После 2022

У кого-то из них это было ночным преображением в птицу, у кого-то трансформацией в обездвиженного каменного истукана, кто-то мог обернуться червем или крысой. А иной попадал в иное измерение, где говорящая рыба управляла пассажиропотоком монорельсовых вагонов в освоенных морских глубинах, маневрируя среди небоскребов из обжитых коралловых рифов.

Лишь доверенные слуги, те, кто умел держать язык на замке, догадывались об истинных причинах этих загадочных перевоплощений хозяев жизни. Мало того, узнав о стенаниях своих вождей и хозяев, они и сами подвергались телесным метаморфозам, вроде как заражаясь этим тайным знанием. И эта болезнь была неизлечима, хотя бы потому что не считалась болезнью…

Однако, точно о том, что происходит и как это все регулируется, какими правилами сопровождается и существуют ли вообще хоть какие-то правила во всем этом телесном обмене, ведал лишь Тот, кто разрешал главам государств править, и Кого никто не видел, не знал, не понимал, не мог контролировать. Зачастую, и подопытные не ведали, за что им выпала сия доля. Ибо не верили в чудо, так же как смертные. Буквально, за считанные годы люди привыкли к выпрыгиваниям из собственных тел.

Этот Кто-то вовсе не глумился над ними, не изгалялся, не унижал. Не издевался, переходы были безболезненными, а в облачившись в животную шкуру либо оперившись, люди получали такую свободу, о которой мечтали боги.

Так вот, Он дал людям нечто большее, чем обладали смертные раньше, он расширил их горизонты познания, спектр эмоций и контуры возможностей, наделил избранных сверх-способностями. И в этом даре все еще чувствовалась его любовь к своим созданиям, ибо Он все равно остался незримым, ведь в зримом чуде они Его не разглядели. Черная неблагодарность. Как всегда.

Она сродни черному юмору, ведь шутка всегда стремится к пошлости и выхолащивает истину, она отдаляет от созерцания красоты и навязывает ложные ценности. Она отдаляет от размышления и сокращает память, она позволяет высмеивать святое.

И все же Он не запрещал лицедейство и сарказм, язвительность и гогот, подобный психозу толпы. Пусть люди веселятся, как могут, коль не могут радоваться, как Он, тихо и умиротворенно, как умеет наслаждаться творением своим и чужим одинокий мудрец, сидя на берегу своего опыта у бурных вод всеобщей суеты.

Просто Он полагал, что все в мире имеет свою цену и компенсацией за явную власть, может быть тайное страдание. Хотя какое же это страдание – стать вдруг птицей и взлететь в небеса, или замуроваться на время в истукане, наблюдая за мимолетными мгновениями, проносящимися так бессмысленно и нелепо. Побыть, хотя бы иногда, в шкуре грызуна или гусеницы никому не помешает.

И как ночное бдение сменяет утренняя истома, порядок вещей имеется не только в видимом мире. Но зачастую видимый хаос и есть высший порядок Невидимого.

Глава 3. Бессмертная ворона

Выдать покушение на Большого Луку, удерживающего власть в Синеокой стране не взирая на экспансию Великих Орлов, за месть армянских террористов было верхом цинизма.

Организации АСАЛА* существовала лишь в воображении авторов фэнтези-жанра вроде этого романа. Но почему бы нет!? Пришло время быстрых решений. Если люди не верят в чудеса, они поверят в глупость.

Лука порядком надоел захватившему власть в России дуумвирату Великих Орлов. Почетную Синекуру в возрождающейся Империи он отверг, так как был слишком властолюбив и не верил в свой скорый крах. За свою независимость и срыв интеграции его считали абсолютно неуправляемым. На Западе же его ненавидели за несговорчивость.

Большой Лука нажил кучу врагов, укрывая бежавших из своих стран лидеров среднеазиатских кланов, построив атомную станцию у границы с Литвой, шантажируя Кремль и меняя заигрывание с Западом на его осуждение со скоростью банковского перевода. Но больше всех его имя полоскали в малюсенькой Стране гор Армении.

Свалить все на армян Муссон посчитал блестящей идеей. Армяне ведь как дети! Они могут натворить что-угодно, выдав поспешное и примитивное решение за какую-то там стратегию.

Подставить их было сродни удовольствию! План лежал на поверхности, и они более всего подходили на незавидную роль «слепых котят» в контексте последних событий и обострения конфликта в Арцахе.

…Действовать кондово даже проще, ведь все знали, как Большого Луку, отгрузившего Азербайджану свои реактивные системы залпового огня «Полонез», ненавидят в Армении. Всех устроят трупы армян после перестрелки с сопровождающими ложный кортеж Президента сотрудниками «Стрелы».

Муссон понимал, что его люди должны будут встретить реальный лимузин с главой государства не у резиденции, а в элитном поселке Дрозды, где даже случайная грибница с веткой – сотрудница «Алмаза».

Спецназу понадобится менее семи минут, чтобы обрушить всю свою огневую мощь на его группу, поэтому отработать «мишень» необходимо было гораздо быстрее. Он отвел своим людям «на все про все» пять минут.

– Главное – результат. Его необходимо ликвидировать. Любым способом… Отвлекающий маневр – снайпер на крыше торгового комплекса «Замок», армяне у резиденции и… «зайцы» на квадроциклах в лесу. Снайпер отработает именно по армянам. Зайцы – по дому, если их не «срежут» до забора.

Седеющий великан с идеальной взлетно-посадочной площадкой бобрика на голове и носом-шайбой, наконец-то расставил все точки над «i», снабдил группу маршрутными листками, приказав все запомнить и после прочтения все сжечь.

_____________________________________

*АСАЛА – армянская секретная армия освобождения Армении, существовавшая с 1975 г. по середину 1990 г., осуществлявшая деятельность в интересах националистической идеологии. Причастна к проведению ряда террористических актов на территории Турции и Франции. Многие боевики военного крыла организации принимали участие в Карабахской войне.

Присутствующие знали командира только по позывному Муссон и шеврону с совой Угулугулу, пронзающей мечом Россию. Они помнили, каков командир в гневе, поэтому старались не выказывать и тени сомнения и не выдавали смущения.

Они не могли ничего разобрать в этих каракулях, но не признавались в этом даже самим себе, изображая озабоченный, но при этом весьма умный вид.

Казалось, они внимательно штудируют маршруты, точки сбора, пути отхода и адреса явочных квартир. На самом же деле они пребывали в паническом неведении – все было на армянском языке, буквы которого походили на упражнения не самого смышленого ребенка в правописании…

Зажигалка на столе так и осталась нетронутой. Да уж! Они не боялись что-то упустить, они боялись спросить, что именно им надо запомнить и как это сделать, учитывая, что они не могли читать не только на армянском, но и на украинском, ведь двое из них были гражданами Ослиного Царства, а один являлся уроженцем Красно-Белого воеводства. А родным языком у всех троих был язык Орлиной Федерации.

Муссон не обратил внимания, что его люди мешкают. Он задумался о своем.

– Я уверен, с этим мы справимся, – изрек он после полного погружения в самого себя, —Но главное – не упустить главное! Славна слава Краины! Иногда заец – герой! Слава зайцам! Мы должны не просто ликвидировать Большого Луку, а установить здесь правильную власть. Для этого нам нужен хаос, и он обязательно наступит после… После смерти Александра Рыгоровича. Мы поставим после него своего человека.

Все поняли, о ком он говорит. Муссон говорил о Вадиме Можжечке по прозвищу Дятел! Человеке с непроницаемым лицом, утопленными в щеках глазами и слюной в уголках рта. Этот человек не был оратором, но именно он был самым лояльным к Сине-Желтой Краине сябром, который не просто выполнит поставленную задачу, но и самоликвидируется после полуночи после удачного покушения на Большого Луку, мгновенной инаугурации и официальной просьбы к Альянсу и Желто-Синей, ну, или как там ее правильно, Сине-желтой Краине о вводе войск для противостояния агрессии Великих Орлов.  Именно для этого уже несколько лет Альянсу наращивало силы в Балтийских уделах в двадцати пяти километрах от границы с Синеокой страной и Федерацией Орлов.

Глаза Муссона сверкнули, словно он возомнил себя Терминатором. Карбон, Изувер и Бандерас вдруг ощутили себя сопричастными к какому-то великому плану, разработанному в недрах, куда глубиннее, чем спецслужбы разрушающегося государства, которое они призваны были спасать.

Они привстали вслед за тем, как приподнялся со своего стула Муссон, словно не заметивший, что бумаги до сих пор не сожжены…

Сообщники сдержанно отреагировали на пронзительный кинематографичный смех командира, заполнивший комнату секретных совещаний.

Муссон смеялся настолько громко, что уши его подельников заложило, затрещали обветшалые окна. Одна из оконных рам вывалилась наружу, пришибив беспечную ворону.

Форточки с треском раскрылись. Все почувствовали, как резкий ветер ворвался в помещение. Он вздыбил все бумаги на столе из оргстекла, закружил их в ровной спирали и вынес на шпиль здания в центре Минска.

Шпиль был увенчан флюгером со стрелой. Флюгер качнулся от удара вороха бумаг, сгрудившихся в ком. Прокрутившись вокруг проржавевшего бронзового стержня, флюгер указал стрелой прямо на резиденцию Большого Луки на проспекте Победителей.

Муссон будто бы только теперь понял, что бумаги с планом покушения каким-то чудесным образом уцелели. Он открыл окна настежь и достал свой бинокль. Он смотрел туда же, куда показывала стрела флюгера! В какое-то мгновение он понял, что видит «мишень».

Большой Лука стоял во весь рост и, так же, как Муссон, наблюдал за флюгером. Он почесывал свои жесткие усы. Затем он повернулся к своему визави и уставился прямо на него. Муссон заметил, что та самая ворона, что несколькими минутами назад была покалечена выпавшей рамой, все же взлетела. Раненые крылья донесли ее сперва до флюгера, а потом и до жердочки у огромного окна кабинета Большого Луки.

В ее клюве был какой-то листок. Возможно, это был план покушения.

Все шло по плану, ведь изначальным планом и был срыв плана! Именно этого добивался Муссон! Операция «Зайцы» началась…

Глава 4. Тролль и свинья

Все пытались принизить интеллектуальные способности Зе. Но зря. Он был не просто способным, но, чего уж там, одаренным троллем.

– Никто, ты слышишь, никто не должен заметить, что по ночам я превращаюсь в валун, поросший мхом и вереском. – предостерегал Зе своего не обремененного помощника Богдана, но тот слушал его не очень внимательно, демонстративно жуя жвачку, именно потому, что знал – ночью чары Зе рассеиваются и его обаяние костенеет, его сила растворяется в дымке, а на утро он не помнит, что именно обещал сделать весь прошедший день. К примеру, он грозился дать ему пинка под зад, но он все еще сидел на своем кресле.

Поэтому Богдан сам увольнял стенографисток каждое утро и подменял распоряжения в угоду своему истинному боссу – Хрюндельмейстеру по прозвищу Хрюн.

Но однажды Богдана все же попросили на выход.

– Как это случилось!? – негодовал бывший теперь глава офиса президента Зе, – Он же не должен был вспомнить свою угрозу меня уволить.

На этот вопрос как-то злорадно хихикала стенографистка, которая ничего никогда не записывала, ведь у нее был диктофон. Вот там она сохраняла все реплики Зе. К тому же она очень ему нравилась, поэтому у нее изначально была индульгенция на увольнение. Она и поставила крест на карьере Богдана. Но этот прохиндей – всего лишь мимолетный персонаж нашего повествования. Куда интереснее Хрюндельмейстер.

Хрюн тоже хотел был троллем, но превращался в свинью, и в отличие от Зе, оборачивался в животное почему-то днем и в очень короткий интервал времени – с часу до трех. Наверное потому, что ночью он жрал стейки и пил виски.

Словом, ночью и в остальное время дня Хрюндельмейстер был человеком, в том смысле, что антропоморфно напоминал самое разумное существо на земле.

Душа же его была наполнена болотным смрадом. Тело его дышало и испражнялось, ело и пило, ныло, чувствовало холод и жару, при этом в отличие от других людей легкие Хрюндельмейстера потребляли углекислый газ вместо кислорода, выдыхая газом, который мог гореть не хуже того, что исторгает конфорка. Вот почему однажды он заявил, что если Великие Орлы откажут продавать Желто-Синей Краине газ, то он знает, где его раздобыть.