Они были мелкие и золотокрылые

Единственной, кто поддержал его тогда, была та самая старенькая школьная учительница, которой он таскал вазоны с лунными фиалками и серебристыми лианами.

– Слушай своё сердце, – сказала она. – Сердцу плевать на полосы.

И ни разу за всё время Эдуард не пытался вернуться. Сыну, если захочет повыситься, препятствовать не станет. Правда, сначала Артемию придётся выучиться, начать работать, зарекомендовать себя, как лучшего специалиста в своей области… И дождаться, пока на второй полосе освободится место.

Эдуард давно решил для себя, что никому и ничего доказывать не будет. В прошлой жизни он был высококлассным конструктором флаймобилей. За его «орловскими» моделями выстраивались очереди. Здесь же он довольствуется должностью техника-ремонтника немногочисленной, но часто ломающейся бот-обслуги, шуршащей в кафе и магазинах, ездит на наземном авто и о делах минувших дней не вспоминает.

Почти.

Старые друзья поначалу всё-таки пытались сманить его обратно. Обещали помочь с повышением, задействовать первополосников, которые могут влиять на выбор Аколитус. Но потом сообразили, что Эдуард им более полезен, как третьеполосник. Как техник, которому можно втихаря пригнать забарахлившую или чуть устаревшую тачку и получить отремонтированную и модернизированную в два раза дешевле, чем у себя на второй полосе. И уж точно не менее качественно.

Действия эти были, как водится, подпольными. Третьеполоснику не то чтобы не положено обзаводиться мастерской столь сложной техники… Скорее, ему труднее на подобное выучиться, и, разумеется, мастерская бы сразу привлекла внимание, которого Эдуард не хотел.

Поэтому он купил гараж на краю полосы, недалеко от их дома-теплицы, у самого пустыря, где и работал по ночам, когда здесь было тихо и безлюдно. В Аколитус мастерскую не регистрировал. Заказчиков находил по старинке – через «сарафанное радио».

Сегодняшнего клиента подогнал его старый приятель Валико, один из тех, кто продолжил общаться после бегства Эдуарда на третью полосу. Клиент был весь угловатый с маленькими чёрными глазками, как у крота. Нос тоже был похож на кротовий – всё время двигался и что-то нюхал, отчего шевелились чёрные короткие усы. Одет «крот» был в рубашку и шорты цвета чёрной пыли.

Таким невнятным товарищам Эдуард представлялся просто Эд – без полных имён и фамилий. И слимфон для подпольных клиентов держал отдельный. Мало ли что.

Сам клиент тоже представился невнятным именем Жус.

Пригнал Жус чёрную «орловку» последней модели, узкую и блестящую, тоже почему-то похожую на крота.

– Говорят, ты всё можешь, да? – вместо приветствия ощерился гость.

Эдуард пожал плечами.

– Вообще-то, с такими моделями я ещё не работал. А что, собственно, вас интересует? Что не так с машиной?

– Машина – зверь! – снова ухмыльнулся гость. – Вернее – птиц! Только её перечиповать надо.

– Не понял?

– Сменить номерной чип на новый, что тут непонятного? – затараторил гость, вертя головой и приплясывая на месте. – Был один владелец, теперь другой, нужно перечиповать, что здесь объяснять ещё, ты же спец у нас, да? Валико сказал, что спец.

Эдуард рассеянно кивнул. С такими заказами к нему не обращались, но в теории он знал, как это сделать. Флаймобили, действительно, иногда продавались «без технического оформления». Подержанные, например, или подаренные. Новые владельцы потом сами регистрировали их в Аколитус.

Да и Валико никогда не подводил, подкидывал действительно надёжных клиентов. В общем, никакого криминала в том, чтобы перечиповать машину самостоятельно нет, лишь бы документы были в порядке.

– Хорошо, можно взглянуть на документы на машину?

– Да какие документы, я тебе так всё скажу – имя, фамилия, номер личной карты, что там ещё надо?

– Мне надо увидеть документы.

– Слышь, Эд, с документами я бы и на второй полосе всё сделал, – прошипел ему в лицо клиент, тараща кротовые глазки.

– Э, нет, – сказал Эдуард. – С криминалом я дел не имею.

– Да какой криминал! – кротовые глазки забегали. – Другану сюрприз хочу сделать, и всех делов. А друган такой, что его имя лишний раз светить нельзя перед кем попало, ты уж прости, Эд.

– Извините, ничем не могу вам помочь, – Эдуард нажал на кнопку, открывая ворота гаража. Другим нажатием выключил свет.

– Э! Э! Э! – закричал «крот». – Я отсюда не уйду, не получив своего. Ты теперь много знаешь. Или ты со мной, или…

– Что я знаю? Что у некоего Жуса есть друг, чьё имя нельзя называть? Покиньте гараж, пожалуйста.

Жус сжал кулаки, кротовьи глаза бешено завращались.

– Да я тебя… Да ты мне всё сделаешь… Раздавлю! – и бросился в «орловку».

Эдуард вышел из гаража, готовясь захлопнуть за гостем дверь. И вдруг понял, что гость так просто не уйдёт.

– Кто такую мокрицу, как ты, искать будет! – прорычал из машины Жус. – Раздавлю гада, и не пикнешь.

Эдуард отпрыгнул в сторону. Чёрная блестящая «орловка-кротовка» пронеслась там, где он секунду назад стоял, и развернулась к нему. Эдуард хотел кинуться к собственной машине, оставленной перед гаражом за неимением места в оном – очереди на починку ждали ещё три флая. Но понял – не успеет! Псих-таки увидел в нём угрозу и серьёзно намеревался от угрозы избавиться. Эдуард снова отпрыгнул, свалился на землю и покатился по колючей траве, пропуская «кротовку». «Кротовка» развернулась и с гудением поднялась в воздух, нависая над Эдуардом. Эдуард нырнул между гаражами – здесь тесно, даже такая узкая «кротовка» не протиснется.

И что дальше?

Мысли неслись вскачь. Звонить в полицию? Слимфон в кармане, можно успеть… Но тогда он засветит мастерскую, придётся объяснять, почему утаивал, да ещё и в содействии с психом обвинят. Сделать то, о чём псих просит? Не факт, что не прибьёт после этого. А если чудом не прибьёт – не факт, что не придётся, опять-таки, объясняться с полицией. Бежать, уносить ноги к лианским хрюкорылам? Петлять между гаражами, тянуть время в надежде на… что? Эдуард прижался к стене, скользнул за угол, в два прыжка подскочил ко второму углу, свернул… Едва втиснулся в новую щель, и соседский гараж сотрясся от удара. Небось, вмятина в стене останется – то-то сосед удивится. Новый удар. Нет, всё же придётся звонить в полицию…

Вот тебе и «не хочу привлекать внимания».

Внезапно над пустырём появился новый флаймобиль – округлый, цвета красного вина, он летел в сгущающихся сумерках со стороны нулёвки, с притушенными фарами, словно скрываясь. Дружки психа прибыли? Вряд ли кто-то нормальный сунется на третью полосу на флае во всей его красе – летающие авто здесь, как бы, не приветствуются. Все клиенты обычно по земле едут. Псих снова долбанул по гаражу. Винный флаймобиль нахально пошёл на снижение. Совсем дело швах. Эдуард поспешно выковыривал слимфон из кармана штанов. Ладони вспотели и не слушались. «Винный» флаймобиль наконец сел неподалёку, подкатил ближе к гаражу. А «кротовый» снова поднимался в воздух. «Винный» раскрыл дверцу, и изящная рука замахала Эдуарду.

«Да что мне терять?» – подумал Эдуард, а ноги уже неслись к флаймобилю.

Взлетели стремительно, но и «кротовый» не спал – мигом оказался рядом, врезался в бок, впрочем, не сильно. «Винный» виртуозно ушёл в сторону, набрал высоту и помчался зигзагами «влево-вправо-вверх-вниз». Эдуард вцепился в сиденье. Сам он, хоть и проектировал в своё время флаймобили, водить их так и не научился. А теперь и вовсе ездил на старой доброй «наземной» машине – как и полагается третьеполоснику.

Отдышавшись, он разглядел водителя.

Женщина. Длинные волосы цвета тёмной меди. Вьются, как у Терезы. Лицо сосредоточенно, глаза глядят прямо перед собой, руки уверенно держат руль, наклоняя то вправо, то влево.

Вдалеке завыли сирены. Это им? Превысили скорость? Какая скорость, достаточно, что они по третьей полосе летят! А куда летят-то? Он посмотрел в зеркало заднего видения, затем обернулся, сворачивая шею. За ними группка мигающих флаймобилей брала в кольцо чёрную точку. «Кротового»! Гадский псих-таки украл эту машину. Чёрная точка дёрнулась из стороны в сторону, попыталась уйти вверх, но потом, окружённая, начала опускаться.

Хозяйка же «винного» флаймобиля, напротив, уверенно рулила вперёд.

– Где вас высадить? – спросила она, когда сирены и мигалки остались далеко позади.

Эдуард растерялся.

– А где мы сейчас? Ох, чёрт! Я же гараж не закрыл… Там чужие машины! А мой дом недалеко от гаражей. А здесь и летать-то нельзя…

Не сказав ни слова, медноволосая крутанула руль.

– Постойте, мне очень неловко. Высадите меня где-нибудь здесь, я сам доберусь. А вы лучше по земле бы…

– Ага, – хмыкнула медноволосая, плавно разворачиваясь. – Сам он доберётся. А потом спасай его опять. Сейчас долетим, только чуть вбок возьму, чтобы не мимо мигалок…