Русь: дорога из глубин тысячелетий

Точно так же, как в Тихом океане, в пользу гипотезы о затонувшей земле говорят данные зоологии и ботаники. Например, флора и фауна Мадагаскара имеют «материковый», а не «островной» характер. Причем резко отличаются от животного и растительного мира близкой Африки, зато поразительно схожи по формам с далекой Индией. Близки к индийским видам и пресноводные животные Сейшельских и Коморских островов. На подводном Восточно-Индийском хребте, где минимальная глубина достигает 847 м, пробы геологов обнаружили осадки, образовавшиеся в условиях мелководья.

В районе Тасмании, о. Сокотра, Мадагаскара, Сейшел, земная кора имеет материковое, а не океаническое строение. Выявлен и затонувший «микроконтинент», охватывающий Сейшельский архипелаг с прилегающим подводным плато, погруженным всего на 40–60 м, Мадагаскар и обширную территорию к югу от него. До Потопа вся эта территория находилась на поверхности и, скорее всего, здесь-то и располагалась легендарная Лемурия, она же «Мадурай» тамилов, «Тапробана» или «Панхайя» античных авторов, «Саран-двипа» буддистов, прародина древнейших цивилизаций Индии и Месопотамии.

Что касается Атлантики, то и здесь легенды разных народов рассказывают о существовании каких-то неведомых островов. Кроме «Атлантиды», описанной Платоном, древние греки упоминают острова Эритейя и Туле, в западноевропейский преданиях фигурируют остров Святого Брандана, остров Бразил, остров Дев, остров Семи Городов, Зеленый остров и т. д., а предания бушменов говорят о земле, лежавшей на запад от Африки и поглощенной Потопом. Научные данные пока не подтверждают наличия в Атлантике затонувшего материка. Однако показывают, что какие-то острова здесь действительно существовали. Участки коры материкового происхождения обнаружены в районе подводного архипелага Подкова, на отмели Канарских островов, в Гвинейском заливе, на подводном хребте Сьерра-Леоне, к югу от Азорских островов. Известный океанограф Х. Петтерссон на основании своих исследований пришел к выводу, что «большой остров, покрытый растительностью, с довольно широким шельфом, увенчивал Срединно-Атлантический хребет к северо-западу от скал Св. Павла (Сан-Паулу) и был поглощен во время катастрофы несколько тысячелетий тому назад».

При глубоководном бурении на хребте Сьерра-Леоне найдены остатки пресноводных водорослей, а с подводной горы Атлантис вблизи Азорского архипелага подняты известняковые диски, образовавшиеся на суше – их возраст, определенный при помощи радиоуглеродного анализа, составил около 12 тыс. лет. Ботаники и зоологи, изучая флору и фауну Европы и Северной Америки, пришли к выводу, что их распространение шло не только восточным путем, через Чукотку, но и западным. Исследования океанического дна в Северной Атлантике подтвердили это, обнаружив возвышенность с континентальным характером земной коры длиной в 1000 км и шириной в 300 км в районе островка Роколл. Советский ученый Г. Б. Удинцев, возглавлявший экспедицию на судне «Академик Курчатов», заявил: «Можно утверждать, что суша довольно обширных размеров действительно существовала некогда в Северной Атлантике. Она, возможно, соединяла берега Европы и Гренландии». А на дне Большой Багамской банки, где кора также имеет материковое строение, в 1967 г. были обнаружены массивные каменные блоки, позволявшие предположить их искусственное происхождение.

В этот период затонула и Арктида, оставившая на поверхности лишь вершины своих гор в виде островов Шпицбергена, Новой и Северной Земли. Доказательства ее существования еще более убедительны, чем для затопленных земель Атлантики. На вершинах хребтов Ломоносова и Менделеева обнаружены широкие террасы, образованные некогда морским прибоем. Драги подняли со дна гальку, щебень, валуны и гравий, имевшие сухопутное происхождение. Морские геологи Н. А Белов, В. Н. Лапина, академик А. Ф. Трешников полагают, что отдельные части этих хребтов выходили на поверхность 8–18 тысяч лет назад, а гидробиологи профессор Е. М. Гурьянова и К. Н. Несис определили, что сухопутная «преграда в районе Восточно-Сибирского моря, Новосибирских островов и острова Врангеля, т. е. в районе хребта Ломоносова, существовала довольно долго и исчезла совсем недавно».

Еще в 1935 г. профессор А. И. Толмачев, сравнивая растительность Таймыра и Канады, установил их чрезвычайное сходство между собой, но значительные различия с флорой Чукотки – то есть, когда-то они были связаны «напрямую», а не через «мост» на месте Берингова пролива. Толмачев пришел к выводу, что такой обмен флорой осуществлялся вплоть до окончания ледникового периода. Это подтверждается также находками на Новосибирских и других островах Северного Ледовитого океана останков мамонтов и других животных ледникового периода. Они сохранились в таких количествах, что в прошлом веке промышленники снаряжали туда многочисленные экспедиции за мамонтовыми бивнями, и выработка изделий из них была поставлена на широкую ногу. Просто животные, спасаясь от затопления, собрались на возвышенных местах, где и погибли от голода. Бивни мамонтов и кости других современных им животных часто выносит на побережье после штормов в Арктике. Это однозначно доказывает, что часть океанского дна была сушей, и затопление ее произошло как раз в период таяния ледника.

Глава 6

Освоение Земли

Только где-то в VII тысячелетии до н. э., после всех бедствий и катастроф, климат на Земле стал теплее и суше, приближаясь к современному, и перед человечеством открылись возможности как к количественному умножению, так и к качественно иной ступени развития.

Вероятно, некоторые из очагов древнейших працивилизаций дожили до известных нам исторических времен. Скажем, тот же Египет. Геродот, беседовавший с египетскими жрецами сообщал, что в его время история их царства насчитывала свыше 11 тыс. лет, а жрецы якобы сообщали ему об исторических анналах, которые они вели в течение 17 тыс. лет. Осколками прежних, «допотопных» культур были, возможно, государства шумеров, майя, инков. Все они обладали огромным научным потенциалом в самых различных областях – астрономии, истории, медицине, технике, оккультных дисциплинах. Все были крайне замкнутыми, отгораживая себя от внешнего мира «варваров». Например, в Египте не поощрялись ни дальние завоевательные походы, ни мореплавание – если таковое и требовалось, то в дальние края плавали наемники-финикийцы. Во всех этих странах важное место занимало магическое начало. Даже царям придавались в большей степени ритуально-магические, чем правящие функции. Они олицетворяли само божество. А придворное окружение состояло из жрецов, определявших каждый шаг властителей и обслуживающих их, как храмовую статую.

Но сохранение древних знаний, пришедших откуда-то из глубины веков или накопленных предшествующими поколениями, становилось в подобных государствах самоцелью. Сами эти знания превращались в священную тайну, доступную лишь посвященным жрецам, сохранялись за семью печатями. А хозяйство оставалось крайне консервативным. Подчинялось раз и навсегда заданным порядкам и ритуалам. Все, что могло привести к нарушению существующего ритма жизни, строжайше запрещалось и пресекалось. Допустим, в империи инков в погребениях обнаружены игрушки на колесиках, при раскопках найдены образцы гончарного круга, обслуживавшие нужды дворца и главных храмов. Но никаких попыток внедрения колеса или гончарного круга в хозяйство даже не предпринималось. А Египет еще в III в. до н. э., в просвещенные времена царствования Птолемея Эвергета жил по какому-то архаичному календарю, где год исчислялся в 360 дней. Попытка ввести в календарь 5 «дополнительных» дней, чтобы привести его в соответствие с солнечным годом, вызвала решительный протест жрецов и была заблокирована.

Подобный консерватизм, в общем-то, диктовался инерцией тысячелетий. Пусть идет как идет, завтра должно быть таким же, как вчера. Зерно, чтобы дать росток, должно погибнуть – разрушить само себя. «Зерна» древних цивилизаций настраивались на другое, сберечь себя. А в итоге погибали непроросшими. Как только изоляция нарушалась, население понимало, что собственные порядки далеко не единственные и не лучшие в мире. Начинало по-иному относиться к властям, уже не воспринимало их исполнителями воли богов. Государства приходили в упадок. А сохраненные древние знания и их носители уничтожались завоевателями, терялись в междоусобицах, пожарах.

Ну а в Китае в III в. до н. э. самодуру-императору Цзин Ши Хуанди вздумалось начать отсчет мировой истории с самого себя. И по его приказу в стране были сожжены все книги, записи и документы, относящиеся к предшествующим временам, в том числе исторические хроники, таблицы астрономических наблюдений, эпические поэмы – было велено оставить только книги по гаданию, медицине и агрономии. Мало того, император распорядился казнить всех, кто ранее читал уничтожаемые книги. Поэтому то, что дошло до наших дней из китайских источников, восстанавливалось по слухам, устным преданиям и фрагментам, случайно сохранившимся в чьей-то памяти. Вот так и погибла «допотопная» культура – за исключением тех крупиц, которые случайно или преднамеренно раскрывались и становились широким достоянием. Поэтому не случайно в мифологии разных стран фигурируют «прометеи», похищавшие у «богов» те или иные изобретения и открытия.

И все же некоторым «зернам» древнейших цивилизаций удалось «прорасти». В том числе арийской цивилизации на территории нашей страны. К расширению, территориальному росту, здесь имелись все условия. В Египте и Мосопотамии по мере потепления климата и высыхания болот государства вынуждены были все сильнее прижиматься к долинам рек. А на севере простирались огромные степи, щедро напоенные водами недавних снегов и потопов. Фактически вся степная полоса от Дуная до Амура представляла собой гигантские «заливные луга». Поэтому преобладающей отраслью хозяйства здесь сперва стало скотоводство. Обилие кормов обеспечивало быстрое размножение стад. Соответственно, умножались и их хозяева.

Внешних врагов не было. Если поблизости и сохранились «дикие» племена, то представители более высокой культуры имели над ними подавляющее преимущество – и организационное, и военно-техническое. А единство между собой до поры до времени еще не было утрачено. То есть, начальные условия для зарождения и роста цивилизации здесь были идеальными.

Скотоводство, судя по всему, было не кочевым, а полукочевым, группировалось вокруг городков. Это было обусловлено вполне объективными причинами. Ведь снега в европейских и западносибирских степях выпадает много (а в период после Потопа выпадало еще больше, поскольку климат был гораздо боле влажный), скот не может добывать из-под него пищу. А значит, требуются городки для зимовки стад и скотоводов, для заготовки сена. В этих же городках сосредотачивалась государственная власть, религиозные центры. Но сами поселения время от времени «переезжали» с места на место: когда земля в окрестностях истощалась или жрецы считали, что место стало неблагоприятным. Главным достоянием были стада, поэтому бросить городок и построить где-нибудь новый можно было без особых издержек. А земля еще не представляла особой ценности, ее вокруг хватало на всех.

Ближневосточные культуры пошли по интенсивному пути развития хозяйства со сложными системами орошения и удобрения почвы, индоарийская цивилизация пошла по экстенсивному: истощилась земля – возьми другую. Если где-то встречалось автохтонное население, уцелевшее после Потопа, оно либо покорялось сильными пришельцами и ассимилировалось ими, либо оттеснялось в менее благоприятные районы. Вероятно, таким образом возникла самостоятельная уральская семья народов – финских, угорских и самодийских, заселивших ненужные скотоводам северные леса.

Теории о вечном противостоянии оседлого, культурного «леса» и дикой, кочевой «степи» – весьма недалекая выдумка историков XIX в. Изначально лесные народы стояли на гораздо более низкой ступени развития, чем степные. И жили куда беднее. Судя по археологическим данным, в «глухом углу» северо-западной России, на территории нынешних Ленинградской, Новгородской областей, Карелии, быт местных жителей вплоть до начала нашей эры очень напоминал цивилизацию ледниковой эпохи. Похожими были орудия труда и охоты – каменные, костяные или костяные с каменными вкладышами. Похожей была конструкция жилищ, разве что вместо мамонтовых костей стало применяться дерево: строился каркас на столбах, обкладывался землей и дерном, и в результате получалось нечто вроде «полого холма», внутри которого горели в ряд очаги и обитали люди. Поселения, как и тысячи лет назад, состояли из 2–3 таких домов и были далеко разбросаны друг от друга. Сходными были и фасоны костюмов. Люди носили меховые рубахи, штаны и мокасины, расшитые множеством бусинок, а внутри жилища одеждой себя не обременяли, довольствовались собственной кожей и татуировками. (Хотя само по себе это вовсе не является показателем «дикости» или «культуры» – допустим, в древнем Египте в куда более поздние времена единственным нарядом мужчин был набедренник, а женщины носили подобие рубахи лишь на улице, у себя дома ходили совершенно без всего – ведь жарко, да и одежду беречь надо).

По сравнению с охотниками ледникового периода у лесных жителей изменился только рацион питания – исчезли большие стада мамонтов и прочих животных, способных надолго обеспечить племя пищей. Теперь охота лишь дополняла рацион, а его основой стала рыба, селения строились на берегах рек и озер. Люди, жившие здесь, были европеоидами с некоторой добавкой монголоидных черт. У них тоже существовала какая-то своя культура, строились святилища, вырезались из дерева идолы – некоторые из них сохранились в торфяниках. Строились большие лодки для охоты на морского и озерного зверя. Как показывают находки, эти люди предпринимали порой очень далекие путешествия. Велась торговля с местами, отстоящими на сотни, а то и тысячи километров. Товарами для обмена были раковины, моржовая и тюленья кость, соль, кремень, из которого изготовлялись оружие и орудия труда. Были и указатели, обозначавшие направления дорог – выбитые в камне отпечатки босой ноги, иногда до сих пор встречающиеся по берегам рек.

Все говорит о том, что лесные жители были потомками охотников ледниковой эпохи, оттесненными на север более сильными степными и «лесостепными» народами. И вовсе не кочевники-степняки их грабили. Что у них было грабить-то? Скорее, наоборот, это для них появилась возможность совершать налеты на богатых степняков и красть их скот, вместо того, чтобы выслеживать на охоте случайную дичь. Естественно, они получали в ответ карательные рейды. Не у лесных охотников, а у степняков, чье пропитание гарантировали стада, появлялась возможность заниматься ремеслами, развивать народное творчество и религию. Вспомните – ведь и библейские израильтяне, и авестийские арии были кочевниками-скотоводами. И на территории России, судя по относительному возрасту археологических находок, развитая культура шла по направлению из степи в лес. А с лесными народами после первоначальных столкновений постепенно устанавливался некий взаимовыгодный симбиоз, меновая торговля.

И именно степи Евразии, а также прилегающие к ним Карпаты и Северо-балканский регион выделяются археологами как зона так называемой «неолитической революции», относимой к VII–VI тысячелетиям до н. э., когда на смену культуре «допотопных» охотников ледникового периода внезапно пришла другая, находящаяся на качественно иной ступени развития. Как пишет профессор И. К. Кузьмичев: «На смену первобытным европейским охотникам приходят новые люди. Они… уже пробуют свои силы в скотоводстве и земледелии, ведут относительно оседлый образ жизни, строят жилища, изготовляют крупные рубящие орудия: топоры, тесла, долота, пешни, мотыги, делают лодки, лыжи, сани, пилят, сверлят, шлифуют камни, лепят глиняную посуду, понимают толк в украшениях… знают цену янтарю, яшме, закладывают родоплеменные кладбища» [121].

А самыми удобными местами для поселений была граница степей и лесов. Для тех же городков, где зимовал скот, здесь хватало и строительных материалов, и дров. У лесных жителей в обмен на мясо, жир и кожу, можно было получить дополнительные продукты – мед, дичь, орехи, рыбу. Летом стада отгоняли на дальние пастбища, но часть жителей оставалась в селении, чтобы заготовить сено. Но у них оставалось свободное время для возделывания огородов, участков поля. Как уже отмечалось, в ограниченных масштабах земледелие существовало даже в ледниковую эпоху. Сперва оно играло вспомогательную роль по отношению к скотоводству, им занимались женщины и дети. Но постепенно оно стало самостоятельной отраслью хозяйства.

В VI тыс. до н. э. выделилась весьма масштабная культурно-историческая общность, охватывавшая современные Украину, Югославию, Болгарию, Молдавию, Румынию, Венгрию. Дома тут строились большие, 25–27 м в длину, 5–6 м в ширину. Сооружались они на каркасе из плетеных прутьев, обмазанных глиной. Крыша поддерживалась несколькими рядами столбов, в доме имелась глинобитная печь, а стены раскрашивались белой, черной, коричневой красками. Вокруг располагались хозяйственные постройки, кладовые амбары. Поселения обносились канавой и частоколом. Изготовлялась керамика, которая расписывалась разными цветами, орнаментами. Люди держали скот, возделывали небольшие поля, где выращивали ячмень, полбу, чечевицу, лен. Но обрабатывали участки, пока земля не истощалась, потом бросали и переселялись. И продвигались таким образом по речным долинам.

А наиболее впечатляющими выглядят археологические находки Трипольской культуры, охватившей Поднепровье и начавшей распространяться на юг и запад, к Прикарпатью и Дунаю. Хронология этой цивилизации уже несколько раз подвергалась пересмотру. Еще совсем недавно историческая традиция относила ее к III–II тыс. до н. э. Сейчас датировка успела сдвинуться к IV–III тыс. до н. э. (тысяча лет плюс-минус, какая мелочь, правда?). Но некоторые специалисты склоняются к еще более древним датам. Что вполне справедливо и подкрепляется весомыми доводами. Во-первых, металл в Трипольской культуре был еще редкостью и обнаруживается только в поздних селениях. А согласно данным радиоуглеродного анализа, с V тыс. до н. э. по соседству, в Карпатах, уже вовсю функционировали рудники. Во-вторых, в V–IV тыс. до н. э. в восточноевропейских степях и лесостепях обитали сильные и воинственные народы, имевшие отличное оружие. У трипольцев ничего подобного не выявлено, они жили еще вполне мирно и были земледельцами, а не воинами. Следовательно, датировать их цивилизацию логично VI – началом V тыс. до н. э.

По уровню развития она существенно отличалась от других современных ей народов Европы. Люди Триполья вели оседлый образ жизни, строили довольно большие города. Дома в них располагались концентрическими кругами и, например, город, обнаруженный в районе Умани, состоял из 200 домов, выстроенных в шесть кругов. А население его насчитывало 2–4 тыс. человек. В каждом селении имелась центральная площадь, где располагались одно-два здания, по размерам превышавшие остальные. Очевидно, они принадлежали местной верхушке или являлись общественными сооружениями. Укрепления вокруг городов не возводились, что говорит об отсутствии поблизости сильных врагов. Единственной оборонительной системой служило само круговое расположение домов, да еще иногда забор или частокол. Всего к настоящему времени открыты следы более 900 подобных селений.

Ясное дело, чтобы несколько тысяч человек могли сосуществовать вместе, требовались какие-то институты власти, управления. Дома у трипольцев были большими, строились из плетней, обмазанных глиной. Часто они были двухэтажными и состояли из нескольких помещений – одни жилые, другие использовались под кладовые. В них стояли большие сосуды для зерна, в каждой жилой комнате имелась отдельная печь или очаг. То есть в доме проживало несколько семей.

В Трипольской культуре зерновое земледелие достигло высокого уровня, уже превратилось в ведущую отрасль хозяйства. Выращивали, в основном, пшеницу. Появились такое изобретение, как деревянная соха, в которую впрягали быков. Появились мукомольные жернова, а значит и технологии выпечки хлеба. Совершенствовалась выделка тканей. Значительного развития достигло гончарное производство – изготовлялись красивые расписные горшки, кувшины, чаши, декоративные изделия. Археологи находят украшения из янтаря и яшмы, а в поздних трипольских селениях и металлические изделия – украшения из золота, серебра, меди, бронзы, медные лезвия ножей, топоров. Следовательно, поддерживались торговые контакты с очень отдаленными регионами. Янтарь, например, можно было получить только с Балтики. А металл – с Карпатских гор, Кавказа или Урала.

Найденная археологами настенная живопись показывает богатство духовного мира здешних жителей. У них была развитая мифология и религия. Стены домов покрывались многоцветными яркими орнаментами и рисунками. На этих росписях мир делился на три яруса. Верхний занимали небесные светила и звезды, в нижнем – земля, где обитают люди, колосятся их поля и пасется скот, а между ними находилось пространство, населенное богами и духами, среди них всегда изображалась «мать-олениха», из сосков которой течет на землю живительная влага.

Отметим, что впоследствии для многих индоевропейских народов – кельтов, германцев, славян, индусов, было характерно «трехъярусное» деление мира. И культ оленя тоже – это животное часто сопровождало тех или иных богов и богинь или являлось их воплощением. «Олень – золотые рога» служил символом солнца и сил света. Изображение оленей рядом с богиней-Матерью нередко встречается в парфянской живописи и в славянских вышивках. В этих вышивках олени сохранялись в качестве одного из излюбленных орнаментов, они постоянно встречаются в русских сказках и приметах – опять же ассоциируясь с небесными силами (например, после Ильина дня нельзя купаться, потому что «олень в воде хвост помочил»).

В верованиях трипольцев главную роль играли культы плодородия. Верховное место в их пантеоне занимала богиня-мать, которая ассоциировалась с Землей, и мужское божество, предстающее в облике быка. Найдены многочисленные статуэтки женщин-богинь, разительно отличающиеся от палеолитических пышных «венер». В Трипольской культуре изображались молодые, изящные женщины с небольшим бюстом, с едва заметными признаками беременности. А изготовлялись статуэтки из глины, смешанной с мукой или зернами пшеницы. Из чего можно сделать вывод, что отвечала богиня за плодородие земли.

Культ быка, олицетворяющего мужское начало, также характерен для многих индоевропейских религий. А в трипольских селениях археологам часто попадаются фигурки быка, лепные и нарисованные изображения быка, очень хорошо выполненные ритуальные маски быка. В домах в каждой из жилых комнат имелся маленький алтарь в виде трона, украшенного бычьими рогами, на который помещалась статуэтка богини. Видимо, это означало соединение мужского и женского начал природы. И должно было обеспечить супружеское благополучие семье, хороший урожай и приплод скота.

Священнослужительницами в Триполье выступали женщины. Сохранились фигурки и рисунки, где полунагие жрицы поднимают к небу большие чаши, украшенные изображениями женских грудей. В росписях неоднократно присутствуют стилизованные изображения мужских и женских органов. А бычьи маски, очевидно, использовались в ритуалах весенней «Священной свадьбы». Они существовали у многих древних народов и были характерны как раз для культов плодородия – во время определенных праздников избранник, представлявший мужское божество, должен был торжественно вступить в соитие со жрицей, выступавшей в роли богини-матери.

У трипольцев обнаружены несколько образцов портретной скульптуры. И очень сложная значковая символика – различные сочетания ромбов, кружков, треугольников, спиралей, зигзагообразных и параллельных линий, нескольких видов креста, животные и растительные орнаменты. Степень развития этой символики приближается к письменности. Возможно, она уже и играла роль письменности. А на территории Трансильвании обнаружены и несколько памятников настоящей письменности, которую исследователи относит аж к V тысячелетию до н. э. – то есть, считают древнейшей из найденных до сих пор в мире образцов письменности. Правда, расшифровать ее пока не удалось, но некоторые лингвисты, например Г. Гриневич, доказывают, что письменность эта принадлежала Трипольской культуре, и что она была праславянской [58]. Хотя подтверждений его гипотеза пока не получила.

Остается отметить еще одну особенность – все обнаруженные селения Триполья носят следы уничтожившего их огня. Возможно, что они погибли в результате вражеского нашествия. А может быть, их сжигали сами жители, когда земля истощалась и они переселялись в другое место. Наряду с Трипольем в VI–V тыс. до н. э. возникло еще два крупных очага высокой культуры. Один – на Кавказе, где вовсю развивалось земледелие, началась разработка руды и выплавка меди.

Второй очаг – Средняя Азия. Селения тут были поменьше, чем в Поднепровье, состояли из однокомнатных глинобитных домиков. Но при раскопках найдены большие могильники с богатым инвентарем, каменные и глиняные фигурки людей и животных. Высокого уровня достигли ткачество, земледелие, скотоводство. Люди уже накопили изрядный багаж сельскохозяйственных знаний, занимались целенаправленной селекцией скота, выводя более продуктивные породы. Хозяйство, видимо, было общинным. И археологами найдены деревянные бирки с насечками, применявшиеся для счета и учета продукции. С теми самыми насечками, которые известны нам как «латинские» цифры – I, V, X. Попадаются ученым и географические карты, выполненные на коре, дереве, коже. То есть местные жители путешествовали в далекие края, старались сохранить и передать информацию о различных местах и дорогах.

Глава 7

Великая цивилизация Севера

Современная наука предполагает, что единство индоевропейской культуры сохранялось примерно до V–III тысячелетий до н. э. Впрочем, о «единстве» можно говорить лишь условно – только о языковом и культурном единстве. К V тысячелетию племена арийской группы уже занимали обширное пространство Евразии, а потом и вовсе начались их интенсивные миграции во всех направлениях. Широко раскинулась область распространения индоевропейских народов. Только на Пиренеях она встретилась с иберо-кавказскими языками, в Палестине и Месопотамии – с семито-хамитскими, в Индии – с дравидами и гондами, на Алтае – с тюркскими народами. Урал, предполагаемая точка начала этого расселения, оказывается как раз в середине охваченной территории.

Причины этих миграций могли быть различными. Размножение скота и людей требует освоения новых пространств. А расселение на большой территории само по себе ведет к разделению. Возникали новые племена и народы, через несколько поколений забывали о прошлом родстве. Начались и конфликты, войны. «Бесхозных» земель становилось все меньше. Более слабым и миролюбивым племенам хотелось найти места поспокойнее. Другим – занять более благоприятные и плодородные территории. И кто знает – может быть, некоторым племенам просто становилось любопытно, что лежит дальше – вон за теми горами?

В качестве возможных толчков к переселениям и расселениям стоит упомянуть и обычай, отмеченный впоследствии у некоторых народов Италии – умбров, самнитов, сабинов. В случае, если племя начинали преследовать неудачи, оно в качестве «искупления» объявляло год «священным». И всех родившихся в этот год сыновей, дочерей, животных, как бы жертвовало богам. Но не убивало, а давало подрасти, и по достижении совершеннолетия высылало за пределы своей земли. На волю богов: захотят – погубят, а захотят – дадут новые, более «счастливые» места для жизни.

К сожалению, точную хронологию этих переселений установить довольно трудно. Ведь письменных источников и даже устных преданий той эпохи не сохранилось. Научные данные о столь далеком прошлом дает только археология, но она может сообщить нам далеко не все. Она оперирует понятием «археологических культур» – находки объединяются по сходным признакам. Например, по типу захоронений или керамики. Но эти культуры вовсе не обязательно соответствуют народам или государствам. Тип захоронений объединяют по религиозным обрядам – а они могли быть близкими у нескольких племен или передаваться от соседей к соседям. Тип керамики и других предметов тоже мог перениматься друг у друга или видоизменяться по мере совершенствования технологий.

Поэтому археология позволяет нарисовать лишь самую общую картину, дающую представление об уровне развития древних цивилизаций. Но в данном случае и эта картина оказывается впечатляющей. Так, результаты радиоуглеродного анализа показывают, что в V–IV тысячелетиях до н. э. мощная культура существовала в Прикарпатском регионе. Сейчас наука пришла к выводу, что здешний уровень металлургического производства «был очень высоким и, возможно, не имел себе равных в то время ни в Анатолии, ни в Иране, ни в Месопотамии» [43]. Если раньше методами типологии и стратификации медные орудия, найденные здесь, соотносились с греческими и датировались 2300 г. до н. э., то современными исследованиями доказано, что они производились на территории Румынии, Венгрии, Болгарии, и возраст их доходит до 4500 г. до н. э.

Разумеется, люди здесь занимались не только металлургией. У них было развито пахотное земледелие, скотоводство, уже появился колесный транспорт. Здесь строились города, окруженные каменными стенами, в центральной части выделялась главная цитадель, а население жило в добротных домах, состоящих из нескольких помещений. В 1970-х годах болгарские археологи обнаружили в захоронениях великолепные золотые украшения, относящиеся к 3500 г. до н. э. Кстати, отметим, что в данный период и Египту, и Месопотамии, и странам Средиземноморья было еще очень далеко до такого уровня цивилизации.

А рядом, от Приуралья до Днепра и Днестра, распространилась так называемая «Ямная культура», относимая к IV–III тысячелетиям до н. э. и тоже находившаяся на очень высоком уровне развития. Обнаруженные города «ямной культуры» имели сложные оборонительные системы со рвами и стенами из каменных плит толщиной более 3 м. Строились дома площадью примерно 160 кв. м. из нескольких комнат. В каждом из таких домов проживало 40–50 человек. Некоторые города имели по два обвода стен – например, открытый под Челябинском. Здесь же, в Синташтинских раскопках найдены богатые погребения знати с оружием, украшениями и боевыми колесницами, жертвоприношениями коней, быков и баранов.

Захоронения данной эпохи выявлены и в других местах. В более ранних покойных клали в простые ямы (отсюда и название «ямной культуры»). В более поздних тела вождей и знать помещали в каменные склепы и насыпали курганы. Кстати, сами размеры этих курганов свидетельствуют о существовании здесь сильных государств – подсчитано, что на сооружение одного из них, диаметром 110 м и высотой 3,5 м было затрачено около 40 тысяч человеко-дней.

А системы городских укреплений показывают, что войны стали уже обычным явлением. Совершенствовалось оружие. Появились мечи, боевые топоры, стрелы с шипом, защитные панцири.

Медь для этого добывали на Урале и Кавказе. А затем была открыта бронза – прочный сплав меди с оловом, его получали из Западной Сибири и Казахстана. Впоследствии русское население Урала и Сибири называло древние шахты «чудскими копями». И в XVIII–XIX веках «рудознатцы», отыскивая медь, первым делом пытались найти эти «чудские копи» как верный признак наличия руды. В частности, на таком месте был основан знаменитый Гумешковский завод. Как же выглядели шахты наших далеких предков? Они были неглубокими, до 30 м. Роль лестниц играли бревна с сучками или зарубками. От наклонной шахты отходили боковые штольни, имевшие деревянные крепления и освещавшиеся смолистыми лучинами. Исследователи находят в них каменные и медные молоты, медные кайла и кирки, иногда и личные вещи древних горняков – на гумешковском руднике обнаружили остатки шубы, рукавицы. А в завалах иногда обнаруживались скелеты самих добытчиков с кожаными сумками для руды. Выплавка металла обычно осуществлялась поблизости, на открытых высоких местах, где был ветер для создания тяги.

Характерными для арийской культуры были и мегалиты – культовые сооружения из больших необработанных или грубо обработанных камней. Они сооружались нескольких видов. «Менгиры» – камни, поставленные вертикально. Возможно, в качестве памятников тем или иным событиям. «Дольмены» – несколько камней, составленных в виде «стола» или «ящика». Иногда они служили для погребений, иногда были жертвенниками. Третий тип – кольцеобразные «кромлехи». Они являлись святилищами ариев. И, кроме того, были древними «обсерваториями». Как мы помним, первые такие «обсерватории» строились еще охотниками палеолита и играли какую-то важную роль в их религии. Арии стали их преемниками в данном отношении.

Одним из таких святилищ был Аркаим обнаруженный в 1987 г. недалеко от Магнитогорска. Само название Аркаим связывает его с первым царем ариев Йимой, упоминаемым в «Авесте». А «арк» в иранских языках – крепость или гробница. Таким образом Аркаим переводится как «крепость Йимы» или «гробница Йимы». Как показали археологические раскопки, это был город-храм, население его достигало 2 тыс. человек. Судя по богатым погребениям, основную роль здесь играли женщины-жрицы. А построен он был в виде «обсерватории», позволявшей древним служителям и служительницам очень точно отслеживать 18 событий годичного астрономического цикла. Видимо, они соответствовали неким важным религиозным обрядам.

Остатки еще одной древней «обсерватории» найдены на Куликовом поле. Здесь обнаружен огромный «Цыганский камень», в котором просверлено отверстие, четко ориентированное на точку восхода Солнца в летнем солнцестоянии, треугольные плиты, ориентированные на точку восхода в весенне-осеннем равноденствии, найдена каменная астролябия и камень с отверстием, нацеленным на Полярную звезду. Целый комплекс «кромлехов», фиксирующих моменты равноденствий и солнцестояний, выявлен в Меркенском районе Казахстана.