Железная леди, или Ты в моем черном списке

– Ксения, ты же сама хорошо знаешь: чтобы убить, не обязательно угрожать. Есть предчувствие, а оно редко меня подводит. Я чувствую запах смерти. Мне кажется, это должно случиться со дня на день.

– Давид, ты просто устал. У меня тоже бывают такие бзики. Это от нервного перенапряжения и синдрома хронической усталости. Нужно хорошенько отдохнуть.

– Согласен. Неделю мы проведём в Испании на моей вилле. Правда, намечены несколько встреч и переговоров, но ведь море хорошо расслабляет. В общем, этот месяц ты будешь рядом.

– Хорошо. Только у нас должны быть доверительные отношения. Если в процессе работы у меня появятся вопросы, постарайся на них ответить. Непременное условие: неразглашение телохранителем любых сведений о клиенте. Поэтому в плане конфиденциальности можешь не беспокоиться.

– Тогда по рукам. Давай мне свой загранпаспорт. Мои люди быстренько сделают тебе визу.

Я встала, подошла к сейфу, достала паспорт и положила его перед Давидом.

– Но у меня к тебе просьба. Только близкие должны знать, что я твой новый телохранитель. А вот твои партнёры, друзья и просто знакомые пускай думают, будто я твой секретарь. В любом случае, если понадобится, мы с тобой подкорректируем свои новые образы.

– Тогда по рукам.

Перед выходом мы обнялись и договорились о месте и времени нашей встречи.

Четвертая запись в дневнике

Знаешь, мой Дорогой Дневник, мне почему-то не спится. Сегодня в офис приехал знакомый олигарх и уговорил меня охранять его за очень большие деньги. Если честно, я и не думала, что буду вновь этим заниматься.

Сколько себя помню, всегда любила стрелять. В школе, на уроках по начальной военной подготовке, могла дать фору любому пацану. Пропадала в тире часами и отлично разбиралась в любом оружии. Мой отец всегда хотел сына, но на свет божий появилась я. Больше мама родить не смогла. Папа у меня был мастер спорта по биатлону, я любила ездить с ним на соревнования и сборы, а когда возвращалась, то с удовольствием играла с мальчишками в войнушку. Конечно, куклы у меня тоже были, но я ими интересовалась мало. Мне больше нравилось прыгать, бегать, лазить по деревьям и играть в казаки-разбойники. С самых ранних лет в моей душе дремал парень-сорванец. В детстве мне всегда казалось, что мальчишки понимают меня гораздо лучше, чем девочки. Так что бойцовские качества мне были привиты ещё в детстве. Я всегда могла за себя постоять.

Отец научил меня не только стрелять, но и отдал в секцию каратэ. Постоянно твердил, что сейчас участились нападения на девушек. Ведь они не всегда способны защитить себя самостоятельно. Большинство женщин не обладают даже навыками самообороны, а следовательно, пасуют перед преступниками. Отец говорил, что каратэ поможет исправить это жестокое неравенство. Мужчина, который захочет сделать из меня жертву, сильно об этом пожалеет, ведь я смогу дать достойный отпор. Отец очень хотел, чтобы в любой экстремальной ситуации я смогла за себя постоять. Каждый день я отрабатывала движения до автоматизма и училась наносить удары по различным чувствительным точкам. У меня появились реальная сила и выносливость. Этот вид спорта помог мне стать сильной личностью и привил благородное чувство уважения к людям. Чем больше я занималась, тем лучше становилась моя реакция и укрепляла тело и дух. Именно каратэ приучило меня к жёсткой дисциплине. Отец воспитал во мне уверенность в собственных силах, способность держать себя в руках, действовать чётко и выверенно. Я научилась различным техникам дыхания, множеству ударов кистями рук, локтями, коленями и ступнями. На тренировках я мутузила специальный мешок с песком и рисом и разбивала ударом ладони доски. Уж я-то хорошо знаю, что каратэ – это спорт для смелых, уверенных в своих силах и активных людей. Я настолько им прониклась, что из увлечения это переросло в работу и даже смысл жизни. Каждый вид спорта, как и любое занятие, накладывает на человека, им увлечённого, своеобразный отпечаток. Так вот, благодаря каратэ я обрела внутреннее равновесие и избавилась от излишней эмоциональности. Мне нравилось, что в крови играет адреналин, что наконец-то удалось преодолеть страхи.

Отец не мог на меня нарадоваться. Он перестал жалеть, что моя мать так и не смогла родить ему мальчика, потому что все его мечты и желания, связанные с сыном, реализовала я.

Хорошо помню день, когда отец пришёл чернее тучи с бутылкой водки в руках и закрылся на кухне с матерью. Я не удержалась и подслушала разговор. Для меня было шоком увидеть отца с водкой, ведь до этого он вообще не употреблял спиртного.

– Клара, на меня давят. Не знаю, что делать. Меня реально пугают и шантажируют.

Сквозь маленькую дверную щель я видела, как отец дрожащими руками наливал в стакан водку, пил и закусывал солёным огурцом.

– Саша, я считаю, нужно обратиться в милицию. – Мать села напротив отца и посмотрела на него испуганно.

– Клара, о чём ты говоришь?! Мне дали понять, что, если я сунусь в милицию, меня сразу убьют. Никогда не думал, что попаду в подобную ситуацию. Ведь я же биатлонист с именем. Уважаемый человек. У меня всегда были хорошие зачёты и даже первенство в гонке преследования. И пусть я не стал чемпионом мира, но мои ученики смогли побороться за место под солнцем и попасть на престижные соревнования. Ведь я занимаюсь биатлоном с самого раннего детства. Сначала, как и все мальчишки, думал научиться хорошо стрелять, а потом затянуло… Я закончил школу олимпийского резерва с красным дипломом, с точно таким же дипломом – институт физкультуры. Регулярно ездил на соревнования, всю жизнь активно тренировался, несмотря на то что спорт в те годы практически был лишён финансирования. Я положил на спортивную карьеру всю жизнь, занимал не самые последние места в спринте. И пусть я не попал в элиту команды, но много чего достиг.

– Сашенька, я знаю. Успокойся, пожалуйста. Ну почему ты пьёшь водку словно воду? – Мама нервно барабанила пальцами по крышке стола и ёрзала на стуле.

– Так какое моральное право имели эти подонки даже приблизиться ко мне?! Они мне предложили стать киллером! Просто проходу не давали, мотивируя тем, что я буду получать за это хорошие деньги. Клара, как можно предлагать деньги за убийство людей и озвучивать при этом суммы?! Ты скажи, я похож на убийцу?

– Саша, ну о чём ты говоришь?!

– Тогда почему они решили, что я могу прикончить человека?!

– Потому что ты очень хорошо стреляешь. Ни для кого не секрет, что лучшие киллеры получаются из бывших биатлонистов.

– Клара, я честный человек. Никому и ничего не сделал плохого. И уж тем более никогда и никого не убивал. Мне нечего стыдиться. Я жил по правилам и законам. И вот в моей жизни появляются какие-то отморозки, которые везут меня к какому-то Ветру и прессуют.

– Саша, а нельзя было договориться с этим Ветром по-хорошему? Просто дать ему понять, что ты честный гражданин и никогда не пойдёшь на преступление?

– Клара, ты не видела этих людей! Ветер – отморозок, каких свет не видывал. Он сказал, что, если я не буду на него работать, он вырежет всю мою семью. Если сунусь в милицию, произойдёт то же самое. Мне не оставили выбора. Клара, господи, что делать? Что делать? Эти скоты убьют тебя и Ксюшку. А ведь ей всего шестнадцать. Какая дочка растёт, на зависть всем!

– Саша, я считаю, ты должен заявить в милицию. Невозможно жить в страхе и неизвестности.

– Клара, мне-то ничего не страшно. Я за тебя боюсь и за дочь. Когда мне сегодня скрутили руки, запихнули в машину и надели повязку на глаза, я понял, что если бы хотели убить, то убили бы сразу. Если эти люди меня куда-то везут, значит, им что-то от меня нужно. А когда меня привезли на разговор в заброшенный дом и я увидел главного отморозка, то понял, насколько всё серьёзно. Клара, скажи, ну почему эти твари привязались именно ко мне?

– Я же тебе ответила. Саша, ты очень хорошо стреляешь. Ты профессионал. – Мама достала носовой платок и вытерла слёзы. – Сашенька, что же делать?

– Ты с дочкой должна уехать из города.

– Куда мы уедем? Сейчас? У Ксюши учёба, секция. Никуда мы не поедем.

– Клара, как ты не понимаешь! Здесь очень опасно оставаться! Я не могу рисковать вами! Уезжай к родственникам в Минск. Там вас никто не найдёт. Прямо завтра собирайтесь и уезжайте. Мне дали на размышление всего одну неделю. Медлить нельзя. Я просто обязан вас спрятать. У меня в этой жизни нет никого дороже тебя и Ксюшки.

– Саша, но как же так? Мы ведь не можем бросить учёбу, работу, да и тебя, в конце концов! Я не могу оставить тебя одного! Что с тобой будет? Да тебя просто убьют! Это будет предательство с моей стороны. Что бы ни случилось, я должна быть рядом!

– Тогда убьют нас троих, – дрожащим голосом произнёс отец и выпил стакан водки, не закусывая.

– Господи, что за беспредел? Неужели на этих отморозков никакой управы нет! Мы должны заявить в милицию, пусть она нас охраняет! Пусть стоят у подъезда, дежурят у квартиры, а если надо, то и в квартире. «Моя милиция меня бережёт», – так, кажется, мы привыкли слышать.

– Клара, не смеши. Никого она не бережёт. Наша безопасность – дело наших рук. Сейчас кругом одни оборотни в погонах. Не верю я милиции, ни черта не верю. О безопасности семьи я должен позаботиться сам. Как ты себе это представляешь? Я пойду и напишу заявление, что мне угрожают и хотят сделать киллером?

– Да. Пойдёшь и напишешь, – нервно вытирая слёзы, кивнула мать.

– Да кто мне поверит, что киллером можно сделать насильно?!

– Как это «кто поверит»?! Саша, ты же сам сказал: тебя уважают, ведь ты не похож на вруна.

– Клара, где гарантия, что после того как я вернусь из милиции, вы с Ксенией будете живы?! Ты недооцениваешь этих людей. Пойми, они пойдут на любые крайности. Я не могу обратиться в милицию, не спрятав вас с дочерью в надёжное место!

Дорогой Дневник, я часто прокручиваю в памяти события того вечера. Я слышала слова отца и чувствовала страх и гнев. Ужасно хотелось наказать всех его обидчиков, особенно Ветра. Я тоже слышала, что бывшие биатлонисты часто становятся киллерами, но мне всегда казалось, что подобной деятельностью можно заниматься, только имея к этому склонность.

Я стояла у двери и чувствовала, как трясутся колени. Мне было страшно за папу, за маму и за себя.

Отец с матерью сидели на кухне почти всю ночь. Мать плакала. Отец пил и курил сигарету за сигаретой, хотя раньше не позволял себе ничего подобного. Этой же ночью отец умер. У него случился инсульт. Он закричал пьяным голосом, что никогда не выстрелит в человека, и пусть его семья живёт скромно, но он не принесёт в дом кровавые деньги. А затем упал со стула на пол и… умер.

Дорогой Дневник, это была жуткая ночь. Мама не верила, что отец мёртв. Она трясла его, стоя на коленях, звонила в «скорую» и рыдала. Я пыталась нащупать у отца пульс, сделать искусственное дыхание, но всё было тщётно. Я взглянула на мёртвого отца, дико вскрикнула и ребром ладони ударила по табуретке, сломав её.

– Я отомщу, – пообещала я перед гробом отца.

Дневник, все эти годы я действительно искала папиных обидчиков. Но не нашла. Не нашла и человека по кличке Ветер. Больше «опознавательных знаков» у меня не было.

Мама погибла через две недели после смерти отца. Она постоянно плакала, разговаривала сама с собой и жаловалась, что по ночам у неё видения и она слышит странные голоса… А однажды, когда меня не было дома, села за руль, разогналась и врезалась в дерево. Врачи не нашли в её крови алкоголя. Они сказали, что у неё был сильнейший стресс и она плохо понимала, что делала.

Вот так я осталась совсем одна… В шестнадцать лет… Тогда я впервые задумалась о жизни и решила, что, когда чуть подрасту, буду помогать тем, кому угрожает опасность…

Пятая запись в дневнике