Герои дня

– Мы любим вас. Мы уважаем вас. Неужели вы будете играть в такой пьесе?

И эти люди – не евреи, это русские обращаются к артистам.

Растерянные артисты прибегают к знакомым, умоляя прийти на генеральную репетицию:

– Скажите, что там нужно вычеркнуть! Как «почистить» пьесу?

Опять-таки они обращаются не к евреям. Они обращаются к русским людям, потому что русскому обществу претит эта пьеса.

Русское общество возмущено.

Русское общество протестует:

– Довольно грязи! Доносов! Клеветы! Мы не хотим, чтобы и сцену превращали в кафедру гнусности.

Даже сцену Малого театра! Потому что и в «бельёрничестве»[15 - Бельёрничество – образовано от сочетания французского слова «belle» (красивая) с русским словом «ёрничанье» (озорство). Здесь: изощренная скандальность.] должны быть границы.

И вот среди этого шума, среди ропота негодования раздается громкий женский голос:

– Пустите меня! Вперед пустите! Меня вперед! Меня! Меня!

Чей это знакомый голос?

Прислушаемся…

– Меня вперед! Меня!

Да это г-жа Яворская!

– Господа, пропустите г-жу Яворскую вперед!.. Ради Бога, что случилось?

– Я отказалась играть в этой пьесе! – трагически говорит г-жа Яворская.[16 - – Я отказалась играть в этой пьесе! – трагически говорит г-жа Яворская. – Отказ Яворской привел к ее увольнению из Суворинского театра, которое было оформлено как исполнение воли «коллектива», 37-и артистов, 2 декабря подавших в дирекцию заявление о том, что они «узнали из достоверных источников, что г-жа Яворская принимала близкое участие в подготовке возмутительной беспримерной демонстрации, происходившей на первом представлении „Контрабандистов“, демонстрации унизительной и оскорбительной для каждого из нас» (цит. по кн.: Б.А. Горин-Горяинов. Актеры. Из воспоминаний, с. 92). «Не могло быть сомнений, что ее поступок „носил явно рекламный характер“ („Театр и искусство“, 1901, No 26). Яворская уже видела впереди собственный театр, для своей актерской славы она к тому времени сделала все возможное, и потому усилить ее популярность могла лишь репутация прогрессистки. Она открыто записалась во враги Суворина, и тем вынудила его создать ей недостающий капитал» (История русского драматического театра. В семи томах. Т. 7. 1898—1917, с. 283).]

– И были совершенно правы! Не приходите от этого в трагическое настроение! Раз пьеса, по вашему мнению, клевета, – всякий человек имеет право отказаться повторять клевету. И артист, конечно, в том числе. Успокойтесь! Другие до вас поступали точно так же. Из-за чего же столько волнений? Зачем впадать в трагедию? Успокойтесь! Ей-Богу, вы ничего особенного не сделали!

Но г-жа Яворская взволнована.

– Я отказалась! Я отказалась! И об этом напечатано в газетах. Вот «Северный Курьер!»[17 - Я отказалась! И об этом напечатано в газетах. Вот «Северный курьер»! – «Северный курьер» – политическая и литературная газета, издавалась в Петербурге в 1899—1900 гг. Издателем-редактором был муж Л.Б. Яворской князь В.В. Барятинский. Газета выступила против постановки имеющей «гнусное содержание пьесы» (номер за 17 ноября 1900 г.) и с разоблачением поддерживавшей ее газеты A.C. Суворина «Новое время», за что была закрыта в декабре 1900 г.] Читайте! Читайте! Все, все читайте! Об этом напечатано в газетах.

Остается улыбнуться и сказать:

– Надо терпеть, г-жа Яворская! Что делать! Ваша судьба!

Когда г-жа Яворская едет на гастроли по провинциальным городкам, – все телеграфные проволоки звенят.

И даже в Иркутске изумленный редактор местной газеты получает телеграмму «Российского агентства»:

Мелитополь. Гастроли г-жи Яворской возбуждают невиданный даже в Париже фурор.

Когда г-жа Яворская читает на пушкинских торжествах[18 - …читает на пушкинских торжествах… – Столетие со дня рождения A.C. Пушкина отмечалось в 1899 г.], не поймешь:

– Да при чем же Пушкин в этом чествовании г-жи Яворской? Так много в дружественных газетах пишут о г-же Яворской и так мало о Пушкине.

В г-жу Яворскую влюблены все типографские машины и телеграфные проволоки.

Что делать, сударыня! Надо терпеть! До сих пор писали только тогда, когда вы играли, теперь, оказывается, будут писать даже тогда, когда вы не будете играть! «Шла пьеса такая-то. Г-жа Яворская не играла и была очень хороша». Надо терпеть! Слава!

Тут г-жа Яворская принимает самую трагическую из своих трагических поз, мучительно сжимает свои руки, закатывает глаза. Мертвенная бледность покрывает ее лицо, она говорит сквозь зубы потрясающим голосом, в котором слышно страдание и даже самая смерть:

– Я пострадала! Поймите вы! Я по-стра-да-ла!!!

Мы все наполняемся ужасом:

– Как? Когда? Где?

– Я жертва бесчеловечной мести! – трагически продолжает г-жа Яворская. – После того, как я отказалась играть в пьесе Литвина, и об этом появилось в газетах, я играла «Бесправную»[19 - …я играла «Бесправную»… – «Бесправная» – пьеса Е. Владимировой (настоящая фамилия Виндинг), была поставлена в Суворинском театре 15 ноября 1900 г., за неделю до «Контрабандистов».], и вот вам номер «Нового Времени».

Она с трагическим хохотом подает нам номер газеты:

– Ни слова о мне! Я жертва мщенья! Я пострадала! Я по-стра-да-ла!!!

Нам снова остается только улыбнуться и начать утешать страдающую женщину.

– Да полноте, да что вы? Ну, какое же тут страдание? Улыбнитесь над таким мщением! Ну, улыбнитесь! Это удар кинжала, который только заставляет смеяться людей, боящихся щекотки! Ей-Богу, вы напрасно делаете из этого трагедию! Ей-Богу, ничего особенного не случилось!

Сотни раз вы играли плохо, а «Новое Время» писало, что вы играли превосходно.

Театр был пуст, а «Новое Время» уверяло, что он был переполнен.

Шикали, а «Новое Время» писало:

– Была устроена грандиозная овация!

Публика смеялась, а «Новое Время» говорило:

– Публика плакала.

Теперь вы играли, а «Новое Время» об этом не сообщило.

Что же случилось особенного?

Оно лишний раз утаило от публики истину относительно вас.

Только и всего!

Наконец, вот вам утешение.

Достаньте вырезку из «Нового Времени» и прочтите знаменитую телеграмму о том, будто в Париже предполагается международный вечер с участием трех звезд: Сарры Бернар, Элеоноры Дузэ и Сарры-Элеоноры Яворской!