«Любовь к родному пепелищу…» Этюды о Пушкине

«Любовь к родному пепелищу…» Этюды о Пушкине
Арнольд Ильич Гессен

Жизнь Пушкина
Седьмая книга Пушкинианы Арнольда Гессена представляет собой систематизированный сборник статей автора, опубликованных в различных газетах и журналах в период с 1958 по 1974 годы. В первую часть книги включены автобиографические очерки, кратко освещающие нелегкую жизнь и долголетнюю деятельность замечательного писателя-пушкиниста и патриота России.

Вторая часть книги – это сборник этюдов о жизни и творчестве А. С. Пушкина, по своему содержанию близкий к таким ранее изданным книгам, как «Набережная Мойки, 12. Последняя квартира А. С. Пушкина» (М., «Детская литература», 1960) и «Рифма, звучная подруга…» (М., «Наука», 1973).

Ранее в книге «„Слово о полку Игореве“ – подделка тысячелетия» А. Костиным выдвигалась гипотеза, что А. Гессен был причастен к передаче в ХХ век тайны первородства «Слова о полку Игореве». Проанализировав содержание книг и статей известного пушкиниста, а также глубоко изучив жизнедеятельность «клана Гессенов», исследователь приводит убедительные доказательства, что А. Гессен знал, кто написал «Слово о полку Игореве», и на склоне лет практически открыто назвал его имя…

Арнольд Гессен

«Любовь к родному пепелищу…» Этюды о Пушкине

© Костин А. Л., 2015

© ООО «ТД Алгоритм», 2015

* * *

Два чувства дивно близки нам,
В них обретает сердце пищу:
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.

    А. С. Пушкин

Вместо предисловия. «Загадочный» пушкинист из «клана Гессенов»

С книгами и статьями о Пушкине, автором которых был Арнольд Ильич Гессен (1878–1976), советские читатели познакомились в начале 60-х годов ХХ столетия. Первая статья «Три памятника», опубликованная в газете «Литературная жизнь» в июне 1958 года, была с интересом встречена читателями, равно как и возраст новоявленного пушкиниста, которому в то время исполнилось – ни много ни мало – 80 лет. Вслед за этой статьей, без малого через год, в «Советской культуре» появилась большая статья, приуроченная к 160-летию А. С. Пушкина, – «Возрождение из праха», содержательная часть которой явно указывала на то, что к многочисленному отряду ученых-пушкинистов и пишущих пушкинистов-любителей неожиданно, но уверенно примкнул неординарный исследователь жизни и творчества Александра Сергеевича Пушкина. Подтверждением этого стала первая книга А. Гессена «Набережная Мойки, 12. Последняя квартира А. С. Пушкина», вышедшая через год в издательстве «Детская литература». Вслед за этой публикацией в течение последующих 14-ти лет, как по хорошо отлаженному литературному конвейеру, через каждые 2–3 года стали выходить интересные книги о Пушкине и декабристах (всего 6 книг) и ежегодно по 2–3 статьи, которые автор скромно называл этюды о Пушкине, в газетах и журналах (всего свыше 30 статей). С интересом была встречена читателями вторая книга А. Гессена – «Во глубине сибирских руд…» (1963 г.), но особенно большой успех имела третья книга – «“Все волновало нежный ум…” Пушкин среди книг и друзей», вышедшая в издательстве «Наука» в 1965 году. Книга была удостоена обществом «Знание» премии и звания лауреата Всесоюзного конкурса научно-популярной литературы, а ее автор в свои 88 лет был принят в Союз писателей СССР.

В 1973 году, когда А. Гессену исполнилось 95 лет, издательство «Наука» выпустило книгу «Рифма, звучная подруга…» (остальные книги автора были изданы «Детгизом»), которая явилась продолжением предыдущей книги и тоже состояла из этюдов, посвященных жизни и творчеству Александра Сергеевича Пушкина. Главный редактор издательства Академии наук СССР профессор Н. Сикорский, отвечая на вопрос, заданный ему корреспондентом журнала «В мире книг» (июнь 1974 г.):

– В чем секрет, почему не потерялись книги Гессена в книжном океане Пушкинианы, а обрели свое особое место, стали своеобразным явлением, не только пушкиноведения, но и гораздо шире – нашей духовной жизни? – отвечал:

– На мой взгляд, секрет состоит в том, что писателю удалось отобрать из Пушкинианы самые значительные, самые интересные в общественно-литературном смысле факты и изложить их с тем изяществом и тактом, чувством «соразмерности и сообразности», которые достойны Пушкина и во многом близки его собственным литературным приемам. Да к тому же все это согрето теплом сердца истинного патриота великой страны Пушкина. И поэтому, читая и перечитывая очерки Гессена, каждый раз испытываешь истинное наслаждение. Они, мне кажется, никого не могут оставить равнодушным.

Действительно, полностью разделяя с мнение профессора, согласимся, что уже сами названия книг – «Набережная Мойки, 12», «Все волновало нежный ум…», «Москва, я думал о тебе!», «Во глубине сибирских руд…», «Рифма, звучная подруга…» – как бы вводят нас в мир, одухотворенный мудрой и исполненной неизъяснимой прелести пушкинской поэзией, которая так близка сердцу читателей, названных поэтом в предсмертном лирическом завещании:

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык.

Завершающим аккордом гессеновской Пушкинианы стала монография «Жизнь поэта», выпущенная издательством «Детская литература» в конце 1972 года. Однако в средствах массовой информации, в том числе по радио и телевидению, голос исследователя жизни и поэтического творчества А. С. Пушкина продолжал звучать практически до последних дней его жизни.

Мне безмерно повезло в том смысле, что с творчеством Арнольда Ильича Гессена я познакомился уже в самом начале его стремительного вхождения в священный храм поэтической Пушкинианы. Будучи студентом физического факультета Томского Государственного университета имени В. В. Куйбышева, я, как и многие студенты других факультетов, посещал всеуниверситетский литературно-исторический семинар, организованный кафедрой русской и советской литературы историко-филологического факультета, который вел заведующий кафедрой профессор В. Бабушкин. Тонкий знаток современного литературного процесса, он внимательно следил за публикациями в литературно-художественных журналах, появившимися в период хрущевской политической оттепели. Так, темой двух или даже трех семинаров стал критический разбор первого (из допущенных к печати) произведения А. И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича», опубликованного в журнале «Новый мир».

Однажды в списке новых поступлений в Научную библиотеку ТГУ, который еженедельно вывешивался на доске объявлений при входе в «Научку» (так на студенческом сленге называлась библиотека, где большинство студентов проводили свободное от лекций и семинаров светлое время суток), я прочитал: А. И. Гессен. Набережная Мойки, 12. Последняя квартира А. С. Пушкина. – М., «Детская литература», 1960. Будучи «пушкинофилом», я заказал книгу на предстоящий выходной день, в течение которого буквально «проглотил» ее, но, что самое удивительное, темой предстоящего «Бабушкинского семинара» было творчество писателей «клана Гессенов».

Во вступительном слове руководителя семинара я и, пожалуй, большинство присутствующих впервые услышали имена писателей, поэтов и литературоведов «клана Гессенов» (это определение использовал сам профессор): Иосиф Владимирович Гессен, Владимир Матвеевич Гессен, Алексей Владимирович Гессен, Сергей Яковлевич Гессен, Юлий Исидорович Гессен. Звучали и другие имена, которые я тогда не запомнил, но позднее познакомился с творчеством и названных, и других, тогда не упомянутых профессором Гессенов. Затем с краткими докладами выступили члены семинара, в основном студенты старших курсов и аспиранты историко-филологического факультета, которым профессор заранее давал соответствующие темы. Хорошо запомнилось выступление одного аспиранта на тему: «Лирика поэта-белоэмигранта Алексея Гессена», который обнаружил сходство некоторых стихов рано ушедшего из жизни поэта со стихами С. Есенина – тонкого лирика, певца уходящей в небытие дореволюционной России. До сегодняшнего дня хранится в моем домашнем архиве подборка стихов А. Гессена, полученная в качестве «раздаточного материала» на семинаре более чем 50-летней давности. Среди них вот такой шедевр:

Все мне снится у берега Сены,
Вспоминается Невский простор…
Допущу ли себя до измены,
Заслужу ли суровый укор?!

Мелкой рябью подернуты лужи,
И скользит на асфальте нога…
О, январские лютые стужи,
Голубые родные снега!

Здесь закат нарумянен и розов,
Как улыбка смеющихся уст,
Но я помню Крещенских морозов
Треск, и скрип, и сверканье, и хруст.

Тают в медленной пляске снежинки,
Но я вижу почти наяву…
Заметенные вьюгой тропинки
Через снежно-немую Неву.

Допущу ли себя до измены,
Заслужу ли суровый укор?!
Все мне снится у берега Сены,
Вспоминается Невский простор.

Столь пронзительный поэтический дар Алексей Гессен, похоже, унаследовал от своего отца Владимира Матвеевича Гессена (1868–1920) – известного государственного деятеля, участника первой мирной конференции в Гааге в 1899 году, одного из создателей партии кадетов и членов ее ЦК, от этой партии избранного во 2-ю Государственную Думу, издателя газеты «Право». Несмотря на свою многогранную общественную деятельность, В. М. Гессен большое внимание уделял преподавательской работе, будучи специалистом по государственному праву, видным юристом, профессор преподавал в Императорском Александровском Лицее, Политехническом институте, Петроградском университете, на Высших Женских курсах. Он к тому же был творчески одаренной личностью: известен в то время был сборник его стихов «Желтые листья» (1911 г.), посвященный рано умершей первой жене – матери его старших сыновей – Николая и Алексея. Композитор Цезарь Кюи использовал его стихи в своем произведении для хора, а В. Ден сочинил романс на стихотворение В. Гессена «В безмолвном сумраке ночей…», который в свое время был очень популярен.

Следующим докладчиком был студент 4-го курса ИФФ, начинающий поэт «З.», стихи которого печатались в местных газетах и декламировались на студенческих вечеринках-капустниках. В будущем он стал известным сибирским краеведом и прозаиком. Темой его выступления был анализ творчества малоизвестного для нас в то время ученого-пушкиниста Сергея Яковлевича Гессена (1900–1937). В самом начале своего выступления докладчик привел несколько фактов непростой биографии ученого и его краткую родословную. Отцом С. Гессена был видный юрист Яков Матвеевич Гессен (1869–1942), возглавлявший в Петербурге издательство «Право» и одноименную газету. После 1918 года он стал одним из ответственных работников Главнауки, руководил научными и художественными учреждениями Ленинграда, с 1926 года работал в Публичной библиотеке. Подвергался преследованиям властей, в основном за свои родственные связи с Иосифом Владимировичем Гессеном, который доводился ему троюродным братом, умер во время блокады Ленинграда. Интересно отметить, что Я. М. Гессен был не только троюродным братом И. В. Гессена, но и женат был на своей троюродной сестре Сабине – родной сестре И. В. Гессена, речь о котором впереди.

Сергей был младшим сыном Я. М. Гессена и также преследовался советскими властями ровно за те же «преступления», что и его отец. Старшие братья Михаил (1897–1952) и Савелий (1899–1942) стали экономистами, один из них (Савелий) провел три года в ссылке, погиб на фронте, искупив кровью «родословный грех». Сергей Гессен, которому судьба готовила трагический исход, не дожив до своей «Голгофы», погиб в результате несчастного случая (задавлен автомобилем, управляемым нетрезвым водителем). Однако в конце ХХ столетия известный неопушкинист Александр Лацис выдвинул весьма правдоподобную версию, что это было тщательно спланированное убийство[1 - Лацис А. Из-за чего погибали пушкинисты // Сборник статей. Верните лошадь. Пушкиноведческий детектив. – М.: «Московские учебники и картолитография», 2003. С. 286–308.]. Свои публикации по результатам исследования творческой жизни А. С. Пушкина С. Гессен начал в двадцатилетнем возрасте. В 1921 году вышла уже его первая книга-исследование «Пушкин и декабристы», а затем практически ежегодно выходили все новые и новые книги о Пушкине и декабристах: «Аракчеев в поэме Пушкина» (1922 г.), «Декабристы перед лицом истории» (1926 г.), «Пущин и Пушкин. Каторга и ссылка» (1926 г.), «Разговоры Пушкина» (в соавторстве с Л. Б. Модзалевским), «Книгоиздатель Александр Пушкин» (1930 г.), «Пушкин в Коломне» (1930 г.), «Источники 10-й главы Евгения Онегина» (1932 г.). В 1934 году С. Гессен был приглашен на работу в Институт Русской Литературы (ИРЛИ) – Пушкинский дом, где в полную силу раскрылся его талант исследователя и публициста. За три года до своей трагической гибели (25.01.1937 г.) он написал еще 6 книг и свыше восьмисот статей о Пушкине и декабристах. Был автором комментариев к сочинениям А. С. Пушкина и секретарем редакции семнадцатитомного академического полного собрания его сочинений, в том числе автором вступительной статьи к 12 тому «Современники о Пушкине», которая со значительными дополнениями вышла в Ленинградском отделении Гослитиздата в виде отдельной книги – «Пушкин в воспоминаниях и рассказах современников» (1936 г.).

Поскольку родители С. Гессена-пушкиниста и А. Гессена-поэта были родными братьями, Сергей и Алексей, двоюродные братья, скорее всего, хорошо знали друг друга.

Следующие два выступления касались творчества Сергея Иосифовича Гессена (1877–1950 гг.) и Юлия Исидоровича Гессена (1871–1939 гг.). С. И. Гессен, сын наиболее известного представителя «клана Гессенов», окончил юридический факультет Петербургского университета, а дальнейшее философское образование продолжил в Германии, в университетах Гейдельберга и Фрейбурга, где занимался под руководством известных немецких философов Г. Риккерта, В. Виндельбанда и Б. Ласка. В 1909 году защитил в Германии докторскую диссертацию «Об индивидуальной причинности». Вернулся в Россию в 1910 г. с контрактом на издание на русском языке международного историко-философского ежегодника «Логос», который выпускал в Москве с группой своих единомышленников до начала Первой мировой войны.

С. И. Гессен стал известным знатоком философии и педагогики, автором многих научных работ, членом ряда научных обществ. Так, в 1911 г. и в последующем он был товарищем председателя Петербургского философского собрания, преподавал в гимназии М. Н. Стоюниной, а также в мужских и женских классах Петершуле при лютеранском приходе. В декабре 1911 г. он был допущен к сдаче магистерского экзамена на историко-филологическом факультете Петербургского университета, продолжавшейся до сентября 1913 г. 9 ноября этого года на заседании совета факультета прочел пробные лекции, признанные удовлетворительными, и с 1 января 1914 г. был принят в качестве приват-доцента, разработал новый курс – «Этика Канта». В 1913–1917 гг. С. И. Гессен, уже в качестве приват-доцента Петербургского университета, читал лекции по логике, психологии, педагогике и ее истории, проблемам становления политической свободы при социализме.

Летом 1917 г. он был приглашен для работы в качестве профессора кафедры философии и логики на историко-филологический факультет Томского университета и 6 ноября прочел там первую лекцию, посвященную философии науки. С 20 октября 1919 г. он был и. о. декана этого факультета, преподавал следующие дисциплины и курсы: логика, основы теоретической философии, история греческой философии, введение в философию нравственности и права, этика и философия права, философия Канта, основы педагогики. Вел просеминарий по философии. Его лекции собирали большую аудиторию и пользовались популярностью, кроме студентов названного факультета, его слушали юристы и медики, учителя Томска. Он вел семинарские занятия и читал лекции по педагогике также на учительских курсах и в Учительском институте. В сентябре 1919 г. выступил с проектом открытия при университете педагогического института. Тогда же изучал труды Аристотеля, Галилея, теорию относительности Эйнштейна, выступил с докладом в Обществе физиков при университете, развил и обосновал концепцию так называемого «демократического социализма» как четвертого этапа в развитии современного государства, реализующего во всей полноте идеи прав человека и его свободу. Летом 1921 г. он был командирован в Москву и Петроград для получения финансирования, подбора недостающих кадров преподавателей, книг для библиотек и учебных пособий.

Но в период крайней разрухи после Гражданской войны он не смог ничего добиться для своего университета. Видимо, тогда приходит решение покинуть Россию, к чему призывал его отец, находившийся в Берлине и не без оснований опасавшийся за его жизнь в условиях преследования инакомыслящих. И первым этапом в осуществлении замысла, несомненно, стал его перевод на кафедру педагогики Петроградского университета. В декабре 1921 года, получив помощь, организованную отцом, С. И. Гессен с семьей бежал в Финляндию. Обосновывая свой непатриотический поступок, он впоследствии писал: «Мне со все большей и большей настойчивостью преподносился план отъезда моего за границу. Мне казалось, что в условиях все более прикручивающейся диктатуры я не смогу открыто высказывать свою точку зрения на марксизм, социализм, правовое государство, цель воспитания и реформу школьной системы. Атак как я не смогу и затаить своих мыслей на эти темы, то неминуемо попаду в конфликт с правительством, что в лучшем случае окончится удалением меня из университета»[2 - Гессен В. Ю. Жизнь и деятельность И. В. Гессена – юриста, публициста и политика. – СПб.: «Сударыня», 2000. С. 93.].

Что в этом высказывании превалирует: наивность великого ученого, как бы отрешившегося от реальной действительности, или предчувствие необычайно дальновидного пророка? Близкие родственники, да и не только близкие – вплоть до четвертого колена Иосифа Владимировича Гессена, оставшиеся в России, почти поголовно были репрессированы, а тут родной сын! Вряд ли он дожил бы до грозного 37-го года, однако судьба обернулась таким образом, что и заграница страной обетованной ему не стала.

Из Финляндии С. И. Гессен направился в Берлин, где продолжил научную и преподавательскую работу, с лета 1922 г. – во Фрейбурге, вторую половину этого года – в Иене. В 1923–1924 гг. читал лекции по логике в недавно созданном Русском научном институте в Берлине, был включен в его ученую коллегию, делал доклады в Вольно-философской ассоциации, участвовал в деятельности Русской религиозно-философской академии. Издательство «Слово» выпустило главное его произведение – «Основы педагогики. Введение в прикладную философию». В предисловии он писал: «Как философа меня привлекала возможность явить в этой книге практическую мощь философии, показать, что самые отвлеченные философские вопросы имеют практическое жизненное значение».

Весной 1924 г. он получил место профессора педагогики в только что образованном Русском педагогическом институте в Праге, где преподавал в течение четырех лет, выступал также с лекциями в Русском народном университете, в Русском философском обществе, членом которого он некоторое время состоял. Он выступал и в других местах по всей Чехословакии, в том числе в обществе Духновича в Предкарпатской Руси, и во многих других странах: в Берлине (Русский научный институт), в Вене (Кантовское общество), в Лондоне (Школа славистических исследований), в Париже (Русский институт социальных знаний), в университетах Бреславля и Мюнстера, в Варшаве, Кракове, Ковно, Кембридже, Ревеле, Риге – везде принимали С. И. Гессена, свободно изъяснявшегося на многих европейских языках. В 1931–1932 гг. он читал на чешском языке курс политики народного образования в Пражской учительской семинарии, в начале 1930-х гг. был деятельным участником Славистического общества при Немецком университете в Праге и Пражского лингвистического кружка. В последнем он сделал доклад о ступенях преподавания родного языка в школе. Был также членом чешского Славянского института и Философского кружка, объединявшего чешских, немецких и русских философов, математиков, лингвистов.

Круг научных интересов С. И. Гессена был необычайно широк. Так, в 1926 году секретарь Берлинского комитета помощи русским литераторам и ученым направил послания американским профессорам, рекомендуя им ученых из России в качестве преподавателей, приложив к нему их краткие характеристики, где о С. И. Гессене было сказано, что он «читает предметы: логика, теория знаний, философия истории, философия права, история классической философии, история новой философии, Кант и его время, история германского идеализма, педагогика, организация народного образования, а также делает специальные доклады по проблемам этики, педагогики, истории философии, истории русской философии, истории русской педагогики, истории социализма, истории мысли в России». Было указано, что с 1909 по 1926 год он опубликовал 16 работ, из которых первой была статья «Александр Герцен» в альманахе «Vom Messias» (Leipzig, 1909).