Песчаный рай

«Господи, раз в сто лет такое бывает, а я дрыхну…» – страшно расстроилась Дина. Быстро умылась, оделась, выскочила из дома. У дороги стояли мощные «КамАЗы», пышущие пылью и жаром, – подивилась на них, побежала дальше, на площадь. А там – настоящее столпотворение! Шум, гам, своя и чужая речь. Пилоты в комбинезонах, механики, телевизионщики, местные жители…

«Наверное, в Москве такая давка бывает! – проталкиваясь сквозь толпу, с ужасом и восторгом подумала Дина. – Сейчас найду Фиделя… Может, отпустит! Делать-то в больнице все равно нечего». Она еще надеялась поглазеть на прибытие мотоциклистов.

…Полутемные, прохладные, пахнущие лекарствами, хлоркой и нехитрой больничной едой коридоры. Увидела идущую навстречу мощную фигуру главврача в развевающемся белом халате:

– Фидель Рауфович, можно мне…

Она подбежала и осеклась – у Фиделя было такое странное лицо! Озадаченное и вместе с тем очень мрачное.

– Дина, на всякий случай – приготовьте операционную. Только что позвонили – везут раненых. Авария во время ралли.

– Да?!

Ничего удивительного в аварии не было – Дина накануне, когда сидели с мужем в ресторане, смотрела спортивный канал, и под конец вечера показали хронику всех возможных происшествий на трассах. Вот там были и разбитые грузовики, и автомобили всмятку, и окровавленные гонщики на носилках, и плачущие жены-матери…

Но чтобы эти события происходили прямо в их городе?.. В их больнице? Здесь и сейчас?!

Ни дорогого оборудования, ни полного комплекта персонала (хирург Курбатов выполнял и свои обязанности, и обязанности травматолога, и анестезиолога). Словом, и швец, и жнец, и на дуде игрец. Операционной сестры и то не было в наличии, поскольку уволилась еще прошлой зимой!

– Дина, будете мне ассистировать.

– Я?! – Дина поперхнулась, но тут же взяла себя в руки. «А кто, если не я? Не Вика же…» – Хорошо, Фидель Рауфович.

Минут через десять толпа под окнами зашумела еще сильнее.

– Привезли!

На носилках торопливо подняли по ступеням двоих, в разодранных, залитых кровью комбинезонах. В приемный покой ринулись люди с камерами.

– Куда, вам сюда нельзя! – Тетя Валя, нянечка, по указке главврача принялась всех выпроваживать.

…Дина привыкла, что в их городе умирают в основном от старости, от застарелых болезней, от алкоголизма и его последствий, иногда – от тех проблем, которые несла в себе близость Средней Азии… Впрочем, с эпидемиями, малярией, укусами насекомых и ползучих гадов здесь умели справляться, и если вовремя начинали лечение – жертв почти не было. («Почти… Ох, нет. Не думать! Не вспоминать!» – приказала себе Дина, в одну секунду подавив в себе мысли о дочери.)

Что еще? Да, аварии тоже иногда случались, когда какой-нибудь из жителей Серхета садился за руль пьяным… Правда, всегда обходилось малой кровью, не трагедии происходили, а скорее нелепые комедии.

Но сейчас – не просто автомобильная авария, а – ЧП на гонках международного класса. Особый, уникальный случай! Такого еще никогда не было за всю историю городской больницы.

Дина с ожесточением подумала: «Фидель Рауфович спасет этих ребят! Он отличный хирург…»

…Фидель тем временем быстро осмотрел пострадавших.

– У пациента пульса нет, дыхания нет, зрачки не реагируют… Сердцебиение не прослушивается. Множественные повреждения… Безнадежно. Скорее всего, умер от острой кровопотери где-то полчаса назад.

Сердце у Дины болезненно сжалось. Умер… Молодой парень, жить бы да жить!

– Фидель Рауфович, а… что с этим? – растерянно, с тоской спросила она.

Главврач осматривал второго пострадавшего.

– Что у нас тут… Дина, а вот этот парень, похоже, еще жив. Так… Хотя артериальное давление резко снижено, пульс замедлен… Зрачки расширены. Плохо дело, – недовольно произнес Фидель. – Дина, вколите ему два кубика адреналина и срочно осторожно освобождайте его от одежды.

Дина сделала укол пациенту и принялась ножницами разрезать на нем комбинезон. «Тоже ведь совсем молодой парень!» – с сожалением думала она.

Фидель по всем правилам провел осмотр пациента – голова, шея, грудь, живот, таз, позвоночник, конечности.

– Видимых повреждений нет. Похоже, черепно-мозговая травма, – сделал вывод Курбатов. – Дина, везем его на рентген. Хотя хрен знает, толку в этом рентгене… Но что делать, томографа у нас все равно нет.

Давление у пациента продолжало падать.

– У парня гематома. Похоже, она быстро растет и сдавливает головной мозг, – после того как рентген пациенту был сделан, пришел к выводу Фидель.

– И что? – с надеждой спросила Дина. – Надо ее убрать?

– Не получится, – недовольно произнес хирург. – Артериальное давление низкое, сердце еще бьется только благодаря стимуляторам… Пациент в атонической коме! Операция невозможна. Не перенесет, – вынес тот окончательный вердикт.

– Да…

– Дина, я не нейрохирург. Нет, можно взяться, я думаю, справился бы, но при таких показателях… Не выживет!

– Доктор, мы вертолет вызвали! – крикнули из коридора. – Через три-четыре часа прибудет, ребят в районный центр перевезут. Как, продержатся они до того времени?

– Нет, – отрывисто крикнул через плечо Курбатов. – Одного мы точно потеряли, второй безнадежен…

За дверями кто-то ахнул, потом повисла пауза.

Дина зажмурилась, потом снова открыла глаза. Посмотрела на второго, еще живого пилота, едва прикрытого простыней, на его бледное лицо с заострившимся длинным носом, на разметавшиеся по подушке длинные, вьющиеся волосы цвета соломы. И мысленно ахнула: так это же тот, вчерашний! Который интервью давал по телевизору… Как его? Никита. Никита Раевский. Эти волосы, нос… Дина сначала пилота не узнала (до того ли, физиогномикой заниматься?), но теперь даже не сомневалась – это он. Тот парень.

– И что теперь? – спросила она Фиделя.

– А ничего. Бесполезно, – не отводя глаз, мрачно ответил доктор. – Что толку в этом вертолете… Даже если прибудут вовремя – не успеют парня к нейрохирургам доставить – перелета не перенесет. Гематома растет слишком быстро.

– А если сделать сейчас операцию?

– Я говорю – не выживет.

– Фидель Рауфович, вы же гений! – взмолилась Дина. – У вас все получится!

– Дина, потом же с меня семь шкур и спустят, что я не своим делом занялся! – с раздражением возразил Курбатов. – Оно мне надо?… Я знаю, что говорю. Чудес не бывает!

– Фидель Рауфович… Я в вас верю! – Дина коснулась его плеча.

– А толку… Ладно, черт с вами! – сквозь зубы произнес Курбатов. – Брейте ему башку. Через десять минут начну делать операцию.

Хирург вышел из палаты, и Дина осталась с Раевским один на один.

Она взяла в руки машинку для стрижки – старую, склеенную скотчем (роняли уже) – и принялась осторожно срезать волосы с головы пилота – прядь за прядью. Машинка жужжала надрывно, то и дело буксуя в густых волосах парня – капризничала, не желала выполнять свою работу. Но Дина была терпелива…

Через десять минут Раевский оказался уже выбрит налысо.