Человек в мире

Мышление образами развитой мыслесхемы рождает иллюзию глубины понимания мира, создает ощущение широты мышления и через это помогает человеку ощущать свою кажущуюся значимость. Он считает, что принятая им модель безусловно правильная, он ощущает ее как собственную и отчасти идентифицирует с ней свое «Я». Иные мыслесхемы кажутся чуждыми, в связи с чем человек подсознательно стремится отвергнуть их как неудачные. Этим объясняется трудность принятия нового в науке. Новому сопротивляются до тех пор, пока оно не будет усвоено следующим поколением и не превратится в его собственную мыследогму, которую последнее будет защищать подобно тому, как предыдущее защищало свою. Приверженность мыследогме блокирует процесс эффективного мышления.

Данное обстоятельство А. П. Чехов талантливо проиллюстрировал словами героя рассказа «Письмо к ученому соседу», который говорит: «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда!»

Иногда мыследогма настолько порабощает человека, что он перестает верить глазам своим и видит не то, что есть на самом деле, а то, что внушает ему мыследогма. Например, мыследогма «снег белый» заставляет людей видеть его именно белым, несмотря на то, что в действительности он таковым почти никогда не бывает, о чем беспристрастно свидетельствуют фотоснимки.

Эффективное мышление требует освобождения от рабства мыследогмам. В этой связи расскажем японскую притчу.

Нан-ин, дзенский учитель жил в Японии в эпоху Мэйдзи (1867–1912 гг.). Однажды пришел к нему профессор университета, чтобы расспросить о дзен. Нан-ин стал подавать чай. Он наполнил чашку чаем и продолжал наливать.

Профессор смотрел, как чай переливается через край и, наконец, не выдержал: «Чашка ведь наполнена. В нее больше не входит!»

Подобно этой чашке, – сказал Нан-ин, – вы полны собственными мнениями и предположениями. Я не смогу ничего показать вам, если вы не освободите чашку.

Притча указывает на типичный характер мышления, усвоившего нечто и не принимающего иного. Такая ситуация складывается, во-первых, потому, что информация, находящаяся в подсознании и сознании человека, препятствует принятию новой. Подчеркиваем! Речь идет не о непонимании новой информации, а о ее неприятии, т. е. человек внутренне не может с ней согласится, хотя и понимает ее. Например, люди, воспитанные в атеистической среде, зачастую не принимают аргументов веры, поскольку эти аргументы встречают психологический барьер в их подсознании. Такова также причина редкой смены конфессиональной принадлежности. Использование мыследогм и мыслесхем создает человеку психологический комфорт, иногда вовсе избавляя от необходимости думать, предоставляя удобные мысленные клише, дающие готовый оттиск действительности.

Применение мыследогм облегчает общение, поскольку мыследогмы, будучи общепринятыми, легко понимаются большинством людей и не встречают возражений.

Пользование мыследогмами, как отмечено выше, дает иллюзию понимания происходящего и помогает ощутить свою кажущуюся значимость.

Отвергающий мыследогмы рискует выглядеть «белой вороной». Он будет слыть чудаком, его не поймут в обществе, осудят и отвергнут, как посягающего на общественный психологический комфорт. В худшем случае он подпадет под репрессии и гонения, как то не раз было в истории человечества.

В силу указанных обстоятельств в обществе господствует примитивное мышление. В приложении 1 представлены и прокомментированы некоторые часто встречающиеся мыследогмы.

Проблемы, которые мы собираемся обсуждать, требуют эффективного мышления. К нему мы и обратимся, но сначала объясним смысл простого мышления.

Простое мышление представляет собой переходную форму от примитивного к эффективному. Оно означает такую технологию МП, при которой человек ставит вопрос, почему он пришёл к данному суждению о предмете мышления. Однако получает ложное заключение по причине неэффективности мышления.

1.3.2. Стратегия эффективного мышления

Мышление, названное нами эффективным, это такой способ ду-мания, при котором мысль находит правильный взгляд на предмет мышления, вырабатывает достоверный продукт мышления или делает вывод о невозможности получить его.

А. Центростремительность – ключевая характеристика эффективного мышления

Мыслящий субъект оперирует предметной информационной базой (рис. 1.3.1), включающей информацию, плотно связанную с предметом мышления, а также иную, периферийную, имеющую слабую связь с ним.

Периферийные информационные зоны различных предметов (объектов) пересекаются в силу всеобщей взаимосвязи явлений в мире. Полная информация о предмете содержится в нем самом. Данную информацию назовем самосутью предмета.

Мышление о предмете связано всегда с рассуждением о нем на основе имеющейся информации, которая может относиться как к внутренним, так и к внешним зонам. Если мысль уходит на периферию предметной базы, в зоны, несущие малую информацию о предмете, и, может быть, принадлежащие в большей степени другим предметам, то такое мышление означает уход от главного, наиважнейшего, определяющего, и мы будем называть его центробежным. В результате складывается ложное мнение.

Иное дело мышление центростремительное: мысль движется по центральным зонам и стремится проникнуть в самосуть предмета. Такая мысль сосредоточивается на главном, важнейшем, определяющем, отбрасывая второстепенное как уводящее от сути. В пределе имеем отождествление мыслящего «Я» с предметом мышления и вхождение в его предметную самосуть.

Существуют способы проникновения мысли в самосуть предмета, для чего устанавливается психоэнергетический контакт между субъектом и предметом мышления, в процессе которого мыслящий разум, отождествляя себя с предметом, ощущает его как самого себя и таким способом исследует предмет. Эти приемы получили название методов отождествления или идентификации. Мы не призываем собеседника осваивать эти способы, но показываем условие эффективного, приводящего к верным решениям, мышления: эффективное мышление является предметно-центростремительным.

Отсутствие центральной информационной базы запрещает вести суждение о предмете. Сначала надо подготовить такую базу, а после приступать к размышлению.

Именно так поступают малые дети, которых мы считаем несмышленышами. Мышление ребенка конкретно и обязательно связано с реальными предметами, которые он познал на личном опыте. В отношении незнакомых предметов он мыслить не может. Процесс мышления ребенок инициирует у себя, подражая взрослым. Воспитание слепоглухонемых от рождения детей показывает, что они не начинают мыслить до тех пор, пока имеющиеся органы чувств не доставят им реальный предметный опыт.

Взрослея, человек отрывает мышление от самосути предметов, удаляясь разумом в периферийные информационные зоны. Привычка к центробежному мышлению закрепляется, чему в немалой степени способствует светское образование, и это приводит людей к ошибочным мнениям.

Жизнь человеческая строится на основе принятия решений. Решения, адекватные самосути жизни, требуют достоверной центральной информационной предметной базы. Здесь проблема проблем и вопрос вопросов. Этому посвящена наша книга. Выбор правильной стратегии и тактики жизни архисложен. Да и что означает правильность в таком выборе? Каждый считает правильным своё предпочтение, которое редко подвергает сомнению. Однако результаты человеческой деятельности, включая итоги жизни, определяются тем, насколько человеческие поступки адекватны законам бытия. Здесь уместна аналогия с уличным движением: строгое соблюдение правил значительно снижает риск несчастья, нарушение их ведёт к беде. Понятно, что реальное значение имеет не то, что человек думает о соблюдении правил, а то, как он их выполняет, но поступки зависят от точки зрения. Следовательно, не безразлично, каких взглядов придерживаться. Так и в жизни. Стратегия и тактика жизни должны соответствовать законам бытия и предназначению человека в нём. Тогда они благодатны для человека. В противном случае человек (также и социум) становится жертвой собственного поведения, что бы он ни воображал о себе и мире.

В принципе правильное поведение возможно и без понимания жизни в силу усвоенных верных традиций, но в повседневности такое встречается как редчайшее исключение, ибо человек не совершенен. Но потенциал его огромен. Разум даёт ему особые возможности, в том числе позволяет понять бытие и себя в нём при условии эффективного мышления, ключевым моментом которого является центростремительность.

Неэффективное центробежное мышление не надо путать с абстрактным. Последнее означает отсутствие реального объекта, но в отношении вымышленного предмета думать можно как центробежно, так и центростремительно. Например, решая математическую задачу, мы не имеем дела с живым объектом, но информационные зоны зафиксированы в условии, и следует определить прежде всего, какие данные предметно важны, а какие – малозначимы, потому что в условие преднамеренно может быть введена избыточная дезориентирующая информация.

Понимание сути эффективного мышления, к сожалению, не означает его «автоматического» применения на практике, поскольку привычки, усвоенные в детстве и закрепленные житейским опытом, оказывают сильное сопротивление. Эффективное мышление необходимо упорно тренировать, превращая его в единственно привычный способ. В этой связи вспоминается афоризм Пифагора: «Усвой себе только тот образ жизни, который твой разум признал наилучшим, а привычка сделает его для тебя наиболее приятным».

Б. Право на парадокс

В процессе познания велико значение логики. Формальная логика устанавливает правила получения «выводного знания», которое вытекает из предшествующего. Принято считать, что нарушение указанных правил ведет к ошибкам или абсурду. Мышление, осуществляемое в пределах формальной логики, ограничено ее рамками. Однако жизнь не укладывается в оковы формальности, являя миру парадоксальные ситуации. Разум не совершит революционных открытий, не отыщет лучшее из лучшего и не найдет Истину, если будет строго формализован. Здесь мы хотим быть правильно понятыми. Речь идет не о преднамеренном нарушении правил формальной логики, а о замене их правилами жизненной логики, не всегда соответствующими умозрительным логическим схемам. Ментальный процесс должен соответствовать реалиям бытия мира, а не догмам формальности. Он (МП) имеет право быть парадоксальным, хотя в обязательном порядке таковым не является.

Эффективное мышление допускает парадоксальность.

Следовательно, его выводы могут быть совершенно неожиданными, удивительными, расходящимися с общепринятыми воззрениями, не укладывающимися в известные схемы и на первый взгляд противоречащими здравому смыслу.

Наука пришла к пониманию необходимости парадоксального мышления только в XX столетии. Выдающийся датский физик Нильс Бор идею парадоксального мышления выразил вопросом: «Достаточно ли безумна эта идея, чтобы быть верной?» Современное научное рассмотрение проблем требует единовременного принятия несовместимых взаимоисключающих явлений в их единстве. Так физика утвердила понятие электрона как частицы и волны. Она вынуждена была принять такое парадоксальное положение, поскольку эксперимент, а стало быть сама жизнь, неопровержимо свидетельствовал об этом. Сегодня факт корпускулярно-волнового дуализма общепризнан и никого не смущает. Удивительно другое: почему люди, принимающие один парадокс, не способны принять иной? Отчего многим трудно признать христианский догмат Троицы, то есть единовременное бытие Бога в качестве Отца, Сына и Святого духа? Впрочем, ответ на сей вопрос дан нами выше (см. 1.3.1).

Рассмотрим еще один пример. Есть люди, верящие в судьбу, считающие, что все предопределено и чему быть, того не миновать. Иные, напротив, утверждают, что будущее не детерминировано, но зависит от того, как действуют люди. В рамках формальной логики указанные позиции не совмещаются. Но парадоксальное мышление соединяет их без труда. А. С. Пушкин гениально продемонстрировал это в стихотворении «Песнь о вещем Олеге»: старец-кудесник предсказывает Олегу смерть «от его коня». (Вот она, судьба!) По прошествии многих лет Олег вспоминает предсказание кудесника, узнает, что любимый конь умер, и идет почтить его прах. Из праха коня выползает змея, кусает Олега, и он умирает. Таким образом, судьба налицо (она предсказана), но Олег творит ее своими действиями, так что все зависит от него и совершается по его воле. Отсюда видно, что свободная воля человека не противоречит судьбе как предопределенности бытия. Таков парадоксальный вывод А. С. Пушкина и наш вместе с ним.

В. Мышление дискретными и континуальными образами

Мыслящий разум, отражая действительность в сознании, создает модели явлений на основе информации, доставляемой органами восприятия и приборами, которые зондируют окружающий мир в узких пределах своих возможностей, выхватывая из бесконечного природного многообразия отдельные фиксированные участки. Такое мировосприятие подталкивает к созданию дискретных (прерывистых) моделей явлений и событий. Дискретному пониманию мира способствует также стремление структурировать действительность, чтобы лучше понять ее, выделить типическое, найти существенное, отбросить второстепенное. Это создает специфический образ мышления, при котором разум утверждает дискретные представления о реальности. Приведем примеры: темпераменты (сангвинический, холерический, флегматический, меланхолический); стили руководства (авторитарный, демократический, пассивный); оценки (отлично, хорошо, удовлетворительно, неудовлетворительно) и т. д. При мышлении дискретными образами людям свойственно оперировать градациями и противоположностями, не обращая внимания на промежуточный спектр явлений. Например, рассматривают природу в категориях «живое» и «неживое» и пытаются найти грань между ними, которой, быть может, нет. Сюда же относятся разделения на добро и зло, свет и тьму, верующих и неверующих, тепло и холод, силу и слабость и очень, очень многое другое. Указанное действительно существует, но в многообразии оттенков, разновидностей, континуумов, плавно переходящих друг в друга.

Однако реальность не всегда адекватно отображается дискретными моделями с четко обозначенными границами, хотя такие модели во многих случаях оказываются практически достаточными и, следовательно, правомерными. Все же для глубокого исследования объекта мышление дискретными образами, зачастую, неприемлемо. Точное определение информационной базы предмета мышления не допускает потери оттенков и требует континуальных моделей. Представление явлений континуумами (одномерными и многомерными) не отменяет возможности образования сгущений и разряжений на отдельных участках континуума.

Континуальные модели явлений тоже не всегда адекватны реальности. Бывают случаи, когда что-то может находится только в строго фиксированных устойчивых положениях, в то время как любые промежуточные состояния неустойчивы и, практически, нереализуемы, а переход из одного устойчивого состояния в другое совершается скачком. Подобные явления требуют дискретных моделей.

Наконец, можно назвать парадоксальные случаи единовременного использования дискретных и непрерывных моделей в целях достоверно-полного описания одного и того же явления. Вспомним, например, упоминавшийся выше корпускулярно-волновой дуализм электрона.

Эффективное мышление в зависимости от ситуации использует дискретные и континуальные модели описания действительности.

По причинам, указанным выше, человек в большей степени склонен к дискретному мышлению, нежели к континуальному. К тому же система образования в современном обществе воспитывает в людях, в основном, именно дискретное мышление. Мы ведь тоже предложили пока дискретную модель МП в виде трех способов мышления. Континуальная модель будет представлена ниже.

Г. Компендиум характеристик эффективного мышления

Эффективное мышление:

– возможно, при условии, что свойства разума мыслящего субъекта адекватны характеру предмета мышления;

– оценивается по результату. Критерии эффективности ситуативны и зависят от принадлежности результата к конкретной сфере человеческого бытия;

– опирается на достоверную предметную информационную базу, установленную массовым опытом;

– предполагает отказ от мыследогм;

– требует выявления факторов влияния (в том числе неочевидных), учёта их временного характера и взаимодействий (включая противоречия), принимая во внимание их пространственную и временную ориентацию;

– является предметно-центростремительным. Это достигается ранжировкой факторов влияния с отделением главных от второстепенных;