Слишком редкая, чтобы жить, или Слишком сильная, чтобы умереть

– Не смешно, – отрезала я. – Я уже свое отгорбатила. Почему бы тебе ни прийти на помощь бедной девушке, как настоящему мужчине, и помочь ей?

– Слышишь, бедная девушка, я все твои уловки наперед знаю. Я как дурак в прошлый раз на твои красивые речи повелся и три приличные грядки тебе посадил. После этого к нам театр приехал. Я два дорогих билета купил на самые лучшие места, прождал черт знает сколько, а ты не пришла. А ведь обещала. Я один билет продал и пошел сам, а на середине оперетты увидел тебя с другим парнем. Вы так увлеченно смотрели на сцену. Я встал и ушел.

– А что до конца не досмотрел?! – как ни в чем не бывало задала я вопрос.

– Издеваешься?! – Олег побагровел.

– В любом случае ты не в убытке. Мой билет продал, деньги вернул.

– Я вообще не понимаю, как можно договариваться, обещать и не приходить.

– Ну а как я могла не пообещать, если ты мне огород вскопал?! Ты бы обиделся.

– А то, что я простоял, как дурак, у входа и ты не пришла, значит, я не обиделся?!

– Я же не знала, что у тебя такой зоркий взгляд и ты меня в зале с другим увидишь. Я хотела тебе сказать, что приболела, оттого и не пришла.

Увидев, как Олег раздул ноздри, я взяла его за руку.

– Ну не обижайся, пожалуйста. Мы же друзья.

Я тут же умолкла, потому что испугалась: вдруг Олег скажет, что я для него намного больше, чем друг. Подобных откровений мне хотелось меньше всего.

– Я не обижаюсь, – ответил он и тут же добавил: – Только в плане посевных на меня не рассчитывай. Мне надо свой огород копать. Найди другого дурака. Я уже один раз им побывал, больше не хочется.

– А если я с тобой в кино пойду?

– Юль, я же сказал: твой огород копать не буду. Ищи другого.

– Завтра же найду, – с вызовом произнесла я и уткнулась в учебник.

– Не сомневаюсь, – усмехнулся Олег и вновь посмотрел на меня грустным взглядом.

Мой сосед по парте был мне по-своему дорог. Я дорожила нашей дружбой и даже представить не могла, что она может перерасти во что-то большее. Олег был мне другом, «жилеткой», в которую можно выплакаться, и человеком, на которого можно положиться.

А ведь поначалу мы друг друга возненавидели. Олег всячески старался меня поддеть, оскорбить, сказать гадость и даже один раз спрятал мой портфель в мужском туалете. Тогда я поняла, что хватит обороняться и пора наступать. Кинув в него булыжник, я разбила ему ухо, а его портфель кинула с моста в реку вместе со всеми учебниками и тетрадями. Тогда вызвали мою маму и очень долго ее ругали. Олег стоял в учительской с перевязанным ухом и показывал мне кулак. Потом он еще пару раз сдал меня учителям за то, что я с подругой взяла на перемене учительский журнал и подписала себе несколько хороших оценок. Плохие подтерла и исправила. Сделав свое черное дело, он ехидно смеялся, когда меня разбирали на собрании. А однажды я зашла к нему домой за тетрадкой, увидела контрабас, встала, как завороженная, и спросила, кто на нем играет. Узнав, что Олег, страшно удивилась и попросила что-нибудь сыграть. Он играл, а я слушала, открыв рот, и боялась пошевелиться.

– Ты такой гениальный, – только и смогла сказать я, когда он закончил играть.

– А хочешь еще? – довольным голосом спросил он.

– Очень хочу.

Олег вновь заиграл, а я вскочила и стала делать различные балетные па. Весь этот вечер он играл, а я танцевала. С тех пор мы объявили перемирие и стояли друг за друга горой. Непризнанный музыкант и непризнанная балерина…

Так вот, пока Дима был в командировке, субботним вечером я отправилась с подругой в парк на дискотеку и познакомилась с Юрием. Он пригласил меня на танец, но ко мне подошел другой, сильно подвыпивший, кавалер и завязалась настоящая драка. Стенка на стенку. Молодежи было не важно, кто с кем дерется. Важен факт самой драки. Не прошло и получаса, как на летнюю танцевальную площадку ворвались милиционеры с овчарками, и все бросились бежать. Я вместе с окровавленным Юркой добежала до фонтана, попыталась смыть с него кровь и испуганно предложила:

– Давай вызовем «скорую».

– Нет. Я живу недалеко. Помоги мне привести себя в порядок.

Мы зашли в одноэтажный частный дом, я тут же положила Юрку на диван, взяла полотенце, набрала в таз воды и осторожно принялась смывать с него кровь.

– Тебе больно?

– Нет, – говорил Юрка и корчился от боли.

– Врешь, вижу, что больно. Все-таки мне кажется, тебе нужно швы наложить.

– Заживет.

Юрка лежал с зарытыми глазами на диване, я сидела рядом на полу и смазывала мазью его раны.

– Из-за меня так еще никто и никогда не дрался, – с восторгом произнесла я, держа его за руку.

– Я хотел потанцевать с тобой, а тут этот пьяный хмырь подошел и стал какую-то чушь нести. Я же должен был заступиться. Тем более я когда-то боевыми искусствами увлекался. Я-то этого хмыря сразу положил, просто потом столько народу налетело, невозможно было понять: с кем драться и от кого отбиваться. Неясно, кто против кого. Всем только бы руками помахать.

– И все же за меня так еще никто и никогда не заступался. Спасибо тебе.

– Да не за что. Я за тобой уже давно наблюдаю.

– Ты видел меня здесь раньше?

– Конечно. Тебя сюда такой здоровый лось приводит и вечно сидит, ждет. Кто он тебе?

– Дядька, – соврала я.

– Такой строгий, что одну никуда не пускает?

– Очень строгий.

– А как он посмотрит, если вместо него с тобой теперь буду я? Я точно так же могу тебя от всех оберегать, а твой дядька пусть лучше своими делами занимается.

– Думаю, он не придет в восторг.

Через несколько дней Юрка уже сажал на нашем огороде картошку и очень старался понравиться моим родителям. Я эффектно красовалась на грядках в одном купальнике и не сводила с него восторженных глаз.

– Мама, вы бы с папой ехали отдыхать, Юра сам все посадит, – произнесла я, поглядывая на Юру. – Юр, ты же справишься? Что родителей держать?

– Юля, у парня лицо разбито. Что ты творишь? – Мама не знала, куда деть глаза от неловкости. – Ты же привела его себе в помощь. Он не может пахать один за всех.

– Может, – уверяла я маму.

– Конечно, вы поезжайте, я сам все посажу, – вытирал пот со лба Юра.

– Мам, если человек предлагает, зачем отказываться?

– Да неудобно…