Женщина. Где у нее кнопка?

    Лена Rasso, Мария Павлова (психотерапевт, к.м.н.),
    журнал «Sex and The City», март 2008

Биология биологией, но тебе стоит запомнить: женщина возьмет все, что ей может быть предложено. Потому что она страстно ЖЕЛАЕТ брать – это одна из ее базисных функций (в отличие от функции мужской – ДАРИТЬ, но это отдельная большая тема, о ней – в другой раз.)

И поэтому женщина, в полном соответствии со своей потребительской натурой, стремится схватить все, до чего может дотянуться. А поскольку, как правило, женщина отличается еще и повышенной внушаемостью, то реклама очень легко достигает своей цели по повышению продаж чего угодно. Достаточно показать подруге что-то новое и яркое да заявить, что это жутко модно, стильно и просто необходимо для любой женщины. И это работает по полной программе. Ни одного взрослого мужчину нельзя так легко развести на всякую чушь, как любую взрослую женщину.

Существует маркетинговый афоризм: «Еще до того как мужчина задумался, женщина уже знает».

И он верен, потому что в вопросе выбора мужчина всегда взвесит: зачем, почему, для каких целей, а также сравнит стоимость и функциональную наполненность разных моделей. Тогда как у женщины в таких ситуациях работает только триггер «ХОЧУ!!!».

В общем, современному миру нужны послушные, легко поддающиеся зомбированию потребители, обладающие при этом достаточными денежными ресурсами для того, чтобы направлять их на всевозможные вещи не первой, не второй и даже не пятой необходимости. А женщины подходят для этой цели как нельзя лучше. Поэтому реклама (в том числе) и убеждает их, что нужно быть:

1. Успешной (читай: иметь свои деньги для того, чтобы тратить их на всякую фигню: тридцать пар туфелек, новейшие разработки «Гарнье» или бесконечные и бестолковые посиделки в кафешках);

2. Стильной (следить за меняющейся каждый сезон модой, тратя на это те самые заработанные деньги);

3. Независимой (не советоваться ни с кем по поводу траты денег или времени, особенно с мужчиной, потому что он более критичен, гораздо трезвее оценивает смысл трат и может разными способами серьезно эти траты минимизировать).

В Испании ежегодно количество незамужних дам возрастает на 10 %, и сейчас в стране уже более 8 миллионов холостячек. Испанки становятся все более деловыми, предпочитают повышать свой образовательный ценз, борются за продвижение по службе. И называют бедность и зависимость от мужчины главными пороками сегодняшней жизни.

В Англии проведено исследование тысячи женщин в возрастной группе от 25 до 35 лет, которое выявило, что женщины уже не считают семью главной человеческой ценностью: три из пяти опрошенных обозначили приоритетом своей жизни «получать как можно больше удовольствия», подчеркнув, что это куда важнее, чем замужество и материнство. Еще одно исследование подтвердило примерно то же: две трети женщин 20–30 лет заявили, что не нуждаются в постоянном спутнике жизни и безоговорочное предпочтение отдают карьере.

В Америке 42 % работающего населения не состоит в браке. 40 % владельцев домов живут в одиночестве, 35 % не собираются связывать себя узами Гименея. То есть большая часть потребителей – холосты. Традиционные семьи, состоящие из папы-кормильца и мамы-домохозяйки, составляют лишь десятую часть всех ячеек общества.

В Японии, где 20 лет назад был принят знаменитый Закон «О равноправии занятости», сформировалось поколение женщин, целиком посвятивших себя работе, для которых традиционный брак окончательно утратил значение. Фактически фразу «нет привлекательных мужчин» наиболее часто произносят сейчас японские женщины.

    Журнал «Огонек», 27/04

«Женский мир» товаров и услуг ширится и завоевывает новые пространства. Если так пойдет и дальше, то через некоторое время и без того короткий список товаров, которые покупают исключительно мужчины (элитные модели яхт и автомобилей, дорогие марки вин, коньяков и табачных изделий, строительные инструменты и материалы, сложная аудио – и видеотехника, компьютеры и программное обеспечение), вовсе перестанет существовать.

    Ольга Бобровская, интернет-газета «Взгляд», 12 января 2005

Если уж честно, эта моя книга – тоже для людей одиноких и независимых.

Но если для мужчины – по природе охотника, странника, исследователя, аскета – такое состояние естественно, то женщине оно, безусловно, навязано.

Впрочем, человек слаб. Его несложно убедить, что нужно жить для себя, использовать в своих интересах все, до чего можно дотянуться, ни о чем не думать, кроме развлечения и потребления. Особенно это касается женщин – существ слабых, недалеких, падких на роскошь и развлечения, внушаемых, жадных и эгоистичных.

В общем, женщина (природа которой как раз исключает одиночество) легко поддается этим убеждениям и решает, что ей тоже хочется быть одинокой и жить ради удовольствий. Потом, примерно к 30 годам, эта точка зрения меняется, но только уже поздно: в районе тридцатника замуж выходят только 7 % холостячек (между прочим, из них, как правило, и получаются отменные жены).

А те, кто помоложе, до поры не особенно задумываются на эту тему и бравируют идеями типа: «Да мне клево одной; что хочу, то и ворочу; ни перед кем не отчитываюсь и носки стирать ничьи не собираюсь». Влияние мужских носков на женскую психологию вообще загадочно – во всех дискуссиях на темы гендерных отношений они рано или поздно упоминаются. Видимо, этот образ что-то значит для женщины, недаром даже в сфере интимных отношений одной из наиболее унизительных для себя вещей женщины называют секс с мужчиной, раздевшимся догола, но не снявшим носки).

1.7. Мужчина как женщина

Следует признать, что и многие мужчины далеки от мужского идеала и что все люди соединяют в себе мужские и женские характерные черты… Так что мужественность и женственность в чистом виде остаются теоретическими конструкциями с неопределенным содержанием.

    З. Фрейд

Поверим классикам и в том, что какой-то процент мужественности в женщине и женственности в мужчине – дело нормальное. Если только этот процент не слишком велик. Но, увы, современная городская цивилизация стремится нивелировать мужские качества, напористо диктуя всем без исключения гражданам женскую модель поведения.

Как писал Эдуард Лимонов, современный белый мир создан для женщин – не только самими женщинами, но и женолюбами тоже. И по наблюдению Лимонова, мужчина постепенно перестает быть достойным своего назначения. В нем воспитываются либо женские качества, либо качества, интересные женщинам. То есть мужчина-любовник предпочтительнее мужчины-воина. Нежный мужчина более успешен, чем суровый. Мужчина-приобретатель более уважаем, чем мужчина-аскет. У мужчины-болтуна больше шансов, чем у парня немногословного, и т. п.

Конечно, и повышение уровня жизни (а значит, и уровня потребления) в больших городах тоже дает о себе знать. И мужчина изнеживается, расслабляется, становится более внушаемым и зависимым от стороннего мнения и веяний моды, отвыкает принимать серьезные решения, нести ответственность за себя и окружающих. Очень часто даже изменяется внешне: от окраски волос и пирсинга до изысканного маникюра и косметических ухищрений.

В городах это явление прогрессирует примерно с середины семидесятых годов и определяется термином «метросексуальность».

К своеобразному «экстриму» можно, по-видимому, отнести и отмеченную гедонизмом жизнь метросексуалов, пытающихся таким причудливым образом подчеркнуть свою самодостаточность и независимость в характерной для постиндустриального общества ситуации социального доминирования в социальной и общественной жизни представительниц «слабого пола». Как ни парадоксально это выглядит, но эти усилия находятся вполне в рамках «поисковых» и «культуртрегерских» стратегий мужского поведения…

    И. А. Морозов «Мужская экстремальность»,
    «Мужской сборник», вып. 3, «Индрик», СПб, 2007

С одной стороны, с товарищем Морозовым нельзя не согласиться. Феномен метросексуальности иллюстрирует свойственное мужской природе стремление исследовать территории, пограничные с освоенными областями. С другой стороны, погружение в женский мир постепенно нивелирует в мужчине мужские качества, убивая в нем саму суть мужественности, и когда женщины сетуют, что настоящих мужчин практически не осталось, – они, к сожалению, во многом правы.

Ведь городским мужчинам постиндустриальной эпохи все больше становятся присущи женские черты: стяжательство, пониженное чувство справедливости, повышенная внушаемость, мелкий эгоизм, завистливость, трусливая агрессивность, отсутствие критического мышления, нежелание думать собственной головой. Даже такие не имеющие никакого отношения к проблемам пола понятия, как «политкорректность» или «толерантность», по сути, качества не бойцовские, а женские.

Тот же, кто сохранил в себе мужественность, находит выход в искусственном конструировании экстремальности.

В большинстве случаев «экстрим» – это сознательно моделируемая «экстремальность» с целью испытать на деле свои «мужские» качества, если нет возможности проявить их в реальных жизненных ситуациях, например, на войне или при выполнении профессиональных обязанностей. Как правило, это ситуации, связанные с преодолением разного рода препятствий при помощи различных технических средств, а также соревнования в смелости и бесшабашности – например, прыжки с парашютом, покорение вершин и небоскребов и т. д. и т. п.

    И. А. Морозов «Мужская экстремальность»,
    «Мужской сборник», вып. 3, «Индрик», СПб, 2007

Сюда, разумеется, можно отнести и различные радикальные объединения, ищущие экстрим в уличных столкновениях – как политически окрашенных битвах наци-антифа, так и мясорубках простых хулиганов (футбольных фанатов, гопников, драк «район на район» и т. д.).

Повышенная бытовая агрессивность – это тоже симптом спонтанных выбросов подавленной мужественности. Неудивительно, что драки на улицах вспыхивают по любому, самому ничтожному поводу. Парадокс в том, что забывшие о своем статусе мужчины, которые не считают нужным даже уступить в метро место пожилому человеку, с остервенением могут отлупить друг друга по мордасам за «неправильный» взгляд. А выпустив пар, на следующий день опять превращаются в сытые пивные «растения».

И кто виноват в происходящем, наверное, уже не так важно. Активисты Мужских Организаций сети «Men’s Rights» винят во всем феминизм и либерализм. Феминистки, наоборот, не только демонизируют образ мужчины, но и присовокупляют к нему еще и неустойчивость, слабость и неприспособленность мужского пола к изменившимся условиям жизни. И конечно, призывают к новому матриархату, глупышки.

Мы не будем искать виноватых. На мой взгляд, пока мужской организм вырабатывает мужские гормоны, а женский – соответственно женские, все будет оставаться на своих местах. Женщины ведут себя развязно только до тех пор, пока все хорошо. И пусть себе ведут. А как только происходят изменения к худшему (войны, кризисы, природные катаклизмы, эпидемии и т. п.), как только понижается уровень жизни и общество становится нестабильным, женщины тут же забывают о феминизме, вспоминают, что на самом деле им необходим патриарх и покровитель, и тут же бегут искать у мужчин защиты.

Но пока все благополучно, опасность «обабиться» поджидает мужчину там же, где и всегда: в любви к комфорту, накоплению, стремлению стяжать и потреблять.

Как ты уже знаешь, принимать – свойство женской природы. Другое дело, что современность довела эту схему до абсурда и потребление стало для современной женщины самым, пожалуй, главным делом ее жизни – тем, что ей навязывается, что ее интересует и, в конечном счете, формирует.

Но ты-то – мужчина.

Ты – иной. И должен понимать, что, как только начинаешь вестись на цветастые миражи современной рекламы, ты включаешься в изматывающую потребительскую гонку. Мир поворачивается к тебе той стороной, на которую обычно смотрят женщины: сколько стоит, где продается, что модно в этом сезоне, хочу-хочу-хочу.

Потом ты начнешь обращать внимание на несущественные вещи. А потом, стоит только дать слабину, постепенно станешь все более внушаемым и уязвимым. Потеряешь способность к критическому мышлению. Приобретешь зависимость от вещей и денег. И в итоге – станешь по-женски более податливым и, значит, готовым к манипулированию твоим сознанием. Начнешь придавать большее значение имиджу и будешь стремиться соответствовать не собственному представлению о себе, а навязанному извне.

Начнешь больше ценить не суть, а внешность.

Начнешь не БЫТЬ, а КАЗАТЬСЯ.

И перестанешь быть МУЖЧИНОЙ. Которых и в самом деле остается все меньше и меньше.

Вывод: смиряясь с подавлением своей мужественности, разрешая себе проникнуться гедонистическим отношением к жизни, пропитавшись пропагандой «потреблятства» и в итоге собрав в себе букет женских качеств, мужчина перерождается в странный гибрид: метросексуальную псевдоженщину с яйцами.

1.8. Мужчина как мужчина