессор Ильинский и не терпящим возражений голосом попросил об исключении. Племянник известного депутата попал в переделку: по пьяной лавочке сбил мужика, сам врезался в фонарный столб. В результате пострадавший отделался ушибами и легким испугом, а мальчишке не повезло, перелом позвоночника – это вам не шутки. Сергею Полянскому, дежурившему в ту ночь, пришлось попотеть. А затем были трудовые будни: ни присесть, ни прикорнуть. А потом – шесть вечера, как-то рановато спать.

Сергей кое-как дотянул до девяти. Принял душ, плотно поужинал, влез в домашние тапки, прилег на диван перед телевизором.

Сон сморил, стоило только утратить бдительность, подкрался, одурманил, утащил в клочковатый мутно-серый туман. Туман был неправильный – говорливый и какой-то очень уж подвижный. Сергей прислушался к едва различимому многоголосому шепоту, напрягся от легкого прикосновения к щеке чьих-то невидимых пальцев, вздрогнул под чьим-то пристальным взглядом. Что за черт?..

– …Пришел. – Туман больше не был таким уж мутным, теперь в его прорехах Сергей мог разглядеть уходящую вверх лестницу и женский силуэт, нечеткий, точно карандашный набросок. – Хорошо, что ты пришел. – Набросок ожил, шагнул навстречу.

Женщина. Седые волосы, красивое, без признаков возраста лицо, шаль на узких плечах и синие-синие глаза – два ярких пятна в этом скучном туманно-сером мире.

– Пришел, – он всматривался в лицо незнакомки, силился вспомнить. – А что?

– И она скоро придет, – женщина поежилась, укуталась в шаль. – А я не хочу.

– Кто – она? – Из-за тумана и шепота у него никак не получалось сосредоточиться и вспомнить.

– Тебя позовут, – незнакомка нетерпеливо взмахнула рукой. – Очень скоро. И если ты откажешься, она придет ко мне, и тогда все будет напрасно. Понимаешь?

Он не понимал. Никогда раньше ему не снились такие вот чудные сны.

– Помоги ей. – Туман снова начал сгущаться, и теперь Сергей мог только слышать. – Не оставляй.

1 2 3 4 5 ... 14 >>
На страницу:
1 из 14

Другие электронные книги автора Татьяна Владимировна Корсакова

Другие аудиокниги автора Татьяна Владимировна Корсакова