В чем же тайна гениальности, до сих пор неразгаданная?

Как бы то ни было, по теме природы и выражения гениальности возникают такие вопросы.

Существуют миллионы выдающихся, умнейших, энергичнейших, высокообразованных, трудолюбивых деятелей в технике, науке, искусстве, добивающихся порою выдающихся результатов, а гениями совершенно автоматически в общественном сознании признаются немногие.

Именно этих немногих романы и рассказы читает вся образованная публика, хоть они и написаны иногда сотни лет назад; на их картины на выставках выстраиваются громадные очереди; практически, только их концерты, симфонии и оперы исполняются во всех залах мира непрерывно, вызывая у слушателей слезы, хотя прочим музыкальным произведениям несть числа; их научные и технические подходы внесли и вносят в нашу жизнь решительные перемены, и т. д.

Значит, между одаренностью, талантом при всём трудолюбии их обладателей, и гением лежит некая пропасть, преодолеть которую удается совсем немногим.

Если удастся выяснить, за счет чего преодолевают эту пропасть некоторые персоны, обеспечив себе признание в веках, то и прояснится принцип гениальности.

Однако принцип принципом, но пока далеко неясно, что является той основой, из которой произрастает гений, и что именно стимулирует его и обеспечивает такие феноменальные результаты, которые не признать невозможно.

Попытаемся ответить на эти вопросы.

Всё придумываемое в технике и искусстве можно разделить на две части: комбинаторную и изобретательскую.

Комбинаторная деятельность, характерная, например, для работы компьютеров и действий шахматистов, способна не на открытие принципиально нового знания, то есть неочевидного, скрытого, отсутствующего в природе и базе данных общественного сознания, а ее возможности ограничиваются созданием иного сочетания известных вещей и процессов (явлений).

Именно по принципу комбинаторики действует подавляющее большинство представителей, науки, техники, искусства. И ничего постыдного тут нет, поскольку тот же комбайн произвел революцию в аграрном секторе хозяйства. Мало того, любая рационализации вносит несомненный и значительный вклад в развитие цивилизации, и, главное, в развитие самосознания каждого человека, который приобщается к этой деятельности. А для нее не требуется особых дарований, выдающегося интеллекта. Нужна лишь смекалка и желание что-то изменить, то есть – проявление интереса к чему душа стремится, а не лежать на диване у телевизора.

Всё это, конечно, неплохо, но гениев в этой сфере деятельности, увы, днем с огнем не сыщешь, поскольку крутых переворотов она не дает, а обеспечивает лишь сравнительно медленное развитие как самого человека, так и всей цивилизации, включая и культуру, вследствие довольно незначительного прироста новой информации к имеющейся базе данные человечества.

Совсем другое дело – изобретательство, которое, обобщив его на культуру и искусство, можно назвать креативностью.

Но откуда же берется креативность?

Для того чтобы в этом разобраться, необходимо совершить небольшой экскурс в концепцию сознания человека, поскольку сознание любого человека имеет две основных составляющих.

Одна из них полностью соответствует сознанию примата, от которого человек и произошел, – низшее, или животное сознание (его часто именуют подсознанием) другая – высшее сознание – его можно квалифицировать как осознание себя, или самосознание, то есть всё накопленное им в подкорке за примерно двухмиллионное пребывание в роли гоминидов, а затем – Homo sapiens, – отличает человека от всех прочих на планете именно отрывом его от животного мира, полностью влитого в окружающую среду, своей чуждостью этой среде, благодаря чему человек становится способным изменять окружающее и самого себя довольно быстро в соответствии с появившемуся у него целенаправленному (осознанному) разумению по сравнению с медлительным развитием природы, основывающемся на случайных изменениях (мутациях) генома организма. По своим стремлениям эти типы сознания противоположны: животное стремится к выживанию и размножению, а самосознание, или высшее сознание пытается стремиться к совершенствованию как индивидуальному, так и общественному.

Итак, в каждом человеке соседствуют два непримиримых существа.

Одно из этих существ определяется низшим сознанием, которое только одно присуще всей флоре и фауне, кроме человека; этот тип сознания проявляется в единении со средой на основе ощущений.

Существа с этим типом сознания находятся в общем потоке жизни, но не способны над ним «приподняться», они не понимают, что живут. В этом отношении они напоминают заранее запрограммированные механизмы, способные ощущать, формируя собственную среду и приспосабливаясь к ней, но лишенные спонтанных или сознательных воспоминаний, фантазий, представлений о времени, они имеют лишь генетическую память при отсутствии устной или письменной памяти поколений, и не способны сознательно воздействовать на среду обитания.

Эти существа даже не имеют понятия о том, что умрут, но могут лишь инстинктивно чувствовать приближение смерти. Подобное ограничение сознания для этих существ означает невозможность любого целенаправленного изменения среды даже для наиболее развитых их представителей – эти существа полностью подчинены ей, хотя, при этом, вполне разумно и эффективно взаимодействуют с окружающим с позиции поступающей от их органов чувств в обрабатывающие центры организма информации, которая для них не искажается размышлениями, реминисценциями и переживаниями, свойственными человеческому сознанию в целом.