Зимний излом. Том 2. Яд минувшего. Ч.2

P.P.S. Все, что находится в этом доме, с соблюдением всех возможных формальностей передано в управление кардиналу Талигойскому и Бергмаркскому Левию и предназначено для оказания помощи родным и близким жителей столицы, как погибших в Доре, так и казненных теми, кто осуществлял власть внутри Кольца Эрнани начиная с 1-го дня месяца Осенних Волн 399 года К.С.

Дарственная, находящаяся у дуайена Посольской палаты, подписана мною 16-м днем З.С. 400 года, то есть за два дня до того, как я, будучи в здравом уме и твердой памяти, сделаю то, что г-н Альдо-в-Белом и г-н Окделл сочтут предательством, а я полагаю исполнением своего долга и жизненной необходимостью. Позволю себе напомнить, что согласно всем действовавшим и действующим в Золотых землях законам имущественные распоряжения, сделанные до того, как распорядившийся совершил нечто, что может быть вменено ему в вину, остаются правомочными».

4

– Август! – Высунувшаяся из-за кустов рожа скользнула глазами по Дику и Пьетро и осклабилась при виде кривоносого. – К полковнику!

Капрала звали так же, как графа! Ричард сцепил зубы, сдерживая захлестывавшую разум ненависть, а та рвалась наружу горным селем, с каждой секундой набирая силу и ярость. Дик понимал, что еще немного, и он сорвется, как сорвался с Эстебаном. Если б не связанные руки, он бы уже дрался, но здравый смысл и мерзкий тряпичный привкус в пересохшем рту пока пересиливали. Когда, разминувшись с патрулем, «спруты» вытащили кляп, Дик не понимал, ни куда они заехали, ни чего ждут, он просто жил – дышал, облизывал губы, сглатывал. Потом захотелось воды и хотелось до сих пор, очень хотелось, но просить он не станет никого и никогда!..

– Держи! – Кривоносый Август равнодушно отцепил кобылу Дика от своего коня, перебросил поводья соседу, чихнул и исчез в темноте, сквозь которую доносился отдаленный стук копыт. Кто-то очень торопился, и вряд ли это был друг, друзья ничего не знают, разве что Левий поднял тревогу, но поднял ли? Святоша изо всех сил выгораживал Ворона, узнав о нападении, он мог промолчать.

Булькнуло. Оставшийся с пленниками солдат вытащил флягу и присосался к горлышку. Ричард прикрыл глаза, но заткнуть уши было нечем, а «спрут» булькал, как утка.

– Брат мой, – напомнил о себе Пьетро, – мы тоже хотим пить.

Только пить? А в Октавианскую ночь он еще и есть хотел. Как «брат Пьетро» смотрел на преосвященного, когда тот отказался за себя и своих монахов от завтрака.

– Умерщвляя нашу плоть, мы питаем наш дух, – не выдержал Дикон. – Так говорил преосвященный Оноре. Так он В САМОМ ДЕЛЕ говорил.

– Преосвященный был свят, – Пьетро потупил глаза и взял у «спрута» флягу, – а я всего лишь исполненный скверны комок плоти. Благодарю, брат мой.

Стрелок пожал плечами:

– Напьешься, этого своего напои.

– Окделлы ничего не возьмут из рук предателей, – Дикона трясло от отвращения, – а ты… Ты лгал про преосвященного по приказу Левия.

Утром Дик еще сомневался, теперь сомнения рассеялись: Пьетро показал то, что ему велели, его клятвы ничего не стоят. Все было так, как говорит Салиган, вор оказался честнее монаха!

– Воин, не суди этого человека строго, – попросил Пьетро, – сердце его плачет, а уста не ведают, что говорят. Я молюсь, чтоб на него снизошел покой.

– Повелителю Скал не нужны эсператистские молитвы!

– Прости тебя Создатель, как я прощаю. – Монах вернул флягу и взялся за четки. Чужие кони били копытами совсем близко. Вспыхнули факелы, четверо «спрутов» выехали на дорогу, подавая сигнал. Так и есть, подъезжающих ждут.

Жажда становилась нестерпимой, но холод был еще хуже, плащ не грел, а шляпа потерялась при нападении. Ричард несколько раз повел плечами и попытался свести лопатки. Стало теплее, но ненамного. Придорожная рощица, в которой они задержались, выстыла насквозь – Зимние Скалы брали свое. Самый холодный месяц. И самый темный.

Конский топот, бегущие волчьи огни… Опять! Кто на этот раз? Дикон развернулся в седле навстречу рвущим тьму факелам.

– Стоять! – Солдат со злостью дернул повод, лошадка Дика испуганно всхрапнула и шагнула назад, ошалело завертел головой Пьетро. Пятна света выросли и расплылись, мелькнули быстрые тени – факельщики, пара «медведей», Придд без шляпы, снова факельщики, солдаты… Человек двадцать. Дикон замер, надеясь услышать шум погони. Тщетно: за Спрутом не гнался никто, кроме тишины.

5

– Где они?! – в четырехсотый раз рыкнул Альдо. – Где эти недоумки?!

– Успокойся. – Эпинэ отодвинул штору и глянул на звезды, хотя во дворце от часов не было житья. – Вина хочешь?

– Нет! – Сюзерен пулей пролетел от гобелена с голенастыми цаплями к гобелену с пышными лебедями. – Сколько раз тебе говорить, что нет?!

– Столько же, сколько спрашивать, где они. Успокойся, Халлоран и «спруты» у них на хвосте висят, догонят.

– В предместьях?! – Сюзерен уткнулся носом в лебединый зад. – Мне плевать, что переловят слуг, если Ворон удерет!

– Есть еще Дикон – Дикон, который может надеяться разве что на милость Ворона, потому что Придд ему не заступник, – и Мевен.

– Да помню я. – Альдо отвернулся от гайифских птичек. – Пусть только объявятся, придушу!

– Объявятся, – покривил душой Иноходец, – куда им деваться? А Ворон с охраной наверняка где-то в городе. Не тащить же его с собой.

– Разрубленный Змей! – От спокойствия Альдо осталась одна скорлупа, и та разбитая. – Когда наконец рассветет?!

– Нескоро. – Эпинэ удалось зевнуть. – Может, ляжешь? Все равно сейчас ни кошки не найдешь.

– Левий велел передать, что молится за исполняющих свой долг. – Сюзерен топнул ногой, но холтийский ковер проглотил звук, как жаба комара. – Молится! Лицемер проклятый! Это он все затеял, к астрологу не ходи!

– Ничего он не затеял! – Только драки с кардиналом сейчас не хватало. – Левий чуть на стенку не лез, когда они пропали. Это ты у нас блистал спокойствием, а я тебе завидовал.

– Анакс должен быть спокойным, – огрызнулся Альдо. – Особенно при всякой швали, и потом, я и подумать не мог…

Что Придд уведет Ворона из-под носа твоих убийц, а ты ему поможешь? Разумеется, не мог.

– Ложись, – повторил Эпинэ, – и я прилягу. Утром все найдутся. Халлоран – хороший вояка, да и Придд подоспел вовремя.

– Вызови его! – потребовал сюзерен. – Траур не траур, а побегать ему придется, будь он четырежды Повелителем!

– Сейчас Дювье пошлю. – Вот и повод найти письмо еще раз. – Заодно и шляпу вернет. Жильбер, что-то новое? Простите, ваше величество, позвольте!

– Не до этикета! – Альдо шумно втянул воздух. – Сэц-Ариж, есть новости?

– Да, ваше величество. Халлоран прислал курьера. Он на южном берегу. Жители видели каких-то всадников, они галопом шли к Барсине. Если это так, они должны встретить Карваля.

– Ну, хоть что-то. – Альдо наконец-то разжал кулаки. – Если Ворона схватит Карваль, никуда не денешься, сделаю его маршалом.

Никола Ворона не поймает, но Придд что, с ума сошел? Зачем им юг? Или так решил кэналлиец?

– Ваше величество, – запыхавшийся Лаптон внезапно напомнил Реджинальда Ларака, – ваше величество. Их нашли!

– Где? – Сюзерен едва не схватил гимнет-капитана за грудки. – Где?!

– Герцог Окделл жив? – Не спрашивать о Вороне и о Придде тоже…

– Окделла там не было…

– Где Алва?!

– Ваше величество, нашли только гимнетов и солдат… В погребе у Желтой площади. Они говорят, на них напал герцог Придд.

– Где Ворон?!