Не играй с нами, девочка

Он быстро перестроился и свернул на обочину. Остановился.

– Давай, – кивнул Север. – Я могу выйти, я умею сам.

Он потянулся к ручке, Анна же испугалась. Страх остаться одной, без него в эту давящую со всех сторон минуту, вдруг прорезал ее, и она схватилась за его ладонь.

– Нет, не уходи.

Он повернулся к ней лицом и поймал взгляд.

– Я чувствую себя грязной, – призналась она.

Он был так близко. И он был ее. Стоило только протянуть руку. Он ждал ее движения, Анна чувствовала его болезненное напряжение.

– Это он, а не ты.

– Я боюсь, что люблю его.

Север качнул головой.

– Это не любовь. Любовь совсем другая.

Он протянул руку к ее щеке.

– Ты бы никогда не почувствовала себя грязной.

– С тобой?

– Со мной.

Сковывающее напряжение передалось ей. Все тело налилось тяжестью и одновременно стало невыносимо восприимчиво. Она чуть наклонила голову и его большой палец скользнул по коже.

И все. Больше ничего не осталось. Никаких мыслей, сомнений… Только желание. Анна потянулась к нему и поцеловала в губы. Открыла рот, чтобы почувствовать его язык. Север целовал так нежно и сладко, а его пальцы накрыли затылок. Он направлял ее и позволял вспомнить свой дурманящий вкус.

Глава 27

Север нашел руками ее бедра и мягко потянул. Скользнул к пояснице, задрав кофту и коснувшись горячими мягкими пальцами до кожи. Потом он крепко, но осторожно, сжал талию и перенес ее. Анна вдруг оказалась на нем и машинально подалась назад, боясь задеть его раны, руками пришлось упереться в спинку сиденья.

– Все в порядке, – горячо выдохнул он в шею.

Север тянулся к ней и, кажется, был не в силах оторваться, даже если почувствовал бы адскую боль. Он целовал и ласкал, забыв обо всем. И Анне тоже нестерпимо хотелось поддаться сумасшедшему влечению, снять с него рубашку, почувствовать всего его, наполниться им…

– Я не могу, – призналась она.

Он замер.

– Не могу, пока я с ним.

Тяжело быть честной, когда даже не знаешь, что сказать самой себе. Да, она боялась Марка. Да, иногда все выходило из-под контроля. Иногда… Но она чувствовала странную связь, настоящую и пронзительную, особенно, когда он смотрел ей в глаза. Или брал ее. Чаще грубо, резко, но потом он лежал в ее руках, тихий и умиротворенный. И ведь он правда простил ее, остался с ней. И хоть раз он отнесся к ней плохо просто так, без причины? Кто ударил первым? Или в ней уже заговорил синдром жертвы? И надо бежать, пока не поздно.

– Ты любишь меня? – спросил Север прямо.

– Да.

– Всё из-за…

Она не дала ему закончить, зажав его рот ладонью.

– Нет! Не смей, никогда.

Их глаза встретились. И он позволил ей видеть себя насквозь. В них была боль, жажда, страх, нежность, мука… Черт, она изведет его. Она обращается с ним не лучше, чем Марк с ней. Пользуется его зависимостью и только позволяет любить себя, иногда одаривает прикосновением и дразнит мыслью, что когда-нибудь все будет хорошо.

Она ненавидела себя.

– Мне больно от того, что сделали с тобой, – сказала Анна.

– Я смогу защитить тебя.

Он все равно хотел всё проговорить. Он так прям и честен, без толики фальши.

– Я калека, но не беспомощный.

Она накрыла его рот губами. Все-таки она заставила его произнести страшные жестокие вещи.

– Север, замолчи, – она крепко обняла его, забывшись.

– Я испугался сегодня, – шепнул он. – Я видел его лицо. С таким лицом он делает страшные вещи.

– Все обошлось.

– Мне нужен еще день.

Анна отстранилась и посмотрела ему в глаза.

– Я просил дать мне время. Еще день. И я увезу тебя, уже почти все готово…

– Марк не позволит. Он уничтожит тебя.

Север сжал ее плечи и тихонько встряхнул.

– Анна, я не собираюсь голыми руками идти на танк. Я все подготовил и продумал.

– Ты хочешь сбежать?

– Нет. Я не буду прятаться.

– Север?

Ее пугала проснувшаяся уверенность в его голосе и взгляде.